Audio: Fake/Real — First Aid Kit
Молчать — большой талант. Ф.М. Достоевский «Бесы»
Как же изумительно красиво… Высокие стройные деревья, насыщенный зеленый цвет, манящая темнота… Лес. С тех пор, как ушел Гарри, я, что и делаю — смотрю в окно. Вид завораживает и освобождает от мыслей. Сейчас мне спокойно… Мои раздумья прерывает громкий стук входной двери. Наверное, хозяин вернулся. Но я ничего больше не слышу. Странно. Исследую взглядом комнату. Она просторная, выполнена в светло-серых тонах. В трех метрах от меня двухспальная кровать из темного дерева, необычно заправленная бельем нескольких оттенков серого. Вряд ли Гарри ее заправлял, скорее всего, горничная. Конечно, у него есть горничная. Один только дизайн помещения говорит о том, что здесь проживает достаточно состоятельный человек. На вид Гарри я бы дала лет двадцать пять. Разве человек, которому меньше тридцати, может зарабатывать такие деньги? Возможно, это дом отца. Может быть, он просто богатый избалованный наследник? Над кроватью висит картина, и на первый взгляд она кажется мне некрасивой, но после я начинаю осознавать линии, будто они написаны мной, и вижу теперь лес, вижу темное небо и горы. По бокам кровати расположены шкафчики, на одном из них лежит стопка книг, названия которых мне не видны. А на другом стоят электронные часы. 21.06, 4 апреля 2014 года. Как четвертое?! Последний раз, когда я смотрела на календарь, была суббота — 28 марта Неделя… Прошла целая неделя. Что же так долго? Может, родители решили все-таки обратиться в полицию? Университет? Входная дверь снова громко захлопывается. Теперь я слышу голоса, кто-то кричит. Через некоторое время раздаются глухие удары… Огромное количество, один за другим. Это заставляет мое тело вздрогнуть. Что там происходит? Еще минут двадцать я сижу в неведении и страхе. Теперь крики стали реже, кричит кто-то один. Мужчина. Громкие шаги приближаются к двери в комнату, ключ в замке поворачивается. Тишина. Я слышу его неровное дыхание… Мне страшно. Кто это? Неужели там внизу кого-то избили? Гарри? Или эту женщину? Что случилось? Мурашки пробегают по моему телу… Дверь медленно открывается, и на пороге мелькают черные джинсы… Гарри. Он большими шагами входит в комнату, оглядывается, а я сильнее прижимаю к себе колени. Я боюсь его. Ничего не могу понять. Что произошло? На нем те же джинсы и черная футболка, вроде все, как обычно, но его поведение. Он пытается вести себя спокойно, но я прекрасно вижу, что что-то не так. Гарри взволнован, зол. Он хмурит брови, подносит руку ко лбу и потирает переносицу. Я молчу, сейчас я боюсь его. Больше того — сейчас я бессильна… Наши взгляды встречаются, и Гарри резко разворачивается и выходит. Я слышу, как отдаляются шаги, он спускается вниз по лестнице. Мысли снова атакуют меня. Что это было? Кого он избил? Ту женщину? Или избили его? На нем не было никаких следов побоев… Через несколько минут Гарри снова появляется в комнате со стулом в руках, резко поворачивается и направляется ко мне. Он ставит стул на пол с таким грохотом, что я вздрагиваю. Затем садится на него, складывает руки и кладет их на спинку. — Соскучилась? — насмешливый тон в голосе парня раздражает, но в этих глазах ни капли юмора. Я не знаю, что делать. Страх настолько овладел мной, что я боюсь опять молчать, но и говорить тоже страшно. Поэтому, в ответ лишь качаю головой. Он сжимает кулаки, и я только сейчас замечаю насколько у него мускулистые руки, становится все страшнее… Что этот человек может сделать со мной? Что ему от меня надо? — Ответь мне, — он переводит взгляд на окно. Стул под ним слегка покачивается, и до меня доходит, что он пьян. Все гораздо хуже. — Тебе нравится здесь, Эшли? Я не знаю, что отвечать. Мне безумно нравится вид из окна, интерьер вокруг, огромное светлое пространство. Все, как в сказке. Но признать это, все равно, что дать ему шанс на продолжение, а я не хочу продолжать. Я хочу поскорее выбраться отсюда. Но с другой стороны, сказать, что не нравится тоже не могу. Это ложь, и он может еще больше разозлиться, чего я совсем не хочу. — Эшли? — Гарри машет рукой перед моим лицом, и я невольно дергаюсь. Теперь мне заметен тонкий запах алкоголя, что лишь подтверждает уязвимость моего положения. Что-то серьезное произошло… Воспоминания о силе и количестве ударов на первом этаже некоторое время назад рассылают мурашки по моему телу. В ответ на его вопрос я пожимаю плечами. Он поворачивает голову в сторону окна, глубоко выдыхает и снова смотрит на меня. — Либо ты сейчас говоришь со мной, Эшли, — он встает со стула, подходит впритык ко мне, наклоняется и шепчет, — либо мне придется применить силу. Я вжимаюсь спиной в стену. Теперь, кажется, нет выбора, кроме как заговорить. Несколько минут я сижу молча, думая, что ему ответить, но на ум, как на зло, ничего не приходит. И уже поднимаю голову, чтобы хоть что-то сказать, но он хватает меня за левую руку и резко дергает вперед, в результате чего в грудной клетке щемит. Боль под ребрами неприятная. Он слишком силен. Всего лишь дернул за руку, чтобы напугать, а я уже готова проливать слезы. — Посмотри на меня! Подними голову, Эшли! — мне больно, прижимаю колени к груди, в голове туман, но я нахожу в себе силы посмотреть на него. Лучше бы не делала этого. Он находит в моем взгляде чрезмерное спокойствие или бесстрашие, даже безразличие, и кажется, будто я не доживу до завтрашнего утра. — Глупая! — его голос взрывается в комнате. — Ты не понимаешь, во что ввязалась, — кажется, что хочет ударить меня, но, видимо, замечает мое ужасное состояние, топчется на месте и вихрем вылетает из комнаты. Теперь, где-то вдалеке, я слышу громкий топот, вслед за которым хлопает дверь на первом этаже. Не могу сосредоточиться. Наручники впились мне в руку так, что она почти вылезла из них. И я решаю не терять момента — пытаюсь выдернуть ее, все равно больнее уже не будет. Железный ободок врезается в кожу, я закусываю губу, но терплю. Через несколько болезненных движений, рука выскальзывает, и на ней остается красный кровавый след. Сейчас это уже не важно.