Рука на твоём плече

Коль напрасна моя жертва, так что ж: Закон негласный Разрешает тебе взять в руки нож. Green Apelsin, «Северный ветер»

На «Персифале» было тихо и пусто. За без малого неделю пути Вернон почти смирился с этим, но привыкнуть так и не смог. Рулевой чётко знал своё дело, сноровисто прокладывая курс против течения по самым глубоким тиховодам, двое вахтенных ловили в паруса малейшее дуновение ветра. Но время всё равно тянулось невыносимо долго. Много часов Роше провёл над планом Лок Муинне, скрупулёзно изучая город и сопоставляя расположение улиц с информацией из последнего письма коннетабля Яна Наталиса. Темерская армия с ним во главе и частью регентского совета, временно держащего в стране власть, прибыла в Лок Муинне загодя, как и представители других северных королевств. На второй день к изучению карт присоединилась Майя. На третий — закончился весь запас табака. Вскоре после этого вышла и выпивка — довольно было двух попоек вместе с ведьмаком. После, конечно, было дюже погано. Но зато голова немного прочистилась и охолонула. Бьянка держалась особняком, неизменно собранная и строгая. Ничем не подающая виду о том, что ей пришлось пережить. Но Роше слишком хорошо знал её, а поэтому понимал: по ней гибель Синих Полосок ударила едва ли не больнее, чем по нему самому. А Геральт, которого Вернон прежде нередко замечал в компании Бьянки, теперь не очень-то стремился скрасить её одиночество. Оно и понятно. Сложно, должно быть, утешать одну женщину, когда все помыслы отданы другой. Или другим — пёс его, этого ведьмака, разберёт. В том, что касалось баб, его понятия о верности были весьма расплывчатыми. Зато его верность дружбе была вполне однозначна, а иное Роше интересовало мало. Сам Вернон разговорить Бьянку не пытался: не из тех она, кому нужно плечо, чтоб порыдать в него. Зато до седьмого пота гонял её по палубе в спаррингах — лучший способ выплеснуть бьющую через край ярость и боль. Лучший — для них обоих. Правда, одну из тренировок пришлось пропустить. Очередным утром поднявшись на палубу, Вернон обнаружил, что та была уже занята: на ней Бьянка отчаянно рубилась с Майей. Роше хотел было вмешаться, но присмотрелся и передумал. Вернон неоднократно видел Майю в бою, а Бьянка и вовсе сражалась с ним плечом к плечу бессчётное количество раз, и он не стал отказывать себе в удовольствии полюбоваться столь впечатляющим зрелищем. Бьянка была сильнее, Майя — выше, чем успешно пользовалась, не подпуская противницу на длину вытянутой руки. В остальном они были равны. И не щадили друг дружку. Минуло не менее четверти часа, когда взмыленные и запыхавшиеся противницы вынуждены были прервать бой. — Зажимаешь локоть. И верхний блок опять хреново держишь, — по привычке бросил Вернон Бьянке, когда та прошла мимо него, тяжко дыша. — Вот сам и держи, — мигом ощетинилась она. — А то я-то, поди, недостаточно уважила, сам теперь попробуй. Роше промолчал. Не дождавшись ответа, Бьянка удалилась, гордо вскинув голову. Майя же и вовсе сделала вид, что не услышала. Вопреки опасениям Геральта о том, что как бы теперь не пришлось то и дело разнимать эту парочку весь оставшийся путь, всё обернулось с точностью до наоборот. От души отдубасив друг друга, приятельствовать Майя и Бьянка, конечно же, не начали. Но зато хоть палуба перестала покрываться инеем, когда им обеим выпадало оказаться на ней одновременно. Пришвартоваться пришлось на приличном расстоянии от города. По мере приближения к подножью Синих гор русло Понтара сужалось, становилось всё мельче, и вести «Персифаль» дальше было опасно. Оставшийся путь предстояло проделать пешком. Отправились — под бурное негодование непреклонно оставленной на корабле Бьянки — втроём. Уже спускаясь по сходне вслед за Геральтом, Вернон краем глаза заметил, как за его спиной Бьянка резко схватила Майю за плечо, останавливая. — Если с командиром что-то… — угрожающе начала было она. Майя так выразительно глянула ей в глаза, что та мигом осеклась. — Сделай так, чтобы он вернулся живым, — договорила она уже совсем иным тоном. Что ответила Майя, Роше уже не расслышал. Горная тропа резко забирала вверх, а путь предстоял неблизкий, так что шли быстро и преимущественно молча, дабы поберечь дыхание. Останавливались лишь один раз — перевести дух после того, как пришлось карабкаться через оставленный оползнем завал. Когда к Роше вернулась пущенная по кругу фляга с водой, он вынул из-за пазухи другую, серебряную, и протянул Майе. — Держи. Всё забывал вернуть тебе. Та удивлённо вскинула брови. — Надо же. Я думала, что потеряла её во Флотзаме. Спасибо, что сохранил. — Что-то памятное? — У отца была такая. Я стащила её, хотела сменять на еду в деревне. С ней же за пазухой сбежала в город, когда его убили. Думала, что никогда не расстанусь с ней — последняя память и всё такое, — Майя невесело усмехнулась. — Продала на третий же день за горсть медяков. Потом, много позже, когда я уже служила в разведке, как-то на базаре увидела почти такую же. Не удержалась, купила — думала, мне будет приятно иметь частичку памяти о своём прошлом, пусть даже и мнимую. Смотрела на неё, пыталась вспомнить что-то хорошее. Не смогла. Тем же вечером я крепко надралась и в сердцах выбросила её в реку. А через три дня, когда играла в кости с нашими солдатами, один из них неожиданно вытащил эту флягу и поставил её на кон. Я выиграла. И с тех пор не расставалась с ней. Она задумчиво покрутила флягу в руке. И вдруг протянула обратно. — Оставь себе. Надо же хоть с чего-то начинать выплачивать тебе долг за дважды спасённую жизнь. Вернон молча покачал головой. Но флягу забрал и вновь спрятал во внутренний карман. Солнце едва-едва начало клониться к западу, когда они добрались до Лок Муинне. На подступах к городу неожиданно столкнулись с рыцарями Пылающей Розы — орденом Вечного Огня, ставящим целью своего существования уничтожение чудовищ и нелюдей. Рыцарское братство зародилось в Темерии и получило большое влияние во времена борьбы со скоя'таэлями. А затем столь же быстро потеряло его и было изгнано из Вызимы за предательство короля. Сейчас же, наряду со штандартами розы в пламени, над лагерем рыцарства полоскались и реданские знамёна. И добра это уж верно не предвещало. Геральт, как оказалось, был хорошо знаком с Великим Магистром ордена, и после их недолгой беседы рыцари беспрепятственно пропустили их в город. — Радовид вконец охренел! — искренне возмутилась Майя, когда Геральт коротко передал им суть разговора, подтвердив уверенность Роше в том, что Орден Пылающей Розы умостился под крылом реданского монарха. Ведьмак отделился от них, как только они вошли в город, отправившись искать след Трисс Меригольд. Встретиться условились позже в темерском лагере — Роше собирался отправиться туда для встречи с коннетаблем Яном Наталисом. — Кажется, король не слишком-то рассчитывает на мирный исход этих переговоров, — кивнул Вернон, внимательно оглядывая окрестности. Лок Муинне был выстроен ещё в стародавние времена народом куда более древним, нежели кичащиеся своей принадлежностью к Старшей расе эльфы. Сейчас же он представлял собою лишь источенные временем каменные руины с несколькими более-менее уцелевшими кварталами, где и расположились ставки прибывших глав государств и их армий. — Но больше присутствия рыцарей меня беспокоит, что город разделён на укреплённые лагеря. Обычно на мирных переговорах так не делают, — Роше по привычке потянулся было за кисетом, но досадливо отдёрнул руку, вспомнив, что тот пуст. — Когда после Второй Нильфгаардской подписывали мирный договор в Цинтре, всё прошло спокойно. И лишь немногие знали, сколько суток я и несколько таких же офицеров с других сторон ломали головы над картой, пытаясь отделить всех надутых коронованных говнюков друг от друга так, чтоб те не порывались отомстить друг дружке за старые обиды. Но здесь всё иначе. Руку готов дать на отсечение — Радовид задумал какую-то гнусь. — Вот уж точно, хер стоит, да непрочно… — вздохнула Майя. — Неплохо было бы спросить об этом его самого. У тебя ведь есть полномочия запросить его официальной аудиенции. — Верно. Не думаю, что Его Величество станет шибко откровенничать с нами, но за информацию о ведьме де Тансервилль и об убийствах королей, может, и сумеем выторговать каких сведений взамен. Отправимся сперва к нему, потом к Наталису. Узнаем, где засел Детмольд, постараемся найти след детей Фольтеста. — Может, вернее было бы сперва узнать, где прячется Шеала? Такие-то сведения можно сменять подороже. — Гоняться за ней нет смысла, — качнул головой Вернон. — Она будет на Собрании Земель. Управимся с Детмольдом, а её прямо там и прищучим. — Но со второй ведьмой этот номер не пройдёт. — Ты про Филиппу Эйльхарт? Геральт говорил, что они с самого начала были в сговоре. Иных доказательств у нас нет, но я ему верю. Возьмём одну ведьму, прижмём покрепче — и она сдаст другую, всего-то и делов. — Боюсь, всё не так просто, — заметила Майя. — Филиппа в опале у Радовида. Она имела слишком большое влияние при его отце Визимире как придворная чародейка, а после его смерти и вовсе практически правила сама до совершеннолетия Радовида. А если учесть, что, по слухам, она к этой самой смерти причастна, неудивительно, что теперь, дорвавшись до власти, Радовид жаждет свести счёты. Она не посмеет показаться ему на глаза сейчас, когда именно он будет задавать тон этому Собранию Земель. Она отсидится в тени, наверняка как-то магически наблюдая за ходом переговоров. Как только запахнет жареным — попытается скрыться. Её надо брать раньше, до того как завершатся переговоры. — И как ты думаешь «брать» чародейку, которая наверняка запряталась в каком-нибудь убежище и разве что ров с кольями вокруг него не вырыла? — Роше с сомнением покачал головой. — К тому же, я уверен, Радовид из кожи вон вылезет, чтобы прижать её лично. И любого, кто попытается встать между ним и его добычей, сожрёт и косточек не оставит. — В том-то и дело, — Майя нахмурилась. — В его руках сейчас сосредоточилось и без того до неприличия много власти. Если отдать ему ещё и привилегию карать всех, кого он посчитает нужным, это плохо кончится. Радовид не признаёт полумер, и после головы одной чародейки следом полетят и головы всех, кто с ней хоть бы в одном нужнике срал. А Север сейчас и без того обескровлен, нельзя лишать его ещё и поддержки чародеев. Даже если отдельные их представители — редкостные мрази. — Сейчас у нас есть дела поважнее, чем печься о судьбе тех, кто в состоянии позаботиться о себе и сам. Майя промолчала. Лагерь реданцев занимал солидный кусок центра города, где время пощадило значительную часть построек. У окованных железом тяжёлых ворот — изъеденных ржавчиной, но всё ещё крепких, — стояла стража. — Стоять! — солдаты скрестили алебарды, преграждая путь. — Мы идём на встречу с королём Радовидом, — Вернон выступил вперёд. — Вернон Роше. Я представляю королевскую власть Темерии. — Вам назначено? — стражник подозрительно прищурился. — Мы принесли важные сведения для короля. Это срочно. С дороги, солдат. — Кому не назначено — пущать не велено, — привратник угрожающе выставил перед собой оружие. — В таком случае, — Вернон нехорошо улыбнулся, — можешь пойти и доложить Его Величеству, что только что выставил посланников соседних государств, которые собирались передать ему информацию, способную укрепить его позиции на предстоящих переговорах. А мы тут пока побьёмся об заклад, повесят тебя или насадят на кол — ходят толки, ваш король в гневе скор на расправу. Ставлю на повешенье. Стражник неприязненно скривился. — Одно слово короля — и повесят вас самих, — процедил он. Но с дороги всё же отошёл, лишний раз убеждая Роше, что слухи о жестокости Радовида — не такие уж и слухи. За воротами задержать их больше никто не пытался. Лишь на полдороге их бегом обогнал какой-то солдатик — не иначе как с докладом. Так что когда они добрались до высокого строения с колоннами, в котором обвалившуюся крышу заменял натянутый полог, изукрашенный символикой реданского орла, Радовид уже ожидал их. Высокий и статный, король был облачён в латный доспех, едва ли замечая его тяжесть. Гладко выбритую голову венчала небольшая и весьма скромная корона. Радовиду ещё не исполнилось и двадцати, но жёсткий и острый взгляд светло-карих глаз был взглядом человека, с ранних лет варившегося в кипящем котле безжалостных придворных интриг. — Представитель королевской власти страны без короля, — первым заговорил он, оглядывая вошедших с ног до головы так внимательно, что взглядом этим при неосторожности можно было бы порезаться. — Вернон Роше. Очень интересно. Ну, а ты? — он перевёл глаза на Майю. — Майя Атрас, тайная разведка Каэдвена, — та выпрямилась, заложив руки за спину. — Темерия и Каэдвен. Что-то я не припомню, чтобы подобный союз намечался кем-либо из ваших правителей. Ах да, у вас же нет правителей. По воистину странному стечению обстоятельств — у обоих, — Радовид потянул неровную улыбку, будто бы находил в сказанном что-то забавное. — Я слышал, Хенсельта зарубили в Вергене. Бездарное окончание штурма. Ещё я слышал, что обстоятельства его смерти весьма загадочны. И у меня даже есть пара предположений на этот счёт. Но, может быть, тайная разведка Каэдвена вернее поведает мне, что произошло на самом деле? Роше напрягся. Разговор, едва успев начаться, уже свернул не туда. — Государь, мы пришли говорить не об этом, — рискнул вмешаться он. — Вы будете говорить о том, о чём я прикажу, — резко оборвал король. — И спрашиваю я не тебя. Каэдвенку. На лице Майи не дрогнул ни один мускул. — Ты прав, государь, — медленно кивнула она. — Я знаю, что произошло. Зубы сжались так сильно, что челюсть свело от боли. Лгать перед лицом Радовида, не имея представления, как много он знает, было слишком опасно — реданская тайная разведка вряд ли сильно уступала темерской. Конечно, Вернон с самого начала не рассчитывал, что сумеет уйти от расплаты. Просто наивно надеялся, что это случится несколько позже. Майя медленно и глубоко вдохнула. — Так случилось, государь, что мы с королём Хенсельтом не сошлись в условиях моей отставки. Его Величество настаивал, что она возможна только по причине моей смерти. Немедленной. К сожалению, данное условие я сочла неприемлемым. — Говори прямо, — потребовал Радовид, прищурившись, а Роше вдруг с нарастающим ужасом понял, что именно Майя скажет дальше. Он больно стиснул её руку за спиной, призывая замолчать, но было уже поздно. — Он убит, государь. Убит моим клинком. Вернон со свистом втянул воздух сквозь зубы. И уже открыл было рот, чтобы опровергнуть её слова, но Радовид неожиданно рассмеялся — коротко, сухо и без единого намёка на искреннее веселье. — Надо же. Верно говорят в народе: на ловца и зверь бежит. И что я теперь должен делать с этим признанием? Поверить? Выяснить, сколько в нём правды, отдав тебя под пытки? Или вас обоих? — он перевёл колючий и до жути проницательный взгляд на Вернона. — А может, сразу вздёрнуть без суда? Глаза короля лихорадочно поблёскивали. Ответов на свои вопросы он явно не ждал. — Нет, я этого не сделаю, — проговорил он, выдержав выразительную паузу. — Пока. Вы оба будете полезнее мне живыми. Возможно, в это трудно поверить, но я не хочу быть свидетелем печального конца Темерии. — О чём ты, государь? — подал голос Вернон, с трудом заставив присохший язык отлипнуть от нёба. — А ты не знаешь? В Вызиме бунтуют дворяне. У них нет сюзерена, и они хотят разделить страну на уделы. — Разделить Темерию?! Это же предательство! — Всё можно изменить, — взгляд короля был непроницаем. — Дочь Фольтеста, Анаис ла Валетт могла бы исправить ситуацию. Кажется, Вернон не слишком хорошо сумел совладать с лицом — слишком уж самодовольной стала королевская рожа, когда Радовид понял, что попал в цель. — После смерти Фольтеста Ла Валетты получили большую власть, — продолжил он с мерзкой ухмылкой. — Я знаю, что регентский совет Темерии отправил Анаис сюда, в Лок Муинне, чтобы объявить наследницей Фольтеста и королевой Темерии перед всем Севером. По дороге она была похищена, но, по донесениям моих людей, она всё же добралась до места назначения и сейчас находится в руках чародея Детмольда. На этот раз Вернону удалось сдержать эмоции куда лучше. — Зачем она Каэдвену? — хмуро спросил он. Радовид, бросив взгляд в сторону Атрас, усмехнулся. — Полагаю, чтобы вывести её из игры и воспользоваться разделом Темерии в своих интересах. А до сих пор жива она лишь на случай, если её жизнь сможет стать более весомым козырем на Собрании Земель, чем смерть. — Козырем, который нужен и тебе, государь? — проницательно прищурилась Майя. — У Редании свои интересы. И единая Темерия — один из них. Единое государство — это крепость на входе в долину Понтара. Разделённое же на уделы — проходной двор для нильфгаардских войск. Хенсельт был уверен, что сумеет противостоять угрозе с юга сам, и не брал Темерию во внимание. Но теперь, когда Каэдвен обезглавлен, мы не можем потерять почти половину Северных земель к югу от Понтара. Вернон невольно стиснул кулаки, сообразив, к чему он клонит. — Приведите Анаис ко мне, и я не допущу этого. Если я выкажу поддержку наследнице Фольтеста, дворянам в Вызиме придётся преклонить колени. Это сохранит Темерию целой. Анаис я заберу с собой в Третогор — она вырастет под присмотром своей сводной сестры Адды, моей жены. Когда она достигнет совершеннолетия, она сядет на темерский престол как его законная наследница. А до этого дня Темерия будет находиться под моим протекторатом. Роше скрипнул зубами. Подгадал-таки момент, сукин сын… — Коннетабль и регентский совет ни за что не согласятся, — он старался, чтобы его голос звучал ровно, но давалось ему это с трудом. — Если бы мне было интересно мнение коннетабля Темерии, я бы его спросил, — Радовид вздёрнул губу. — Но среди темерских дворян нет единства, Наталису не на что опереться. И реальной власти у него нет тоже. Поэтому я спрашиваю не его, а тебя. Детмольд занял башню у южной стены города и окружил её солдатами, поэтому сам я не могу действовать открыто — это означало бы войну с Каэдвеном, а мы приехали сюда обсуждать мир. Но если дочь Фольтеста будет спасена по личной инициативе двоих не находящихся ни в чьём подчинении шпионов — это совсем другое дело. Роше глубоко вдохнул. Медленно выдохнул. Согласиться означало бы обречь страну на полную потерю суверенитета. Отказаться — вообще потерять Темерию как таковую. И, что вернее всего, ещё и не уйти из реданского лагеря живьём. — Приведите мне Анаис, — с нажимом повторил Радовид, — и я сохраню единство Темерии и сплочу Север. Даю слово: вас не будут преследовать ни за что из прозвучавшего сегодня под этой крышей. Более того, — король изобразил благосклонную улыбку, скверно вязавшуюся с его холодным взглядом, — после всего вы можете остаться при наследнице. Такие, как вы, пригодятся на службе Реданской короны. По дороге к воротам Вернон молчал, тягостно перекатывая в голове услышанное. Молчала и Майя, хмуро шедшая следом. Но едва они успели сделать дюжину шагов за пределы лагеря, скрываясь от глаз стражников у ворот, как Вернон резко и зло сгрёб Майю за шиворот. — Какого рожна ты там наплела?! — Правду, — Майя попыталась сбросить его руки, но какое там — проще было бы разжать лапищи голодного тролля. — Клинок действительно был мой. И я смогла бы повторить это под любым допросом, даже чародейским, и меня не уличили бы во лжи. Вернон аж подавился от возмущения. — Ты что, спланировала такой исход ещё тогда?! — А ты хотел, чтобы тебя прямо тут четвертовали? — А что, лучше, чтоб тебя?! Мне твоё самопожертвование — что жмуру знахарка — на хер не всралось! Я сам готов держать ответ за всё, что сделал! — Ну извини, что помешала! — Майя упёрлась обеими руками ему в грудь, силясь оттолкнуть. Безуспешно. — Вот только на никому не известную разведчицу всем насрать, а от правой руки Фольтеста — человека, способного повлиять на то, развалится Темерия к херам собачьим или нет, — не попытается избавиться только ленивый! — Послушай-ка сказку, — проникновенно проговорил Вернон, угрожающе нависнув над ней. — Жила-была одна никому не известная разведчица. И вот однажды она по дурости оболгала себя, сознавшись в убийстве, которого не совершала. А потом её повесили. Конец. — А где же в твоей сказке прекрасный принц, который должен её спасти? — фыркнула Майя. — А нет никакого принца. Есть только один очень злой капитан темерской армии, который если и спасёт её от петли, то только тем, что раньше придушит сам! — Не придушит. Потому как шибко резво сам рвётся попасть в соседнюю петлю! — Майя попыталась пнуть его в колено, чтобы высвободиться. Вернон в ответ вздёрнул её ещё выше, так что мыски её сапог едва доставали до земли. — А раз уж так хочешь бездарно подохнуть — предупреждай заранее! — Не хочу. Но не ценой твоей жизни! Её шумный выдох вдруг прокатился по коже жалящими искрами, когда Вернон внезапно обнаружил, что, пресекая попытки вырваться, он притянул Майю совсем близко и теперь кричит ей почти что в самые губы. Задуматься он не успел — да и о чём, к чертям ледащим, тут можно было думать?! — подался вперёд. Но остановился за миг, поймав новый неожиданно встревоженный выдох: — Сзади!.. Вернон мигом обернулся. К ним быстрым шагом, готовым вот-вот сорваться на бег, приближалась женщина. Богато изукрашенное платье путалось в ногах, белокурые локоны растрепались, в больших голубых глазах метался неподдельный страх: следом, отставая едва ли на десяток шагов, её нагоняла пара дюжих мужиков с хмурыми рожами. Женщина встретилась с Верноном взглядом, на мгновение замешкалась. А в следующую секунду стремглав нырнула к нему за спину. Преследователи остановились, посмурнели ещё сильнее и спешно повернули назад, исчезая за углом ближайшего здания ещё прежде, чем рука Роше успела сомкнуться на эфесе меча. — Совсем не это я хотела сказать тебе при встрече, но — как же ты вовремя, Роше! — послышался за спиной облегчённый выдох. — А ты — нет, — хмыкнул Вернон, оборачиваясь. — Тебе придётся многое объяснить мне, Бригида. И в первую очередь: что ты здесь делаешь? — Ты ещё спрашиваешь?! — миловидное лицо исказилось гневной гримасой. — Пытаюсь выбраться из рассадника ползучих гадов и убийц, в который ты меня забросил! Бригида Пепеброк, потомственная дворянка не самого влиятельного, но уважаемого в Темерии рода, а по совместительству — агент Роше и его информатор в рядах темерской знати, была женщиной весьма яркой и неизменно приковывающей к себе восхищённые взгляды. Однако сейчас вид у неё был несколько помятый и всклокоченный, будто последние дни ей приходилось ночевать в какой-нибудь пыльной подворотне, а вовсе не на застеленных зерриканским атласом пуховых перинах. — Будь добра, оставь патетику — ты прожила в этом «рассаднике» всю жизнь, и прежде вроде не жаловалась. — Вернон досадливо дёрнул щекой. — Раньше меня не пытались убить по десять раз на дню! — Кто? — Это я у тебя должна спросить! — рассерженно фыркнула Бригида, разве что каблуком не притопнув от возмущения. — Ближе к делу. Ты должна была следить за детьми Фольтеста. Кто напал на обоз? — Значит, ты уже знаешь? А может, и с самого начала знал?! Решил пустить меня в расход, запихнув в это змеиное кубло? — Ещё ближе к делу, Бригида. Рассказывай всё, что знаешь. — Я больше не играю в эти игры, Роше, — Бригида картинно сложила руки на груди. — Я едва унесла ноги, вот уже три дня скрываюсь здесь, как крыса, а ты хочешь вызнать у меня всё, а потом бросить здесь? Ну уж нет. Мне нужен провожатый, чтобы он вывел меня из города и защитил. Я расскажу всё только тогда, когда окажусь в безопасности. — У меня нет времени устраивать с тобой прогулки под луной. Скажи, кто тебя преследует, и я разберусь с ними — это большее, что я могу тебе сейчас обещать. — Ты мной не командуешь! А времена, когда я дозволяла пользоваться моим расположением, для тебя давно прошли, Роше. Так что или ты сделаешь, как я сказала, или я ничего тебе не расскажу. — Она лжёт, — подала голос молчавшая доселе Майя. Бригида метнула в её сторону негодующий взгляд, будто только сейчас заметив её присутствие. Вернон нахмурился. — Я знаю Бригиду — она не стала бы предавать меня. — Я не об этом. Она так торгуется и набивает цену, что насквозь видать — отдавать взамен ничего не собирается. Ни до выполнения её условий, ни после. — У тебя испортился вкус на женщин, Роше, — Бригида окатила Майю высокомерно-презрительным взглядом, раздражённо поведя плечом. Но в следующую секунду вдруг переменилась в лице: — Постой… Так ты веришь, что я не предавала тебя? — А ты хочешь меня переубедить? — прищурился Вернон. — Я думала, что это твои люди охотились за мной! — Что за чушь? — Это были темерские солдаты! И если ты не отдавал им приказа — в твоём лагере предатель, Роше. Наш маршрут до Лок Муинне стал известен кому-то ещё до того, как мы тронулись в путь, — она осеклась, замолчала. — Продолжай. Бригида вздрогнула: до того красноречивой вышла интонация одного-единственного слова, лязгнувшего металлом, будто захлопнувшийся капкан. — Командиру обоза пришло письмо от барона Кимбольта, — вполголоса заговорила она. — Он просил изменить маршрут и ехать через Скворечную долину. А через день на нас напали. Там был такой хаос, я едва сумела вырваться, спряталась в лесу… Они забрали Анаис. Бусси ехал в другой карете, я не знаю, что с ним произошло. — Вот сучий выродок! Письмо у тебя? — Да. Но не всё так просто, — Бригида чуть отступила, будто бы всерьёз опасалась, что Вернон сию же секунду попытается забрать письмо силой. — Оно подписано бароном Кимбольтом, там его печать. Но мне в руки часто попадала его корреспонденция — это не его почерк. Кто-то хотел его подставить. — Маравель? — предположила Майя. — Мало кто ненавидит одноглазого сукина хрена сильнее, чем он. Только вот и Кимбольт кружил окрест королевских отпрысков, что муха над переполненным нужником, ещё при жизни Фольтеста. Ни за что не поверю, будто теперь, когда его жирная задница близка к трону, как никогда прежде, он решил смиренно отойти в тень. — С каких это пор каэдвенцы суют нос во внутренние дела чужих государств? — повела бровью Бригида. — Она права? — Вернон не позволил перевести тему. — Я почти уверена, что да, — Бригида, помедлив, кивнула. — Ещё до отъезда в Лок Муинне мне в руки попало письмо Маравеля к послу императора Шилярду Фиц-Эстерлену, где граф уверяет, что готов сделать подарок королю Каэдвена от имени Его Превосходительства, а также надеется на быстрое выполнение ответных обязательств. — И ты мне не сообщила?! — Я не успела. Тем же днём обоз отправился в путь. — Паршиво. Твоих показаний будет недостаточно. — Я и не подумаю их давать, Роше! — несмотря на непреклонный тон, в глазах Бригиды промелькнула настоящая паника. — Мы о таком не договаривались! Если я… — У тебя есть другие варианты? — раздражённо оборвал Вернон. — Есть, — Бригида с заметным усилием вернула себе деловой тон. — Граф Маравель прибыл в Лок Муинне два дня назад, и с тех же самых пор вокруг него увиваются нильфгаардцы. У него есть доверенное лицо — некий Иероним Лаш. Он носит его личную корреспонденцию. Если сможешь перехватить Лаша на выходе из темерского лагеря с очередным письмом — почти наверняка сумеешь добыть доказательства. — Как его узнать? — Стражники Маравеля знают его в лицо, спроси у кого-то из них. Это всё. Теперь твоя очередь, Роше. Помоги мне покинуть город. Вернон кивнул. — Иди к рыночной площади и жди у разрушенного фонтана. Никто не осмелится напасть на тебя при таком скоплении народа. Я распоряжусь выделить тебе провожатых. Из проверенных людей. Бригида недоверчиво скривила губы. — Если со мной что-то случится — это будет на твоей совести. Если она у тебя вообще когда-нибудь была, — с вызовом бросила она, прежде чем гордо удалиться. Вернон проводил её взглядом: до площади было рукой подать по широкой и прямой улице, но всё же хотелось убедиться, что она доберётся без происшествий. — Когда ты говорил, что у тебя есть свой человек при королевских детях, я представляла себе дюжего молодца, способного руками гнуть подковы, — заметила Майя, также глядя ей вслед. — Стражи у них было и без того предостаточно, — Вернон покачал головой. — И это всё равно их не защитило. А Бригида всю сознательную жизнь провела при дворе Фольтеста. Ей вся эта придворная грязь — что утренней росой умыться. Повезло, что она оказалась здесь. — Она сама-то поди так не считает, — фыркнула Майя. — Ничего, я прослежу, чтобы с ней было в порядке. Я своих людей не бросаю. А то, что она сказала о Маравеле и Кимбольте, очень важно. Мы вызволим Анаис, но если не узнаем, из-за кого она оказалась в руках Детмольда, она всё ещё будет в опасности. А ещё Бусси, — Вернон помрачнел. — Я надеялся, что Бригида что-то знает о нём. Радовид тоже не упомянул о нём ни словом. — У наследника больше прав на престол. Зато наследницу можно взять в жёны, захапав при этом трон себе. Вряд ли исчезновение Бусси — простая случайность, — Майя печально покачала головой. — Если с ним что-то случилось — виновные ответят за это, — угрюмо посулил Вернон, хоть и сам понимал: Атрас права, никакими «если» тут и не пахло. — Но прежде — Анаис. Он кивнул вперёд, предлагая двигаться дальше. К вечеру дневной пыльный зной сменился душной тяжестью, будто перед грозой. — Нужно осмотреть подступы к башне, — Майя зашагала рядом с ним по булыжной мостовой. — Хотя, признаться, зная подозрительность Детмольда, я удивлена, что он выбрал столь заметное место, а не самую глубокую змеиную нору, которую только способны были вырыть здесь древние эльфы, или кто там жил в Лок Муинне до них. — Тем более что змеиных нор тут в избытке: под всем городом лежат катакомбы, — Вернон задумчиво потёр подбородок. — Которые наверняка должны сообщаться с башней! — подхватила его мысль Майя. — И если этот мнительный ссыкун не предусмотрел в своём убежище запасной путь отхода, то я — пригульная дочь пророка Лебеды! — А запасной выход всегда может стать запасным входом, — удовлетворённо кивнул Роше. — Разделимся и обшарим катакомбы. Поищешь к западу от башни, я погляжу к востоку. Спрошу Геральта — возможно, он тоже сможет помочь в поисках. Попутно разберусь и с дворянами. — Если хотим схватить дворяшек за жопу — надо действовать аккуратно, — резонно заметила Майя. — Тебе так уж точно отсвечивать близ них не следует — от одного вида твоей зверской физиономии всполошатся раньше времени. — Идти к Маравелю покамест и не потребуется. Я отправлю солдат взять Иеронима Лаша. И очень вежливо попрошу его сказать всё, что он знает об измене Маравеля. — А Кимбольт? Лишившись своего врага и главного соперника в битве за трон, он загребёт под себя всю власть. — С Кимбольтом сложнее, — Вернон, забывшись, машинально потянул руку за пазуху, чтобы спустя секунду с неудовольствием лицезреть пустой кисет. — Пока всё, что у нас есть, это поддельное письмо с его печатью. Но с паскудника станется отбрехаться. Нужно что-то более весомое, но я пока слабо представляю, откуда начинать искать, да ещё и не попавшись при этом ему на глаза. — Я могу заняться этим. — Ты? — Роше с сомнением хмыкнул. — Заявишься к Кимбольту? Под каким предлогом? — Не обязательно заявляться. Найду в каэдвенском лагере людей из моего подчинения, разузнаю, потяну за нужные ниточки. — Думаешь, они всё ещё в твоём подчинении? — А почему нет? — она пожала плечами. — Я, конечно, не знаю, насколько глубоко влияние Детмольда проникло в мою агентурную сеть. Но всё же у него никогда не было правомочий контролировать всю королевскую разведку. Рискну. — Ты мне это брось. Я ещё не всё спросил с тебя за твою выходку перед Радовидом, а ты уже вознамерилась снова изображать из себя смертницу? Он хотел было цапнуть её за локоть для вящей внушительности, но Майя ловко увернулась. — Ну что тут скажешь: зарекалась ворона говна не клевать, идёт — а их два лежит, — хохотнула она. — Оба мы теперь смертники, Вернон. И всё, что мы можем, — успеть сделать хоть что-то, пока весь грёбаный мир не развалился на куски. Дорога упёрлась в остов внутренней городской стены, разбегаясь в стороны от неё парой улочек поменьше. Одна вела к восточной части города, в сторону темерского лагеря, вторая кружным путём забирала к югу. Вернон остановился. Майя последовала его примеру. — А ты и правда намерен отдать Анаис Радовиду? — неожиданно спросила она. Вернон тяжело вздохнул. — Темерские дворяне не признáют Анаис, пока их не возьмёшь за горло. И поддержка Радовида может стать тем самым железным сапогом, который наступит на их крикливые глотки. — Про поддержку это он, конечно, гладко стелет, — Майя скептически скривила губы. — Да токмо скатерть настлана, а на скатерти насрано. — Я понимаю. И намерен действовать по обстоятельствам. Для начала нужно освободить Анаис, дальше видно будет. — Меня ещё беспокоит, что король ни словом не обмолвился о Шеале и Филиппе. При его-то осведомлённости — это поганый знак. — Нам этими погаными знаками дорога ажно до Драконьих гор выстлана, — фыркнул Вернон. — Наперёд будем действовать по плану. Ну а коли он похерится — будем импровизировать. Встретимся у темерского лагеря, — он глянул на едва торчащий из-за горизонта багровый краешек солнца, — перед рассветом. После решим, как поступить дальше. Даже если ничего не найдёшь — всё едино приходи вовремя. Майя коротко кивнула и направилась по южной дороге. Вернон хотел было окликнуть её, сказать, чтоб была осторожнее и не лезла на рожон. Но не стал. Подождав, пока она скроется за стеной полуобвалившейся трёхэтажной постройки, Роше тронулся в сторону темерского лагеря с твёрдым намереньем наперво найти солдатика порасторопнее и незамедлительно услать его за табаком.