Бессмертный

Утро для Поттера началось куда позже чем обычно, а когда он все-таки умудрился продрать глаза рядом с постелью словно из воздуха материализовался Принц. — Как самочувствие? — заботливо спросил он. — Как будто меня вчера хорошо избили, — поморщившись, ответил Гарри, с удивлением осознавая, что видит нормально обоими глазами, да и губы не разбиты, хотя должны были бы напоминать два вареника. — На тебе все зажило за ночь, — сообщил Северус, садясь на край постели. — А то, что ты испытываешь — это фантомные боли. С годами это ощущение будет тебя посещать на все более краткий промежуток времени, а пока… Думаю, что как минимум до вечера ты промучаешься. — Мне нужно будет уйти, — усевшись, сообщил Поттер. — Меня будут ждать и… — Это, конечно, не мое дело, — протянул зельевар, перебив его. — Но… ты не хочешь рассказать: кто тебя избил? — Да какие-то хулиганы, — пожал плечами Гарри. — Очень интересно. Опытного аврора избила ватага хулиганов, — прищурившись, произнес лорд Принц. — Тебе это не кажется странным? Понятно, что магией ты, не нарушив статут о секретности, воспользоваться не мог. Понятно также, что ты не стал бы ею пользоваться еще и чтобы не связываться с авроратом. Кстати, а в какой стране это произошло? — Тут, в России. Собственно, я в Москве был, — на автомате ответил Поттер. — Ясно, — кивнул Северус. — Что ж... Выпей обезболивающее и обязательно поешь. После этого будешь почти как новенький. Зельевар поднялся и совсем было собрался выйти из комнаты пострадавшего, как услышал удивленный вопрос, донесшийся с кровати: — И ты даже не спросишь, что я там делал? — Я похож на твою мамочку? — спокойно развернувшись лицом к собеседнику, спросил Северус. — Или, может быть, на ревнивого супруга? Я думаю, что, если ты захочешь мне что-нибудь рассказать — ты это сделаешь самостоятельно и допрос с пристрастием не потребуется. Кроме того, я готов быть для тебя наставником, возможно — другом, но не наседкой. Гарри вытаращился на говорившего с совершенно обалделым выражением на лице, а тот, хмыкнув, все-таки вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Как только наставник ушел, Поттер заставил себя подняться, воспользовался советом, выпив зелье, а когда оно подействовало, отправился в ванную. Погрузившись в теплую воду, бывший аврор принялся анализировать то, что с ним произошло накануне. Больше всего его смущало то, что перед самым срабатыванием порт-ключа он видел как появилась Татьяна и какое выражение лица у нее было. Она совершенно точно была в ярости, вот только ответа на вопрос: по какому поводу она испытывала ее — не было. “Может быть, это она каким-то образом все подстроила?” — подумал бывший аврор, но решительно отбросил это предположение, посчитав, что возможностей у Татьяны убить его было более, чем достаточно. Все-таки они в своих путешествиях по Москве оказывались, в том числе, и в весьма уединенных местах. В общем, примерно через час Гарри практически полностью убедил себя в том, что вчерашнее приключение было всего лишь дурацкой случайностью и, выбравшись из ванной, принялся одеваться. За обедом Северус кидал на ученика изучающие взгляды, но вопросов не задавал, а когда трапеза закончилась, Гарри попрощался и активировал порт-ключ. Татьяна ждала его в условленном месте и когда Поттер появился там, вела себя как обычно: улыбалась, шутила и развлекала своего спутника разными рассказами. — Скажи, ты вчера, когда мы расстались, что делала? — спросил Гарри ближе к вечеру. — Дошла до дому, сходила в душ и рухнула в постель, — пожав плечами, ответила бессмертная. — А что? — Да так… — протянул Поттер, прищуриваясь. — Что-то случилось? — настороженно поинтересовалась Татьяна и Гарри рассказал ей о том, что произошло, разумеется, ничего не сказав о том, что он задействовал порт-ключ. — И ты, прежде, чем потерять сознание, видел меня? — нахмурившись, спросила его собеседница. — Ты уверен, что это была именно я, а не какая-нибудь похожая на меня девушка? — Не уверен, — покачал головой Поттер. — Сложно быть уверенным, когда тебя бьют ногами, да еще и в темноте. — Ну, так вот, это совершенно точно была не я, — заявила Татьяна. — В конце концов, ты бы просто напросто почувствовал мое приближение, как тогда, на Арбате. Ты чувствовал приближение другого бессмертного? — задала она вопрос, пристально глядя на Гарри. — Нет, — был вынужден признаться тот. — Извини меня. Я по привычке вопрос задал… Понимаешь, до того, как стать бессмертным я работал… — Гарри чуть не сказал “аврором”, но вовремя поймал себя за язык, — полицейским. Знаешь, привык спрашивать… Докапываться до истины. — Ах, Гарольд… — вздохнула Татьяна. — Если бы мне нужна была твоя голова, я бы давно ее получила. Но ты мне больше нравишься в целом виде, — лукаво блеснув глазами, промурлыкала она. — Ты простишь меня? — с надеждой в голосе спросил Поттер, уже коря себя за то, что начал этот разговор. — Так уж и быть, — согласилась девушка. — Проехали и забыли. И они действительно забыли, продолжив встречаться дальше. В скором времени из-за графика, ставшего опять весьма плотным, Поттер опять стал напоминать зомби. Он спал в каждую удобную минуту и был донельзя рассеян. Это выводило из себя Принца по целому ряду причин, но больше всего он опасался за жизнь и здоровье своего ученика. Впрочем, как-то проявлять свое беспокойство он не считал нужным. Гарри же все больше влюблялся в Татьяну. Через три месяца после их первой встречи он был готов ради нее практически на все, а она… Она улыбалась, кокетничала, и продолжала таскать своего ухажера на импровизированные экскурсии. Ситуацию усугубляло и то, что у Поттера не было женщины очень давно. Его буквально распирало от желания, но он, не желая как-то обидеть свою возлюбленную, не решался предложить ей близость, а, тем временем, неудовлетворенность ухудшала поттеровское состояние, доводя его природные раздражительность и вспыльчивость до абсолюта. — Не хочешь зайти ко мне? — спросила после очередной прогулки Татьяна, к исходу четвертого месяца их знакомства. То как она задала этот вопрос, поглядев на своего спутника, не оставило у него сомнений на предмет зачем она его приглашает. Разумеется, Поттер не просто хотел, он жаждал этого всеми фибрами своей души, поэтому согласно кивнул и с готовностью, и без задних мыслей, последовал за дамой. Они немного попетляли в каких-то переулках и внутренних двориках и, наконец, подошли к красивому и довольно старому, но ухоженному, зданию. Вдвоем, держась за руки, они поднялись на третий этаж, Татьяна отперла дверь квартиры, а дальше… Они накинулись друг на друга и принялись целоваться, попутно раздеваясь, как только послышался щелчок, закрывшейся за их спинами двери. Страсть ослепляла волшебника настолько, что он с величайшим трудом сдерживал всплеск стихийной магии. Такого с Гарри не было даже в юности, в период, когда подростковые гормоны, зачастую, лишают парней и девушек разума, подвигая на самые безумные выходки. — Ох, — выдохнула Татьяна, переводя дух. Она лежала на ковре в собственной гостиной, бездумно перебирая волосы любовника, лежавшего рядом. — А говорят, что англичане холодны словно мрамор... — Нагло врут, — ответил Гарри, щурясь как кот. — У тебя есть что-нибудь попить? — попросил он, через некоторое время. — Вода? Чай? Сок? Или, может быть, шампанское? — спросила хозяйка дома, грациозно поднимаясь с ковра и потягиваясь. — Сначала вода, потом шампанское, — усаживаясь, улыбнулся Поттер, наблюдая за любовницей, а та, не удосужившись одеванием, куда-то упорхнула, с тем, чтобы через несколько минут вернуться, держа в одной руке бутылку шампанского и пару бокалов, а в другой — графин с чуть рыжеватого цвета жидкостью. Сгрузив все принесенное на журнальный стол, Татьяна налила жидкость из графина в бокалы и протянула один из них Поттеру. Тот осушил его залпом, даже не вспомнив о правилах техники безопасности, которая, казалось, должна была просочиться в его сознании на уровень рефлексов. Следующий раунд любовной игры прошел куда неторопливее, но менее страстным он от этого не стал, потом был еще один, а потом любовники валялись на пушистом мягком ковре и болтали. Хозяйка дома иногда вставала со своего места, чтобы подлить в бокалы шампанское и через некоторое время Поттер осознал, что он крайне странно себя чувствует. Безусловно, он был не трезв, все-таки привычки к алкоголю у него не было, но дело было не только в опьянении. Его клонило в сон, при этом, голова стала тяжелой. Через некоторое время к ощущениям добавилась легкая тошнота и резь в желудке, а во рту стала ощущаться неприятная и навязчивая сухость, к сонливости добавилась мутность сознания. Мир вокруг Поттера словно бы распадался на отдельные элементы, которые никак не хотели складываться в единую картину. Татьяна же продолжала беззаботно болтать, задавать какие-то вопросы, смысл которых напрочь ускользал от Гарри, от чего он давал односложные ответы, которые даже ему самому казались весьма странными. И вот тут-то аврорская паранойя, до этого спавшая крепким сном, убаюканная хорошим сексом и общей расслабленностью, заорала словно книззл, которому наступили на хвост. Поттер попытался сконцентрироваться, но из этой затеи мало что вышло. Он хотел подняться с пола, но, приложив титаническое усилие, смог лишь встать на четвереньки, а потом расконцентрированный взгляд волшебника упал на браслет светлого серебра, привычно охватывающий его запястье, и он, действуя на одном лишь инстинкте самосохранения, повернул украшение, думая лишь о том, что больше всего на свете хочет оказаться дома. Сколько прошло времени, с того момента, как он активировал порт-ключ, Гарри не знал, а очнулся он от того, что Северус, крепко держа его за волосы, отвешивает ему одну за другой крепкие пощечины, ругаясь сквозь зубы. Ощущения в организме были такие, словно тело пропустили через мясорубку, голова раскалывалась от боли, неяркий свет в гостиной дома наставника, слепил не хуже мощного прожектора и Поттер прикрыл глаза, стремясь облегчить свои страдания. — Не смей засыпать! — прошипел зельевар, отвешивая очередную пощечину и от души встряхивая своего подопечного. В следующее мгновение в его руке оказался фиал с каким-то зельем, которое Северус влил в неспособного сопротивляться Поттера, продолжая тормошить его, не давая отрубиться. Дальнейшее Гарри потом вспоминал со стыдом и отвращением. Его выворачивало наизнанку, боль, разрывавшая его тело, была настолько сильной, что он бился в конвульсиях, орал, срывая голос и плакал, будучи не в силах сдержать слезы. Северус же, сохраняя спокойствие, наблюдал за ним, периодически заставляя пить какие-то зелья, а когда все закончилось, и Поттер впал в забытье, собственноручно отлевитировал подопечного в ванную, вымыл его, а потом уложил в постель. Проснувшись, бывший аврор помнил все, что происходило, но при этом, кроме слабости и усталости в мышцах, чувствовал себя совершенно нормально. Северус обнаружился сидящим в кресле, пододвинутом к постели и, на счастье Гарри, казался полностью погруженным в чтение книги, которая была у него в руках. Впрочем, счастье длилось лишь краткий миг. Стоило Поттеру чуть пошевелиться, как зельевар отложил фолиант и впился в ученика пристальным изучающим взглядом, словно бы прикидывая, что дешевле: возиться с ним дальше или убить его, чтобы не мучился. — Северус, что это было? — почти шепотом спросил Гарри, в очередной раз ощущая себя нашкодившим мальчишкой. Вот только на сей раз у него было четкое понимание, что в произошедшем виноват он сам и больше никто. — Это было… — зельевар ядовито хмыкнул, а потом кинул на кровать Поттеру лист бумаги, исписанный почти целиком. Гарри подобрал бумажку и, сощурившись, принялся читать. По мере того, как он пробегал по строчкам глазами, лицо его становилось все более и более озадаченным и, наконец, дочитав, он недоверчиво поглядел на наставника. — Это что? — тупо спросил он. — Это список того, что я обнаружил в твоей крови, когда ты позавчера появился в гостиной. И список последствий, которые могли бы тебя настичь, если бы я не был зельеваром, — жестко ответил Принц, поднимаясь из своего кресла. Поттер недоверчиво поглядел на собеседника, а тот, смерив его очередным оценивающим взглядом, встал со своего места и молча вышел из комнаты, оставляя ученика наедине с его мыслями. “Я просто сказочный идиот,” — подумал Гарри, еще раз проглядев лист, исписанный знакомым почерком. — “И думаю я, похоже, отнюдь не головой. Но все-таки… Почему? Что я сделал не так?” — недоумевал он. То, что все вещества, которые обнаружились в его крови, попали туда усилиями Татьяны — было ясно как дважды два, но вот зачем она это сделала, Гарри совершенно не понимал. Чуть пошатываясь, он добрел до ванной, привел себя в презентабельный вид и отправился на поиски наставника. Тот обнаружился в кухне, занятый приготовлением еды. — Северус, — позвал его Поттер, усаживаясь на место за столом, которое привык считать своим. — Почему все так? — задал он вопрос, глядя на то, как Принц, спокойно и размеренно крошит лук. — Как “так”? — вопросом на вопрос ответил зельевар, не отрываясь от своего занятия. — Я вообще-то не знаю, что произошло. Я видел лишь последствия и не более того. Разумеется, я мог бы, опираясь на свой богатый жизненный опыт, выстроить модель, но... я не хочу. Так что твой вопрос мне совершенно не понятен. — Я влюбился, — вздохнув, ответил Гарри. — Она… Мы встретились случайно, — начал рассказывать он и постепенно выложил историю их отношений с Татьяной. — И вот вчера она, наконец, пригласила меня к себе, мы занимались любовью, а потом… Ну, в общем, потом мне стало очень плохо и я, увидев браслет, переместился сюда. Что было дальше, ты знаешь не хуже меня. Но я не понимаю, зачем она это сделала?! — Татьяна, говоришь, — протянул Северус, усаживаясь напротив Поттера. — Небольшого роста, светлые волосы, очень яркие и необычного цвета глаза, предпочитает одеваться во что-нибудь романтическое, легкое и свободное, знает Москву как свои пять пальцев? — Да, — согласно кивнул Гарри. — Просто… Тебе крупно не повезло встретить эту… гадину, — Принц вздохнул и сочувственно поглядел на собеседника. — Видишь ли… Она охотится за молодыми бессмертными. Увлекает их, а потом убивает. Я затруднюсь сказать скольких она обезглавила, действуя примерно по той же схеме, что она провернула с тобой. — Ты знаком с ней? — задал следующий вопрос Поттер. — Да, — дернув плечом, ответил Северус. — Только на меня ее чары не подействовали и она, убедившись в этом, оставила меня в покое. А потом до меня доходили слухи о погибших от ее руки молодых бессмертных. — Какие чары? — тупо спросил Гарри. — Она же маггла. — Это образное выражение, — фыркнул зельевар. — Колдовать, как ты или я она, конечно, не умеет, но втираться в доверие мужчинам и влюблять их в себя до полной потери связи с окружающей реальностью, получается у нее и без магии. — Но ты так и не ответил, почему ты не повелся на нее? — напомнил Поттер. — Потому, что меня, за крайне редкими исключениями, не особенно интересуют женщины, — спокойно ответил Северус. Гарри ошарашенно поглядел на наставника, переваривая новость. Однополые браки в магическом мире были хоть и редким явлением, но не запрещались, кроме того, довольно часто складывались союзы, где мужчины и женщины сходились в одной постели лишь для зачатия потомства, а в остальное время предпочитали представителей и представительниц своего пола. Вот только самому Поттеру такие отношения были непонятны. Он не осуждал других, но для себя считал, что жениться или выходить замуж только ради продолжения рода как-то неправильно, но, если уж сделал это, то соблюдать верность — обязательное условие. Во всяком случае, он сам, пока состоял в браке с Джинни, ни разу ни с кем, кроме нее, не был, а потом, после развода, вообще сторонился даже намеков на возможные отношения, предпочитая расплачиваться за секс деньгами. Выбирал он в качестве партнеров всегда только женщин, хотя и допускал мысль о том, что ему, ну, чисто теоретически, может понравиться и мужчина. Впрочем, дальше теории дело так и не зашло. — И нечего на меня так смотреть, — назидательно произнес зельевар. — Я ведь не навязываю тебе свои предпочтения, правда? Это был лишь честный ответ на твой вопрос, и не более того. — А… Ну, да, — чуть смутившись, согласился Поттер. — Но я все равно не понимаю… Мне казалось, что я нравлюсь ей. — Ты и нравился ей, во всяком случае, в некотором роде, — пожал плечами зельевар. — Поверь мне, как более опытному… Когда ты убиваешь бессмертного маггла — идет передача силы от убитого к победителю и это… совершенно феерическое ощущение. Ты получаешь, хм… я даже не знаю, как объяснить… Но… ты становишься сильнее, у тебя иногда всплывают знания, которых раньше не было, плюс к тому, идет обновление тела. А если тебе достается голова бессмертного мага ты, ко всему прочему, получаешь еще и большую часть его магии. В любом случае, это очень… приятное ощущение. Гарри задумчиво поглядел на наставника и вздохнул, осознавая, что понять все это пока не в состоянии, а принять на веру - просто не готов. — И что мне делать с Татьяной? — спросил он, меняя тему. — Она ведь чуть не убила меня. — А что, по-твоему, ты можешь сделать? — в очередной раз, вопросом на вопрос ответил зельевар. — Я сам могу забрать ее голову, — предположил Поттер, и его глаза недобро блеснули. — Не думаю, что в ближайшие несколько лет тебе это удастся. То, что она предпочитает ослабить свою жертву, прежде, чем отрубить ей голову, не означает, что она слабый противник в прямом противостоянии. Тебе пока нечего ей противопоставить. — Но я не хочу прощать ее! — взвился бывший аврор. Он считал, что Татьяна предала его и не хотел оставлять предательство безнаказанным. Как таковая, идея об убийстве не отталкивала бывалого аврора, он знал, что бывают случаи, когда смерть преступника — лучший выход из ситуации. В его богатой практике встречалось несколько случаев, когда он глядя в глаза, хладнокровно и расчетливо убивал того, кого по плану должен был лишь задержать. Ну не мог он оставить в живых Эйноса Джорджа, похищавшего беспризорных маггловских малолетних мальчишек и девчонок, и продававшего их в бордель, располагавшийся где-то в катакомбах под Лютным. Точно также не мог он оставить в живых ведьму, измывавшуюся над своими маленькими сыном и дочерью из-за того, что те оказались сквибами. Ему было наплевать, что женщина на этой почве и двинулась рассудком. Это, на взгляд бывшего гриффиндорца, ничуть ее не оправдывало. Оба раза начальство потом орало на него, пытаясь донести, что он пытается подменить собой закон, а аврор Поттер лишь молчал, упрямо сжав губы и ничуть не жалея о том, что сделал. По его мнению, тому, кто способен издеваться над детьми — не место среди живых. С Татьяной все было по-другому, но чувство, которое он испытывал по отношению к ней сейчас, было очень похоже, на те, которые он испытывал, когда убивал подобных работорговцу или сумасшедшей ведьме. — Гарри, это твоя жизнь, — закатив глаза, произнес Принц. — Только ты можешь ею распорядиться. Ты попросил совета, а я - высказал свое мнение. Это не значит, что ты обязан все сделать по-моему, но, я надеюсь, что ты услышал предупреждение и придешь к правильным выводам. В конце концов, у тебя впереди много лет и, если ты все-таки решишь убить обидчицу, то это можно будет сделать и через сотню лет, и через две. Будучи немного знакомым с наставником, Гарри решил с ним не спорить, но и не бросился уничтожать предавшую его бессмертную, очертя голову. Он несколько раз вдохнул и выдохнул, успокаиваясь, и дал себе слово обдумать все, взвесить все “за” и “против”, а уж потом действовать. Это было непросто, учитывая темперамент бывшего аврора, но он справился с собой. Следующие пару недель Поттер был молчалив и собран. Большую часть времени, которое бодрствовал, он посвятил тренировкам, оставшееся время он возился в саду наставника, к собственному удивлению, начав получать от этого удовольствие. Сейчас, когда никто от него не требовал подрезать кусты и пропалывать сорняки, он, занявшись этим в расчете побольше бывать на свежем воздухе, при этом принося хоть какую-то пользу, как-то втянулся, а потом, когда его работа стала приносить видимые плоды, стал радоваться тому, что делает. Растения очень быстро и благодарно реагировали на внимание и, хотя сад Северуса назвать “запущенным” было крайне сложно и до приложения к нему поттеровских рук и магии, после этого он расцвел, в буквальном смысле этого слова. Помимо этого, тяжелые тренировки, вкупе с нелегкой работой, позволяли Гарри отрубаться, стоило только улечься в постель и не думать о том, что произошло, не накручивать себя бессонными ночами. Зельевар же тихо радовался тому, что его беспокойный подопечный вроде как пришел в согласие с самим собой и сосредоточился на действительно важных вещах. Против нового поттеровского увлечения он ничего не имел, тем более, что волшебные свойства растений, за которыми ухаживал Гарри, лишь усиливались от того, что им уделяли столь пристальное внимание.