Циник, волшебница и деревянный нужник

Анна с тяжелым вздохом уселась рядом с шершавой стеной и прикрыла глаза. Девушка уже порядком устала от тесной тюремной комнаты, в которую поселили ее с Кристоффом. Холодно, мрачно и невыносимо скучно. Радовало только то, что еду приносили регулярно, иногда даже горячую. — Нас что, всю жизнь так держать будут? — спросила она, чтобы тишина перестала сводить с ума. — Кто знает, — отозвался торговец, сидя в таком же положении у противоположной стены. — Я совершенно не понимаю логики Ханса. До сих пор ломаю голову, почему он поселил нас вместе. — Наверное, чтобы смеяться над нами, — фыркнула девушка. — Или чтобы унизить. Нас же вдвоем в туалет водят, причем в один. Кристофф усмехнулся и зашелся в кашле, поспешив спрятать лицо в шапку. Он чувствовал, что начинает заболевать, и не хотел заразить Анну. Снова возникла неловкая пауза. — Знаешь, все-таки это странное ощущение, — снова нарушила молчание принцесса. — Никогда бы не подумала, что буду заключенной в собственном доме. — Все когда-нибудь бывает впервые, — философски ответил торговец, вытирая нос. — Лови ощущения, пока дают. — Было бы что ловить, — фыркнула Анна. — Я бы никому не пожелала заключения. Тут совершенно нечем заняться, к тому же, нет никаких удобств. Я даже помыться не могу, и одежду поменять — ты посмотри, на кого я похожа. Парень снова усмехнулся: девушка и правда выглядела неважно.  — Чумазая, со спутанными волосами, — произнес Кристофф. — Одежда измусолена, да еще и запах пошел. Нищенка — нищенкой. — На себя посмотри! — не осталась в долгу Анна. — От тебя порядочно несло и вне камеры… — В отличие от вас, сударыня, у меня нет личной ванной комнаты, — с важным видом сказал торговец. — И смена одежды у меня только одна. Я простой человек, а не аристократ, так что не надо жаловаться. — А я и не жалуюсь, — вдруг серьезно ответила Анна. — В какой-то мере я тебе даже завидую. — Мне?! — поразился Кристофф. — Да ладно, это что такого есть у неотесанного и твердолобого оленя вроде меня, что заставляет тебя завидовать? — Ты не олень, — улыбнулась девушка. — А завидую я твоей простоте. Несмотря на то, что мне нравится жизнь во дворце, в ней слишком много ограничений. Постоянно надо следить, как ты ходишь, что говоришь, как ведешь себя за столом, чтобы показать свои изысканные манеры. Это так утомительно! — Зато у тебя была своя комната, много одежды, возможность мыться, есть разнообразные деликатесы… — возразил парень.— Для тебя это обычно, потому что ты выросла в такой среде, а я вырос среди ледорубов и троллей. У меня не было тех возможностей, что были у тебя. — Зато ты не избалован и не похож на этих знатных вельмож, — качнула головой Анна и внезапно осеклась. — Погоди… Ты сказал, что рос среди ледорубов и троллей? — Мой отец был ледорубом, а мать — простой крестьянкой, — помрачнел Кристофф. — Их жизни унесла тяжелая зима. — Жуть, — вздрогнула девушка. — Сочувствую. — Незачем, что было — то прошло, — пожал плечами парень. — Друзья отца приглядывали за мной, но заботы я от них не получал. Так продолжалось лет до восьми примерно, пока я не встретился с троллями. — Как это было? — с интересом спросила Анна.  Внезапно девушка чихнула и шмыгнула носом. — Так, кажется, ты все-таки заразилась, — протянул Кристофф.  — Ничего страшного, — тут же отмахнулась принцесса, но снова чихнула. — Не обращай внимания. — Нет, так не пойдет, — торговец поднялся с пола и стянул с себя куртку. — Вот, держи, так будет немного теплее… — Ты что?! — округлила глаза Анна. — Немедленно надень обратно, ты же замерзнешь! — Не замерзну, — отмахнулся парень, вплотную приблизившись к девушке. — Я морозоустойчивый, а вот тебе лучше быть в тепле. Давай, надевай. — И не подумаю, — отрицательно качнула головой Анна. — И даже не сме… Эй! — Вот так, — довольно произнес Кристофф, накинув куртку на плечи девушки. — Теперь грейся, а я перетерплю. — А ну, стоять! — приказным тоном осадила его принцесса и поднялась на ноги. — Забери куртку! — Нет. — Забери! — Нет! В итоге девушка, не тратя слов, попыталась вернуть куртку парню силой. Кристофф попытался отбиться, но девушка была настроена слишком решительно. В попытках надеть куртку на торговца принцесса все же не удержала равновесия на скользком полу и повалилась на парня. Кристофф успел подхватить девушку, но при этом плюхнулся на пол сам. Их лица оказались совсем близко друг к другу — Ой… извини, — хихикнула Анна. — Я не специально… — Все равно я ушибся, — шутливо возмутился Кристофф. — Ладно, если такой вариант тебя не устраивает, то давай сделаем так. Сядем рядом и согреем друг друга. Тут же парень прикусил язык, поняв, что только что сморозил. Фраза прозвучала довольно двусмысленно, но, видимо, Анна прекрасно поняла, что он имел в виду, потому что не залепила ему пощечину, а только кивнула. Кристофф помог ей подняться, и через несколько секунд они уже расположились на узкой кровати. Торговец обнял девушку со спины, а она, в свою очередь, постаралась укрыть себя и его накидкой и курткой. — Вроде все, — окончательно укрывшись одеждой, Анна положила голову на плечо Кристоффа. — А теперь вернемся к той истории с троллями. Как ты с ними познакомился? — Это было тринадцать лет назад, если я правильно помню, — начал рассказ торговец. — Мы со Свеном тогда добыли свой первый кусок льда и возвращались с ледорубами к нам в поселок. Я отстал и двигался последним, когда увидел двух всадников. Они промчались мимо меня на большой скорости. За одной из лошадей двигался синеватый туман, который осел на землю и образовал лед… — Погоди, — перебила его Анна. — Это же… Получается, ты видел моих родителей и магию Эльзы?! — Да, — кивнул Кристофф. — Дай закончить. — Прости, — потупилась девушка. — Так что было потом? — Потом я поторопился за всадниками, и ледяная дорожка привела нас к Тролльим горам, к той площадке, где произошел бой. Там я познакомился с тетушкой Бульдой и видел, как твои родители попросили троллей о помощи… Помнишь, я говорил, что видел лечение? Так вот, это был дед Пабби, и лечил он тебя. — Меня?! — поразилась Анна, едва не свалившись с кровати. — Зачем? От чего? — Эльза ранила тебя в голову. Чтобы вылечить тебя, ему пришлось стереть тебе воспоминания о магии. Как он мне потом рассказывал, он просто заменил их. — Так те зимние игры, что я помню в детстве… — тихо промолвила Анна. — Это все подделка? — Нет, это все было на самом деле, — терпеливо принялся объяснять Кристофф. — Только играли вы не зимой, а во дворце из-за магии Эльзы. Пабби мне потом рассказывал, что могло произойти, если бы тебя ранило в сердце, только не объяснил, как это лечится. Повисла пауза. — Так вот, почему Эльзу закрыли, — пробормотала Анна. — Вот, почему она постоянно твердила, что опасна. Она один раз ранила меня, но я этого не помнила, поэтому и… Санек был прав. Голос принцессы дрогнул, и девушка все-таки не выдержала и зарыдала. — Анна, послушай, Санек был прав только в одном: Эльзу надо было учить, а не запирать, — попытался успокоить девушку Кристофф. — Они вовсе не были ненормальными или плохими родителями. Они сами не знали, что делать, вот и сделали то, что посчитали нужным. — Возможно, — сквозь слезы всхлипнула Анна. — Но из-за них мы с Эльзой отдалились друг от друга. Всего этого можно было бы избежать… — Что произошло, то произошло, — легонько встряхнул девушку Кристофф. — Успокойся. Сделанного не воротишь. Хорошо поступили твои родители или нет, судить их не нам. — Да, — выдохнула Анна. — Ты прав, сейчас уже незачем выносить им приговор. Спасибо, что все это мне рассказал. Теперь мне многое стало понятно. — Только, пожалуйста, успокойся — мягко шепнул торговец. Анна кивнула и снова прижалась к Кристоффу. Постепенно слезы утихли. — Знаешь, — вдруг произнес парень. — Ты ведь еще тогда мне понравилась. Хоть я и видел тебя мельком, но еще тогда подумал, что сделал бы все, чтобы защитить тебя. — Только не говори, что был влюблен в меня с самого детства? — усмехнулась Анна. — Влюблен? — переспросил Кристофф. — Нет, я же видел тебя тогда только один раз. Второй раз я тебя увидел незадолго до приема, когда открыли ворота и ты вышла из замка. — И ты меня узнал? — удивилась Анна. — Через столько лет? — Это было не сложно, — усмехнулся парень. — Мне подсказала, кто ты, белая прядь в волосах. Анна хихикнула, а затем тихо спросила. — А сейчас я тебе нравлюсь? Кристофф закашлялся от столь неожиданного вопроса. — Нравишься? Ну… — замялся он на мгновение, но затем быстро собрался и выдал. — Да. Ты мне понравилась еще тогда, на Тролльих горах, но что я мог сделать? Не мешаться же под ногами, не ломиться же в замок. А сейчас… Сейчас мне просто нечего терять. Возможно, я вижу тебя последний раз, поэтому скажу прямо: ты мне очень нравишься. Анна не ответила, однако ее молчание было куда более красноречивым. Кристофф сильнее прижал к себе девушку и очень осторожно поцеловал в щеку. Принцесса улыбнулась и ответила таким же мягким поцелуем. Теперь тишина в камере была совсем не гнетущей. * Эльза сидела в самой далекой и холодной камере, все убранство которой заключалось в одной каменной кровати и деревянной подставке для светильников. Сквозь тусклое стекло узкого окна пробивался голубоватый свет, оставляя тонкую полоску на полу. Предплечья королевы были закованы в прочные металлические кандалы, от которых отходили толстые цепи, прикрепленные к полу. Сама девушка находилась на кровати и в данный момент тупо смотрела в одну точку. Рядом стояла миска с остывшей похлебкой, но Эльза не обращала на нее ни малейшего внимания. Прошло три дня заключения, а королева не притрагивалась к еде, спала сидя и никак не реагировала на насмешки стражников, которые таскали ей пищу. Эльза осунулась, исхудала, побледнела, сальные волосы ее были спутаны, а одежда — частично порвана. Но королеве было плевать на все вокруг. Изнутри ее жгла сильнейшая душевная боль, от которой она страдала в детстве, только в этот раз куда мощнее. В голове постоянно всплывал образ парня, превращающегося в ледяную скульптуру. Девушка и представить не могла, что за какие-то считанные дни она так привяжется к нему. Как Эльза ни пыталась забыть его вечную ухмылку, непонятные словечки ругательного содержания и лечение с постоянными нервами — все было тщетно. В голове постоянно всплывало их знакомство, его реакция на ее травму… А затем ее! Королева поджала губы, едва сдерживая слезы, которые наворачивались все чаще и чаще. Воспоминание о том, как она кинула в него лед постоянно чередовалось с концовкой боя в горах. Как бы Санек ни говорил, что она ни в чем не виновата, Эльза знала, что он просто пытался ее успокоить. «Я убила его, — как заведенная крутилась мысль в голове девушки. — Я убила единственного, кто меня не испугался. Я убила друга! Я убила… своего воздыхателя?» Определенно, господин лекарь был симпатичен королеве, но было ли это настоящим проявлением любви? Эльза сомневалась, что было. Слишком мало она его знала, слишком мало знала о нем, слишком мало общалась с ним… Но неприлично много о нем думала. И то только тогда, когда его не стало. Королева застонала от боли, снова подбросившей картинку того, как он, хромой, помогал ей спускаться с гор, а затем — как оттолкнул ее в горах, подставив под удар самого себя. Наконец Эльза дала волю слезам. Она плакала тихо, но со страшной силой. Девушку трясло, как в лихорадке. — Вернись, — шептала она, задыхаясь. — Вернись… Я не могу без тебя… Мне плохо без тебя… Вернись… Словно в бреду, она звала Санька и просила его вернуться, хотя часть здравого сознания подсказывала, что это бесполезно. Однако Эльза больше не могла терпеть эту невыносимую боль, которая мучила ее три дня подряд. Надо было как-то выплеснуть ее, и королева снова и снова просила вернуть ей Санька, пусть и знала, что это невозможно.  * В комнате короля горел свет. Несмотря на позднее время, принц Ханс не спал, стоя у широкого окна и глядя на заметенное королевство. Настроение у него было прекрасное, и он даже откупорил бутылочку вина по такому случаю. Все шло по плану, даже несмотря на легкие неурядицы. Эльза, ее сестра и торговец в темнице, странный парень убит в горах… Олень, правда, убежал, но это не страшно — что животное могло ему сделать? Ханс неторопливо сделал пару глотков. — Не рановато ли торжествуешь? — вдруг раздался вкрадчивый голос за спиной. От неожиданности принц подпрыгнул, чуть не выронив бокал. — Опять ты за свои старые шутки, — возмутился он. — Я же просил никогда так не делать! — Не смог удержаться, — ответили ему. Из тени выступил необычного вида человек. Высокий мужчина с короткими зачесанными назад темными волосами, серой кожей и янтарными глазами. Одет он был в длинный черный плащ, который словно был продолжением тени. — Смотрю, даже выпивкой балуешься? — спросил его серокожий. — Пожалуй, тоже выпью, а то в горле пересохло. Мужчина взмахнул кистью. От пальцев отделился темный песок, который приобрел форму бокала. Серокожий налил себе вина и сделал пару глотков. — Отличное вино, — похвалил он. — Славный урожай был сто лет назад. — Зачем пожаловал? — спросил Ханс, скрестив руки на груди. — Обычно ты появляешься только по делу. — Почему ты не разбил статую лекаря? — резко спросил мужчина. — Я же ясно сказал, что ты должен любой ценой это сделать! — Ты видел, что произошло? — не менее раздраженно ответил принц. — Я пытался это сделать, моя стража пыталась — но от него все отлетало! — Значит, надо было бить сильнее, — не успокаивался серокожий. — Теперь меня не покидает чувство опасности. И это неспроста! — Да брось, — отмахнулся Ханс. — Не олень же нам противостанет, и не ледяная статуя. Остальные в темнице, так что все в порядке. Я выполнил твои условия. — Тогда не тяни, — кивнул мужчина. — Я уже накопил достаточно сил, так что можешь убить королеву.  — Замечательно. Значит, завтра и приведу приговор в исполнение. Если сестра и ее дружок не признают меня как короля, их я тоже казню. И тогда мы оба получим то, что хотим. — Один момент, — усмехнулся серокожий. — Дай мне свой меч. — Зачем? — Увидишь. Давай меч. Ханс поджал губы, но все же отстегнул оружие и отдал мужчине. Тот взял клинок, вытянул его из ножен и провел рукой по лезвию. Вокруг стали заклубился темный песок и впитался в металл. Ханс завороженно смотрел на то, как преобразился его меч. Внутри клинка словно блуждал темный туман. Серокожий вложил меч в ножны и протянул принцу. — Это только часть, теперь позволь то же самое сделать с твоими доспехами. Надень их завтра на казнь. Ханс указал на сложенные доспехи в углу комнаты. Мужчина направился к ним. — А что именно ты сделал? — спросил Ханс, глядя, как серокожий водит руками над обмундированием. — Я усилил их способностью тьмы, — ответил мужчина, заканчивая с обработкой доспехов, которые тоже потемнели. — Ее главная способность — впитывание. С помощью этой силы твое оружие отразит любой удар, поглотит его мощь и вернет ее врагу в удвоенном размере. Это мощные способности, как раз для такого короля, как ты. Считай это благодарностью за помощь. В следующее мгновение серокожий растворился в тени. Ханс только хмыкнул, а затем поднял бокал: — Твое здоровье… Питч, — сказал он и медленно допил вино. Визит Бугимена уже радовал принца. «Мои доспехи и оружие — теперь единственные в своем роде, — думал Ханс. — Теперь мне точно не будет здесь равных. Я стану самым великим королем Эренделла». Казнь должна была состояться в обеденное время.