Катон и Мирта - правдивая история...

На третий день, после ленча, нас вызывают на индивидуальные показы перед распорядителями Голодных Игр. Выступают сначала юноши, потом девушки, Дистрикт за Дистриктом, по порядку. Мы, с Миртой выступаем вторыми. Я все еще стараюсь ставить себя выше других, и стараюсь не показывать свое волнение. Поэтому, когда Марвел или Диадема рассказывают какую-нибудь шутку, я смеюсь во весь голос, так, что он еще долгое время стучит по голове длительным эхом. А вот Мирта, кажется, переволновалась. То и дело грызет себе ногти. Тут вызывают Марвела, он уходит и не возвращается. То же самое и с Диадемой. Пока их нет, я смотрю на Мирту. На ее лице видно, что она слегка напугана. Полушепотом я пытаюсь ее успокоить. – Эй, чего ты так волнуешься, это ведь просто индивидуальные показы. – Знаю. А что вдруг у меня не получиться. Что если я облажаюсь. – Ничего подобного. Все получиться, вот увидишь. Просто успокойся. Представь, что ты в своем Дистрикте, представь себе, что за тобой наблюдают твои друзья, а не распорядители. Тут произносят мое имя. Я встаю. – Катон, выложись на полную, – произносит Мирта, громче, чем обычно. Я осматриваю других трибутов. Да, шансы набрать хотя бы девятку у меня больше, чем у остальных. – Спасибо, – говорю я. – Удачи тебе. Я выхожу в зал. И иду к своему серебряному мечу, который уже успел стать моим любимым. Рукоятка у него невероятно удобная, не то, что у нас в Дистрикте. Беру его. Он холодный. Значит, к нему еще никто не притрагивался. Ну конечно: Марвел метает копья, а Диадема стреляет из лука. Ощущаю это холодное оружие, которое, возможно, когда-нибудь, будет теплым от крови других трибутов. Встаю между манекенами и начинаю махать им, показывая разные трюки, комбинацию убийств. То же самое проделываю и с топором. Для того чтобы распорядители не заскучали, и для разнообразия я метаю копье и попадаю два раза в десятку, и три в шестерку. Черт, такого я не ожидал. Потом беру лук и стрелы, стреляю по мишени и попадаю один в восьмерку, шесть и четыре. Очень даже неплохо для первого раза. Через минут пятнадцать распорядители говорят, что я свободен. Ставлю на место лук, колчан со стрелами и иду к выходу. Поднимаюсь по лифту на второй этаж. Не успеваю я выйти из лифта, ко мне сразу налетают Райан, Эшли и стилисты. Они то и дело спрашивают, как все прошло. Я описываю все, что было в мельчайших подробностях. Когда я заканчиваю, открывается дверь лифта и все: стилисты, ментор и Эшли набрасываются на Мирту, как волки на свою добычу. Спрашивают то же, что и спрашивали у меня. Мирта сначала не понимает, что вообще происходит. Ее ошарашенный вид и бегающие глаза выглядят так смешно, что я не могу сдержать улыбку. Наверно так выглядел и я. Вечером, после ужина, все собираются в гостиную, чтобы посмотреть по телевизору баллы, которые нам дадут распорядители Игр, после наблюдения за нами всех четверых тренировочных дней. Баллы даются от одного до двенадцати. Единица – самый худший бал, а вот двенадцать баллов получить практический не возможно. На экране сначала показывают фото трибута, и только через несколько секунд, в нижнем углу, высвечивается его балл. Баллы нам будут показывать по порядку Дистрикта. Марвел получает девять баллов, Диадема – восемь, Мирта – девять. Потом на экране появляется моё фото и в нижнем углу, через несколько секунд, выскакивает цифра десять. Десять! Эшли и Лаладж визжат, через пару секунд к ним присоединяется и Фонзи. Странно видеть разукрашенного косметикой мужчину, в синем парике, который визжит как девочка и хлопает в ладоши. Райан подходит к нам, пожимает мне руки, потом обнимает Мирту. – Нам надо выпить за самых лучших трибутов, которые получили почти что максимальный балл, – предлагает он. Я смотрю на Мирту и улыбаюсь, она улыбается мне в ответ. – Поздравляю тебя с десяткой. – А тебя с девяткой. Неужели ты настолько хороша, что отстаешь от меня только на один балл? – Ты думал, что меня можно просто так взять и обидеть? Ну уж нет, – подходит ко мне вплотную и целует в губы. Слева слышны звуки «аханья» Фонзи, Лаладж и Эшли. К нам подходит ментор, держа в руках два бокала шампанского. – Нам ведь всего по семнадцать, – говорю я ему. – Сегодня вам все можно. Как только мы с Миртой преподносим наши бокалы к губам, тут я слышу, как Цезарь Фликерман, произносит «одиннадцать». Я смотрю на экран, чтобы убедиться в том, что мне послышалось. Но нет. В телевизоре Китнисс Эвердин из Дистрикта Двенадцать, а в нижнем углу красуется цифра «одиннадцать». Все мы были отвлечены праздником и даже не заметили, кто какие набрал баллы. А вот одиннадцать баллов этой «огненной девушки» увидели все. И все они ошарашено смотрят на экран, не веря своим глазам: какая-то девушка из дальнего Дистрикта получила больше баллов, чем мы – профи, которых готовили к Играм с самого детства. Райан настолько удивлен этим, что не замечает, бокал, что он держит в руках, трескается и разбивается. Из руки начинает стекать бурая кровь. Берет салфетку со стола, прижимает его к раненной ладони и, ничего не сказав, уходит. Эта девушка – сущая проблема. Такое чувство, что Дистрикт Двенадцать подготовили ее к играм. Одиннадцать баллов просто так не дают. Она вызвалась добровольцем, она произвела фурор на параде трибутов, она получила одиннадцать баллов. Теперь я знаю, кого нам Райан прикажет убить первой, кого мне придется убить, чтобы Мирта выбралась с арены живой.