Игры Богов

С трудом удерживая маску величия и старательно не обращая внимания на подозрительные шумы за троном, Джива сосредоточено наблюдала за шествующим по проходу мужчиной. Один… Сколько же они не виделись? Он изменился — посуровел, более тяжёлой и размеренной стала походка, пробивающаяся седина посеребрила виски, но всё же… Это по-прежнему был Стас. Стас Карпов. Бывший соратник. Вечный соперник. Изгнанник из славянского рода. Выстоявший. Несломленный. Непокорённый. Холодный, расчётливый, безжалостный зверь, хищник на вершине пищевой цепочки, дальновидная жестокая сволочь, достаточно одержимая для того, чтобы всю жизнь положить на гонку за властью. Талантливый руководитель, прозорливый и умелый организатор, искусный и ловкий политик, сумевший создать собственную империю, подмявшую под себя пространства и народы; выковавший, воспитавший и объединивший вокруг себя армию не рассуждающих, готовых идти за ним в огонь и в воду отчаянных головорезов. Мятежник. Победитель. Вожак бешеной стаи. Один Всеотец. Сколько веков длится их противостояние? Сколько сил положено в борьбе за сферы влияния, сколько претензий предъявлено, дипломатических скандалов пережито? Читая официальную переписку с северным соседом, пропитанную ядом настолько, что бумаги порой страшно было брать в руки, могла ли она представить, что когда-нибудь им придётся договариваться? Забыть о распрях и встретиться для переговоров? Если бы не обстоятельства, она бы никогда… Да и он бы вряд ли… Но политика, так её растак, не признаёт сослагательных наклонений. Внешние угрозы вынуждают объединяться, очевидные нешуточные опасности всё ощутимей надвигаются со всех сторон. Молодые, наглые, зубастые западные божки со своей грёбаной дерьмократией, с ценностями в виде ложных кумиров и зелёных бумажек, с которых ласково и плотоядно смотрит на мир дядюшка Бенджамин. Вежливо улыбающиеся восточные соседи, не предъявляющие пока свои претензии открыто, но способные уже завтра всем скопом вскочить в сёдла низкорослых степных лошадок — «Заплатите Орде дань за цетвёртый квартал, пазалуста». Нет уж! Лучше своё зло, привычное. Признайся же, Ирка, тебе его не хватало… Его ехидных замечаний и умных, дельных советов, его издевательских шуток и внимательного, заботливого взгляда, его наплевательского отношения к морали и твёрдых незыблемых принципов. Скольких проблем и роковых ошибок ты могла бы избежать, если бы имела возможность довериться, узнать его мнение, разделить с ним груз ответственности. Ты скучала по вашим громким ссорам и спорам до хрипоты, хотела вернуть драйв и чувство полёта, которое он внушал одним своим видом. Ты всегда завидовала его свободе, его воле, его силе… Завидовала и восхищалась… И злилась. На его выдержку, его непробиваемость. Ты даже сейчас не удержалась и устроила представление с одной лишь целью — спровоцировать, добиться от него хоть каких-нибудь эмоций. И тебе удалось — ты единственная, кто успел заметить, как на мгновение слегка приподнялись брови и удивлённо блеснули глаза. Этот блеск дорогого стоил… Ты вспомнила. Вспомнила, каким он был тогда. Каково это, когда он рядом. Один подошёл к трону на положенное количество шагов — заранее проинструктированный, знавший уже до мелочей предстоявшие ему сейчас клоунские номера. И повёл себя соответственно: остановился и, сложив руки на груди, склонил голову в почтительном поклоне. Стоящий по правую руку от трона Домовой-глашатай громогласно рявкнул, так, что уши заложило: — Его небесное великолепие, верховный бог Один к Великой Матери! В тот же момент, как по команде, раздались щелчки затворов фотоаппаратов и замелькали многочисленные вспышки. Пресса, чёрт бы её побрал… Джива, словно наяву, увидела завтрашние газетные заголовки: «Историческое примирение двух враждующих держав!» «Свирепый варвар склонился перед Великой Матерью!» «Север готов просить помощи. В чём же профит?» Стас, разумеется, всё понимал не хуже: повернулся в сторону пишущей братии и послал в толпу столь приветливую людоедскую улыбку, что стоящие в первых рядах репортёры вздрогнули и отшатнулись. Кое-кто даже попытался отмахнуться фотоаппаратом, словно отгоняя наваждение. Чур, меня! Чур! Удовлетворённый реакцией Один растянул губы в ещё более дружелюбном оскале, определённо рассчитанном на то, чтобы ошеломить, убедить масс-медиа встречающей стороны — он не робкий проситель, согласный на любые условия, и относиться к нему следует со всей серьёзностью и известной долей опаски. Перед вами не покорный деревенский недотёпа, на которого можно смотреть свысока и небрежно фыркать, — нет уж, позвольте вам не позволить, к вам изволил заглянуть величайший из правителей, могущественный Один, бог войны и Победы, хозяин Вальхаллы и повелитель валькирий. И с этим нельзя не считаться, господа мои спесивые, с этим нельзя не считаться, так что извольте опустить профиль пониже и поумерить спесь. Открытая, не допускающая двойных толкований, демонстрация силы. Ох, Стас… Несколько секунд полюбовавшись произведённым эффектом, Один вернул своё внимание начальнице славянских богов. Оскал трансформировался в полуулыбку, довольно сверкнули каре-зелёные умные глаза: — Ну здравствуй, Ирина свет Сергеевна! Рад видеть тебя в добром здравии. Прекрасно выглядишь, я даже, пожалуй, соглашусь, что тезис о не стареющих ведьмах имеет под собой основания. По-прежнему шикарна и роскошна, лисица рыжая! Возмущённо фыркнула Мара, стоящая неподалёку. А Ирина не обиделась. Вот ни капельки. Потому что знала: называя её ведьмой, Стас совсем не подразумевал, что она похожа на тех дамочек, в бигуди и застиранных халатах, что пилят своих мужиков, не давая им достойно отметить День взятия Бастилии. Нет, наоборот — Стас произнёс это слово с уважением, словно отдавая дань её способностям и умению всегда и во всём находить выгоду для себя лично и для своей державы в целом. Он не скрывал восхищения её по-прежнему великолепной внешностью, которая гармонично сочеталась с острым умом и бойцовским характером. Просто… Просто Стас всегда умел делать двусмысленные комплименты, виртуозно смешивая восхищение и сарказм в точно отмеренных пропорциях. Джива приосанилась и, повернувшись так, чтобы лицо выглядело в наиболее выигрышном ракурсе, ответила на приветствие пресловутым «милостивым наклонением головы». Она отлично знала, что хороша — время и трудности не смогли изменить, не оставили следов на её гладком лбу и свежей фарфоровой коже. Ей есть чем по-женски гордиться: есть ещё порох в пороховницах и ягоды… Кхе-ем… В общем, она всё так же прекрасна и моложава. Джива сделала вредное лицо, собираясь ответить гостю в том же духе, но её вновь отвлёк посторонний хипеж за троном. Бах-бах, тыдыщ!.. Вау!.. Бабах!.. Ыыыыы… Да что же это такое?! Лель, гадёныш! Опять в компьютерные стрелялки режется, мерзавец! Посреди официальной встречи! Вон уже и Стас заинтересованно прислушивается, пытаясь понять, что происходит. Ну, негодяй мелкий, попадёшься ты мне после… — Как тебе понравился приём? — Ирина попыталась сгладить конфуз, старательно отвлекая Одина. — Надеюсь, твоя служба протокола не найдёт повода усомниться в моём полном к тебе уважении? — Ну что вы, товарищ Зимина, — иронично усмехнулся Стас. — Как можно! По-моему, всё на высшем уровне. Весьма концептуально: серп и колосья, как символ хлеборобства, лапти и гусли, как символ исконности, самоцветы и позолота, как символ чего-то там ещё… Креативный и неожиданный подход. Гости ошарашены и сражены, можно брать противника голыми руками. Респект, Ирина Сергеевна! Стратег… Только, на мой взгляд, кое-чего не хватает для полной аутентичности. Где ярмарочный медведь? Зажала? — Хворает медведь… Пареной репы пережрал, — Ирина с удовольствием включилась в обмен шпильками, бывший когда-то их любимым развлечением. — Рада, что смогла тебе угодить. А теперь, если не возражаешь, перейдём от лирики к делу. Ты ознакомился с договором? Готов подписать? Можем прямо сейчас, не откладывая. — У-у-у… — насмешливо протянул Стас. — Прежняя Зиминуха. Быка за рога… А как же поспорить по каждому пункту? Как же поцапаться из-за малейшей запятой? Ты пренебрегаешь традициями и лишаешь меня удовольствия. Как же регламент? — Хочешь по протоколу? — Джива с издёвкой приподняла соболиную бровь. — Изволь. Но имей в виду — нам придется собрать за столом всех этих гомонящих господ… Ирина обвела рукой зал и ткнула пальцем в неподвижно стоящего Домового: — А этот болван будет сопровождать обсуждение каждого параграфа стуком посоха и истошными выкриками: «Обсуждается подпункт пять один, пункта пять, главы десять Небесной Хартии!» «Обсуждается подпункт два три, пункта семь, главы двенадцать Небесной Хартии!» И так по каждой закорючке. Пресветлая молитвенно сложила ладони: — Давай проведём официальную церемонию, умоляю! — Ну уж нет, уволь, — махнув рукой, усмехнулся Стас. — Готов признать всю степень своего заблуждения. Ты победила, Зимушка! Давай сюда свой договор.