Романс

В зале слегка прохладно, и Юнги завидует и Намджуну, пафосно кутающемуся в подбитый алым плащ, и Тэхёну, который в свой пиджак может спрятать половину игрушек Сокджина… да почти всем в их многослойных костюмах он завидует, если честно. Уж им-то сейчас наверняка гораздо теплее. Зябко передернув плечами, Юнги вытаскивает из нагрудного кармана комбинезона бутафорский нож и, ухмыляясь зеркалу, пробует пальцем лезвие. Плотный картон ожидаемо не приносит коже никакого вреда, но Юнги все равно посылает своему отражению еще одну ухмылку и разворачивается к подошедшему Хосоку, занося над ним нож. Хосок картинно округляет глаза, пытаясь спрятаться от опасности за табличкой, Бог Смерти Чонгук злобно хихикает, нависая над ними, пока неуловимо добродушный, несмотря на все попытки Тэхёна войти в роль, Джокер фотографирует получившуюся композицию на свой телефон. – Why so serious? – тянет он вместо «Снято», и Юнги наконец-то «убивает» Хосока, втыкая нож тому в подмышку. – Вот что надо снимать, а не нашу практику, – говорит Сокджин сквозь смех. – Хён, ну мы и так знаем, что танцевать ты не любишь, – бросает Чонгук, отвлекаясь от попыток забрать душу Хосока через ритуальное удушение плеткой, и Юнги едва успевает заметить, как улыбка Сокджина меркнет. – Ну да, знаете, – кивает он скорее не Чонгуку, а бутылке в своих руках, и уходит в другой конец зала, где принимается отрабатывать якобы пьяные падения. – Дурак, – громким шепотом констатирует Хосок. Чонгук не говорит ничего, только сматывает плетку на руку и уходит поближе к Сокджину – извиняться. Хосок тем временем натыкается на захотевшего свежей крови Намджуна, и теперь оба они носятся вокруг Тэхёна, который низко и откровенно издевательски хихикает. Юнги с нетерпением ждет, когда кто-нибудь запутается в плаще Намджуна и свалит всех на пол, и как-то упускает тот момент, когда Чимин, который сегодня Чарли Чаплин, наваливается всем телом сзади и кладет подбородок ему на плечо. Спину медленно окутывает приятное тепло, Юнги довольно хмыкает и перехватывает ножик так, словно собирается вогнать его Чимину в печень. – Он же бумажный, – с некоторой долей настороженности в голосе напоминает Чимин. – А жаль, – вздыхает Юнги и убирает ножик в карман. – Ну хёёёён, – даже так чувствуется, что он улыбается. – Ты же меня любишь. Юнги неопределенно хмыкает вместо ответа, но Чимин не отстраняется. Он-то все знает. И пока Тэхён все же цепляется ногой за плащ Намджуна и летит вместе с ним на пол, зацепив Хосока, Чонгук показывает Сокджину, как лучше падать, чтобы тут же быстро подняться, а Юнги греется в тепле Чимина. В конце концов, Хэллоуин у каждого свой.