Danger: Granger!

      На следующее утро Джордж остался в спальне и, когда я проснулся, вертелся перед зеркалом и выглядел абсолютно нормально. Ну конечно, каким же ещё он должен был быть? Противоядие не могло не подействовать. И, к счастью, ни слова о Грейнджер, про которую я сам не решился вспоминать, чтобы не провоцировать лишний раз брата: как ни крути, а у наших зелий всё же имелись побочные эффекты.       Обсуждая следующую партию товаров, приуроченную к четырнадцатому февраля, мы с ним отправились на завтрак, потом пошли на занятия. Ничего странного в поведении брата я больше не замечал — пока он не решил свалить с урока профессора Флитвика.       — Мне надо кое-что сделать, — с умным видом сообщил Джордж, открывая пачку Кровопролитных конфет. — Это очень важно и касается нашей продукции. Увидимся позже.       Но позже мы с ним так и не увиделись: он куда-то исчез и, видимо, в спальню вернулся, когда мы с Ли уже крепко спали. Может, у него была тайная встреча с Наземом? Но почему он тогда мне не сказал об этом? Все дела обычно решались на общем совете…       Размышляя над этим, я спустился в пока что пустующую Общую гостиную: все ученики ещё спали, а я вот что-то слишком рано проснулся. Что ж, будет время всё обдумать. Но едва я уселся в кресло, как за спиной послышался недовольный голос старосты:       — Мы же вроде решили, что игре конец, разве нет?       Я в раздражении повернулся к Грейнджер.       — Ты о чём это?       — Вот только не строй из себя невинную овечку, Фред! — гневно тряхнула головой Гермиона. — Ты же сказал, что дал Джорджу противоядие, и он «и близко ко мне не подойдёт», так какого гиппогрифа он вчера весь день за мной следил? Куда бы я ни пошла, он всегда был рядом! Да он даже в библиотеку сунулся, Фред! — Грейнджер взяла паузу для вдоха, после чего продолжила уже спокойнее: — Знаешь, ваши игры зашли слишком далеко. Передай своему братцу, что в следующий раз я испытаю на нём какое-нибудь заклинание, ясно?       Она уже повернулась, чтобы уйти, так что мне пришлось остановить её, буквально схватив за руку у лестницы.       — Ты это сейчас серьёзно, Грейнджер?       — А по мне не видно?       Смерив девчонку оценивающим взглядом, я пришёл к выводу, что она говорит правду. Вот только легче от этого не стало.       — Вот что, давай-ка присядем и спокойно всё обсудим.       На моё предложение она ответила гневным взглядом, но всё же согласилась и уселась в кресло напротив. Её пальцы нервно комкали край свитера и крутили значок «старосты», выдавая неподдельную тревогу, что передалась и мне.       — Итак, ты утверждаешь, что Джордж следил за тобой вчера? — Гермиона кивнула. — Но ведь позавчера он уже выпил противоядие и просто не мог находиться под действием зелья! Он был абсолютно нормальным, если ты понимаешь, о чём я.       — И, тем не менее, он преследовал меня, точно одержимый! — Девушку передёрнуло. — Куда бы я ни пошла, везде замечала его. И это было бы ничего, но какой резон ему продолжать всё это? Учти, если вы снова взялись за свои розыгрыши, и это — один из них, простыми строчками вы уже не отделаетесь.       — Да нет никаких розыгрышей, Грейнджер! — не выдержал я. — И вообще всё это очень странно.       — Да неужели? — язвительно ввернула староста.       — А может, тебе это всё не померещилось? Ладно-ладно, — я вскинул руки в жесте капитуляции, заметив, что Грейнджер уже собирается яростно возражать, возможно, даже с применением волшебной палочки. — Что ж, может, это просто некоторые побочные эффекты после зелья? Уверен, сегодня ничего подобного уже не будет.       — Ты, значит, «уверен»? — с непередаваемым скепсисом бросила староста. — Ну, посмотрим. «Побочные эффекты», тоже мне…       Всё ещё недовольно бурча, она поднялась с места и ушла, поправляя на плече сумку с учебниками. До меня же только теперь дошло, что сегодня вообще выходной, потому-то все и отсыпаются, так что не оставалось ничего иного, кроме как подняться в спальню. Но этого я сделать не успел: на лестнице появился Джордж.       — О чём это ты болтал с Гермионой? — спросил он непринуждённо, расположившись в том же кресле, где чуть ранее сидела девчонка.       Неужели он видел нас? Тогда как много успел услышать?       — О твоём странном поведении, — честно ответил я, намереваясь разобраться в происходящем. — Это правда, что вчера ты следил за ней? Значит, ради этого «важного дела» прогулял урок Флитвика?       — А что, какие-то проблемы? — вызывающе спросил Джордж и тут же прибавил: — Да, я следил за Гермионой. Она отказалась идти со мной в Хогсмид, представляешь? Наверняка у неё кто-то есть, вот я и хотел выяснить, кто это. Но теперь мне это известно. Не знаешь, куда пошла Гермиона?       — Понятия не имею, — бросил я.       Что за чертовщина? Почему Джордж всё ещё думает о Гермионе? Неужели он действительно влюбился в неё? Да быть такого не может! Не может, и всё тут. Уж я-то своего брата отлично знаю.       Только вот что мне делать?       — Ладно, пойду поищу её — или её «кавалера», — сообщил Джордж.       — Я с тобой, — мигом вызвался я, чтобы иметь возможность следить за его перемещениями и действиями.       — Нет, Фред, я сам справлюсь. — Тут его голос стал непривычно злым. — И только попробуй проследить за мной или помешать.       Мне показалось, или в глазах у него при этом мелькнул какой-то странный, неестественный огонёк? Пока я раздумывал над этим, братец уже смылся в неизвестном направлении. Оставалось лишь надеяться, что Грейнджер он не найдёт.       Пришлось растолкать Ли и вкратце объяснить ему ситуацию; после мы вместе перерыли все запасы и пришли к выводу, что использованный нами флакончик противоядия был последним. А это значило, что у нас большие неприятности.       А в Общей гостиной нас уже поджидал Рон, весь взъерошенный, с рассечённой губой; он тут же набросился на нас с обвинениями:       — Фред, это как понимать вообще? Какого чёрта Джордж напал на меня сегодня? Мы с Гермионой спокойно шли в библиотеку, тут он появился и сказал, что вам надо со мной поговорить. Ну я отошёл с ним за угол, и там он налетел с кулаками! Сказал, чтобы я отвязался от Гермионы. Еле удрал от него! А в библиотеке Гермионы уже не было, так бы я с неё первым делом спросил. Так что это было тогда, Фред?       Это было нечто. Нечто совершенно, чтоб его, необъяснимое! Джордж вёл себя как действительно одержимый Грейнджер, и это не могло быть настоящим чувством. Но что это тогда, если не действие приворотного зелья? Натуральное помешательство?       Тут Ли дёрнул меня за рукав и тревожно спросил:       — А ты какой флакон дал Гермионе тогда? Может, это был не «Эликсир любви», а та непроверенная разработка?       — Какой флакон? — не понял Рон. — Какая разработка? Фред, что тут вообще творится?       — Всё потом, Рон.       Похлопав брата по плечу, я спешно ретировался в спальню, прихватив с собой Ли. Там уж мы перерыли все коробки, пока наконец не нашли то, что искали — вернее, не нашли: флакончик с непроверенным зельем пропал. Зато обычных «Эликсиров» тут было навалом, и все они, судя по этикеткам и составам, были абсолютно безобидны.       — Чё-ё-ёрт, — простонал я, хлопнув себя ладонью по лбу. — Перепутал флаконы!       Мы с Ли переглянулись, понимая, что нас ждут неприятности куда более крупные, нежели предполагалось.       Но сначала нужно было найти Грейнджер. Если она не в библиотеке, то где же?       Ответ, впрочем, нашёлся сам собой: раздался стук в дверь спальни, а на пороге, конечно же, оказалась Грейнджер. На её счастье, больше тут никого не было — наши соседи разбрелись кто куда. Староста влетела в комнату, взвинченная донельзя, и тут же выпалила:       — Нам надо поговорить.       — Определённо, — согласился Ли и перебрался подальше на край кровати.       Грейнджер уселась на постель Мартина Филда и уже хотела было начать, но я её опередил:       — Мы знаем, что случилось. Рон рассказал, что Джордж напал на него возле библиотеки.       — Не возле библиотеки, а по пути туда, — исправила девушка, а затем охнула: — Что? Напал? Господи, Фред, этого не может быть!       — А разве ты не по этому поводу? — удивился я.       — Нет! Вот, полюбуйся!       Гермиона высыпала из сумки кучу открыток. Во всех них значилось одно и то же: «Оставь её в покое, не то пожалеешь». Как в страшилке какой-нибудь.       — Рон мне показал сегодня, — объяснила староста. — Он думал, что это тайный поклонник Лаванды его достаёт, хотел спросить, не знаю ли я, кто бы это мог быть — мы ведь с ней в одной комнате живём… Только я сразу догадалась, что это дело рук Джорджа: он почему-то вбил себе в голову, что я не иду с ним в Хогсмид потому что встречаюсь с Роном, хотя это совершенно не так, и я с ним не хотела никуда идти, потому что знала, что это не взаправду. Но, видимо, всё зашло слишком далеко. Фред, последний раз тебя спрашиваю: это точно не один из ваших розыгрышей?       — Опомнись, Грейнджер! Мы бы ни за что не втянули в это Рона, да ещё и такими способами! Перестань видеть повсюду заговоры.       — Я, вообще-то, их вижу вполне обоснованно, если учесть, как вы себя ведёте и…       — Но не в этот раз. — Я вздохнул. — Всё, закрыли тему розыгрышей. Теперь надо думать, что делать с Джорджем и чем вызвана его… одержимость.       — Мы же уже это выяснили, Фред, — подал голос Ли.       С удовольствием бы пожал ему горло.       — Выяснили? — насторожилась Грейнджер. — И ты молчал!       — Сначала покажи тот флакон, зелье из которого ты подлила Джорджу, — потребовал я.       Гермиона стушевалась.       — Но у меня нет этого флакона, — пробормотала она. — Я… выбросила его.       — Ты — что? Грейнджер, какого чёрта?       — Изволь при мне не выражаться! — взвилась девчонка. — Как будто ты хранишь все использованные вещи, Фред. Нет у меня флакона. Ну так в чём же дело?       — Нам нужен состав зелья с этого флакона.       — Зачем? — пристала девчонка. — Разве это не обыкновенная Амортенция?       — Кое-что похуже, — снова влез Ли.       — Похоже, я дал тебе не тот флакон.       — Ты — что? — издевательски повторила Грейнджер. Затем до неё дошло. — Как это «не тот флакон»? У тебя их что, много? И какая разница, Амортенция и есть Амортенция. Или я чего-то не понимаю?       — Видишь ли, в том флаконе был непроверенный экспериментальный образец зелья…       Пристальный взгляд Гермионы лишал меня душевного равновесия, и говорить было трудно.       — И? — подтолкнула она.       — И вместо слабого раствора Амортенции там было нечто, что вызывает у выпившего сильную привязанность… скорее даже одержимость…       — Только не говори мне, что…       — Так что, видимо, поэтому противоядие и не сработало.       — Но… как же так? — растерянно проговорила Гермиона. Растерянность её, однако, быстро прошла. — Как вы вообще додумались до такого? Экспериментальное зелье, вызывающее одержимость! Это же опасно! Что ты наделал?       — Погоди-ка секундочку… Что я наделал? Грейнджер, ты в своём уме? Это не я подливал Джорджу это чёртово зелье!       — А кто же тогда всучил мне это чёртово зелье?       — Ну не с тем же расчётом, что ты используешь его против нас!       — Я могла использовать его против кого угодно, Фред! О чём ты думал вообще?       — О том, как бы досадить тебе, — вырвалось у меня.       Мы замолчали, готовые буквально убить друг друга взглядом. Было бы идеально, если б Ли додумался разрядить обстановку какой-нибудь шуточкой, но нет, как назло, он молчал, будто его тут и не было. Грейнджер отвела глаза, руками собирала в одну кучу принесённые ею открытки и казалась расстроенной, но слишком гордой, чтобы стараться скрывать это. Девчонки. Я уже был готов извиниться, когда Ли всё-таки подал голос:       — Ребята, я всё понимаю, но у нас мало времени, ведь Джордж может сюда заявиться в любую минуту, а у нас ещё нет плана действий.       — Джордж не заявится сюда, — оживилась Гермиона. — Я попросила его подождать меня у совятни, и, судя по всему, он будет ждать меня там дотемна, как обычно в гостиной.       Я уже хотел было сообщить Грейнджер, что это мой брат как бы, и она слишком жестока, но вовремя прикусил язык. Лишние ссоры сейчас ни к чему. Уверен, умей она читать мысли, отметила бы мою нетипичную рассудительность.       — Отлично! — бодро выдал Ли. — Итак, что мы имеем?       — Одного одержимого мной Уизли, одного побитого им Уизли и одного Уизли, которого я бы с удовольствием придушила, — высказалась Гермиона.       — Да перестань же уже, Грейнджер! Сама нарвалась.       — Это кто ещё нарвался! — Она замолчала, сделала глубокий вдох и продолжила: — Ещё у нас есть зелье, вызвавшее эту одержимость. Если б знать его составляющие… Глупо надеяться, что у вас сохранился рецепт?       — Точно! — воодушевился Ли. — Фред, вы же записывали с Джорджем все ваши разработки в тетрадь? Где она?       Блеск! Я залез под подушку и выудил нужную тетрадь, о которой даже забыл, не подумав о рецептуре зелья. Да и чем она нам поможет?       На этот вопрос у Грейнджер был простой ответ:       — Как это чем? Мы сварим противоядие именно для этого зелья, учитывая его исходные компоненты. Ну-ка дай сюда…       Она быстро просмотрела нужный рецепт, вытащила из сумки пергамент и перо и принялась быстро переписывать, делая какие-то пометки. Мы с Ли с интересом следили за её действиями. Наконец, закончив, Грейнджер объявила:       — Итак, кто-нибудь из вас знает стандартный рецепт обычного противоядия от любовных напитков?       — Это ты тут у нас ходячая библиотека, Грейнджер. Не в обиду, — прибавил, не желая испытать на себе все её таланты по части заклинаний.       — О, ну конечно, — фыркнула девчонка. — Ладно. В состав обычного противоядия входят волшебная рябина, касторовое масло и экстракт лирного корня. В рецепте вашего «зелья одержимости» присутствуют экстракт белладонны и любисток. Какой напрашивается вывод?       — Ты вызубрила все составы всех зелий? — выдвинул я версию.       — Да нет же! — рассердилась Грейнджер. — Вывод в том, что мне… нам нужно раздобыть недостающие компоненты.       — И как это сделать? — поинтересовался Ли.       Гермиона задумчиво теребила прядь волос, затем заговорила неуверенным тоном:       — Я полагаю, нам придётся сделать это нечестным путём.       — Это как же? Неужели наша правильная староста предлагает нарушить правила? — воскликнул я в притворном изумлении.       — И что с того? — пошла в атаку Грейнджер. — Я не в первый раз нарушаю школьные правила, к твоему сведению, но делаю это по необходимости и без особого вреда для окружающих. Можно было бы заказать необходимые компоненты, но они придут не раньше, чем через два-три дня, к тому же Амбридж проверяет почту, и у неё могут возникнуть вопросы. Да и украсть нам придётся не так уж и много: лирный корень, волшебную рябину, любисток и белладонну можно найти в теплицах профессора Стебль — правда, придётся помучиться с получением экстрактов из них… А вот остальное, боюсь, придётся позаимствовать у профессора Снейпа — если, конечно, у вас не найдётся ничего в запасах.       Я в неверии слушал нашу примерную Гермиону Грейнджер. То, как спокойно и сдержанно она объясняла нам с Ли невероятные вещи (невероятные, потому что она в моём представлении вообще не была способна на такое) никак не вязалось с её правильным образом строгой блюстительницы порядка. Впрочем, она ведь считается основательницей ОД, а что это, как не прямое нарушение режима Амбридж? Поймав мой взгляд, Гермиона вопросительно повела бровью, и мне пришлось срочно отвернуться.       После поисков в тайнике мы с Ли обнаружили, что кое-что у нас действительно осталось, а именно немного касторового масла и трав, так что навещать Снейпа не придётся. Вопрос в другом — как попасть в теплицы? Вернее, как туда пробраться незамеченными? На это у мисс Всезнайки тоже имелся ответ.       — Я попрошу у Гарри мантию-невидимку, — преспокойно объяснила она, видимо, чувствуя себя в своей стихии. — Только действовать придётся ночью, ведь днём у профессора Стебль идут занятия.       — Ага, а на ночь двери Хогвартса запираются, не забыла? — напомнил Ли. — Нам что же, сидеть в совятне до утра в этом жутком холоде и вони?       — Кажется, в нашем отряде есть слабое звено, — ядовито прокомментировала Грейнджер.       Да, я был с ней согласен, но ни за что бы не бросил Ли в такой момент.       — О каком это отряде ты говоришь, Грейнджер? Мы скорее товарищи по несчастью, а не команда, так что не обольщайся.       — На твой счёт у меня уже давно нет никаких иллюзий, Фред, — произнесла девчонка с оскорбительной снисходительностью. — Но мы являемся командой, пока действуем сообща, так что, увы, тебе придётся с этим смириться, мистер Крутой.       — А мне нравится, как это звучит, — задумчиво протянул я, стараясь взбесить старосту. — Называй меня так почаще, Грейнджер, глядишь, мы и поладить сумеем.       Окинув меня каким-то странным взглядом, Гермиона бросила:       — Это вряд ли.       — Да ты сама любезность!       — У тебя учусь.       — Брейк, ребята! — вмешался Ли. — Давайте лучше решим, как будем действовать.       — А что тут решать? — удивился я. — Грейнджер уже всё распланировала, так что нам с тобой ничего не остаётся, кроме как выполнять её указания.       Мой сарказм не остался незамеченным.       — Я хотя бы пытаюсь что-то придумывать, — возразила Грейнджер (в общем-то справедливо). — От тебя что-то не поступало никаких предложений, Фред, но если они имеются, я готова их выслушать. — В доказательство Гермиона сложила руки на коленях и уставилась на меня с самым серьёзным выражением лица. Подавив абсурдное желание состроить в ответ какую-нибудь рожицу, я заговорил:       — Ну, предлагаю дождаться нужного часа…       — Да что ты?       — …выскользнуть из замка…       — Серьёзно?       — …и послать в теплицы Джордана.       — Что? — возмутился Ли. — Эй, Фред, мы так не договаривались!       Я толкнул его плечом.       — Расслабься, это всего лишь шутка.       — Ты не мог бы относиться ко всему этому немного серьёзнее, Фред? — раздражённо спросила староста. — Это ведь не тебя преследует одержимо влюблённый семикурсник!       — Согласись, преследуй он меня, это было бы как минимум странно…       — А так это не странно, да?       — …но я бы в любом случае разобрался с этим сам.       — Ах, так? — взвилась Грейнджер. — Отлично! Я и сама справлюсь, и ваша помощь мне не нужна.       Схватив флакон с касторовым маслом, она унеслась прочь прежде, чем я успел пробормотать:       — А что я такого сказал-то?       — Ну, вообще в твоих словах содержался намёк на то, что Грейнджер следует самой разобраться с Джорджем, и что это она виновата в произошедшем, хотя твоя вина в этом тоже есть, — услужливо подсказал Ли.       — Вот за что я ценю тебя, приятель, так это за беспощадную честность, — высказался я в ответ, сверля взглядом захлопнувшуюся дверь.       Итак, угадайте, кто невольно спровоцировал новую ссору?       — Кто теперь знает, что она будет делать? — между тем размышлял Ли. — Может, станет действовать по плану? Или придумает что-нибудь другое?       — Ну, у нас есть лишь один вариант развития событий, который она сама же и предложила, так что нам придётся ждать её в вестибюле.       — Нам? — фыркнул Ли. — Это ты всё устроил, Фред, может, сам возьмёшься за работу над ошибками?       — Благодарю за совет, мой неизменно верный и преданный друг, — ядовито ответил я, запустив в Ли подушку.       Нет, и речи быть не может, чтобы подвязаться помогать Грейнджер! Но, с другой стороны, моя вина в произошедшем неоспорима, уж как бы ни хотелось считать иначе. Только разве она примет мою помощь после этого?..       — Ладно, у Грейнджер в любом случае не хватит духа сотворить в одиночку то, на что она подбивала целую компанию, — сообщил я потолку, стараясь уверить в этом самого себя.       — Ты говоришь это о девчонке, которая подала идею основать ОД, — напомнил Ли, прицеливаясь в меня моей же подушкой. — Думаешь, ей слабо?       Конечно, нет.       Но вслух я бы в этом ни за что не признался. Да и не успел бы, ведь подушка уже приземлилась прямо мне на лицо.       Весь остаток дня я размышлял о том, что мне следует сделать. Ли, выглядывавший из спальни, уведомлял меня о передвижениях Грейнджер — точнее, о том, что она безвылазно сидит в кресле в Общей гостиной и что-то строчит на пергаменте. Ближе к вечеру она куда-то смылась. Мне удалось поймать Джинни и выяснить, куда же подевалась её подружка — конечно, в библиотеку.       — Но вообще она собиралась прогуляться перед сном, — пораздумав, намекнула сестрица.       — Напомни мне купить тебе самую большую упаковку воздушного суфле, какая только есть в «Сладком королевстве», — расщедрился я в порыве признательности.       — Уж лучше скиньтесь с Джорджем мне на новую метлу, когда будете загребать лопатой деньги в своём магазине, — хмыкнула Джинни.       Кстати, о Джордже.       Взглянув на наручные часы, я с ужасом понял, что скоро двери в Хогвартс будут закрываться, а это значит, что Джордж вернётся в замок и, возможно, столкнётся с Гермионой. В любом случае, с ним надо что-то сделать, чтобы он не помешал нам сегодня.       И, кажется, у меня есть идея.