Циник, волшебница и деревянный нужник

В дверь кабинета постучали. — Входите, — ответил Роджер, не отрываясь от разбора бумаг. Работы накопилось порядком, что удивляло короля. Обычно слуги хорошо справлялись с завалами писем, петиций, прошений и прочей шелухи, но с таким обилием документов пришлось столкнуться впервые. Деликатно кашлянув, в кабинет зашел Альберт. Король оторвал взгляд от очередного письма и посмотрел на сына. Тот выглядел, как побитая собака, от его вчерашней бравады не осталось и следа. — Отец… — тихо произнес он. — Я… я прошу у тебя прощения за свои слова. Я был слишком зол и наговорил много лишнего. На самом деле я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, все-таки ты великий правитель. Трон — это большая ответственность, и мне еще нужно многому научиться, чтобы быть похожим на тебя. Прости меня. Роджер молча посмотрел на сына. Тот не поднимал взгляда, все так же тихо стоя у входа. — Ты искренне это говоришь? — наконец спросил правитель. — Да, — кивнул Альберт и наконец поднял взгляд. Глаза принца покраснели и слезились. Это окончательно убедило короля в честности сына. Он легко улыбнулся и кивнул. — Сын, никогда не позволяй эмоциям взять над собой верх. Ты маг и прекрасно знаешь, что произойдет, если утратить контроль. Самообладание и терпение — главные черты правителя. Без них он развалит королевство в считанные минуты. — Да, отец. — Хорошо, будем считать, что никакой ссоры не было. Можешь идти. — А… могу я помочь тебе в чем-то? Ну вот хотя бы с разбором этих документов? — принц покосился на несколько внушительных бумажных стопок на столе. Король изумленно приподнял бровь. На его памяти это был первый раз, когда Альберт добровольно заинтересовался делами. — Серьезно? — переспросил Роджер. — Ты сам сказал, что важные черты монарха — это самообладание и терпение. Что, как не разбор документов поможет их воспитать? — И то верно, — усмехнулся король. — Вот, тут целая кипа. — А есть что-нибудь касаемо армии? — Поищи, уверен, тут найдется все. Альберт кивнул и принялся за разбор бумаг. Роджер, улыбаясь, вернулся к чтению письма. Принц скосил на отца слезящиеся глаза и усмехнулся. Он был более чем доволен своей игрой, хоть ему и пришлось некоторое время постоять над луком. Все прошло как по маслу, и король ни сколько не усомнился в раскаянии сына. * — Джек, прекрати корчить рожи! — пыталась настроиться на серьезный лад Эльза. — Уже завтра мы будем в Лотеме, и мне нужно подготовиться, чтобы не ударить в грязь лицом. — Ты уже третий час повторяешь эту речь, — зевнул Фрост. — Пойми ты, на визите она точно не понадобится тебе слово в слово. — Может и так, но, тем не менее, я должна быть готова и к формальным разговорам, — качнула головой королева. — Так что давай, помоги. Джек устало вздохнул и встал напротив девушки. Ему было сложно понять, зачем репетировать разговоры. Конечно, надо быть готовым к любому вопросу, но подготовиться можно и без утомительных часов высокопарных речей. Достаточно просто обрисовать ситуацию, а потом отвечать на наводящие вопросы. Однако Эльза, видимо, считала по-другому. — Приветствую вас, король Роджер и королева Алезия, — степенно начала девушка. — Я — Эльза, королева Эренделла, прибыла сюда по вашей просьбе, чтобы разрешить конфликт с моим государством. — Просто — разрешить конфликт, — фыркнул Джек. — Не надо лишних слов. — Фрост! — Эх, ладно… Приветствую тебя, Эльза, королева Эренделла. Расскажи мне, что именно произошло между тобой и моим сыном. Эльза едва сдержалась, чтобы не влепить Джеку сосулькой по макушке. От его тона ее распирало веселье, но нельзя было даже улыбнуться. Пусть это и всего лишь репетиция. — Джек, хватит меня смешить! — прошипела королева. — Продолжай. — Ваш сын прибыл к нам, чтобы потребовать от меня выполнения контракта, заключенного вами с моими родителями. — Напомни-ка условия, а то староват я стал… Эй, ты чего?! Джек едва успел увернуться от снежного шарика, пущенного королевой точно в лоб Хранителю. — Хватит смеха! — воскликнула королева. — Я просто прошу помочь мне — неужели тебе так сложно изобразить короля? — Я устал изображать короля, — протянул Фрост. — Ты вечно недовольна собой, а на самом деле, уверен, никаких проблем не будет. Ты зря волнуешься. — Джек, пожалуйста, хотя бы этот раз потерпи! Хранитель тяжело вздохнул и кивнул, сделав серьезное лицо. — Почему же вы не смогли решить дело миром? — Принц Альберт настаивал на немедленном выполнении условий, а моему лекарю это показалось возмутительным, и он принял слишком радикальные меры… Я пыталась ему помешать, но он не стал меня слушать. Прошу простить меня за это недоразумение, взыскание лекарю я назначу… Можете также назначить взыскание и мне, если это необходимо. — Эльза, — твердо ответил Джек. — Это лишняя фраза, не нужно принижаться перед другим королевством, каким бы могущественным оно ни было. Хватит слов и о взыскании лекарю. — Джек… Парень не дал девушке закончить. Он подошел к ней и взял за плечи. От такого жеста королева тут же замерла. — Послушай, ты и так готова, — произнес Хранитель. — Этими репетициями ты только сильнее себя нервируешь. Успокойся, я уверен, король проявит понимание и мудрость. Не думаю, что он заинтересован в войне. — Но если… Джек в ответ только обнял королеву. — Все в порядке, — твердо сказал он. Эльза несколько секунд стояла как вкопанная, а затем сдержанно произнесла: — Хорошо, я верю… Можешь меня отпустить? — Да, извини, — пробормотал Фрост, отойдя на шаг. — Просто у нас это в порядке вещей, если мы хотим кого-то подбодрить. Объятия — обычное дело. — Я поняла, — кивнула девушка. — Ладно, пойду проветрюсь, а то я и в самом деле слишком напряжена. Эльза покинула каюту, оставив Хранителя в одиночестве. Джек подошел к витражному окну на корме и нарисовал на нем ледяные узоры. «Обычные объятия, — пробормотал парень. — Тогда почему я не могу выкинуть их из головы? Кажется, мне самому надо успокоиться». * Очередное дерево с грохотом свалилось на поляну и потонуло в бушующем пламени. — Как же все не вовремя! — воскликнул я, глядя на сворачивающиеся листья и стремительно темнеющую кору. — Гребаная Джельза! Меня просто переполнял гнев. Уйдя из города, я пошел в лес и спалил опушку, после чего отправился вглубь. Сначала я бежал, потом шел, потом решил посидеть, но успокоиться не мог никак. Я решил выплеснуть негатив, однако чем больше деревьев валил, тем сильнее разжигался мой гнев. Я злился на Эльзу, Джека, Хранителей, Кромешника, Лотем, Эренделл, свою собственную силу, которая просто неистово требовала выход. Желание испепелять не оставляло ни на секунду, и вскоре вокруг меня образовалась обширная площадка выжженной земли с обугленными пнями, но я продолжал атаковать ни в чем не повинный лес. Лишь поздним вечером я рухнул на землю от сильного истощения. Постоянные удары магии порядком меня утомили, однако ярость никуда не ушла, и я начал лупить кулаками по земле, чтобы хоть как-то успокоиться. — Я поражаюсь твоей выносливости, — внезапно раздался чей-то глубокий голос за моей спиной. — Даже без магии ты продолжаешь наносить удары, хотя уже должен лежать без сил на земле и крепко спать. От неожиданности я вскочил с земли и на автомате выстрелил в сторону говорившего огненным шаром. Несмотря на порядочную слабость, к драке я был готов. Однако этого не потребовалось. На противоположном конце поляны, залитой лунным светом, стоял молодой человек и улыбался. У него были короткие светлые волосы. Одежда представляла собой длинную робу серебристого цвета, которая светилась в сумраке. Веяло от этого человека такой мощью, что я сразу понял — это очень сильный маг, и драться с ним мне точно не стоит. Даже если бы я был в нормальном состоянии, он бы без особых проблем меня одолел. — Ты кто такой? — спросил я, опуская руки. — И чего тебе от меня надо? — Я друг, — отозвался парень и задумчиво взглянул на горящее дерево неподалеку от себя. — Знатный потенциал… Даже будучи истощенным, ты можешь ударить огнем и остаться на ногах. Немногие могли бы похвастать подобной способностью. Легким взмахом руки незнакомец потушил пламя. Я прищурился, пытаясь разгадать, кто же этот парень? Неужто тоже маг огня? Вслух же сказал: — Ты не сказал, что тебе от меня надо. — Ничего, — хмыкнул тот. — Вижу, ты здорово освоился с даром огнецвета, только вот с контролем проблемы. Я думал, ты сможешь справиться сам, но, похоже, тебе все же нужна моя помощь. — Помощь? — удивился я. — И откуда ты знаешь про огнецвет? — Еще бы мне не знать. Я же сам отдал его троллям и дал указание ждать знака. Прошло много времени, прежде чем я нашел достойного человека, способного использовать мой дар в полной мере. — Что ты вообще несешь? — фыркнул я. Сначала я подумал, что это какой-то местный псих, но потом вспомнил, что в Эренделле нет психушек, поэтому решил разыгрывать из себя дурака сам. — Я говорю правду, — легко улыбнулся светловолосый. — Подумай, кто мог дать средство троллям? Кто мог незаметно искать достойного человека? И кто мог перенести его сюда, когда пришло время? Догадка была слишком невероятна, чтобы оказаться правдой, поэтому я решил не спешить с выводами. — Какой-нибудь шизо-параноик, который специализируется на перемещениях. Незнакомец усмехнулся и покачал головой. — Интересное сравнение, но боюсь, все немного проще. Хорошо, я дам тебе еще одну подсказку. Кому нужна помощь в борьбе с давним врагом, который есть воплощение страха? Я посмотрел на незнакомца, потом на луну, потом снова на незнакомца, затем снова на луну. Догадка переросла в настоящую уверенность, и я решил ее озвучить: — Неужели сам Луноликий снизошел до общения с простым смертным вроде меня? Судя по довольному выражению лица юноши, я попал в точку. — Ну, здорово, — вздохнул я. — Признаться честно, я тебя по-другому представлял. А чего ты мне-то являешься? — Хочу помочь тебе кое в чем разобраться, — ответил Луноликий и направился ко мне. — Ты не задавался вопросом, откуда в тебе внезапно появилось столько раздражения? Почему ты буквально вспыхиваешь по каждому поводу, даже самому незначительному? Почему вы с Эльзой отдалились друг от друга? Поначалу я хотел возразить, что подобных проблем у меня вообще нет, но понял, что он прав. Конечно, у меня и раньше бывали приступы гнева из-за размолвок с королевой, но их удавалось быстро погасить. Настоящая буря началась со всей этой истории с Лотемом и прибытия Хранителей. Во мне все кипело, как бы я ни старался успокоиться. Даже едва не ударил Эльзу… При воспоминании о девушке у меня что-то болезненно сжалось в груди. — Не задавался, — честно ответил я. — Я не понимаю, почему такое происходит. Раньше мне было легче себя контролировать. — Вот именно, — кивнул юноша, подойдя ко мне вплотную. — Тебе легче было контролировать себя, потому что у тебя не было связи со стихией. Теперь, когда она есть, твои мысли и чувства обострены в соответствии с ней, поэтому ты легко злишься и долго не можешь успокоиться. Но это не твои мысли — это мысли стихии. — Чего? — ошарашено переспросил я. — Объясни проще, я что-то ничего не понимаю. — Куда уж проще, — тяжело вздохнул Луноликий. — Хорошо, попробую объяснить так. Не чувствуешь внутренней связи между своим даром и выражениями «воспылал гневом», «загорелся желанием» или что-нибудь в этом духе? — Допустим, чувствую. — Это и есть связь со стихией. Огонь неудержим, яростен, горяч. Это мощнейшая разрушительная сила. В то же время, при правильном использовании пламя согревает, дает жизнь. Ты понимаешь, к чему я клоню?  — Хочешь сказать, вся моя раздражительность — из-за огня? — Из-за дара магии огня. У тебя проблема, как у любого новичка, — ты не можешь отделить эмоции от магии. Проще всего огонь подпитывать яростью: чем больше злишься, тем сильнее заряжаешься магией, чем сильнее заряжаешься магией, тем интенсивнее она требует выхода, выход сопровождается огромной разрушительной силой и эмоциональной нагрузкой. Я задумался. Ведь и правда — раньше мне было проще держать себя в руках. Но когда началась вся эта байда с Лотемом и Хранителями, ярость стала моей постоянной спутницей. А стоило мне подумать, что Эльза и Джек рядом, так вообще башню рвало от ревности. Мне дико хотелось открутить башку Фросту. Но надо признать, желание это поутихло, после огненного выплеска. — Кажется, я понял, — кивнул я. — Ты хочешь научить меня обуздывать свои эмоции? — Почти, — отозвался Луноликий. — Контроль эмоций, безусловно, важен, без него ты не сможешь биться с Кромешником. Ярость и злость лишь подпитают его, сделают сильнее, и, пока ты не перестанешь злиться, он будет непобедим. Но это лишь первый шаг. — А каков второй? — Ты должен раскрыть истинную сущность магии. Кромешник не остановится ни перед чем, чтобы вернуть былое могущество. Поэтому он так заинтересован в войне, и я больше чем уверен, что ему удастся ее развязать. Боль и страдания усилят его. — Почему тогда ты его не остановишь? — Я не могу его убить. Ни я, ни мои Хранители. Мы можем только сдерживать его, но он слишком умен и хитер. Вечно его блокировать не получится, поэтому надо быть готовым ко всему. Если он втянет Эренделл в войну с Лотемом, то придется приложить много усилий, чтобы остановить ее. Для того, чтобы ты смог хоть что-то противопоставить магам Лотема, ты должен освоить высшие уровни магии огня и раскрыть свою истинную природу. Только так ты одолеешь Кромешника и остановишь войну. К сожалению, другого пути у нас нет. — Нельзя допустить войны! — крикнул я. — Почему мы не можем действовать сейчас? — Санек, не будь дураком, — покачал головой Луноликий. — Если мы начнем действовать сейчас, Кромешник просто затаится, а когда мы потеряем бдительность, то снова выйдет из тени. Ты должен быть готов ко всему… Эренделл должен быть готов ко всему. Я помогу тебе обуздать самую буйную и непокорную стихию, но только от тебя зависит, как ты это знание используешь. Я прошу от тебя только одного — согласия. Я посмотрел на юношу и коротко кивнул. Он был прав — мне нужно обуздать свои эмоции. Мой дар следует держать под максимальным контролем, а в постоянной ярости я этого делать не мог. Вдобавок, мне и правда не помешает выучить новые приемы, если Лотем сорвется с цепи. — В таком случае давай начнем прямо сейчас, — улыбнулся Луноликий. — Подожди, — поднял я руку. — Прежде чем мы начнем занятия, мне хотелось бы знать… Почему ты выбрал меня? Парень усмехнулся и махнул рукой. — Сейчас не время ответить на этот вопрос. Мы еще вернемся к нему в конце наших занятий. — А раньше никак? — И раньше можно… Если ты сам поймешь причины. Я фыркнул, но больше вопросов задавать не стал. Луноликий явно не собирался выдавать мне свои секреты. Да и если подумать, так ли уж мне необходимо это знание сейчас? Нет. Сейчас были дела и поважнее.