***
Женя вышел на террасу и привалился спиной к стене. Он все еще держал в руках кружку с кофе, которую ему всучил Максим, и испачканные полотенца. «Олег что-то сказал ему. У него просто талант все извращать и, - юноша устало закрыл глаза, - изводить меня». Если Максим уволит его, что делать? Он открыл глаза, дошел до небольшой скамейки около парапета и опустился на нее, отставив кружку в сторону. Макс наверняка злился на него. А ведь все только стало налаживаться! Женька опустил голову и уткнулся взглядом в полотенца. Юноша не представлял, как можно спасти положение: его слово против слова Олега, который был Глонскому другом и любовником. Который за что-то невзлюбил Женю и… что было со всем этим делать? Максим отдал ему приказ - велел убираться на террасе. «Отослал меня подальше от своего друга, - Женька тяжело вздохнул, - и от себя. Возможно, теперь я противен ему?» Безрадостные мысли вертелись в его голове. Они множились и разрастались, словно снежный ком. - Сергей тоже с ним, наверное, говорил по этому поводу, - прошептал юноша. Он оперся локтями о полотенца и спрятал лицо в ладонях. «Почему все так плохо? Почему я не заслуживаю хотя бы маленькой передышки?» - думал он, чувствуя, как к горлу подкатывает комок. До происшествия Женя не был таким истериком. То, что с ним случилось, раздавило его, не оставив ничего. Юноша не ощущал себя в безопасности, ожидая каждую секунду удара в спину. Он понимал, что не все люди были жестоки, но… казалось, ему попадались именно такие. За редкие минуты затишья он расплачивался опасениями оказаться на улице и чувством собственной неполноценности. Если бы он только был нормальным! Женя выдохнул: он мог бы уйти, устроиться на какую-нибудь другую работу и снять квартиру, комнату, хоть что-нибудь! Не был бы таким бесполезным. И не позволял бы всяким извращенцам приставать к себе. Женька выпрямился. Он положил руки на махровую ткань, погладил ее, успокаиваясь. Но это помогло ненадолго. - Ненавижу этого ублюдка! – наконец произнес Женя, запрокидывая голову вверх. Нужно было встать и отнести полотенца в корзину для грязного белья. Нужно было помыть кружку. Нужно было убраться на террасе и… у него закончились силы. Женька понимал, что это минутная слабость, что он слишком расстроился и накрутил себя. Возможно, Глонский сейчас зайдет и скажет, что все в порядке, прикажет не истерить. Женя почти надеялся на это. Он посмотрел на входную дверь, в темный проем. Естественно, там никого не было. Юноша покачал головой и поднялся: - Надо смириться, - сказал он себе, - как там. Тогда все… наладится. Женя взял кружку Максима и медленно побрел обратно.***
Сергей удобно устроился около Глонского на диване, раскинув руки на спинке. - Если бы ты знал, как мне перед ним неловко! - мужчина посмотрел в потолок. – Мы начали целоваться, и это было замечательно, а потом… - Белянский опустил голову. – Потом я понял, что еще немного, и я окончательно потеряю контроль. Сделаю что-то, о чем потом буду жалеть... - И ты остановился, - закончил за своего друга Глонский. Он лежал рядом, запрокинув голову на подлокотник. - Да, - подтвердил Сергей. – Он отнесся с пониманием, довез меня до дома. Ну, почти: я попросил его высадить меня немного раньше. Черт, представляешь, он просто отсел от меня и уставился в окно! Странно, что я еще что-то там соображал, но мне он показался интригующим в тот момент. Его поведение. - Действительно? – Максим с интересом посмотрел на Белянского. - Да. Ну ты только представь - ко мне подсаживается шикарный мужчина! – Сергей покачал головой. – Смешно же, - добавил он немного грустным голосом. Глонский повернулся набок, чтобы ему было лучше видно друга. - Почему? – поинтересовался он. Сергей посмотрел на Максима: - Ты можешь вспомнить хоть один раз, когда бы мне так повезло? – Макс хранил молчание. – Вот и я не могу. Такие, как он, не обращают внимание на таких, как я. Глонский позволил себе усмехнуться: - Спорный вопрос, господин хирург. - А по мне, так все это странно, - Сергей прикусил внутреннюю сторону щеки. – Может, он маньяк? - О да, больше ему быть некем, – с серьезным видом проговорил Максим, - кто на тебя еще позарится? Сергей, улыбнувшись, вздохнул: - Дурак. Вчера он заявился с огромным букетом цветов. Завтра на работу, и мне не хочется даже думать, какой фурор я произвел в ординаторской. Максим приподнялся на локте. - И как зовут твоего воздыхателя? - Ильдар, - после короткой паузы и тяжелого сверлящего взгляда, ответил Сергей. - Его зовут Ильдар. - Какое замечательное имя. Сергей с сомнением посмотрел на друга, но по лицу того нельзя было понять: шутит он или нет. - За мной еще так не ухаживали, - сказал мужчина. – Мы ездили в ресторан, ужинали. Он удивительно тактичный и… правильный? Не знаю, бред, наверное, что я его в чем-то подозреваю. - Тебя это смущает. Сергей вскинул взгляд на Глонского: - Да! Да, меня это смущает! – он немного помолчал. – Мне все время кажется, что это какая-то шутка. Идиотская, надо сказать. Максим снова откинулся на подлокотник: - Поменьше думай - и жизнь наладится. - Хорошо, наверное, когда функция «думать» отключена, - Сергей усмехнулся. – Как у некоторых. Макс прикрыл ладонями лицо и издал звук, похожий на стон: - Вы никогда не перестанете собачиться. Даже порознь. Белянский склонил голову: - Господин Минаев упоминал обо мне? – вежливо поинтересовался он. Максим развел пальцы и посмотрел сквозь них на своего друга. - Он помнит о тебе постоянно. Знаешь, если бы я не знал вас обоих достаточно давно, то решил бы, что все, что вы устраиваете – это не что иное, как брачный танец двух… - Эй! – прервал его Сергей. – Полегче. - Хорошо, - Глонский сел и с наслаждением потянулся. – Я устал, - пожаловался он. Сергей тепло улыбнулся. - Ты трудоголик. - Кстати об этом, - Максим наклонился к столу: на нем стоял открытый ноутбук с присоединенным к нему фотоаппаратом. - Так, время собирать камни, - изрек Глонский. – Посмотрим, что тут наснимал наш юный фотограф. - Юный фотограф? – заинтересовался Сергей, подсаживаясь ближе к своему другу, чтобы видеть экран монитора. - Ага, - кивнул Максим, поглощенный извлечением фотографий, - Евгений вчера ездил на выставку и отснял там необходимый мне материал. Сейчас посмотрим, насколько идея отправить его туда была хороша. Лицо Белянского стало серьезным. Макс почти физически ощутил напряжение мужчины и повернулся к нему. - Это всего лишь фотографии машин и прочей автомобильной атрибутики. Сергей молча кивнул. Максим покачал головой: - Честное слово, это начинает напоминать мне дурной сериал, - он отвернулся к ноутбуку и открыл программу для просмотра изображений. – Дурной любовный сериал. - Не смешно, - тихо произнес Сергей. - Да, - согласился Глонский, - абсолютно. Максим щелчком открыл папку с фотографиями и принялся листать их. Спустя пять минут, отсмотрев половину материала, Макс улыбнулся: - Определенно, он хорошо провел время. Сергей покосился на своего друга: - Тебе не нравится? – осторожно спросил он. Глонский рассмеялся: - Расслабься, режим «Золушка в беде» отменяется. Евгений отлично справился, - мужчина посмотрел на экран. – Много лишнего, но это моя вина: я специально не уточнял рамки его фокуса. Он забыл бы половину, а так… так он снимал все, что видел. - Ты похвалишь его? Максим развернулся к Сергею. Тот не отрывал своего взгляда от сменяющихся на экране снимков. - Ему требуется мое одобрение? Белянский кашлянул. Он на секунду перевел глаза на друга и снова вернулся к фотографиям. - У него непростое время сейчас. Было бы не лишним немного приободрить его. - Я постараюсь запомнить твое пожелание. Сергей пнул Глонского локтем в бок, в ответ тот рассмеялся и примирительно похлопал его по ноге. Черты Белянского едва успели смягчиться, как в гостиную вошел Олег. Сергей посмотрел на него, и его лицо приобрело хмурое выражение. Максим никак не прокомментировал появление своего любовника, сосредоточившись на ноутбуке. - Как это мило, - произнес Олег ласковым голосом, - два друга на диване, - он зацокал языком. – Нет-нет, Максим, право, не стоит убирать руку с ноги Сережи – вы так хорошо смотритесь. Вот взял бы и заснял это на память. Тем более фотоаппарат есть, не надо далеко ходить. Макс проигнорировал тираду Минаева. Он пощелкал пару раз мышкой, прервав просмотр фотографий. Затем перекачал их на диск и отсоединил камеру от ноутбука. Не успел он отложить ее в сторону, как подскочивший к нему Олег вырвал из рук мужчины фотоаппарат. - Как интересно! – воскликнул он. – Фотки! Обожаю фотки! С этими словами Минаев принялся рыться в памяти фотоаппарата. Макс шумно выдохнул, но снова промолчал, хотя на этот раз между его бровями пролегла морщинка. - Вы что, поссорились? – тихо спросил Сергей у Глонского, и в его голосе послышались нотки недоверия и надежды. - Да, Сереженька, мы – поссорились, - громко возвестил Олег, просматривая фотографии. – О, какие сиськи! – мужчина присвистнул, но потом продолжил, обращаясь к Белянскому. – Ты можешь радоваться, ибо я теперь в опале. И, судя по руке Глонского, которую я имел счастье видеть на твоем тощем колене, надолго. - Олежек, - в тон Минаеву отозвался Сергей, - не разговаривай со мной. - Без проблем, идеальный ты наш. Белянский покачал головой: - Шут. - Все для вас, - проговорил Олег, все еще просматривая фото. – Что-то наш штатный фотограф стал лажать, - заметил он немного погодя. – Урезать ему зарплату? Брака примерно на одну треть. - Это не наш фотограф, - сказал Максим. Он поднялся и пошел на кухню. Олег упал на его место, подмигнув недовольному этим поступком Сергею. - И кто же так расстарался, Максим Геннадьевич? – продолжал паясничать Минаев. - Не говори, - обратился к Глонскому Сергей. - Евгений, - одновременно с ним произнес Макс. Он взглянул на друга и пожал плечами. - Оу, - восхитился Минаев, - мальчика повысили? Ему никто не ответил. Олег еще несколько раз пощелкал кнопкой, прокручивая снимки, потом хитро улыбнулся: - За что люблю эти новомодные штуки, - он приподнял фотоаппарат, - так за то, что в них, как и в компе, фотографии не удаляются с первого раза. Ита-ак, какие тайны вы тут скрываете? Сергей раздраженно встал со своего места и отошел прочь от Олега к окну. Максим, наливающий спиртное в сок, фыркнул: - Что ты несешь? Олег крутанулся на месте, разворачиваясь к Глонскому. – Посмотри на эту прелесть! Белянский, тебе смотреть не предлагаю – это разобьет твое влюбленное сердце. Максим оставил свой напиток и подошел к дивану. Он взял в руки фотоаппарат и посмотрел на его дисплей. - Хм, - изрек он минуту спустя. Сергей, с любопытством наблюдавший за ними вполоборота, приблизился и заглянул Максу через плечо. На снимке, который рассматривал Глонский, был смущенный Женька – фотоаппарат даже смог передать легкий румянец на его щеках – в обнимку с ослепительно улыбающейся девушкой. Лицо Сергея помрачнело. Олег, наблюдающий за ним, рассмеялся: - А я предупреждал, Сережа! Не надо быть таким любопытным! Белянский бросил на него раздраженный взгляд: - Заткнись. - Ой-ой-ой! - Олег! – вмешался Максим. – Замолчи. Белянский с независимым видом прошествовал к креслу и сел в него. Максим молча проводил Сергея долгим взглядом и вернулся на кухню. - Нет, ну какая досада. Правда, Белянский? В кои-то веки кто-то понравился, и тут такое разочарование, - Минаев посмотрел на Сергея, который стащил со стола один из автомобильных журналов Макса и пытался его листать. – Ну, признайся, - Олег всем телом подался вперед, – ревнуешь? - Олег! – строго одернул Максим. Сергей вскинул руку: - Я отвечу, - мужчина посмотрел на Кельта. – К твоим оскорблениям в свой адрес я давно привык, но сейчас ты оскорбляешь не только меня, но и Женю. Олег мило улыбнулся. Он откинулся на спинку дивана и сложил руки на животе, накрывая ими фотоаппарат. - Я не ревную. Да, и не надо на меня так смотреть, - продолжил Сергей. – Я рад за Женю, искренне рад, потому что его встреча с подругой говорит о том, что он начинает потихоньку адаптироваться. Белянский бросил быстрый взгляд на Максима, но тут же отвернулся. - То, что Женя может с кем-то искренне выражать свои эмоции – это… - он запнулся, подбирая слово, - хорошо. Он не одинок, у него кто-то есть. Прекрасно. Сергей улыбнулся, но его улыбка быстро угасла. Он опустил глаза в журнал, перевернул несколько страниц – быстро и порывисто – порвав при этом краешек одной. Потом отбросил журнал в сторону. Олег валялся на диване такой довольный, словно это он был причиной Жениной встречи с неизвестной девушкой. Максим молча пил на кухне приготовленный коктейль. Неизвестно, сколько бы продолжалось такое затишье, но у Сергея в кармане зазвонил сотовый. Мужчина вытащил его: - Да? – произнес он в трубку. – Хорошо. Я буду там через пятнадцать минут. Он сбросил звонок и поднялся из кресла. - Мне нужно идти. Максим кивнул, выходя из-за барной стойки, чтобы проводить своего друга. Сергей, не прощаясь с Олегом и даже не смотря в его сторону, покинул гостиную. - Неуда-ачни-ик, - пропел тот в спину мужчине и снова стал листать фото на фотоаппарате.***
Ильдар стоял у двери и наблюдал за Сергеем. Мужчина осматривался, медленно прохаживаясь вдоль стен комнаты, обставленной в африканском стиле. Ковровое покрытие, имитирующее шкуру жирафа, стены, словно растрескавшаяся земля, этнические маски, статуэтки и плетеные вазы с торчащими из них толстыми ветками без листьев – посмотреть было на что. Белянский взглянул наверх, где на навесном потолке со скрытым освещением, утопленным в специальные ниши, лениво вращались лопасти темно-коричневого вентилятора. - Похож на гигантское насекомое, - Сергей повернулся к Ильдару. – Вы здесь живете? - Временами, - уклончиво ответил Дарий. – Хотите что-нибудь выпить? Сергей, улыбнувшись, вернулся к разглядыванию интерьера: - Нет, спасибо. Ильдар оттолкнулся от дверного косяка и прошел в комнату. Он опустился на диван, положив руку на расшитую грубыми нитками подушку: - Откажетесь даже от чая? Белянский пожал плечами, легко касаясь пальцами одной из ваз: - Слишком жарко для чая. Дарий улыбнулся и вкрадчиво поинтересовался: - Холодный ройбуш?* Сергей развернулся и приподнял брови: - В самом деле? - Да, - Ильдар склонил голову, - уверяю вас, это будет настоящий ройбуш со льдом и лимоном. - Вы не перестаете меня удивлять. Я люблю чаи и подобные им напитки, - Белянский не сводил взгляда с довольного произведенным эффектом мужчины. - Я почему-то так и подумал, - отозвался тот и встал. – Пятнадцать минут, и вы сможете насладиться предложенным. Располагайтесь, вся квартира в вашем распоряжении, - Дарий приблизился к Сергею, провел пальцами по его щеке – невесомо, на грани касания – и убрал руку. – Я скоро вернусь. С этими словами он вышел из комнаты. Белянский посмотрел ему вслед и выдохнул: - Господи, я не верю… - он провел рукой по волосам, ероша их и тут же, словно опомнившись, попытался пригладить пряди. Когда Ильдар вернулся в комнату, Сергей сидел на диване, вертя в руках небольшую статуэтку, изображающую бегемота: его бока были расписаны фигурками людей с длинными палками и абрисами деревьев на фоне заходящего солнца. Он вертел ее в руках, но было видно, что мужчина вообще не замечает, что делает, и мыслями находится где-то далеко. Появление Ильдара вырвало его из глубокой задумчивости, и Сергей положил статуэтку на полку. Дарий поставил на низкий столик поднос с прозрачным сервизом и графином с фруктовым соком. Насыщенный красновато-оранжевый оттенок напитка в чайнике притягивал к себе взгляд. Мужчина разлил чай, положил в него кубики льда, дольку лимона, после чего украсил чашку, предназначающуюся Сергею, веточкой мяты. - Вы можете добавить сок, если захотите, - Ильдар пододвинул напиток к Белянскому. Сергей взял чай и вдохнул его запах. Он вскинул глаза на Дария, удобно расположившегося рядом с ним. - Пахнет орехами и цветами. Ильдар отпил из своей чашки. Сергей тоже сделал глоток, еще немного полюбовавшись напитком, и блаженно прикрыл глаза. - Спасибо, - тихо произнес он, - это то, что мне было нужно. Самеев коснулся плеча мужчины, и Сергей повернул голову в его сторону. - Вас что-то беспокоит. - Нет, - Белянский невесело улыбнулся, - все в порядке. - Не уверен. - Вам показалось, - ответил Сергей, отгораживаясь от Дария своей чашкой. - Сережа, вы совершенно не умеете врать. - Я не вру, - по-детски попытался оправдаться Белянский. - Я готов выслушать, - мягко проговорил Ильдар и убрал руку от мужчины. Сергей почти допил чай, прежде чем согласился: - Хорошо. У меня есть пациент, с ним случилось… несчастье. После выписки из больницы ему некуда было пойти, и мой друг взял его к себе на работу. Мы все думали, что у него совсем никого нет, но сегодня выяснилось, что есть некая особа, с которой он, видимо, довольно тесно общается, - Сергей замолчал, словно набираясь сил для продолжения своего рассказа. – Сперва я был рад, что он продолжает жить, не смотря на произошедшее, но потом подумал: а вдруг она как-то причастна к тому, что с ним стало? Ведь в больнице парня никто не навещал, хотя он пролежал в моем отделении почти месяц. Да и после – он о ней даже не вспомнил, не обратился за помощью, предпочтя принять ее от постороннего человека. Возможно, я себя накручиваю, и все не так мрачно. Просто это беспокоит меня. Не знаю… - мужчина вздохнул, вид при этом у него был очень несчастный. – Ладно, я просто гружу себя плохими мыслями. Не будем об этом. Дарий молча выслушал, ни разу не перебив. Сергей смаковал остатки своего напитка, когда мужчина поинтересовался: - Он – ваш пациент – небезразличен вам? Белянский почти испуганно посмотрел на Ильдара и встретил холодный взгляд его темных глаз. Лицо мужчины не выражало эмоций, но это безразличие можно было сравнить с безразличием акулы. Сергей аккуратно поставил пустую чашку на стол: - Мне небезразличен любой человек, который нуждается в помощи. И каждый пациент. Дарий тихо рассмеялся, ставя свою чашку рядом с сергеевой: - Помилуйте, я вас ни в чем не обвиняю. Белянский хмуро смотрел на него. - Но мне необходимо было убедиться, что ваш интерес к этому человеку профессиональный. - Зачем вам это? – с подозрением спросил мужчина. Он сложил руки на коленях, соединив пальцы. - Зачем? – Ильдар сделал неопределенный жест рукой. – Затем, чтобы понять, есть ли у меня повод для ревности? Сергей явно не ожидал услышать такое. Он опустил глаза, понимая, что должен что-то ответить. Дарий придвинулся к нему, и теперь нога мужчины касалась его бедра. - Я поставил вас в неловкую ситуацию, верно? – он ласково убрал волосы Сергея за ухо, открывая висок. – Если вы ответите «нет», будет выглядеть, будто вы принимаете мои чувства; если вы ответите «да» - вы согласитесь с тем, что нарушили врачебную этику. Извините. Я не имел права так поступать. Белянский поднял взгляд, и лицо Ильдара оказалось поразительно близко. - Почему вы обращаетесь ко мне на «вы»? – спросил Сергей, внезапно севшим голосом. – Мы пили вместе, целовались, ужинали, вы подарили мне розы и даже пригласили к себе домой. Дарий наклонился к шее мужчины и легко коснулся ее губами. Белянский напрягся, но не отодвинулся. Лишь его руки сжались сильнее, так, что кожа побелела, натянувшись. - Потому что вы – это нечто особенное, что мне хочется вынести за скобки. Сергей сглотнул: - Вы говорите странные вещи, - он развернул голову, чтобы лучше видеть Дария, но получилось так, что носы мужчин соприкоснулись от этого движения. Ильдар тут же воспользовался этим, запустив руку в волосы Белянского, удобно устраивая ладонь на его затылке. Когда он заговорил, то его слова осели на губах Сергея жарким дыханием: - Я не только их говорю - я их совершаю. Дарий притянул Сергея и поцеловал. Белянский закрыл глаза, ответив на поцелуй, но вскоре мягко надавил на плечо мужчины. Ильдар позволил разорвать поцелуй, вопросительно приподняв бровь. - Мне не хочется совершать ошибки, о которых я буду потом сожалеть, - Сергей перефразировал мысль, которую ранее озвучивал Глонскому. Дарий погладил мужчину по щеке: - Вы – прелесть. Белянский встал, и рука Ильдара, которой он придерживал его, упала на диван. Сергей сделал несколько шагов по направлению к двери, но потом вернулся и, порывисто наклонившись, приник к губам Дария. Он целовал его с каким-то неистовым отчаянием, терзая, сминая своим напором. Потом отшатнулся от мужчины, смотря на покрасневшие, влажно блестящие губы с маленькой ранкой от укуса. - Извините, - проговорил он ошеломленно. Ильдар рассмеялся: - Вы извиняетесь за самый потрясающий поцелуй в моей жизни или имеете в виду что-то другое? – он покачал головой. – В любом случае, не стоит. Сергей промолчал. Мужчина поднялся и приблизился к Белянскому. - Никогда не извиняйтесь. Ни перед кем, - произнес он неожиданно жестким и холодным голосом и тут же, без перехода, совсем другим тоном добавил, - хотите еще чаю?***
Женя сбивался с ног. С того самого момента, как Максим приказал ему не общаться с Олегом, прошла неделя, и все эти дни для юноши не было ни единой свободной минутки. Помимо рутинной работы по дому Глонский словно вознамерился наказать его, заваливая поручениями. Женька молча со всем соглашался, но его работу осложняло то, что как только он начинал выполнять одно задание, тут же появлялось другое, не менее срочное. В результате, юноша костьми ложился, чтобы сделать оба, но его все равно строго отчитывали, найдя к чему придраться. И давали новое поручение. Глонский много времени проводил дома, отлучаясь в офис или на деловые встречи только на несколько часов в день. Мужчина возвращался оттуда в еще более дурном настроении, чем прежде. Он продолжал трудиться в гостиной, и бумагам, устилающим теперь не только стол, но и часть пола, не было конца. Максим постоянно что-то искал в библиотеке, перерывая там все полки. Он не заботился о книгах, ненужные просто скидывая на пол. Женька не знал, находил ли хозяин квартиры то, что хотел, но когда он отсылал юношу прибраться – с завидной периодичностью, - тот стонал от вида, предстающего перед его глазами. Раньше Женя думал, что Макс преувеличивал насчет своего дурного характера: его вполне можно было терпеть. Теперь же он видел, насколько мужчина был прав. - Там на кухне у меня слегка пригорело молоко. Убери, - говорил Глонский. Женька покорно брел, куда ему велели, и заставал там газовую плиту, покрытую ровным слоем запекшегося коричневого молока и небольшую турку, которую теперь легче было выкинуть, чем отчистить от той копоти, которая украшала ее металлические бока. - Во второй половине дня придут рабочие менять кафель в моей ванной. Проследи, - сообщал Максим. Рабочие действительно приходили и устраивали такой бардак, что отчистить пол от известки и цементной крошки после их работы было невообразимо сложно: приходилось перемывать несколько раз. - Ты посмотри, что эти придурки сделали с лестницей! – возмущался Макс. – Купи полироль. Вечером у меня будет здесь встреча – все должно быть идеально. Женя вздыхал, брал деньги и ехал в магазин. Выслушивал там целые лекции о том, как и что надо делать, чтобы правильно обработать поверхность пола. Затем спешил домой и до назначенной Глонским встречи, не поднимая головы, трудился над бесконечным количеством ступенек. Еле успев до обозначенного срока, юноша все же попался на глаза деловым партнерам Максима, взмыленный и раскрасневшийся. За что тут же получил выговор и был отправлен к себе в комнату. - То, что ты заказываешь – мне не нравится, - припечатывал мужчина, презрительно бросая на стол упаковку с готовым завтраком. - Но я заказываю по вашему списку, - пробовал оправдаться Женя. Максим грозно смотрел на него и цедил сквозь зубы: - Мне не нравится качество, и ты сам мог бы заметить и обратить на это мое внимание. Тогда мне не пришлось бы сейчас разговаривать с тобой на эту тему! Женька благоразумно решал не спорить, рассматривая паркет под своими ногами. - Вот список новых – возможных – поставщиков. Тебе нужно проехаться по этим адресам, составить мнение о каждом, а потом отчитаться мне или предоставить свои записи, чтобы я выбрал место, где ты будешь заказывать продукты. Список включал в себя не больше пяти адресов, но быстро объехать все места не получилось, и юноше потребовался еще один день, чтобы полностью выполнить приказ хозяина квартиры. По возвращении он не чувствовал своих ног и готов был свалиться на первый подвернувшийся стул или сесть прямо на пол. В общем, так было всю неделю. Максим как специально выдумывал Жене задания, чтобы тот не сидел сложа руки. Сейчас же юноша утер пот, только что втащив через порог террасы мешок с землей для претворения в жизнь очередного приказа: пересадить некоторые из растений. Не важно, что было лето и что в такое время пересадку обычно не делали. И что Женька этим ни разу в жизни не занимался. «Что толку спорить? – устало думал он. – Максим всегда может обвинить меня в том, что растение погибло». Распрямившись, чтобы потереть ноющую поясницу, юноша увидел Глонского и Олега. Женька пытался не обращать на Минаева никакого внимания и даже не заходить с его стороны, чтобы поставить около парапета землю. - Я решил заменить здесь кресла, - возвестил Глонский, обращаясь к Жене, и тому захотелось застонать в голос. – Они должны быть из ротанга, плетеные, с подушками из водоотталкивающей ткани. Чем скорее, тем лучше. В идеале - сейчас. Женя уныло кивнул, оставив, наконец, мешок с землей, и направился к выходу. Около двери его снова окликнул Глонский: - Да, совсем забыл… Женька чуть было не закатил глаза: «Ну, конечно». - …стойка в коридоре, - произнес Максим. - Я понимаю, она небольшая, на ней стоит ваза… Почему она до сих пор с трещиной? - Простите, я забыл, - легче было признать свою вину, чем выслушать от Макса очередную отповедь. - Так вспомни, - мило улыбнулся Глонский. – Все, я тебя больше не задерживаю. Женя переступил порог террасы, выходя в коридор. Он привалился спиной к стене и перевел дыхание. Если Максим продолжит гонять его в этом же ритме, то юноша совсем не был уверен в том, что выдержит. Тем более что ему не собирались упрощать жизнь. Взять хотя бы Олега. Женя поморщился: за эту неделю Минаев умудрился рассыпать, пролить и испортить уйму вещей. Убирать, естественно, приходилось Женьке. Ненависть или, по крайней мере, глубокая неприязнь к Кельту только росла. То, что мужчина разбил три кружки за три дня и Глонский приказал найти точно такие же, не помогало улучшить мнение об Олеге. Женя мысленно порадовался тому, что два друга на террасе просто сидели, а не пили чай или кофе. Юноша вздохнул и потер лицо ладонями. Он посмотрел на свои руки и заметил, что они перепачканы землей. - Прекрасно, - прошептал Женька, отталкиваясь от стены, - просто прекрасно.***
Олег посмотрел на то место, где недавно стоял Женя. - А ты совсем его загонял: выглядит он хреново. - Переживаешь? – прищурившись, спросил Максим. – Не надо. - Ну, может, я беспокоюсь, - лениво отозвался Минаев. - Конечно, так оно и есть, - иронично согласился Глонский. - А что такое? – Олег сделал вид, что обиделся. – Я что, не способен на искренние чувства? Мне жаль мальчика – такой бледный, измученный непосильной работой на злого хозяина, который скорее станет импотентом, чем перешагнет через свою гордость. - Все сказал? Кельт вздохнул. - Раньше ты не был таким занудой. Тебе надо меньше общаться с Белянским. - И больше общаться с тобой, - Максим покачал головой. - Вот! – палец Олега указал на грудь мужчины. – Вот про это я и говорю. Белянский… - Что? Минаев развернулся к двери, к стоящему на пороге Сергею. - Боже, ну нет! Ну такой же прекрасный день был! – простонал он, сползая в кресле. Сергей закатил глаза. - Он станет еще прекраснее, если ты сгинешь с глаз моих. Кельт поднялся и подошел к Сергею. - Сережа, - почти пропел он, - ты не поверишь: я так и собираюсь сделать. Бывай! – он хлопнул Белянского по плечу до того, как мужчина успел отодвинуться от него. – Максим, с тобой не прощаюсь: я в офис, а потом… - Олег томно посмотрел на Сергея, - потом посмотрим. - Аааа, - почти прорычал Белянский, когда Минаев ушел, - не представляю, как ты выносишь этого человека! - Он сам себя выносит, - спокойно ответил Максим. - Смешно, - Сергей опустился в кресло. – Слушай, мне так все надоело. Может, выберемся куда-нибудь? Давно не ездили за город, - мужчина поправил подушку под своей спиной. – Я в прошлый свой выходной ездил на дачу, убрал там все. Мы могли бы?.. Он вопросительно посмотрел на Макса, так и не закончив предложение. Тот пожал плечами: - Да можно, в принципе. Там все еще есть wi-fi? Я кое-что возьму с собой – сейчас на работе сущий кошмар. - Нет, Максим! На даче отдыхают, а не работают. Глонский скептически посмотрел на друга: - Да, я помню, как прошло мое детство: чудесный «отдых» на грядках с картошкой. - На моей даче нет грядок с картошкой. Там бурьян. Высокохудожественный дикий, - Сергей состроил жалостливое лицо. – Макс, ну пожалуйста, не надо брать с собой всякие умные бумажки. - Я только немного посижу над договором, ты даже не заметишь. - Ага, как в прошлый раз! Максим потер лоб: - Хорошо. Но если у меня завалится контракт из-за тебя… Черт бы побрал этих переводчиков! - Ты так и не нанял никого? - Нет. Агентства присылают всяких идиотов. - Сочувствую тебе, - Сергей замолчал. Подняв голову вверх, мужчина подставил лицо солнечным лучам и расслабленно раскинулся в кресле. Однако долго ему так просидеть не удалось. На террасу вернулся Женя, сжимая в руках какие-то листки. Увидев Сергея, юноша замер, нерешительно переминаясь около двери. - Чего тебе? – не очень вежливо спросил Максим. Сергей открыл глаза и тут же сел прямо, мгновенно напрягаясь. - Добрый вечер, - негромко поздоровался юноша и, дождавшись ответного приветствия, повернулся к Глонскому. - Я бы хотел, чтобы вы посмотрели на кресла, - Женька подошел к мужчине и протянул распечатки. Тот взял листки и стал их просматривать. Повисло неловкое молчание. Женя закусил нижнюю губу и смотрел себе под ноги. Сергей украдкой наблюдал за ним. - Вы хорошо себя чувствуете? – наконец, не выдержал Белянский. Женька поднял на него взгляд. Одновременно с этим на юношу посмотрел и Максим. Женя заметил это и еле слышно ответил: - Хорошо. Его глаза заметались по террасе. - Я неудачно поставил мешок с землей, - пробормотал Женя, пятясь назад. – Извините, я должен его переставить. Он поспешно отошел, радуясь, что сможет хоть чем-то занять себя. Глонский вернулся к изучению распечаток. Сергей с тоской наблюдал, как юноша перетаскивает землю в дальний угол террасы. Максим бросил быстрый взгляд на своего друга. - Тебе действительно надо отвлечься, - произнес он, переворачивая очередной лист. – Как дела у твоего поклонника? Вы еще встречались? Сергей побледнел и посмотрел туда, где, стоя к ним спиной, отряхивал руки Женька. - Все хорошо, - выдавил он. – Да, мы ходили в театр, - Белянский перегнулся через столик и быстро прошептал. – Это обязательно было спрашивать сейчас? - А что такого? – удивился Максим, наконец-то выуживая из листков один, наиболее ему понравившийся, и жестом подзывая Женю. - Ничего, - только и сумел произнести Сергей несколько раздраженным тоном. Глонский протянул распечатки Женьке, положив выбранный лист сверху, и ткнул для верности в него пальцем. Едва он открыл рот для разъяснений, как у него в кармане зазвонил сотовый. После короткого сухого разговора, состоящего из отрывистых фраз, Максим заметно помрачнел. Сбросив звонок, он негромко простонал, прижав руку с сотовым к своему лбу. - Что случилось? – обеспокоенно спросил Сергей, забыв, что он сердит на своего друга. Макс отнял руку от лица: - Через два дня приезжает моя мама.