Проклятие страха

      Зрительный зал был почти пуст – всего несколько человек, не обращающие внимание на такой субъект, как я. Да и замечать здесь нечего. Потускневшие от рутины глаза, одежды тёмных тонов, даже веснушки были скрыты под слоем пудры – ничего примечательного. Если пройти мимо на улице, то я вряд ли могу чем-то запомниться. Именно из таких и создаётся серая масса – множества мучеников, закрывающихся от реальности дисплеем . Так легче, следовательно, жить можно. Тем не менее, я тоже предпочитаю жизни существование.       На сцене было всё также пусто. Представление должно было начаться уже двадцать минут назад, но деньги, потраченные на билеты, не давали уйти. Если честно, я так и не запомнил имя этого фокусника – что-то размытое и зарубежное. Перед входом в небольшой шатёр висел ещё один огромный плакат, но воспоминание как будто стёрлось. Как бы я не напрягался, вспомнить ни лицо, ни имя не удавалось. В тот момент, когда мне уже показалось, будто ниточка схвачена, раздалась негромкая мелодия, из-за которой пропала вся концентрация. Мелодия была медленной и, как говорится, «волшебной». Я же не видел в ней ничего необычного – красивая игра на скрипке с добавлением нескольких эффектов. В волшебство могут верить только дети… я сочувствую этим малышам. Всегда сочувствовал.       Занятый рассуждением об их пугающем воображении, я и не заметил, как проглядел появление и представление фокусника. Похоже, выступал он совершенно один. Если честно, человек этот вовсе не выглядел как «рядовой фокусник» - не было ни цилиндра, ни мерзкого плаща с блестками, ни палочки. Это было даже хорошо, ведь такой типичный наряд здорово бы напрягал. Если волшебства нет, то нет и смысла во всей мишуре. Я точно знаю, что его нет. Иначе, зачем бы пришёл в это место?       Представление прошло быстро. Простые обманки, которым мог бы научиться и пятилетний – несколько трюков с картами, голуби, шары… мужчина так и не позвал ни одного ассистента. Наверное, не его уровень. Все зрители выходили не с лучшим настроением. Две мамаши очень громко обсуждали невозможную цену за билеты и то, что ничего интересного так и не увидели. Забавно, ведь я-то увидел всё, что хотел. Я снова удостоверился в собственном здравом разуме и сумасшествии детей.       Выходя из шатра, я уже раздумывал, куда бы зайти перекусить, как вдруг что-то преградило мне дорогу. Обычный воздух, но почему-то мне не удавалось пройти. Кто-то бы сказал «невидимая стена», другой бы заявил «магия». Я же могу сказать, что просто сплю. Сон – чудесное место, но это определенно был кошмар. Во снах всё объясняется лишь работой мозга человека, способного выдумывать несуществующие вещи. В реальности подобное оставалось невозможным и должно таковым оставаться. Как можно создать что-то из ничего? Верно, никак. Только психи могут жить в созданном собой мире, но я не псих. Я никогда не стану тем, кто верит в иллюзии.       Удивительно, но я был абсолютно спокоен. Ветер подталкивал меня на сцену, а желания сопротивляться так и не появлялось. Откуда-то сверху падал снег… чтобы это прекратилось, нужно было всего лишь проснуться. Я всегда так делал, хотя сны никогда не было такими реалистичными. Ветер управлял моими движениями. Было ощущение, что где-то недалеко стоит призрак и дергает за нитки, направляя безвольную . Подчиняя своим командам. Гипнотизируя… заставляя исчезать… Почему детям так нравится всё это?       Край сцены был обрывом. В темноте нельзя было разглядеть дна, но это не пугало. Если это сон, то такой удар должен был дать мне проснуться. Нет, это точно сон. Успокоив самого себя, я шагнул вниз. Сплошной мрак… где-то вдалеке слышался звон будильника. Такой знакомый и успокаивающий. Встать, умыться, отправиться на нелюбимую работу…       Кто-то дергал безвольную за ниточки, заставляя исполнять чужие желания. Каждый день делать то, что он не хочет. Каждый день избегать удачи и возможностей. Каждый день был похож на вчера, а каждое завтра похоже на сегодня. То, чего боялась кукла, вовсе и не было истинным страхом. Люди сами создавали волшебство, сами воплощали его в жизнь, загоняя куклу в четыре стены и ежедневную рутину.