Свет во тьме

- Твой брат? Отец? – Гили выглядел растерянным. – Они не могут быть твоими родственниками, ты – маг… - Леди Моргана – моя сестра, но она тоже колдунья, - сказал Мерлин. - Леди Моргана… - юноша, лежащий на полу, поднял на него взгляд, в котором мелькнуло понимание. – Ты – принц Мерлин. - Да. Гили поднялся с пола; Мерлине не сводил с него настороженного взгляда. - Он знает? – осведомился Гили. – Знает о твоей магии? - Да. Лицо юного мага исказилось гримасой. - Конечно, он не казнил тебя, потому что ты его сын. - Он пытался, - возразил Эмрис. – Он пытался убить мою магию и меня вместе с ней. - И ты простил его? И ты защищаешь его? После всего, что он сделал?! – голос Гили взвился до крика; он все еще не мог прийти в себя, и он не понимал мотивов стоящего перед ним человека, не знал, чего от него ожидать. - Он – мой отец, - Мерлин пожал плечами.- Он – мой король. И он понял, что был неправ. - Неправ?! Пытаясь убить тебя?! - Послушай, Гили, - Мерлин тяжело выдохнул – адреналин в крови исчезал, уступая место усталости. – Я знаю, что ты чувствуешь. Я тоже прошел через все это – я родился магом, я боялся своей силы, я боялся казни за то, кто я – и не понимал, почему должен оправдываться за то, чем меня наделила судьба. Но я понял, что могу контролировать свою магию. Один добрый человек помог мне – и я понял, что могу применять магию для добра. Она спасла жизни дорогим мне людям, и они приняли меня – таким, какой я есть, с моей магией. Ты тоже встретишь людей, которые тебя поймут. - Пока я понимаю только, что должен отомстить, - прошипел колдун. - Ничего ты не должен. Я его сын, и он бросил мою мать, когда я еще не родился –у меня были все причины ненавидеть его. Но я не стал мстить. - Потому что он твой отец, - горько возразил Гили. - Нет, - Эмрис покачал головой. – Тогда я не считал его своим отцом. Но я думал об Артуре. Что бы он чувствовал? Ты ведь помнишь леди Моргану, ты провел в плену с ней два года – неужели тебе безразличны ее чувства? Тебе плевать, что будет с ней, если ты убьешь ее отца? Было видно, что Гили колеблется. Глядя в пол, он тихо признал: - Не плевать. Поэтому я убежал, когда она застала меня здесь в прошлый раз. Но сегодня ее здесь нет… - Здесь есть я. И мне тоже будет больно – ведь я совсем не знаю своего отца. Если ты убьешь его, ты лишишь меня шанса узнать его получше. - Я скажу все, что тебе нужно знать: он убийца! Он убил моего отца! Ты не представляешь, каково это – потерять отца… - О, я представляю, - перебил Мерлин. – Ведь я так близок к этому. Они смотрели друг другу в глаза: один волшебник против другого. Мерлин старался держаться спокойно: от его спокойствия зависело слишком многое. Видя его спокойствие, Гили начинал колебаться; Мерлин не мог гарантировать того же результата, если покажет, насколько сильно он нервничает на самом деле. - Твоего отца уже не вернешь, - тихо продолжил брюнет. – Месть не уймет твою боль. Ни я, ни Артур, ни Моргана такого не заслуживают. - Но я вырос без него! - с болью в голосе воскликнул Гили. – Отца не было рядом, когда он был так мне нужен. - Я знаю, каково это. У меня тоже не было отца, - темноволосый волшебник пересек расстояние, отделявшее его от несостоявшегося убийцы, и встал рядом с ним. – Я никому не рассказывал, даже Артуру, как мне его не хватало. В самые трудные моменты моей жизни его не было рядом, чтобы дать мне совет, как поступить. Его не было рядом, чтобы помочь мне принять важное решение. Его никогда не было рядом… а когда он появился в моей жизни, он пытался меня убить. Но посмотри на меня, Гили – я не хочу мстить. И ты не должен. Волшебник рядом с ним упорно молчал, не поднимая взгляда. Мерлин положил руку ему на плечо и мягко произнес: - Дракон сказал, что магия вскоре будет узаконена. - Если так и будет, то при короле Артуре, но не при Утере, - пробормотал Гили. Тут же, словно очнувшись, он встрепенулся и тревожно спросил: - Какой еще дракон? - Он ничего не говорил про коронацию Артура. Стало быть, - Мерлин выдержал паузу. – Это случится при Утере. - Нет, - Гили не мог в это поверить. Он привык ненавидеть Утера за запрет на магию, мечтал о мести, и не мог согласиться с Мерлином – это неправда, это выдумка. - Это не может быть правдой. - А если так и будет? Если у тебя будет нормальная жизнь? Без оглядок на соседей, без страхов, что друзья доложат о тебе? Если магию вновь узаконят, ты забудешь о своей мести? Юный волшебник выглядел так, словно его поставили перед тяжелым выбором – и торопили, а он никак не мог сориентироваться. - Гили, я смогу убедить его в этом, - горячо зашептал Мерлин. – Он примет это решение, вот увидишь. Если так случится, ты больше не будешь пытаться убить его? - Пожалуй, - Гили сглотнул – в слова принца было очень трудно поверить. - Гили, ты ведь не убийца. Ты дашь мне обещание? - Обещаю. - Тогда уходи – стража скоро придет в себя. Гили недоверчиво посмотрел на принца – но тот не предпринимал попыток его задержать. Странный это был принц – вроде бы и принц, но какой-то… неправильный. И как волшебник он тоже… неправильный. Но он дал ему шанс уйти - а Гили уже не надеялся выскользнуть из замка, и потому, вцепившись в предоставленную ему возможность покинуть крепость, он поспешил воспользоваться ею, и скрылся из виду. Мерлин же подошел к порогу, склонился над все еще бессознательным братом и слегка потормошил его. - Артур. Пришлось вернуться в комнату, взять со стола кувшин и вылить воду на принца. Артур тут же очнулся, фыркая и вытирая воду с лица ладонью – такой комичный вид наследника не мог не позабавить, но в данной ситуации волшебнику было не до смеха. Старший принц тут же сел на полу, с диким видом озираясь по сторонам. - Мерлин! Здесь был убийца! Он… - Все в порядке, - прервал его брюнет. – Опасность миновала. Артур не успокоился, пока не подошел к постели отца и лично не убедился, что тот не пострадал – снова. Со вздохом облегчения наследник нагнулся и подобрал валяющийся на полу кинжал, а затем вдруг повернулся и протянул Мерлину руку. Эмрис недоуменно смотрел на его ладонь. На его памяти это был первый раз, когда Артур сам решил пожать ему руку – помнится, в первую их встречу он от этого довольно брезгливо отказался. Мерлин неуверенно протянул свою руку, и мгновение спустя оказался в крепких объятиях, когда Артур прижал его к себе. Впрочем, длились они одну короткую секунду. - Ты помешал убийце, спас жизнь отца, - горячо сказал светловолосый принц. – Я горжусь тобой. Мерлин скромно улыбнулся. - Как ты понял, что он здесь? - Я не знал, я шел к отцу, а потом наткнулся на тебя и стражников… Я еле успел остановить Гили. - Ты приказал готовить эшафот для завтрашней казни? Видя, что волшебник недоуменно поднял брови, Пендрагон стукнул самого себя по лбу. - Как я не подумал, ты же ничего не знаешь о подготовке к казни! Я сам этим займусь. В какую камеру ты поместил преступника? Надеюсь, в глубине подземелья, чтобы не смог сбежать? Эмрис нахмурился. - Артур, я не… Гили не в темнице. - А где? Неужели ему удалось сбежать? Что же ты молчал? Стража! СТРАЖА!!! – закричал Артур. - Артур, подожди… Мне надо тебе объяснить… - Потом, все потом, Мерлин! Стража! Где их носит?! – блондин выскочил в коридор и наткнулся на охранников, медленно поднимающихся с пола. – Вы видели нападавшего? - Да, сир, - отозвался один из стражников. – Нас оглушили, но мы успели его разглядеть. - Поднимайте тревогу! Звоните в колокола! Я хочу, чтобы его поймали! ЖИВО! Стражники бросились исполнять приказание. До Мерлина донеслись крики, топот ног, звяканье доставаемого оружия, и он с мольбой посмотрел на старшего брата. - Ты меня даже не выслушал… - Хорошо, что ты остановил убийцу, Мерлин, но было бы лучше, если бы тебе удалось его поймать, - проворчал Пендрагон. - Но я дал ему слово, что он может уйти. Он обещал больше не нападать на короля. Артур, выглядывавший в окно, чтобы наблюдать за действиями патрульных, поперхнулся воздухом и медленно обернулся. - Что ты сказал? - Гили обещал больше не трогать… - Поправь меня, если я ошибаюсь, - перебил наследник трона, сузив глаза и холодно глядя на младшего брата, - ты отпустил убийцу?! - Он просто запутался, он не виноват… - Мерлин, - в голосе Артура послышались угрожающие нотки. – Ты себя слышишь? - Он хотел отомстить за отца, я убедил его этого не делать! Я сказал, что убийством отца не вернуть, и он понял это! - И ты дал ему уйти?! Сдерживаемая ярость наследного принца, наконец, прорвалась. Он подлетел к волшебнику, схватил его за ворот рубашки и встряхнул с такой силой, что Мерлин ощутил себя котенком, зажатым в лапах льва. - Этот человек угрожал жизни нашего отца! А ты позволил ему уйти безнаказанным?! – прорычал Артур, прижимая мага к стене. – Знаешь, кто ты после этого?! Знаешь, что велит сделать с тобой закон? - Отпусти, - прохрипел Эмрис, пытаясь разжать руки брата, мертвой хваткой вцепившиеся в него и больно вжимавшие в стену. - Ты не понимаешь? Я объясню тебе, - шепнул Артур, обдав ухо волшебника горячим дыханием. – Твой Гили, которого ты пощадил, попытается снова. Мы все не сможем спокойно спать, пока его не поймаем. А то, что он – маг, затрудняет задачу. Ты считаешь, что поступил правильно, Мерлин? А что ты скажешь, если Гили удастся выполнить задуманное, и он убьет отца? - Не убьет, он… - Мерлин, - принц тяжело вздохнул. – Пойми: не все волшебники такие добрые, как ты. Чаще всего они озлоблены и жаждут мести – вспомни Джодока и его дочь, ты сам с ними столкнулся. Гили не изменится и он не остановится. - Ты не прав. - Это ты не прав, - Артур резко отстранился и схватил волшебника за руку. – То, что ты сделал, называется государственной изменой. Ты предатель, по закону тебя надлежит казнить через повешение. Но, так как ты все-таки благородной крови, ты умрешь тихо, без позора и свидетелей. Он схватил Мерлина за волосы, оттянув его голову назад, и вынул из-за пояса маленький кинжал. Словно примеряясь, с какого угла следует нанести удар, он приложил оружие к бледной шее, подождал, пока у юноши собьется дыхание, и вдруг резко отпустил его. Волшебник шагнул назад, хватаясь за горло и глядя на старшего брата большими глазами, только сейчас осознав, что тот не собирался его убивать – вся эта сцена была устроена для того, чтобы испугать его, и Артуру это удалось – Мерлин все еще ощущал, что сердце его бьется где-то в горле. Не дав ему прийти в себя, Артур, словно и не было этого угрожающего выпада с его стороны, продолжил: - Я не могу убить своего друга, своего брата, тем более, когда я знаю, что ты действовал не по злому умыслу – ты просто идиот, Мерлин. Но своим поступком ты подвергаешь опасности жизнь отца. Не просто отца – перед тобой король Камелота. Ты должен был помнить об этом, когда согласился снова рискнуть его жизнью. Бледный, безмолвный, Мерлин не ответил. Артур покачал головой, выглядя все таким же суровым и неумолимым – в этот момент волшебник понял, что видит брата с другой, новой стороны. Ему открылся человек, привыкший к казням, много раз видевший жестокость, чтивший законы своего отца, и защищавший свою семью. Но он был не прав. - Ты не понимаешь Гили, потому что не был на моем месте, - тихо сказал волшебник. – Ты не владеешь магией и не знаешь, что это такое. Пендрагон не ответил, слушая звон колоколов. Его лицо пересекла тень, когда он произнес: - Его до сих пор не поймали – значит, уже не найдут. Ты можешь радоваться за своего убийцу. Мерлин хотел возразить, но не стал – и так ясно, что Артур не станет слушать. И действительно, выглянув в коридор и приказав проходящим мимо стражникам прекратить поиски и остаться подле короля, он вернулся в покои и схватил мага за руку. - Ты пойдешь со мной, - сказал он тоном, не терпящим возражений. С большей силой, чем требовалось, наследник трона потащил волшебника за собой. - Я и сам могу идти! – возмутился Мерлин. – Куда ты меня тащишь? - Мне жаль, Мерлин, но я больше не могу тебе доверять. Тем более, тебя нужно наказать за сегодняшнее. «Наказать»?! Кем он себя возомнил? Что он собирается делать? - Выдрать бы тебя как следует, - пробормотал Артур. - Ты не можешь… - выдохнул Мерлин. Артур ведь не имел права поднимать на него руку. Не имел ведь? - Нет, конечно, я не буду этого делать – не потому, что мне не хочется, а потому, что мне некогда. Пока отец болен, государственными делами должен заниматься я, - ответил блондин. – Так что я просто запру тебя. Темница? Тесная камера? Опять?! Мерлин не хотел испытывать все радости заключения снова. Вполне хватило одного раза. - Ты не можешь бросить меня в темницу! – Мерлин остановился и взглянул прямо в глаза Артуру. - Мы равны по положению! Я тоже принц, и я твой брат! Пендрагон выглядел изумленным этой отчаянной вспышкой гордости, но уже через миг холодно ответил: - Да, ты принц – я согласен. Ты мой брат, не отрицаю. Но ты забыл – я не просто принц, я наследник трона. И я старше тебя, а потому имею право, - с этими словами он толкнул Мерлина за поворот и жестом указал на одну из дверей, - запереть тебя в своей комнате. Волшебник узнал вход в свои покои. Артур стоял позади него, неумоливо скрестив руки на груди. Мерлин неуверенно тронул ручку и вошел внутрь. Старший брат зашел в покои вслед за ним. - Я сейчас же поставлю охрану у твоих покоев. Внизу постоянно проходит патруль, если вдруг решишь сбежать через окно. Никакой магии, никаких фокусов – ты под домашним арестом, а если нарушишь приказ – я не посмотрю, что ты мой брат, и отправлю в самую дальнюю камеру подземелья – чтобы ты как следует поразмыслил над своим поведением. Эмрис открыл рот, чтобы протестовать, но Артур поджал губы, взглядом предостерегая его. - Ты должен быть мне благодарен. Отцовские методы воспитания включали в себя ночь в темнице, а один раз мы с Морганой на пару были в кандалах. - Но я ни в чем не виноват! – воскликнул Мерлин. - Видишь? Ты так ничего и не понял – поэтому ты здесь. Осознаешь, как по-идиотски ты поступил – выйдешь отсюда, - с этими словами Артур резко развернулся и вышел. С другой стороны послышался звук поворачиваемого в замке ключа. Волшебник с досадой всплеснул руками и, подойдя к кровати, упал на нее ничком. Он совсем не хотел оставаться здесь, в этой комнате – он и так слишком много времени провел в лежачем положении, не видя мира вокруг. Он хотел выйти и побродить по улицам, вдохнуть свежего воздуха, повидаться с Митиан… Но он не мог. Его заперли, запретили использовать магию, чтобы выбраться на свободу. Должен ли он слушаться? Или это необязательно? Теперь, когда его магия была с ним, его не могла удержать даже темница. Злясь на Артура, не желавшего его понять, волшебник встал и открыл окно. В голову пришла мысль разорвать простыни на лоскуты и сделать из них веревку, чтобы спуститься вниз. Но зачем? Побесить Артура? У волшебника до сих пор ныло плечо от его хватки – хотя он подозревал, что, злясь, принц просто не контролировал свою силу. Мерлин раздраженно выдохнул сквозь зубы и уселся на подоконник. Он не сбежит – и не потому, что испугался угрозы Артура. Ему хотелось вырваться из плена покоев, и он плевать хотел на последствия – когда при нем магия, она всегда поможет ему. Но он не хотел еще раз сталкиваться с холодной яростью Артура, с разочарованием, так ясно написанным на его лице. Он не хотел, чтобы его осуждали и обращались с ним, как с неразумным мальчишкой – а разве не так поступил Артур, посадив его под домашний арест? Стража отворила двери лишь один раз, впустив слугу с обедом. У Мерлина не было аппетита, так что он вяло поковырялся в мясе, съел очень немного и отпустил слугу, мрачно заявив, что ему больше ничего не нужно. День тянулся медленно, солнце неторопливо обозревало свои владения в последний раз за день, уходя за горизонт. Закат был красив, но волшебник встречал его угрюмо, сидя на подоконнике и поджав под себя ноги – в такой позе его и застала Митиан, заглянув в покои. Он был удивлен, увидев ее – а она улыбнулась, подмигнув: - Я слышала, тебя наказали. Мерлин с досадой прицокнул языком. Первым делом, увидев его сегодня, она напомнила о дурацкой причине его заточения! Это было настолько неприятно, что он надулся, оставаясь в своем углу вместо того, чтобы подойти к ней. - Да, - нехотя ответил он. – Я вроде как под домашним арестом. Должно быть, Митиан находила его обиженную физиономию забавной – она подошла и присела на подоконник рядом с ним и обняла за плечи. - Что ты сделал? - А Артур тебе не сказал? – Мерлин не повернулся к ней, но сжал ее ладони в своих руках. Он хотел, чтобы она оставила эту тему, действующую ему на нервы, и перешла на обсуждение чего-то другого – но принцессе явно нравился этот разговор. - Артур сказал, что поступил с тобой очень мягко, и ты заслуживал гораздо худшего. А еще он не хотел пускать меня к тебе – сказал, что развлечения тебе не положены. - Ты так развлекаешь меня? – проворчал волшебник, поворачиваясь к девушке лицом. Она улыбнулась и, нагнувшись, чмокнула его в нос. - Всем принцессам нравятся принцы, которые ведут себя плохо, - заговорщицки шепнула она. Мерлин прыснул в кулак. Она шутила с ним – и ей было все равно, что он сделал. Видимо, она считала, что он просто не может сделать ничего плохого, а виной всему разногласия со старшим братом. Внезапно он понял, что ведет себя, как ребенок. Сидит тут и обижается, вместо того, чтобы уделить ей вимание. Впрочем, Митиан не возражала – она пристроилась сзади него, продолжая обнимать его одной рукой, а другой перебирала его волосы. - Хочешь, я расскажу тебе, как все было? – предложил Мерлин. Они пересели на кровать, и принцесса внимательно выслушала его рассказ. Она не перебивала, не высказывала свое мнение, не пыталась спорить. Девушка задумалась и молчала еще некоторое время после того, как он закончил. - Что думаешь? – заключил Эмрис. - Я думаю, - медленно сказала Митиан. – Что каждый из вас прав. По-своему. - Но Гили дал мне обещание, а Артур все равно хочет убить его! - Мерлин, - принцесса подняла руку, взглядом прося выслушать ее. – Я понимаю тебя. Ты - волшебник, ты настрадался из-за своего дара, ты знаешь, что чувствует Гили – страх, неуверенность, желание быть таким, как все, чтобы не бояться за свою жизнь. Вполне естественно, что ты хочешь помочь ему. Но ты никогда не испытывал жажды мести, ты не знаешь, что он чувствует, и ты не можешь утверждать, что он контролирует свою жажду. Пойми Артура… - Его с детства учили убивать магов! - Это здесь ни при чем. Ты не рос при дворе, ты не знаешь законов – а Артур их знает, и знает, что ничто – слышишь, ничто – не является оправданием для покушения на жизнь короля. Всякий, кто поднимет руку на августейшую особу, должен быть немедленно казнен – это государственная измена. Если даже Гили исполнит обещанное и забудет о своей мести, это ничего не значит - он уже пытался убить короля Камелота, и он должен понести за это наказание. По закону. - Ты тоже так считаешь? – горько спросил Мерлин. Митиан покачала головой. - Не имеет значения, что я считаю. Я объясняю тебе, как мыслит Артур – и он прав, по-своему. Постарайся понять его. Она придвинулась и поцеловала его, но прежде, чем Мерлин успел ответить, принцесса Немета уже встала. - Ты так быстро уходишь? - Я и так была здесь очень долго, нарушив все дворцовые приличия, - сказала Митиан, а Мерлин понял, что даже не подумал об этом. Вот разница между ними, то, в чем они всегда будут отличны друг от друга: она знала этикет назубок, а он мог лишь догадываться о правилах – если не выучит их наизусть, конечно. Но Митиан их не учила, манеры ей прививали с рождения – чего не скажешь о нем. Волшебник совсем сник, но когда он уже почти отдался желанию пожалеть себя, принцесса вновь привлекла его внимание, капризно и совсем не царственно топнув ножкой. - Даже не проводишь даму? – притворно-рассерженно возмутилась она. Мерлин улыбнулся и проводил ее до двери. Пришлось постучать, чтобы охранники отворили, и тогда, повинуясь внезапному порыву, маг наклонился, целуя принцессу. Она охотно ответила, не смущаясь стражников, украдкой переглянувшихся и закативших глаза. - Помоги мне сбежать отсюда, - задыхаясь, прошептал Мерлин. - Не могу, - тоже шепотом ответила Митиан. – К тому же, тебе это на пользу – соскучишься по мне. Оторвавшись от мага и тщательно подавляя улыбку, она прошла в коридор, не оглядываясь и не видя его раздосадованного взгляда, весьма довольная собой. *** В глазах стояла такая сухость, будто туда песка насыпали. За окном стремительно темнело, но он не мог позволить себе бросить все и отдохнуть. Артур остервенело потер веки и продолжил работу. Он не привык к такой нагрузке и мог только посочувствовать отцу, перебирая бумаги, накопившиеся за то время, пока король был без сознания. Важные документы требовали тщательного рассмотрения - Артур не мог позволить себе расслабиться. Настроение и так было на нуле – состояние отца, поиски сбежавшего убийцы благодаря выходке Мерлина – а тут еще Моргана, уже минут десять стоящая у его стола и сверлящая его взглядом. - Что? – не выдержал наследник трона. – Только не начинай о Мерлине, - он предупреждающе поднял палец. – Я все еще зол на него, а он даже не признает, что своим поступком подверг опасности жизнь отца! - Постарайся понять его, - заговорила брюнетка, и голос ее звучал на удивление мягко. – Я пришла сюда не выговаривать тебе, не укорять тебя, а попросить тебя понять: Мерлин поступил так, потому что он волшебник. Он понимает чувства Гили и понимает, каково это – быть на его месте. Он хочет дать ему шанс. - У Гили нет никакого шанса, он сам подписал себе приговор, когда напал на короля, - Артур мотнул головой, размашисто расписываясь в конце проекта нового закона, предложенного Советом. Моргана поджала губы. - Ты меня не слышишь. Я не говорю, что ты не прав – но попытайся взглянуть на дело так, как его видит Мерлин. Он знает, что такое жить в страхе за свою магию, и он понимает, почему Гили хочет отомстить за отца – он просто хочет, чтобы тот не совершал ошибку. - Ошибку?! – неловко перечеркнув исписанный лист пергамента, над которым он трудился в течение часа, Артур в неверии взглянул на сестру. – Покушение на жизнь короля Камелота ты называешь ошибкой?! Ты тоже ничего не поняла? Тебя тоже запереть в покоях, чтобы ты поразмыслила над своими словами? - Только посмей… - вспыхнула Моргана. - Не все волшебники такие, как вы с Мерлином, пойми это, сестра! И у Гили нет никаких оправданий! - Они есть у Мерлина! А ты не хочешь понять его! Артур замолчал, явно не в духе продолжать дискуссию, и еще ниже склонился над отчетами приграничных патрулей. Моргана хотела продолжить спор, но не стала. Одна из свечей догорала в подсвечнике, ужин принца стоял нетронутый, сам он выглядел донельзя измотанным. Волшебница тихонько пошла к двери, но прежде, чем выйти, произнесла: - Постарайся понять его. *** За окном стояла глухая ночь, когда старший сын Утера Пендрагона, протирая глаза, закончил с делами и позволил себе выпрямиться на стуле. Он встал, потягиваясь, зевая, и нагнулся, чтобы взять кусочек давно остывшей рыбы с ужина. Наверное, все в замке спали, кроме него. Гаюс заходил вечером, чтобы доложить о состоянии отца – пока никаких изменений. Что ж, ему хотя бы не хуже. Артур нетвердой походкой направился к кровати, но в уме так некстати всплыла фраза Морганы: «Постарайся понять его». Он больше не злился на Мерлина, но и не собирался вот так его прощать. Пожалуй, стоит зайти к нему и высказать еще раз все, что он думает о безрассудности брата – тому полезно будет послушать. Стоит надеяться, что он не будет действовать так по-идиотски в следующий раз. С этой мыслью Артур направился в покои брата. Стражники бдили на своих постах и громко поприветствовали наследника трона. Принц поморщился и сделал знак говорить тише – все-таки, в замке уже давно все спали. Он открыл дверь ключом, который ему отдала Митиан, и вошел в комнату – она была ярко освещена, но ее хозяин спал – на кровати, прямо в дневной одежде, не потрудившись укрыться одеялом. Глядя на умиротворенное лицо младшего брата, Артур не нашел в себе силы разбудить его и высказать ему в лицо все наболевшее. Вместо громких слов он взял скомканное одеяло и накрыл им волшебника. Словно надеясь,что тот все же проснется, Артур присел на край кровати и вздохнул. - Я пытаюсь понять тебя, Мерлин, честно. Но я не понимаю.