Эхо сожженного крика

Больше в этот вечер ничего не могло произойти. Точнее, то, что, возможно, произошло бы, не имело шанса хоть как-то более шокировать Элен, нежели происшествие на сцене. Казалось бы, сила ее духа могла противостоять многому и противостояла, но разве возможно было предугадать такой исход событий? Когда состоялся этот обряд, девушка поспешила покинуть вечеринку, что и планировала сделать сразу после появления. По задумке позади здания Зала ее ждала машина со штаба, за рулем которой уже сидели Бен и еще несколько членов Рида. Глядя на, мягко говоря, удивленные лица союзников, Элен в почти бессознательном состоянии лишь пробормотала: - Этот со мной... ...и плюхнулась на заднее сидение машины. Дальнейшего развития событий она уже не знала, в силу того, что отключилась еще по дороге. Девушка очнулась в какой-то комнате - как позже оказалось, в своей родной гостиной на диванчике, укутанная в толстый плед. Еще некоторое время она безуспешно пыталась сфокусировать зрение, которое почему-то резко упало, чего не случалось никогда ранее. В ушах стоял невыносимый писк, а в горле было так сухо, что казалось, будто она только что вернулась с долгих скитаний по пустыне. Поддерживая лоб рукой, девушка попыталась немного привстать, чтобы вспомнить, что же произошло с ней. Но долго мучиться не пришлось. Перед ошеломленной Элен покорно стоял молодой мужчина с подносом в руках. Узкие черты лица, прямой острый нос и серо-голубые глаза предавали ему особо строгий вид. Черные смоляные волосы, ранее спадающие на плечи, были собраны в аккуратный пучок сзади. Глаза Элен опустились ниже. Одет он был точно так же, как и на вечеринке: черная рубашка без рукавов с тонким черным галстуком обнажала идеально гладкую кожу рук (что, безусловно, поразило девушку), а темные узкие штаны подчеркивали стройный стан. Немного поколебавшись, девушка приняла стакан, но тут же случайно выронила от неожиданности, так как парень начал говорить: - Простите, вам... Глаза Элен чуть не выскочили из орбит, когда она увидела пресловутый стакан уже в его руках. Сообразив буквально за долю секунды, "подарок" ловко поймал его почти перед падением. Нечеловеческая скорость и реакция, которой он обладал, заставили девушку просто вдавиться в мягкий диван. - Прошу прощения, я был неаккуратен. Только через минуту до нее дошло, что стоит ответить. - Н... нет, вы не виноваты, это меня мутит все утро. - Я не достоин такой благосклонности, а тем более обращения на "вы", - парень опустился на одно колено, поравнявшись глазами с лицом Элен. - Вам просили передать, возможно, это позволит понять, что произошло. В руках у юноши лежал аккуратно свернутый листочек. Это оказалась записка от Бена, на которой корявым почерком (что не было свойственно другу) было накарябано всего несколько строк: "Элен, когда проснешься, срочно в штаб. Тебя, скорее всего, отравили. Триша пропала". Девушка никогда не думала, что всего три коротеньких предложения взбудоражат ее сознание так сильно. Записка позволила ей очнуться и взбодриться, отчего Элен резко подскочила и побежала в ванную. Умывшись ледяной водой и полностью вернувшись к привычному для нее состоянию, девушка с ужасом посмотрела на себя. Кожа была бледной, с зеленоватым оттенком, губы почти не выделялись на общем фоне, а под глазами красовались синеватые бугорки в виде мешков. Будь это не она, ей бы показалось, что этот человек находится при смерти, либо только что перенес тяжелую инфекцию, которая забрала у него все силы. Даже тот факт, что вместо платья на ней была длинная льняная рубаха, не смог поразить ее более собственного отражения. "Меня отравили? Каким образом это могло произойти?" - думала она, разглядывая собственное лицо. "Если честно, меня радует это. А как бы иначе я могла объяснить тот факт, что была столь невнимательна и оставила Тришу? Триша... Вдруг ее схватили? Скорее всего, они прознали о нашем плане. Да! Но что мы сделали не так? В чем же моя ошибка?" - но тут цепь размышлений прервал ненавязчивый стук в дверь. - Извините за беспокойство, госпожа. Ваши вещи. Элен открыла дверь. В руках ее новой "прислуги" лежали джинсы и футболка, которые девушка чаще всего надевала. Как он догадался об этом, выяснять ей было некогда, но вот разобраться в их отношениях было просто необходимо. Выходя из комнаты и попутно натягивая принесенные штаны, девушка начала разговор: - Давай определимся. Во-первых, называй меня на "ты", раз ты разрешил так делать мне, - начала Элен, изменяя свой слабоватый и немного дрожащий от перенесенной "болезни" голос на более твердый и уверенный. - Да, мадам, - коротко ответил парень, отвернувшись к стене, чтобы не смущать свою переодевающуюся хозяйку, которая, судя по всему, неудобств не испытывала вообще. - Это не приказ! Мы просто разговариваем, ты мне не прислуга, не раб, не еще кто-то там. - Вынужден не согласиться с вами. Раз это не приказ, то я не смею обращаться к вам неформально. - Значит, слова "ты мне не раб" ты пропустил мимо ушей? - Никак нет, - полным невозмутимости голосом вновь произнес парень. - И о чем же они тебе говорят? - девушка была в шаге от непреодолимого бешенства, но всеми своими силами старалась сохранить самообладание. - Ни о чем, госпожа. Это равносильно тому, что сказать камню, что он не камень. Элен на секунду остановилась и, прищурившись, посмотрела ему прямо в глаза, которые по-прежнему оставались непоколебимыми и холодными, отчего ей показалось, что она и впрямь разговаривает с камнем: - Камню, что он не камень, значит... Ха, ну вы только посмотрите на него! Нет, я не пойму: это со мной что-то не в порядке, или ты мне сейчас мозги пудришь? За кого ты меня вообще держишь? - Я держу вас за свою госпожу и хозяйку, а моя жизнь полностью и безоговорочно принадлежит вам. Я не могу думать как-то иначе, нежели вы, - сказало все то же каменное лицо. - А раз не можешь думать самостоятельно, значит думай, что ты свободен, КАК И ДУМАЮ Я! - аргументы Элен начали постепенно терять свой прежний напор и силу. - Это противоречит моему положению. Даже думая так, я все равно буду думать, как вы, что в свою очередь оставит меня вашим рабом. Элен в безысходности упала на диван. Девушка закрыла глаза и откинула голову на спинку. В эту же секунду каждый уголок квартиры наполнился ее громким истерическим смехом. - Похоже, что я встретила сильного конкурента. Такому упертому барану, как я, можешь дать фору только ты! - Вы не поняли, я это не ради упрямства. Это факт, который не может быть оспорим. Я действую, согласно вашей воле и ничему другому. Еще недавно столь яркий смех потух, слово последний огонек в догорающем костре. - И... что ты этим хочешь сказать? Разве тебе не хочется почувствовать себя свободным? Делать все, что захочешь сам? Жить, в конце концов. - Я буду хотеть этого в том случае, если так угодно вам, госпожа. - Не понимаю... Парень невозмутимо смотрел на нее своими холодными стеклышками. Весь его вид говорил о том, что он все понимает и готов, если того от него потребует, доказывать правдивость и честность своих слов хоть всю оставшуюся жизнь. - ...о чем ты вообще говоришь? Как так? Я... я не могу это принять. Сейчас же прекрати так думать! - забирая ключи от машины трясущимися руками, Элен не знала, что делать в такой ситуации. - Иди... иди куда хочешь, я тебя не держу. Отшатнувшись, девушка направилась к выходу, но неожиданный хлопок заставил ее резко повернуться в сторону упрямого гостя. Парень стоял перед ней на коленях, склонив голову, и чуть тише, но таким же ровным и спокойным голосом начал говорить: - Не прогоняйте меня, госпожа, я исправлюсь, обещаю. Я буду выполнять ваши приказы безукоризненно. Всю жизнь меня ставили в пример, я был неким "идеалом". Но сейчас я не могу понять, почему совершил столько ошибок в первый же день. Прошу, накажите меня, только не отказывайтесь. Это худшая доля для нас, хотя я прекрасно понимаю, что заслужил такую кару. Полные удивления и одновременно ужаса глаза Элен были красноречивее любых слов. Кулаки ее сжались настолько, что на ладонях остались багровые следы от ее ногтей. Лишь вспомнив про записку от Бена, Элен вернула себе прежнее самообладание. - Встань, - голос девушки был резче обычного. - Не смей больше преклоняться передо мной, я ничем не лучше тебя, ты понял?! "...Триша пропала", - всплыло в ее голове. Перебив отговорки парня, девушка развернулась и напоследок бросила: - Можешь оставаться у меня, пока мы не найдем тебе жилье. Делай, что хочешь, бери, что хочешь, и пользуйся, чем будет угодно. Ты - мой гость, но неожиданный гость, поэтому у меня нет времени пока разбираться с тобой. С такими словами она захлопнула дверь и помчалась на всех парах в сторону Ридженерейшн. На этот раз девушка не могла наслаждаться поездкой. Вдавившись в сидение, она гнала со скоростью, превышающей допустимую в два, а местами и в три раза. Кто бы мог подумать, что первый раб, с которым она может открыто и свободно разговаривать, так легко подорвет ее крепкое убеждение о необходимости свободы для них. Тряхнув хорошенько головой, девушка решила оставить тот разговор в Эшвиле, в стенах ее дома. "Я буду защищать вас ценой собственной жизни", - крутилось в ее голове, пока та пробиралась по лесу. "Прости, Триша... Я не сделала ничего. Я даже не попыталась что-то исправить, хотя бы как-то изменить! Я просто плыла по течению в надежде, что то, чего мы так боялись, не случится. И ведь такое не в первый раз. Мне казалось, что я все могу сделать в одиночку, справлюсь с таким легким заданием, но я ошиблась…" - Как мне исправить это?! Что мне теперь делать?! - истошный вопль Элен заставил безмятежных птиц слететь с веток и закружиться над деревьями в полном переполохе. - ...исправить это… делать... делать... - эхо раскатом пробежалось по кроне многолетних дубов и лип. На несколько минут воцарилась мертвая тишина, будто лес давал девушке прислушаться к отдаленным "делать", которые заставили ее немного успокоиться. Лишь ветер протяжно и глухо завывал где-то наверху, подгоняя горькие слова все ближе и ближе. Весь мир казался ей сейчас совершенно искусственным и каким-то нереальным. Она уже теряла своих товарищей и не раз. И это случалась благодаря тому, что Элен до самого конца запрещала союзникам открывать огонь. Парадоксально, но кровь проливалась во избежание ее пролития. Хруст веток и шорох травы вернули девушку к жизни. Медленно обернувшись, она увидела женщину, одну из Ридовских бойцов. Джина Остин служила в захвате вместе со своим мужем. С первого взгляда казалось, что по силе она могла посоперничать любому качку, так как ее крупная от мускулов фигура внушала опасность. Руки ее были покрыты мозолями, кое-где виднелись боевые шрамы, сроки которых уже невозможно было определить. Но те, кто хорошо знали ее, прекрасно понимали, насколько, на самом деле, внешность бывает обманчива. Из-под коротенькой челочки, торчащей в разные стороны, сияли спокойствием и теплотой ее большие карие глаза. Джина слыла среди команды добрейшей души человеком, при этом мудрым и очень рассудительным. Самоотверженная, готовая прийти на помощь каждому, кто об этом попросит, она не просила ничего взамен. - Ты не должна себя винить, - глаза женщины покрылись тонкой водянистой пеленой. - Бенджамин и Маверик обязательно найдут ее. Для Джины Триша была словно ребенком. На самом деле, парочку Остин нельзя было назвать молодыми: морщинки и проявляющаяся седина говорили сами за себя. Но, благодаря тому, что всю свою жизнь они посвятили службе, ни о каких детях речи и не могло идти. После ухода из телохранителей они поняли, что не смогут жить счастливо, пока почти треть человечества страдает от подобных лишений, и направили все свои силы на исправление ошибок своих предков. Поэтому Триша стала некой отдушиной для них, желающих подарить свою переполненную чашу любви и ласки хоть целому миру. Естественно, пропажа девушки отразилась на Остинах намного сильнее, чем на остальных. - Джина, прости, - прошептала Элеонора. - Я же говорю, что ты не могла ничего сделать. Я была дома, когда мне позвонила Микаэлла и попросила срочно приехать. Она сказала... сказала... - женщина не смогла удержаться от слез, которые рыданиями вырвались из своего плена. Элен обняла Джину, пытаясь тем самым показать степень своего сочувствия. Девушка не могла терпеть слезы ни чужие, ни уж тем более свои, но сейчас она понимала ее, как никто другой.