Романс

Шиён до сих пор не привык ко всем этим музыкальным шоу, несмотря на то, что этот коллаборейшн у него не первый. С Хёнсыном работать приятно – несмотря на всю свою известность, он весёлый и не выделывающийся по пустякам. Хёнсын Шиёну нравится. Впрочем, Хёнсын обладает странной привычкой периодически словно исчезать из вида, а потом появляться, как ни в чём не бывало. И это было бы не раздражающе – не будь скоро их общий выход на сцену. – Да где же ты… – бормочет Шиён, пробираясь по коридору, уворачивается от надвигающегося на него кронштейна, увешанного яркой одеждой, и тут же с кем-то сталкивается. – Извините, – говорит кто-то, кланяется торопливо и разгибается, оказываясь худощавым бледным парнем с выкрашенными в рыжий в волосами. Шиён расплывается в рассеянной улыбке, кивает в ответ, и уже собирается было продолжить поиски, как вдруг сзади говорят знакомым голосом: – Шуга, ты что там, заблудился? Голос звучит озабоченно и устало, но узнаваем даже не с полуслова, с полузвука, и Шиён медленно разворачивается назад. Хончоль. Айрон. В дурацких черных скинни с дырами на коленках, не менее дурацкой меховой шубе и непривычно накрашенный. Айрон из Show Me the Money, тот, что в мятой панамке, в ореоле домашнего свэга рынков Хондэ и почти растаманского расслабона, от этого отличается кардинально – и Шиён чувствует себя так, словно его где-то наебали. – Привет, – обреченно говорит Хончоль. – Ну привет, – ухмыляется Шиён. – Со мной, я так понимаю, здороваться никто не будет, – язвительно комментирует Шуга. – Хончоль, тебя тоже долго ждать не будут, учти. Он скрывается в переплетении коридоров. Наступает тишина. – Какие-то твои ребята наглые. – Какие есть. – Случайно не хочешь ничего рассказать бывшему сокоманднику, а? Хончоль вздыхает, выдерживает паузу… – Чон Хончоль, лидер айдол-группы BTS. – А почему не Айрон? – Потому что Айрон – не айдол. Шиён всё ещё чувствует себя наёбанным, но этот дурацкий обрывочный разговор немножко, но всё-таки проясняет ситуацию. Впрочем, он тут же заканчивается, потому что Хончоля едва ли не силком утаскивает за собой очередной парень, которого, кажется, Шиён встречал когда-то давно на одном из концертов. А сам же Шиён видит наконец стоящего в конце коридора Хёнсына, мирно разговаривающего с кем-то из своих одногруппников. «Хоть что-то, Господи» Свою часть Шиён, конечно же, отчитывает без проблем, в очередной раз ловит Хёнсына на слове, когда тот обещает всё-таки угостить его обедом в свободное время, и едет в студию, потому что в студии ему всегда лучше. Там он до самого вечера режется в приставку с Сонмином, проигрывает ему пиво и откладывает джойстик только тогда, когда телефон оповещает его о новом сообщении. «У магазинчика неподалеку от вашей студии» – коротко оповещает его неизвестный отправитель. Шиён кивает сам себе и поднимается. – Ты куда? – Сонмин с хрустом потягивается и зевает. – Прогуляюсь. Тебе сигареты или шоколадку? От летящего в него комка бумаги он с легкостью уворачивается, машет на прощание ладонью и шумно закрывает за собой дверь. На улице уже темно, Шиён сквозь полуприкрытые веки следит за светом фонарей и не сразу видит знакомую фигуру у одного из столбов. Хончоль курит, не таясь, и, кажется, совершенно не волнуется о том, что его могут узнать. – Милые айдолы тоже любят рисковать? – хмыкает Шиён, подходя. Хончоль смотрит угрюмо, хмурится, и у уголка правого глаза у него – не смытая до конца подводка. – И вообще… – Ну? – Серьезно, ты – лидер? Хончоль молча затягивается в последний раз, выбрасывает окурок и внезапно хрипло и будто бы грустно смеётся. – Я ужасный лидер. Выпей со мной за это, Гири-хён? Не выдержав, Шиён подается вперед и кончиком пальца стирает размазанный угольный след. – Ну что с тобой ещё делать. Впрочем, «что делать» они решают после трижды пятого глотка – когда выясняется, что говорить уже сложновато. Зато целоваться легко.