Серебро со светлого Олимпа

Гарри покидал клинику, в которой провел почти всю осень, со смешанными чувствами. Конечно, ему здесь успело все смертельно надоесть, он очень скучал без общения. Но к радости “освобождения” примешивалась изрядная толика грусти и тревоги — наступало время реальных действий по изменению своей жизни, и это его пугало. Он принял твердое решение после Рождества, когда начнет расти живот, уехать из Англии лет так на пять. Подыскать уединенное жилье где-нибудь в Швейцарии или Франции, поближе к мэтру, до родов вообще никуда не высовываться, а после потихоньку знакомиться с людьми и создавать себе “легенду”. И вернуться на родину с уже подросшим ребенком и душещипательной историей неудавшейся семейной жизни, которую могли бы “подтвердить” новые соседи и приятели. Если сумеет, за это время сдать ТРИТОНы и даже получить высшее образование — Сорбонна в обеих своих ипостасях удовлетворяла самым взыскательным требованиям. Но это означало, что всю вторую половину беременности и сразу после появления ребенка Гарри будет совсем один. Разве что уговорит отправиться с собой Кричера… Провести эти несколько пугавших его больше, чем противостояние с Волдемортом, месяцев, не имея возможности хотя бы откровенно поговорить с кем-то… Гарри подозревал, что это будет невыносимо трудно. Но другого выхода он не видел. Он до сих пор терпеть не мог порт-ключи, но, увы, прямой каминной связи между материком и Англией не было, а появляться в Международном каминном зале Министерства Гарри не хотел. Аппарация на большие расстояния во время беременности строго запрещалась, маггловские же способы заняли бы слишком много времени. Так что пришлось воспользоваться любезностью мэтра, имевшего многоразовый порт-ключ в больницу святого Мунго. Отойдя от последствий перемещения, он осторожно потрогал живот. Ему до сих пор не верилось, что там есть кто-то… крохотный, но совсем настоящий человечек. Хотя с того вечера, когда мэтр Дюваль со священным восторгом — или ужасом — в глазах, подтвердил, что Гарри удалось забеременеть, прошло больше месяца. И положительные последствия уже ощущались: его магия стала намного стабильнее, он перестал швыряться молниями в смятении чувств, и исчезла странная мелкая дрожь, впервые появившаяся после излечения Ирвина, а потом несколько раз пугавшая Гарри в Лондоне. На последнем осмотре мэтр сказал, что концентрация ихора в его крови перестала расти, и, кажется, даже чуть уменьшилась. — У меня создается впечатление, — сказал он задумчиво, — что ихор постепенно как бы перетекает из вашей крови в ткани органа, заменяющего вам матку… Хотя, конечно, делать такие выводы пока рано. Ну что же, Гарри… Судя по динамике, дальше с вашей магией вы справитесь сами, со здоровьем у вас тоже никаких проблем. Остается только ведение беременности, но и тут вам нужен специалист. К сожалению, у меня нет знакомых акушеров в Британии, так что рекомендаций дать не могу. Советую открыться мистеру Фелпсу — я его очень хорошо знаю и думаю, вы можете на него положиться. Он сможет рекомендовать хорошего специалиста, и вам все равно нужен посвященный в суть дела целитель, до которого можно добраться немагическими способами. В некоторых случаях, насколько я знаю, магические способы передвижения беременным противопоказаны. Ну и, разумеется, я с вами не прощаюсь... — Мэтр Дюваль достал из ящика стола изящную металлическую шкатулочку. — Это экстренный порт-ключ в этот вот кабинет. И очень прошу вас, мистер Поттер, — непрерывно держите меня в курсе вашего состояния! Предупрежденный мэтром целитель Фелпс уже ждал в своем кабинете. Гарри, не чувствуя в себе сил на откровенный разговор, просто протянул ему копию своей истории болезни, выданную Дювалем, и приготовился ждать. Ждать пришлось долго. Но вот наконец Фелпс оторвался от бумаг и поднял голову. — Да, мистер Поттер… Сказать, что вы меня удивили, это не сказать ничего, — он оглядел Гарри неверящим взглядом. — Извините за нахальство… но вы позволите мне лично убедиться? Аж два раза проведя диагностику, Фелпс взглянул с тем же выражением, что и мэтр Дюваль в тот памятный вечер: — Это просто невероятно… К сожалению, я не акушер, но мог бы… Гарри перебил его: — Извините, но, думаю, мне пока не нужен акушер. После Рождества я планирую уехать в Европу, и подыскивать специалиста буду уже там. Вы ведь сможете проверять общее состояние здоровья у меня и… ребенка? Фелпс покивал: — Да, да… Конечно, вас можно понять, мистер Поттер… Хотя, скажу откровенно, мне несколько обидно за своих коллег. Это ведь такое чудо! — Он смущенно улыбнулся: — Что ж, пока договоримся так. Первое время хотелось бы видеть вас раз в неделю… — Дом, милый дом, — пробормотал Гарри, наконец вываливаясь из камина в гостиной дома на Гриммо. После длительной разлуки удручающее состояние особняка особенно бросалось в глаза. Конечно, они с Кричером за лето успели вычистить здесь все, но от ветхости и мрачности уборка избавить не могла. Надо было делать ремонт… но когда уже теперь? Гарри виновато взглянул на потемневшие стены, вздохнул и позвал: — Кричер! Спустя мгновение раздался хлопок. — Хозяин Гарри вернулся? — старый эльф поднял на него привычно недовольную мордочку, и тут же его глаза ошеломленно распахнулись: — Старый Кричер бесконечно счастлив служить такому великому магу! Гарри прошибло холодным потом: — Ты что-то видишь… необычное, Кричер? — Хозяин ждет дитя, — пробормотал эльф. Глаза его стремительно наливались слезами. — Хозяин великий маг… Хозяин подарит великого наследника Благороднейшему Роду Блэк… Недостойный Кричер умрет ради хозяина и его наследника… — Не рассказывай никому о ребенке, — поспешно приказал Гарри. Скрывать свою беременность от Кричера он не собирался, но то, что тот узнал о ней сам, его испугало. — А другие домовики тоже сразу поймут, что я беременный? Кричер поколебался, но потом ответил со знакомыми ворчливыми нотками: — Если бы хозяин, как положено порядочному магу, соединил себя узами брака с мастером Драко, эльфы Малфоев бы тоже поняли. — Что?! Причем здесь… мастер Драко? — Если хозяину так угодно, ни при чем, — старик окончательно пришел в себя. — Но старый Кричер знает, как выглядят нити мастера Драко. И видит эти нити в нитях наследника. Гарри схватился за голову и рухнул на диван: — Так! Я запрещаю тебе говорить о моей беременности кому бы то ни было, включая Малфоев! Эльф пожевал губу: — Кричер не может ослушаться хозяина… Кричер ничего не скажет. И благородному, умному, богатому, красивому мастеру Драко тоже не скажет. — Вот так-то, — Гарри устало посмотрел на него. — Это только мое дело. А теперь займемся ужином. Будут гости. Разбирая принесенные Кричером продукты и переругиваясь с ним по поводу меню, Гарри давил в себе оживившееся от упоминания “мастера Драко” чувство вины перед Малфоем. Весь последний месяц оно портило ему жизнь, хотя он и понимал, что никаких причин для этого чувства нет. Почитав на досуге литературу о магических долгах и контрактах, он с удивлением обнаружил, что в средневековье взимание Долга Жизни невестой из семьи спасенного или даже договорным рождением внебрачного ребенка было обычным делом. Оно, в общем-то, и понятно: в те смутные времена возможности умереть у каждого было слишком много, а возможности спасти кого-то от смерти — слишком мало. Так что практичные маги предпочитали взимать Долг сразу, новым человеком в род. И Гарри, как оказалось, действовал вполне в русле традиции. Но, видимо, за какие-то грехи в прошлой жизни, в этой его наградили гипертрофированной совестью… — Горячее я сам сделаю, — сумев отмахнуться от мыслей о Малфое, Гарри забрал у Кричера мясо. — Ты займись салатом. Мороженое заказал? — И шоколадное, и ванильное, и фисташковое, — доложил Кричер. — Недостойные друзья хозяина будут довольны. — Перестань их так называть. Таких достойных друзей ни у кого больше нет. Без них меня вообще бы уже давно не было. Кричер угрюмо зыркнул на него и отвернулся. Гарри только вздохнул — ну должно же хоть что-то оставаться неизменным. Хорошо уже, что старик перестал упоминать грязнокровок и предателей крови. — Как уедешь? — Рон изумленно вытаращил глаза. — Куда, зачем? — В самом деле, Гарри, — поддержала его Гермиона. — Как ты будешь совсем один?! — У меня будет Кричер, — Гарри жестом остановил возражения. — Я уже все решил. Ребята, ну вы же понимаете — или так, или запереться на Гриммо! В Англии я нигде не смогу спокойно жить. — Так-то оно так… Но все-таки… Родители до сих пор вспоминают, как им с Биллом тяжело было. Самый первый же, они не знали ничего, не умели. А ты вообще… Гарри тоже плохо представлял, как справится, поэтому только неопределенно повел плечами. — Ну, пока еще я здесь побуду. — Он попытался перевести разговор на более спокойную тему: — Что новенького произошло, пока меня не было? — Да про все важное мы тебе писали, — Рон раздраженно вздохнул. — Ладно, я тебя понял, не буду больше приставать. Решил, так решил… Но все-таки подумай еще, Гарри. — Я вчера встретила Сьюзан Боунс, — Гермиона, видимо, поняла, что сейчас давить на Гарри бесполезно. — Она сказала, что в Департаменте Магического Правопорядка сейчас много вакансий. Если я успею сдать ТРИТОНы с надлежащими оценками в ближайшую дату, то вполне могу рассчитывать на место в ДМП. — А когда ближайшая дата? — В начале декабря, — Гермиона поежилась. — Я как будто бы и готова, но все равно… А вы когда будете сдавать, мальчики? Гарри указал на свой живот и развел руками, Рон постарался слиться с обстановкой, но не преуспел. Слушая упреки Гермионы и вяло отбивающегося от нее Рона, Гарри с острым сожалением вспомнил о школьных днях — как же мало он их ценил тогда! Сейчас та жизнь виделась ему ясной и простой, чуть ли не беззаботной… Хотя, наверно, на самом деле она такой не была. *** Увидев принесенного Гарри плюшевого тигренка, Тедди радостно заулыбался, демонстрируя два новеньких зуба и требовательно протягивая к игрушке руки. Миссис Тонкс посадила его на ковер, и он сразу потянул в рот тигриный хвост. — Вроде, когда я уезжал, у него зубов еще не было? — спросил Гарри. — Нет, не было. За две недели оба вылезли. Намучились с ними, — Андромеда устало вздохнула. — Второй еще ничего, но когда первый лез, мы с Тинки с ног сбились. Плакал и плакал, ничем его нельзя было унять. Спал только на руках. Если бы не Нарцисса, я бы, наверно, трое суток глаз не смогла сомкнуть. — Миссис Малфой?! — Гарри не смог сдержать удивленного возгласа. — Да, — Андромеда посмотрела на него и грустно улыбнулась. — Год назад я и подумать не могла, что когда-нибудь позволю Цисси укачивать моего внука. И, тем более, что она захочет это сделать. Но… Знаешь, Гарри, мы ведь с ней одни в живых остались. Из всего огромного семейства. А в детстве, помню, когда весь клан Блэков и их друзья собирались на праздники, мы соревновались, кто быстрее пересчитает стулья в парадной столовой. Цисси всегда сбивалась, поэтому проигрывала и очень обижалась… Гарри изо всех сил молчал, убеждая себя, что это не его дело, и миссис Тонкс сама способна разобраться в мотивах своей сестры. Но Андромеда и без слов его поняла: — Я знаю, о чем ты думаешь, Гарри. Конечно, если бы Малфои не оказались на стороне побежденных, Нарцисса вряд ли пришла бы ко мне. Но это не единственная причина, поверь мне. И она искренне полюбила Тедди. Говорит, что он пошел в Блэков. Гарри с сомнением посмотрел на пухлощекое слюнявое личико крестника. Пока с уверенностью можно было сказать только, что ребенок — метаморф, как и его мать. Сейчас его пушистые волосенки были оранжевыми в черную крапинку — видимо, в попытке повторить тигриные полоски. А так Гарри улавливал только очевидное сходство с игрушечным пупсом. — Я бы обязательно помог, если бы не эти проблемы, — огорченно сказал он. — Плохой из меня крестный: когда я нужен, меня никогда нет. — Ну что ты, Гарри, у тебя все впереди, — отмахнулась Андромеда. — Сейчас я и сама отлично справляюсь. Когда Тедди подрастет, с ним надо будет бегать, играть, учить его летать, тогда и придет твое время. — Вот об этом я и пришел поговорить, — Гарри гулко сглотнул, пережидая болезненный спазм в горле. Он заранее решил, отправляясь сюда, что расскажет Андромеде правду, за исключением имени своего вынужденного партнера, — она имела право знать, почему ее внук остается без поддержки крестного отца. Дольше всего, принимая свое решение уехать из Англии, Гарри колебался из-за того, что придется оставить Тедди. Как бы он себя ни уговаривал, не мог перестать думать, что предает крестника. — … и вот, — он закончил свой рассказ и попытался улыбнуться. — Так что меня долго не будет в вашей жизни… Простите. — Не за что извиняться, — Андромеда погладила его по плечу. — Ох, Гарри… Что же все на тебя-то валится? Даже не знаю, поздравлять или сочувствовать… Все-таки поздравлю, ребенок — это всегда чудо, тем более в твоем случае. Но ты все правильно решил, здесь тебе жизни не дадут. А мы с Тедом сами к тебе будем ездить, если ты позволишь. Правда, маленький? Тедди поднял голову и засмеялся. Гарри тоже широко улыбнулся, чувствуя, как гора падает с плеч. И как он сам до этого не додумался? — Конечно, приезжайте, хоть насовсем! — Ну, насовсем не насовсем... — она подняла внука с ковра, вытерла замурзанную мордашку. — Но в первое время тебе очень нужна будет помощь. Так что жди нас ближе к родам. Узнав о разговоре с миссис Тонкс, друзья пришли к мнению, что это полностью меняет дело, и Гарри действительно лучше уехать. — Найти дом — штука муторная, — авторитетно заявил Рон. — Надо начать прямо сейчас, чтобы хотя бы в январе можно было переехать. Всем остальным Уизли было объявлено, что Гарри уезжает во Францию, потому что целители посоветовали ему сменить климат. На взгляд Гарри, причина была глупая, но к его же удивлению, ее приняли безоговорочно. Флер через своих родителей нашла надежного риэлтора, и процесс, что называется, пошел. Хотя риэлтор, услышав требования Гарри — уединенность, и в то же время пешая доступность до более-менее крупного населенного пункта, возможность использования Скрывающих чар и подключения Каминной связи в сочетании со скромными размерами и не заоблачной ценой, — сразу сказал, что быстро такой дом найти не получится. И вообще, “возможно, придется пойти на компромиссы”. Гарри решил пока не переживать по этому поводу — время у него еще было. Беременности он по-прежнему совсем не ощущал. Только возросший аппетит и пошедшие на лад дела с магией напоминали, что она все-таки есть. Целители, да и сам Гарри, думали, что беспалочковое преобразование предметов останется с ним навсегда, но это было скорее хорошо, чем плохо. Все остальные заклинания получались теперь почти всегда нормально, только требовали большей концентрации на регулировании силы исполнения. Кричер каждый вечер подолгу уединялся в холле с портретом миссис Блэк: видать, спешил наговориться на годы вперед. Гарри не мешал ему — пусть, лишь бы не забывал потом задергивать зачарованные занавески. И так старый эльф приносил немалую жертву, соглашаясь уехать с ним из родного дома. Хотя, если бы ему велели остаться, Кричер, пожалуй, вообще бы лег и умер. Он теперь таскался тенью за Гарри, предупреждая малейший намек на опасную ситуацию, проводил уйму времени, выискивая самые свежие и полезные продукты, следил за его режимом — несколько раз, засидевшись в библиотеке, Гарри вынужден был отложить интересную книгу и идти спать, не выдержав укоризненных вздохов и едва слышного ворчания. Не раз его подмывало спросить, заботился ли бы Кричер о “наследнике” так, если бы тот не имел отношения к “мастеру Драко”? Но Гарри удерживался — напоминать о Малфое своевольному вредному эльфу было чревато неприятными неожиданностями. Да и себе напоминать о Малфое надо было бы пореже. Совесть не то чтобы очень донимала, но не забывала тихонько покусывать. И все вокруг как будто сговорились — Кричер вздыхал, Андромеда то и дело поминала Нарциссу, даже Рон как-то сказал, что Хорек почему-то зачастил в Косой переулок. — Несколько раз уже видел — то на обед иду, он навстречу, то еще куда… Пару раз даже к нам в магазин заходил. Постоял и вышел, не купил даже ничего. Совсем нечего делать, что ли… Гарри не стал поддерживать разговор, и Рон на удивление деликатно заткнулся. Но совесть на этот раз куснула сильнее обычного — немудрено, что Малфой не знает, куда себя девать. После войны малейшего подозрения в связях с Волдемортом было достаточно, чтобы перед тобой закрылись все двери. Так что Драко рассчитывать на какое-то интересное и общественно значимое занятие вообще не приходилось. А тут еще и Гарри его бесстыдно… поимел. Почему-то тот факт, что физически все было наоборот, мало утешал. Но в целом все шло хорошо, будущее приобретало вполне приемлемые очертания, после двух осмотров целитель Фелпс разрешил прийти в следующий раз только через месяц, если не будет никаких проблем. Гарри успокоился, повеселел, начал строить оптимистичные планы и предвкушал еще далекое, но неуклонно приближающееся Рождество, гуляя по маггловским магазинам и даже отважившись несколько раз посетить Косой переулок. На этом фоне приглашение на бал в честь официальной делегации американского Министерства Магии, с категоричной припиской от Шеклболта: “Гарри, надо, чтоб ты был!”, стало неприятным сюрпризом. У Гарри теперь не было спутницы. У него не было приличной парадной мантии — с начала лета, когда они ходили в Министерство получать свои награды, он заметно подрос, поправился и раздался в плечах. И, главное, у него не было никакого желания идти туда и улыбаться, сверкая Орденом Мерлина и изображая Национальную Гордость Британии. Но и выбора у него не было — Шеклболт не стал бы делать эту приписку, если бы присутствие Гарри действительно не было важно. Разоренной войной и нуждающейся в огромном количестве реформ стране очень нужна была помощь, и американцы могли ее предоставить. И если для этого надо, чтобы чинуши из делегации могли “лично пожать руку доблестному юному герою”, то Гарри должен дать им такую возможность. Для начала надо было решить вопрос с одеждой. Гарри обратил внимание, что в последнее время многие мужчины носят мантии нараспашку, щеголяя элегантными маггловскими костюмами, надетыми под нее. Ему нравилось, как выглядит такой ансамбль — современно, красиво и, по его собственному определению, “полукровно”, так что первым делом он отправился за костюмом, прихватив с собой в качестве консультанта Гермиону. Подруга отнеслась к делу со всей ответственностью, приведя его в магазин Hugo Boss — “Мой папа одевается только здесь!” — и измучив примерками и Гарри, и продавщиц. В итоге Гарри вышел, оставив в кассе сумму, о которой старался лишний раз не думать, зато гордым обладателем черного костюма-тройки, четырех разноцветных рубашек с подобранным к каждой галстуком, двух пар туфель, двух ремней и даже нескольких новых трусов и носков. И с твердым решением никогда больше не ходить в магазин с Гермионой. Так что за мантией к мадам Малкин он пошел один. О чем немедленно пожалел, едва мадам начала задавать вопросы. В прошлый раз их с Роном водила заказывать мантии миссис Уизли, и Гарри как-то не обратил внимания, сколько всего при этом надо было выбирать — ткань, цвет, фасон, даже форму и материал пуговиц! Он что-то невразумительно блеял, собираясь уже ткнуть пальцем в первый попавшийся образец и сбежать, когда над ухом послышалось: — У тебя нет даже никакого зачатка вкуса, Поттер! — И ты здравствуй, Малфой, — обреченно пробормотал Гарри. Принесло же его… — Тогда подскажи, что, по-твоему, будет лучше. Вместо того, чтобы удалиться, облив его новой порцией презрения, Малфой пожал плечами: — А что мне за это будет? — Орден Мерлина, увы, предложить не могу, — Гарри постарался скрыть замешательство. Надо же, Малфой, кажется, и впрямь собирается ему помочь! — Нужен мне твой орден, — тот действительно придвинул к себе альбом с рисунками и образцами тканей. — Мороженое у Фортескью вполне устроит. Гарри едва сумел удержать нормальное выражение лица. Видимо, бедняге и впрямь совсем нечем заняться… Совесть показала острые зубки, но усилием воли удалось загнать ее подальше. Не хватало только, чтобы Малфой понял, что Гарри чувствует себя виноватым перед ним. Что-что, а слабые места противника Хорек умеет выявлять прямо-таки нюхом, ему и малейшего намека будет достаточно. Тем временем, выяснив, для чего нужна мантия и что под нее будет надето, Малфой вступил в дискуссию с мадам Малкин, время от времени приказывая Гарри повернуться или приложить к себе кусок ткани. Когда они пришли к согласию, мадам продемонстрировала иллюзию получившейся в итоге вещи, и Гарри признал, что сам он никогда не смог бы так все подобрать. Мантия должна была получиться шикарная — из тяжелого матового темно-красного шелка, с черной отделкой, с кучей вплетенных прямо в ткань чар — от Самоочищения до простейших щитовых. Правда, озвученная цена была больше всей оставленной в Hugo Boss суммы, но Гарри на это было уже наплевать. И, выйдя из магазина, он искренне поблагодарил Драко: — Спасибо! Ты очень меня выручил. Значит, к Фортескью? Пойдем, я и сам не прочь перекусить. Малфой кивнул и молча двинулся к кафе. Гарри заказал себе большой горячий сэндвич, кусок яблочного пирога и две порции мороженого: клубничного и шоколадного — просто не смог выбрать и решил, что справится с обеими. — Ну ты и проглот, — прокомментировал Драко его заказ. — А по виду и не скажешь. Ты на паразитов не проверялся? Сделав вид, что не слышал последней фразы, Гарри спросил, что заказать ему. Малфой ограничился ванильным мороженым и чашкой кофе. Как ни странно, его присутствие не помешало Гарри насладиться едой. День был на редкость для поздней осени солнечный и теплый, и они устроились на веранде. Загнанная в угол совесть молчала, Драко тоже молчал, и его молчание не было презрительным или демонстративным. Он просто ел мороженое и пил кофе. — Как твои дела? — спросил Гарри, доев пирог и принимаясь за порцию шоколадного. Малфой неопределенно дернул плечом: — Нормально. А… как твои? Совесть пискнула. Гарри понадеялся, что не покраснел: — Тоже ничего. — Помявшись, он все же решил немного успокоить кусачую внутреннюю тварь: — Слушай, извини, что я в тот раз так бесцеремонно... Даже подумать не дал. Малфой ухмыльнулся: — Ну, учитывая занятые позиции, твоя бесцеремонность извинительна. Вот если бы было наоборот… Гарри усиленно занялся мороженым, надеясь, что разговор на этом завершится — вазочка и чашка Малфоя уже опустели. Но тот уходить не спешил. “Сейчас издеваться начнет”, — решил Гарри и не угадал: — Тебе… помогло хоть? — неловко спросил Драко. Гарри чуть не поперхнулся от неожиданности: — Да, помогло. Спасибо еще раз... Ты мне на самом деле жизнь спас. — Это хорошо. Ладно, я пойду, — Малфой встал. — Бывай, Поттер. — Счастливо, — Гарри недоуменно смотрел ему вслед, пока высокая светловолосая фигура не исчезла за углом. Все-таки, странный какой-то этот Малфой… Со спутницей для бала дела обстояли куда хуже. Гермиона с Роном тоже были приглашены и, естественно, шли вместе. Идти одному означало провести весь вечер, краснея, бледнея и прячась по углам от приглашений на танец — танцевать Гарри так и не научился. Никого “безопасного”, для кого пойти на бал означало бы только пойти на бал, и ничего больше, кроме Луны Лавгуд, он не знал. Но Луна была в Хогвартсе. И, учитывая ее близкую дружбу с Джинни, приглашать ее было бы не слишком этично, как выразилась Гермиона. И она же подсказала выход: — Пригласи миссис Тонкс. И она развеется, и ты будешь при даме, и никаких слухов не возникнет — все знают, что ты крестный Тедди, и вы близко дружите. Уговорить Андромеду было трудно, но, в конце концов, она согласилась: — Нарцисса сказала, что присмотрит за Тедди, а мне полезно немного отдохнуть и вспомнить, что я женщина. Миссис Тонкс на балу была не просто женщиной, а настоящей леди. Гарри просто потерялся в ее тени, чем был очень доволен. Даже черный, траурный цвет платья и мантии не делал ее менее элегантной и красивой. Это даже придавало ей королевской величественности. Еще она умела отлично вести легкую светскую беседу с кем угодно, включая горевших желанием познакомиться с “юным героем” американских дипломатов, смогла пройти круг вальса с Гарри, не позволив ему сильно опозориться, и с ней было прилично рано уйти, сославшись на малыша Тедди. Пользуясь случаем, Гарри поговорил с Шеклболтом, поставив того в известность о своих планах. Он знал, что Кингсли рассчитывал на него, и не хотел уезжать тайком. В качестве причины отъезда назвал, не вдаваясь в подробности, серьезные проблемы со здоровьем. Шеклболт поверил — он знал Гарри, и был одним из немногих, кто знал правду о хоркруксах. — Жаль, — пророкотал он. — У меня и так мало людей, на которых можно положиться… Но, конечно, здоровье важнее всего. — Я бы все равно не пошел в Аврорат, — попробовал оправдаться Гарри. — Все-таки, подумал и решил, что не мое это. Кингсли махнул рукой: — Я тебе и в другом месте дело найду. Так что решай свои проблемы и возвращайся. Обещав вернуться когда-нибудь, Гарри с легким сердцем покинул бальный зал. Как полагается кавалеру, он проводил даму до дома и был крайне удивлен, застав там не только Нарциссу Малфой, но и ее сына. Тедди, обзаведшийся такой же светлой, как у дядюшки, шевелюрой, увлеченно ползал по ковру за управляемым палочкой Драко игрушечным книззлом. — Здорово, — восхитился Гарри, следя за потягивающимся зверьком. — Совсем, как живой! Как ты это делаешь? — На игрушку наложены чары, — снисходительно пояснил Драко. — Соответствующим пассом палочки я активирую то или иное движение. Для малышей такие игрушки лучше, чем самодвижущиеся — не могут испугать или перевозбудить. — Да, Андромеда предупредила, что лучше неподвижные покупать, — согласился Гарри. — А вот такие мне еще не встречались. — В Англии их не делают. Мы заказывали во Франции, — Драко заставил книззла перевернуться на спину, Тедди тут же с радостным визгом вцепился в мягкое меховое брюхо. — Прекрасно выглядите, мистер Поттер! — Нарцисса подошла к ним и оценивающе оглядела Гарри. — Эта новая мода весьма импозантна. Как ты думаешь, Драко? — Ничего, — Драко смерил Гарри таким же оценивающим взглядом. — В самом деле, неплохо, Поттер. Хотя неудивительно, если вспомнить, кто выбирал тебе мантию. — Как невежливо, Драко, — мягко укорила сына Нарцисса. — Позвольте поинтересоваться, мистер Поттер, где вы заказывали костюм? Очень элегантный. Пока Гарри, путаясь в словах и запинаясь, рассказывал миссис Малфой о Hugo Boss, Андромеда успела распорядиться насчет чая и пригласила всех к столу. Нарцисса и Андромеда искусно поддерживали общий разговор, Драко большей частью помалкивал, как и сам Гарри, Тедди умилял и веселил всех. И если бы разошедшаяся совесть не шептала беспрерывно, что в животе Гарри растет человек, приходящийся ближайшим родственником всем сидящим за столом, а они об этом ничего не знают, можно было бы сказать, что вечер удался. Но все-таки на то, чтобы досидеть до конца чаепития и учтиво попрощаться со всеми, выдержки у Гарри хватило. — Я кретин, Кричер, — тоскливо сказал он, вернувшись домой. — Хозяин проклял кого-то? — принимая у него мантию, бесстрастно поинтересовался домовик. — Хозяин почему-то чувствует себя виноватым. Хотя ни хрена не виноват, и вообще во всем прав! Ответом ему было скептическое молчание и сказанное потом притворно-участливым тоном: — Кричер принесет хозяину успокоительного зелья. — Собственный эльф ни во что не ставит, — горестно пожаловался окружающим стенам Гарри. — Даже Малфой не издевается, а этот… А ведь правда, подумал он, раздеваясь и принимая душ. За обе встречи Малфой ни разу ему не нахамил, и ни словом, ни взглядом не напомнил о том, каким образом возвращал Долг Жизни. Даже когда Гарри сам заговорил об этом, отреагировал нормально, по-человечески. Честно говоря, сомнительно, чтобы кто-то из приснопамятного списка, кроме Невилла, повел бы себя более… джентльменски, как говорила тетя Петунья. Надо же, оказывается, Хорек может быть порядочным и даже деликатным… От этих мыслей чувство вины усугубилось еще и чувством благодарности, и Гарри решил действительно выпить успокоительного перед сном. Не хватало только выбиться из режима из-за этого непонятного Малфоя. Хорошо бы больше его не встречать… Гарри совсем не нужны сейчас лишние переживания.