Пробуждение

      Темно. Светло. Темно. Светло.       Наверное, я моргаю. Я не уверен.       Я убил человека. Кажется. Застрелил. Насмерть.       Я должен что-то чувствовать - вину, горечь потери, еще что-то. Но я пуст. Абсолютно пуст.        — Эл, посмотри на меня!       Знакомый голос. Это ты, Бейонд? Ты ведь где-то здесь, да?        — Эл, пожалуйста, посмотри на меня!       Темно. Светло. Темно. Светло.       Чувствую, как по подбородку течет вода.        — Попей немного, пожалуйста.       Делаю несколько глотков безвкусной жидкости. Чувствую, как мне вытирают подбородок.        — Бейонд, где ты? — не уверен, что произнес это вслух.        — Я здесь, Эл, я рядом.       Я тебя не вижу. Я ничего не вижу.        — Не вижу...       Красные глаза материализуются буквально из воздуха. Обеспокоенные красные глаза. Ты беспокоишься? О чем ты беспокоишься? Обо мне?       С трудом фокусирую взгляд на твоих зрачках. Моргаю. Мне кажется, что в голове начинают взрываться петарды, и я начинаю чувствовать свое тело.        — Вода?        — Да, Эл, там лекарство.       Лекарство - это хорошо. Должно быть хорошо. Зажмуриваюсь со всей силы и пытаюсь понять, где мои конечности и какое положение в пространстве я занимаю. Мне кажется, что я лежу.        — Я ведь лежу, да? - уточняю на всякий случай.        — Да, на диване у меня в комнате.        — Поможешь сесть?       Вместо ответа я чувствую, что верхняя половина тела принимает вертикальное положение. Открываю глаза и встречаюсь с тобой взглядом.        — Привет, — говорю невпопад и пытаюсь улыбнуться.       Ты вздыхаешь, не убирая рук, поддерживая меня за спину.        — Эл, поговоришь со мной? — изучаешь мое лицо, хмуря брови.       Поговорю. Только о чем? Я не знаю о чем говорить.        — Я убил его?       Все еще надеюсь, что нет, заведомо понимая всю тщетность своих надежд.        — Да, Эл.       Твое "да" отдается эхом где-то внутри меня. Петарды перестают взрываться, и мне кажется, что меня куда-то тащит вслед за этим эхом.        — Эл, нам нужно поговорить. Станет легче.       Мне не тяжело. Мне никак.        — Почему я ничего не чувствую, Бейонд? Я убил человека, я должен что-то чувствовать. Ты вздыхаешь.        — Это нормальная реакция, Эл, это пройдет.       Нормальная реакция на нормальное убийство. Среднестатистическая. Нужно рассчитать в процентах нормальность моего состояния или просто смириться - последний вариант кажется мне более привлекательным. Но где-то глубоко внутри я чувствую что-то, что заставляет меня искать выход. Мне нужно прийти в себя, вернуться из этой непроглядной черноты. Но мне не хочется.        — Ты все сделал правильно, Эл, — ты заглядываешь мне в глаза, своим лбом смахивая мою челку, — Ты спас мне жизнь.       Пальцы на ногах и руках начинает покалывать. Поднимаю руку и кладу ее тебе на затылок. Глажу. Поднимаю вторую и пытаюсь прижать тебя ближе. Мне кажется, что я начинаю видеть свет в конце туннеля.        — Поцелуй меня, — прошу тихо, пытаясь дотянуться до твоих губ.       Ты странно смотришь на меня, видимо, не понимая моего поведения.        — Эл, я не думаю, что это...       Затыкаю тебе рот, прижимаясь губами. Целуй меня, пожалуйста, Бейонд, целуй. Ты издаешь какой-то приглушенный полустон-полувсхлип и наконец-то отвечаешь мне. Нежно, аккуратно, до боли чувственно. Да, это именно то, что мне нужно. Именно то, что заставляет меня захлебываться воздухом и искать выход. Именно то, что может вернуть меня, вытащить из пустоты.       Ты.       Отстраняешься, тяжело дыша, и я заваливаюсь на тебя сверху. Утыкаюсь носом в твою шею и прихватываю кожу зубами. Ты со свистом втягиваешь воздух и пытаешься вернуть свесившуюся вниз голову обратно на диван.        — Эл, пожалуйста, давай поговорим.       Я не слушаю тебя, мне плевать на слова. Мне нужно больше тебя, еще больше.        — Эл, ты не в себе.       Поднимаюсь на руках и смотрю в твои испуганные глаза. На языке привкус крови. Еще.        — Бейонд, мне нужно вернуться, Бейонд, пожалуйста, — руки разъезжаются и я падаю на тебя сверху, — Спаси меня, Бейонд…

***

       — Спаси меня, Бейонд…       Ты падаешь на меня и буквально вгрызаешься зубами в плечо. Я не знаю, что за чудо-средство подсунул мне Ватари, но мне не кажется, что тебе лучше - мне кажется, что ты сошел с ума. И больше всего пугает то, что мне это нравится. Я пытаюсь воззвать к голосу твоего разума, потом к голосу своего, но получается у меня не очень.       У тебя горячие губы, острые зубы и абсолютно сосредоточенный взгляд, как будто ты меня не целуешь, а собираешься препарировать. Футболка неприятно липнет к телу, но я не рискую её снимать, я просто стараюсь как можно меньше шевелиться, потому что боюсь не удержать себя в руках - твой дикий вид отдается нестерпимым жаром в паху. Это неправильно, безумно и так приятно.        — Бейо-о-онд, — ты отрываешься от моего плеча, переключаясь на губы - я чувствую вкус собственной крови и сжимаюсь от болезненного удовольствия. Твои руки проворно забираются под влажную футболку, скользят по моим ребрам, царапая, и заставляют глухо стонать в твои губы.        — Эл, пожалуйста, остановись, — выходит жалко и неубедительно, а ты даже не обращаешь внимание на то, что я что-то говорю, продолжая терзать мои искусанные губы. На секунду ты останавливаешься и заглядываешь абсолютно ясными глазами прямо мне в душу.        — Еще, Бейонд, мне нужно еще.       Меня накрывает нестерпимым жаром, и я скидываю тебя с себя, рыча как раненый зверь, и буквально разрываю на тебе футболку. Твоя грудь тяжело вздымается, и ты прикрываешь глаза, протягивая ко мне руки. Я наклоняюсь ближе и прижимаюсь губами к твоей груди - чувствую, как бешено колотится твое сердце, как твои пальцы зарываются в мои волосы, и мозг отключается окончательно. Царапаю палец о твою ширинку и рывком стаскиваю с тебя джинсы. Горячо, боже, как горячо. Ты вздрагиваешь и стонешь в голос, когда я сжимаю в руке твой член и делаю несколько неуверенных движений вверх-вниз. В собственных штанах тесно, но я не обращаю на это внимания пока твои руки не тянутся к резинке моих штанов, и не забираются внутрь. Реальность резко теряет очертания, и я жадно глотаю воздух, пытаясь остаться в сознании и не сбиться с заданного ритма. Твои тонкие пальцы сводят меня с ума, жадно лаская и заставляя подаваться вперед всем телом. Меня ведет от твоего запаха, от разметавшихся волос, от покрасневших опухших губ. Свободной рукой ты хватаешься за мою поясницу, впиваешься ногтями, и мы наконец ловим общий ритм. Мне кажется, что больше не существует тебя и меня по отдельности - мы становимся единым организмом, растворяясь друг в друге до последней капли кипящей крови. Все границы и стены, которые были возведены между нами, рушатся с хрустальным звоном, и оседают каплями пота и рваными стонами. Я даже не пытаюсь анализировать происходящее - мне слишком хорошо, чтобы думать о чем-то кроме твоего податливого тела.       Ты выкрикиваешь мое имя сорванным хриплым голосом, и я чувствую как по пальцам стекает горячая сперма. Я до рези в глазах вглядываюсь в твое сведенное судорогой удовольствия лицо, и кончаю с протяжным стоном, содрогаясь всем телом. Рука не выдерживает моего веса, и я падаю, утыкаясь носом тебе в живот. Ты сдавленно охаешь и, высвобождая свои руки, невесомо гладишь меня по голове, путаясь в волосах пальцами. Нужно что-то сказать и я не придумываю ничего лучше, чем спросить:        — Как ты?        — Не знаю, Бейонд, — ты за волосы тянешь меня наверх, и я аккуратно устраиваюсь на твоем плече, осторожно обнимая за шею, — Пожалуй, я подумаю об этом позже.