Банальное начало

(п/а: большое спасибо всем за комментарии.Даже передать не могу, как они меня радуют. Но и беспокоят тоже. Я получила от вас множество положительных отзывов и, естественно, стала волноваться, вдруг развязка вам не понравится. Если уж так случится, то заранее извиняюсь). И снова школа. Почему-то именно с этим словом связано большинство воспоминаний. Сегодня идти совершенно не хотелось. Отголоски вчерашнего скандала висели в воздухе, словно липкий туман, присохший к сознанию. До сих пор стыдно… повёл себя, как бесхребетный мальчишка: наорал на Харуно, высказал всё, не подумав о последствиях… На уроках все сидели тише воды ниже травы. Учителей словно с цепи спустили: каждый грозился дать нам контрольную. Сакура подчёркнуто всех сторонилась. Даже её друзья это заметили. На уроке физкультуры мы сидели с Сасори, пока девушки играли в волейбол. Я смотрел за Сакурой. Заметив мой взгляд, Сасори вдруг повернулся и спросил: - Тебе она нравится? Я вздрогнул так, что шею судорогой свело. - С чего ты взял? - Ты на неё слишком часто смотришь. Не знаю, сказал ли он это «слишком», чтобы показать, что так себя ведут только влюблённые, или что ему это совсем не нравится. Скорее, и то, и другое. В любом случае, мне это не понравилось сразу. Я не против друзей Сакуры, с Сасори мы даже научились нормально общаться, но вот из головы до сих пор не шёл тот их поцелуй при встрече. Такое чувство, что он испытывает к ней больше, чем просто дружеские чувства. Чтобы это выяснить, существует единственный способ: добиться откровенности за откровенность. - Мы с ней встречались, - ответил я, догадываясь, что за этим последует. - Ясно. И ты что-то к ней чувствуешь? – вопрос, казалось бы, простой, но я чувствовал его тайную мотивацию. - Хм, чувствую? Пожалуй, да, - ответил я не искренне. Ведь совершенно не обязательно посвящать Сасори в том, что кроме чувства собственника и ненависти я ничего не испытываю. - Понятно. Мы с ней тоже встречались какое-то время. А вот это что-то новенькое! Значит, я не ошибся в наблюдениях, и он претендует на её расположение. Уместно здесь добавить «снова». Слово «соперник» мне уже не нравилось. - И почему же вы расстались? - по моему мнению, вполне закономерный вопрос в подобных обстоятельствах. Два парня: оба потеряли девушку, расставшись с ней. И почему бы сейчас не обсудить между собой её. - Здесь всё не так просто, - замялся парень, задумчиво кинув взгляд на Сакуру, - ты ведь ничего не знаешь о её прошлой жизни? "Уже интересно", – подумал я и отрицательно покачал головой. - Я так и думал. Сакура мало с кем делится своими проблемами. Просто тогда так получилось, что именно я, Куренай и Миса-тян были с ней рядом. Я терпеливо ждал продолжения, ожидая не меньше, чем бомбу, которая потрясёт мир. «Тайны Харуно Сакуры» - вот это заголовочек! А наивный парень продолжал своё интересное повествование. - Я, Куренай и Сакура с младшей школы были вместе. Познакомились случайно и сразу нашли общий язык. Стали друзьями. Сакура была совсем не такой, как сейчас. Она была самой весёлой и отзывчивой девочкой из всех, что я знал. Она никогда не унывала и всегда приходила на помощь своим друзьям. За это её все ценили и уважали. Только вот не всё было так гладко. Всё изменилось в средней школе. Сакура всегда была красивой, очаровательной и общительной. Это замечал не только я. Она встретила парня. Его звали Хаку. Красивый, высокий, талантливый писатель. Сакура влюбилась. Мы ей не мешали, считая, что она нашла настоящую любовь. Но это оказалось далеко не так. В тот день я, Сакура, Куренай и Миса пошли в школу, чтобы помочь с проведением весеннего фестиваля. На тот момент Сакура встречалась с Хаку уже четыре месяца. Она была счастлива. Случайно мы оказались возле кабинета и услышали голос Хаку. Постеснявшись своего случайного визита, мы так и стояли на лестнице. И, естественно, услышали то, о чём они говорили. Я долго не мог поверить в то, что это было правдой. - О чём они говорили? – неприятный ком плохого предчувствия застрял в горле. "Скажи что-нибудь кроме этого, что угодно", – думал я, подозревая самое худшее. - Это был спор, - сердце ёкнуло и замерло от странной пустоты в области грудной клетки, - они поспорили, что Сакура влюбится в него. Сакуре было очень плохо. Меньше чем за две недели она стала тенью той Сакуры, которую мы знали. Все пытались ей помочь, только это было бесполезно. Она морила себя голодом, ни с кем не разговаривала, перестала ходить в школу и постоянно плакала. К концу месяца начались постоянные голодные обмороки, тошнота и глубокая депрессия. Она очень любила его! Только позже я понял, что она потеряла свою первую, драгоценную любовь, смысл жизни. На следующий год всё нормализировалось. Она смогла забыть Хаку и его предательство. Благодаря заботам младшей сестры она снова стала весёлой и доброй. Я был счастлив за неё. Потом в её жизни появился Такахиро. Они познакомились случайно. Он пригласил её в кафе. Потом предложил встречаться – это была её новая любовь. Сакура… она никогда не была недоверчивой, привыкла доверять своим друзьям. Друзьям, сердцу и рассудку. Потому не видела в нём недостатков. Три месяца мы с улыбкой наблюдали за их отношениями. Но оказалось, что всё было не просто так. Сакура медленно начала от нас отдаляться. Я считал, что дело было в учёбе и занятости, однако, как выяснилось впоследствии, это было влияние Такахиро. Он настаивал, чтобы Сакура реже с нами общалась. А она думала, что он просто ревнует. Но это было не так. Он сразу понял, что мы Сакуру в обиду не дадим, и, следовательно, мы ему сильно мешали. Случилось то, чего я стал уже тогда бояться: это был снова обман! Гораздо более жестокий и продуманный, Такахиро оказался настоящим мерзавцем. Он тоже поспорил со своими друзьями на Сакуру. Но действовал он совсем по-другому. Первым его шагом было внушить Сакуре недоверие к нам – её друзьям. И у него это получилось: Сакура стала одиночкой. Потом он… стыдно признаться, но тогда мы все безоговорочно поверили тому, что он сказал. Он сказал, что Сакура – наркоманка. Вроде бы, оснований для этого не было, но Сакура стала бледной, забитой, нервной, а ещё стала брать из дома большие деньги. Это нам сказала Миса-чан, напуганная до ужаса поведением сестры. Оказалось, что Такахиро специально просил её принести из дома деньги, якобы для благородных целей. Потом Сакура обо всём узнала. И снова это была чистая случайность. Мы тогда были рядом и видели, как ей стало плохо. Эта игра была гораздо более жестокой, чем предыдущая. Судя по разговорам, ставка в их «развлечении» была невинность Сакуры. И Такахиро выиграл. Этого Сакура уже не перенесла. Она сломалась окончательно. Она сильная и о самоубийстве даже не думала, но вот в остальном… что-то в ней умерло навсегда. Она не верила в любовь, ей не нужны были остальные, она никому не верила и ни с кем не разговаривала. Нам потребовались долгих два года, чтобы привести её в чувство. Постоянная опека и помощь сестры спасли её. Можно сказать, она оттащила Сакуру от края бездны жизни. Я долго молчал, переваривая всё, что только что услышал от него. Чувства колючим комом застряли где-то в области сердца, не давая свободно дышать и чувствовать. Всё вокруг превратилось в мираж. Слова стали пустыми и глупыми, и я спросил первое, что пришло в голову. - А как вы с ней начали встречаться? – прозвучало так, словно на моих глазах кто-то умер. - Я пытался ей помочь. Это была скорее дружеская поддержка, чем серьёзные отношения. Я очень боялся за неё и старался всё время быть рядом. В конце концов, когда ей это надоело, я не нашёл ничего лучше, чем сказать, что я люблю её. Я предложил ей встречаться, она согласилась скорее потому, что доверяла мне, а не потому, что любила так. А я… просто старался помочь ей поверить в любовь. У меня не получилось. Её чувства остались под замком для всех. И этого уже не исправить. Потом Миса помогла ей избавиться от призраков прошлого своим вниманием. Это тяжело объяснить, - лицо Сасори на этих словах странно исказилось, словно от душевной боли, - но Сакура и Миса больше, чем просто сёстры. Такое чувство, что они родственные души. Они не могут жить друг без друга, они всегда вместе. Когда Сакуры нет рядом, Миса всегда грустит. Когда Сакура видит, что Мисе плохо – плохо и ей. Это нельзя объяснить словами – это нужно прочувствовать. Я ни разу за свою жизнь подобного не видел! Сакура не восстановилась до конца, но хотя бы смогла притвориться для всех окружающих. Все старались её поддержать, и она снова зажила полноценной жизнью. При этом она была безумно благодарна сестре за всё, что та для неё сделала. Сакура снова стала отличницей, всеми любимой и обожаемой. Она стала спокойной и тихой, разорвала почти все контакты и стала очень умеренной во всём, что касалось учёбы и жизни. Ещё один год она так держалась, но потом ей надоело быть весёлой и общительной. Только тогда я понял, что она просто притворялась, что всё в порядке, чтобы не беспокоить нас. Она стала тихой, незаметной серой мышкой. Но, временами я вижу, как в ней просыпается прежняя Сакура. И это очень хорошо. Потому мы с Куренай никогда не поверим, что Сакура могла так подло поступить с Мисой. Последние два года она постоянно заботится о сестре. Она её лучшая подруга и защитница. Он замолчал и снова посмотрел на Сакуру. А я всё не мог осмыслить то, что услышал. Это была самая тяжёлая волейбольная партия в моей жизни… Этим вечером, стоило мне войти домой, как рука сама потянулась к мини-бару за спиртным. Вообще, я редко злоупотреблял алкоголем, но сейчас это был единственно верный способ расслабиться. Виски приятно обжёг гортань. Я блаженно закрыл глаза, наслаждаясь пьяной тяжестью, которая готовилась навалиться на меня. Ещё два глотка и, казалось, я мог адекватно мыслить. Сакура была так жестоко обманута! Дважды! Даже моего примитивного опыта хватило, чтобы понять, каково девушке испытать подобное два раза. Мгновенно вспомнился случай с Дейдарой. Конечно. В силу своего характера я не сломался и даже подумать не смел о самоубийстве (скорее об убийстве Дейдары, но это так, в шутку), но я легко представляя то отчаяние, которое могла испытывать неопытная девушка в средней школе. Это жестоко! Более чем жестоко! Это омерзительно, отвратительно, ужасно! Я постоянно тешил себя мыслью, что тогда, на балу, заглушив моё внимание собственной красотой, Сакура просто посмеялась надо мной, удовлетворяя свою гордость. Но теперь, впервые за долгое время, я попытался понять, что же чувствовала Сакура в тот момент? И теперь я понял: она совсем не мстила мне и не унижала, она попыталась не допустить, чтобы унизили её. Именно её в тот роковой вечер ждало настоящее унижение. Я готовил ей то, что сам бы не выдержал. А она смогла. Переиграла талантливого стратега в его собственной игре, оставив с полной колодой ненужных карт в руках. Она просто не хотела очередного унижения для себя! И пусть она ничего не чувствовала ко мне, это должно было быть действительно больно, вспомнить всё то, что пережила она. Каким глупцом я был! Заботился только о себе, лелея скупую мысль, что это был её коварный план, и что я ни в чём не виноват! А на самом деле, я и не пытался по-настоящему понять её. Да, каждый день следил за поступками, да, пытался разобраться в мотивах, да, испытал ревность. Но всё это было лишь потому, что чувства, которые я испытывал с ней, были для меня новы и необычны, а вовсе не потому, что меня интересовало всё, что было с ней связано. А ведь как ей было тяжело этого пережить снова? Я винил её в отсутствии интереса ко мне, даже не предполагая, как тяжело ей было просто находиться рядом со мной. Я вспомнил, как она дрожала, когда я брал её за руку, как отворачивалась, когда пытался её поцеловать, как не хотела со мной говорить. Сначала думал, что это из-за стеснительности, потом - из-за её эгоизма и недоверия. Но сейчас всё приобрело совсем другие очертания. Она просто боялась близости со мной. И это нормально при таких обстоятельствах. Теперь я понимаю её гораздо лучше… Ещё два стакана с ледяным виски, и я почувствовал, что достиг своего предела. Душ, кровать и долгожданный сон. Итог: я ещё никогда так не пьянел, ощущая чужую боль. Привычка быть равнодушным въелась в мою кровь, а жизнь Сакуры, словно медицинская вакцина, борется внутри меня с сущностью гордеца, повышая температуру тела и заставляя дрожать от озноба. Утро принесло с собой лёгкое похмелье. Я долго не мог понять того щемящего ощущения, которое жгло меня всё утро, пока готовился к школе. Машину починили. Очевидно поняв моё состояние, Итачи сжалился и снова отвёз на своей машине до школы. Поблагодарив впервые за пять лет брата, я быстро зашёл в здание, надеясь избавиться от мерзкого холода, который лип к волосам. В классе все живо перешёптывались. Оказывается, слухи о контрольной не врут, и Какаши-сенсей уже предупредил об этом. Усмехнувшись, глядя как Наруто лихорадочно листает учебник, я сел на своё место. В принципе всё прошло неплохо. Хината, несмотря на все замечания учителя, всё же передала Наруто спасительную шпаргалку, и никто не заметил. Я справился со всем раньше, чем ожидал. Неопределённое чувство вины мучило меня с удвоенной силой, и я решил поговорить с Сакурой. Это было тяжело, но я хотел извиниться. Тогда, в доме Хинаты, я сильно оскорбил её. И, хотя оправдания её поступку с Мисой-тян я не мог найти, она страдала. Теперь я отчётливо видел, что она сильно похудела и осунулась, а её синяки под глазами достигли страшных размеров. Этого никто не замечал потому, что с ней мало общались. На большой перемене поговорить не удалось. Стоило мне подняться, как наша дружная компания рывками потащила меня в школьное кафе. Краем глаза я заметил, что Сакура поднялась со своего места и отправилась за нами. Встав в очередь, я принял участие в общем разговоре. Наруто спорил с Хинатой о последнем задании. Наруто, Хината и Шикамару уже отошли, а я оплачивал покупку. Я забрал поднос с едой, но, не успев отойти, слишком быстро развернулся и налетел на кого-то. Одновременно мы упали, при этом кто-то маленький, лёгкий оказался на мне. По столовой раздался звук бьющегося стекла. Очевидно, что у того, с кем я столкнулся, на подносе был стакан или тарелка. Спиной я стукнулся не сильно. А вот ощутимая тяжесть на мне взволновала меня куда больше. Подняв глаза, я увидел только копну розовых волос, отдающих белизной. Поняв, кто на мне разлёгся, я слегка покраснел, тем более что местом в области сердца я почувствовал, как она соприкасается со мной, а её лицо совсем близко. Только один раз мы с ней были так близко к друг другу: на том балу, когда она первый и единственный раз поцеловала меня. А Сакура, похоже, не поняла, на ком лежит. Медленно поднимаясь, она подняла на меня взгляд испуганных русалочьих глаз. На её лице мелькнуло озарение, а потом она очень побледнела. Синяки под её глазами стали почти чёрными в контрасте с такой белой кожей. - Простите, пожалуйста, - скорее прошелестела, чем просто ответила она. Спрятав от меня глаза за длинными прядями, она с силой оттолкнулась и опустилась на колени рядом. Я тоже поднялся и посмотрел на пол. На холодной плитке сияли мириады прозрачных осколков. Я оказался прав: там действительно был стакан с соком. Красная жидкость расплескалась во все стороны, я видел, как несколько случайных очевидцев недовольно отряхивали одежду от алых капель. И почему в школе продают именно вишнёвый сок? Сакура опустилась на колени и стала собирать осколки, лихорадочно пряча от меня глаза. Я выдохнул: в конце концов, в стычке были виноваты мы оба, а значит, что и собирать мусор мы должны были вместе. Все вокруг оглядывали нас. Но меня это не смущало, скорее бесило. Не люблю, когда меня обсуждают вот так открыто. Одна из девушек из моего личного «Фан-клуба» была очень недовольна тем, что Сакура Харуно сидит в такой относительной близости от меня. Как бы случайно, она поднялась со своего места, тряхнув гривой чёрных волос, и направилась в нашу сторону. Взяв в руки похожий стакан с соком, она, проходя мимо Сакуры, притворно споткнулась и, толкая девушку вперёд, опрокинула на неё всю ту же жидкость. Сакура полетела лицом вперёд и, чтобы снова не оказаться на мне, упёрлась руками в пол. Послышался слабый хруст, но я не понял, что он означает. Прозвучал всеобщий вздох: не знаю, чем он был вызван. Скорее, восхищение наглостью этой девицы, чем сожаление или сочувствие. Мне это очень не понравилось. А девушка, пролепетав счастливое: "Извини",- немедленно отправилась на место, хвастаться подружкам. Знаете, я не бью женщин, какими бы они не были, но именно сейчас мне захотелось треснуть этой наглой девице за то, что она сделала. Сакура даже не обратила внимания на то, что ей на спину вылили сок. Она быстро выпрямилась. Я не сразу заметил, что её руки блестят. Только когда она отряхнула руки, и вниз посыпались острые стёклышки, я вдруг осознал, что это вовсе не сок. Все её руки были в крови. Быстро, капля за каплей, её кровь стекала по кистям и падала на пол, смешиваясь с вишнёвым соком. Девушка в растерянности посмотрела на свои руки. А потом, заметив мой взгляд, кашлянула и резким движением опустила руки вниз. Моё сердце быстро стучало о рёбра. А Сакура, стараясь всё сделать очень быстро, продолжила собирать осколки. Стёклышки выскальзывали из мокрых от крови пальцев, и, приобретя красный цвет, мгновенно падали вниз. Она ловила их и сильнее сжимала в липких руках, словно стараясь причинить себе ещё больше боли. А я сидел и наблюдал за этим самоистязанием. Жалость и уважение уже боролись в голове. Победило последнее чувство, как наиболее сильное и заслуженное. Увидев, что Сакура так и не собиралась подниматься, пока не уберёт все осколки, я потянулся в карман брюк. Нащупав пальцами ткань, я вытащил её из кармана и протянул Сакуре. Она с удивлением оглядела предложенный белый платок, но в руку не взяла. - Что это? – спросила она так, словно я протягивал ей тарантула. - Платок, - ответил я так, словно это было не очевидно. Она отвернулась, ничего мне не ответив. А я так и сидел с протянутой рукой и гадал над причинами такого тихого поведения. Сакуру невозможно понять. И каждый раз, когда я строю догадки относительно её поведения, они оказываются неверны по всем параметрам. Безумная идея очутилась в моей голове, и я едва не засмеялся от её бредовости и в то же время практичности. Сакура просто боялась испачкать платок! Она не боялась предложенной помощи, не презирала меня и не была сконфужена глупостью ситуации – она просто боялась испачкать платок! Не давая ей и шанса вырваться, я обхватил её ладонь и вложил в неё платок. Ткань мгновенно приобрела багровый оттенок. Увидев, что ткань безоговорочно испорчена, Сакура на секунду прикрыла глаза, словно от сожаления, и прошептала: - Спасибо. - Не за что, - ответил я, искренне радуясь, что она всё же приняла платок. Мы смотрели друг на друга. Этот контакт прервало неожиданное появление Мисы. Увидев нас в такой позе, она прошла прямо от входа к нам. Скромно остановившись позади сестры, она слегка наклонилась вперёд. - Добрый день, вам помощь не нужна? Медленно, очень медленно Сакура прикрыла глаза и повернулась в сторону сестры. Я не видел её лица, но у меня вдруг появилось чувство, что Сакура её сейчас ударит. - Нет, - последовал лаконичный ответ в духе Сакуры. Только вот сестра была не глупа и не слепа, так что нахмурилась, заметив рану. - Сакура-чан, ты что, упала? Не могу поверить, что ты так руку поранила, - так, словно и не было между ними никакой ссоры, переходящей в войну, ответила Миса. Она опустилась и хотела дать ей свою руку, но Сакура резко отдёрнула окровавленные ладони в сторону. - Мне не нужна твоя жалость! – тихо ответила она, поднимаясь с пола. Лицо её сестры исказилось от боли, но она ничего не ответила: только поднялась с пола и ушла. Собрав самостоятельно остатки разбитой посуды, я отнёс её до мусорной корзины. Когда я оглянулся, Сакуры уже не было. Когда я сел за наш столик, Наруто уже доедал вторую порцию рамена под заботливым взглядом Хинаты. Они не стали ничего говорить по поводу той сцены, которую наблюдали. Только добрые, заботливые взгляды Хинаты на дверь, за которой скрылась Сакура, говорили лучше всяких слов: как бы она не относилась к Сакуре, просто смотреть за подобным она не может. Что-то странное в её поведении заставило меня обратить внимание на Хинату. Сразу после большой перемены, вместо того, чтобы под руку с Наруто отправиться на урок, она оставила парня на меня, а сама убежала в неизвестном направлении. Мы с Наруто пошли по коридору, когда я посмотрел на его грустное лицо и спросил: - Наруто, а у вас всё с Хинатой в порядке? Он вздрогнул, словно от удара. Я сразу увидел, как потемнело его лицо. Помолчав минуту, он ответил: - Нет, я так и думал, что ты заметишь. - Что случилось? - в предвкушении плохой новости выдохнул я. - Понимаешь, она стала совсем холодной. Я чувствую, что что-то не так, но не могу понять, что. Она не пускает меня к себе домой, часто убегает куда-то в школе, а во время наших свиданий постоянно берёт с собой Мису-чан. У меня сложилось такое чувство, что она боится оставаться со мной наедине! Это пугает меня! Да, я люблю её и хочу не только поцелуев, но это не означает, что я захочу затащить её в постель при первой возможности. А она именно так и думает, судя по всему! Я боюсь с ней поговорить! Это не нормально! Я сочувственно покачал головой: как помочь в такой ситуации, я не знал, но просто отвернуться тоже не мог. - Девушки вообще странные существа. Главное, не давай ей поводов к таким размышлениям о тебе. Наруто стал совсем несчастным. - Да я даже не понимаю, что делать. На неё стараюсь вообще не смотреть, целую только в щёчку, на свиданиях даже за руку не держу. Самому надоело! А ведь хочется большего, понимаешь! Но постоянно приходится помнить, что Хината меня боится! Знаешь, каково это? - Догадываюсь. У меня совсем другая тема. На его лице появилась заинтересованность. - И какая? Я недолго взвешивал, стоит ли ему рассказывать, и, в конце концов, пришёл к выводу, что беспокоить его моими отношениями с Сакурой не стоит. Но, о том, что думаю, всё же решил поведать. - Ты хоть Хинату понимаешь. А вот я… влюбился, как мальчишка. Ревную её к каждому пожарному столбу, кричу на неё, пытаюсь ненавидеть. А потом признаю, что люблю. Это унизительно! Каждый раз кричать себе: " Ненавижу, ненавижу!" – а потом смотреть и чувствовать вину за то, что люблю. - Неужели ты полюбил девушку и боишься ей в этом признаться? - Нет, не совсем. Просто каждый день я могу видеть все её недостатки. Она стерва. И, понимая это, я не могу выкинуть её из головы, хотя мне противно. К тому же, я совершенно не понимаю её! Кажется, что всё в её жизни подчиняется слепому случаю. В одних ситуациях она ведёт себя так, словно и не человек, а дух, а в других – как демон. И я не могу понять, кто она на самом деле? - А какие есть варианты? - Только два: либо она ангел, либо чёрт. И я не знаю, хочу ли я, чтобы первый вариант оказался правильным! Я тяжело дышал, выпалив всё, что хотел. Наруто поймёт… всегда понимал, чувствовал, какие сомнения или иные чувства одолевают меня, потому что он мой лучший друг. Только друзья понимают так, как он. И всё же… почему-то я не смог сказать, кто та таинственная «стерва», что так волнует меня. Я доверял Наруто, и почему-то мне не хотелось видеть отвращение в его глазах, когда он услышит, что я опустился до такого. Именно опустился – по-другому быть не может. Пусть все, с кем я встречался раньше и были стервами в самом прямом смысле, но ни одна из них так извращённо не опускала меня и других на дно. И я знаю точно, нужно сначала убедиться, что Сакура не ангел, и только потом говорить об этом Наруто. - Знаешь, - задумчиво ответил он, - все девушки имеют в себе дьявольскую частичку. И это не повод их ненавидеть. Но я верю, что без веских оснований ты не стал бы мне её так расписывать. Но, так или иначе, ты должен сначала понять её, и, может быть, все её поступки в другом свете окажутся правильными. - Поверь, это невозможно! Если бы было хоть какое-то разумное объяснение… - я не договорил, и остаток ненужной фразы повис в воздухе. Конечно, будь хоть малейший шанс, что есть нормальное объяснение поступков Харуно Сакуры, я бы давно его нашёл. Но… всё всегда упирается в это слово, особенно в отношении неё. Она ненормальна: это не хорошо и не плохо. Просто это даёт ещё один шанс на оправдание. Я ведь уже сказал сегодня сам себе, когда увидел её реакцию на платок: предположи самое невозможное, и именно это станет для неё нормальным поведением. Так почему сейчас не предположить, что всё это была талантливая игра, а я был пешкой? Нет. Моя фантазия меня слишком далеко увела. Такого не может быть. И зачем? У каждого преступления или поступка должен быть мотив, а его не находил. Искал, но тщетно… словно чего-то не хватало для завершения картинки в моей голове. И этим чем-то должна была стать случайность… Именно так: случайность вела Сакуру Харуно по жизни. Значит, чтобы свести её со мной, тоже нужна случайность. Оставалось только ждать. Случай – величайшее обстоятельство, которое сопутствует нам. Я это понял, когда, проходя мимо больничного отсека, услышал знакомый голос. Схватив Наруто за воротник, я рванул его на себя, заставляя остановиться. Прежде чем друг успел возмутиться, его рот был плотно зажат моей рукой. Другой я держал его за руку. Знаками я указал ему на дверь. Пару секунд Наруто непонимающе озирался, но, распознав голос своей девушки, расслабился в моих руках. Я медленно, стараясь не шуметь, отпустил его. Мы одновременно сделали несколько шагов в сторону двери, за которой без проблем угадывался звонкий, взволнованный голос Хинаты. Понять, о чём она говорит, не составило труда: она спорила, при чём громко. - Сакура, так продолжаться больше не может! Мы с Наруто одновременно переглянулись, услышав знакомое имя. - О чём ты? - Это перешло все границы: я имею в виду то, что произошло в столовой. Ты же даже ручку держать не можешь! Если бы не Саске-кун, ты бы залила кровью все вещи. Удивительно, но у тебя на руках было столько порезов! А ты Аяме даже слова не сказала. Она ведь не случайно вылила на тебя сок. И толкнула тоже… - Я знаю. Но что я могу? Сейчас все настроены против меня. Я сама так хотела. - Но это не правильно! Ты спасла свою сестру от Сая. Я же была рядом и слышала, как они обсуждали её. Он просто хотел надругаться над ней. А за свою помощь ты получаешь такое отношение. - Поправочка, Миса-тян тут не причём. Аяме сделала так потому, что увидела меня рядом с Саске. - Саске? Но это же была случайность! - А это их волнует? Ты ведь помнишь, что было, когда я с ним встречалась? Тогда было хуже. - Помню. До сих пор не могу понять, как ты это терпишь? - Просто знаю, что это заслуженно. - Это? Но за что? - За то, что по-другому не могу. Согласись, что это только моя вина. - Сакура, прошу тебя. Я больше не могу скрывать от Наруто! У меня такое чувство, будто он считает, что я ему не доверяю! Это так тяжело. Он спрашивает меня, почему я убегаю, а я молчу. Не могу сказать. - Ты в нём уверена? - Больше, чем в себе. - Тогда принимай решение сама. Я не вправе запрещать тебе подобное. - Но Сакура! Это ведь твоя тайна, а я не имею права кому-то рассказывать. - Имеешь. Вопрос только в твоём отношении. Я не буду давить на тебя. - Сакура, и почему ты меня терпишь? - Потому, что ты самый искренний, добрый, отзывчивый, мягкий, почти святой человек. - Врёшь. - Нет. Ты же знаешь, я за всеми наблюдаю. И эти качества в тебе я заметила быстро. - Ты самая лучшая! - Спасибо. Услышав, что девушки поднимаются, я резко потянул Наруто за собой. Со скоростью спартанцев мы поднялись на лестницу и скрылись за верхним проходом. Облокотившись о стену, я как раз услышал звонкий цокот каблучков по лестнице, а потом всё стихло. Мы одновременно пошли вниз. Наруто молчал, а я не знал, что сказать. Вот оно: то, о чём говорил Наруто! Естественное объяснение самым ужасным поступкам. Не думал, что такое вообще может быть. И снова Сакура меня удивляет. Трудно даже описать тот шок, который я испытал, когда услышал это. Из слов Хинаты следует, что это было то, чего боялась Сакура: очередное предательство, спор, только на этот раз для её любимого человека! Теперь я всё понял: её резкая смена одежды и поведения, одиночество и полное равнодушие, её дикая горечь в разговоре с сестрой и отвращение к Саю. Теперь я понимал то, чего не мог понять раньше. Сакура… как же я любил тебя в эту минуту! Ты ангел, и я это понимал. Наруто прав: одно единственное обстоятельство, которое меняет всю картину! А Хината? Она ведь помогает ей – в этом нет сомнения. Я с сочувствием посмотрел на друга. Он выглядел растерянным до бессознательного состояния. Я понимал его чувства: он был растерян. Пять минут назад он беспокоился, потому что считал, будто его девушка не доверяет ему. А теперь он сам не доверяет ей потому, что она его обманывала. Странный поворот событий. Но именно так и сложилась наша судьба. Всё перевернула одна девушка, и этого не исправить… Мы сидели на лавочке и пили пиво. Янтарная жидкость отдавала омерзительным пьянством, но я упорно терпел, наслаждаясь собственным мучением. Пиво – единственный напиток, от которого я не опьянею, и чей вкус я могу терпеть в подобной ситуации. Странно: мучить себя ради того, чтобы не опьянеть – в очередной раз убеждаюсь, что схожу с ума. Молчание не хотели нарушать мы оба. Прекрасно понимая чувства друг друга, впрочем, я понимал его лучше, мы так же понимали необходимость что-то сказать. Но никто не знал, что стоит говорить, а что – нет. Так и продолжалось: лавочка, ветер, холод и медленно утекающая жидкость в бутылках. Пить мы не хотели, скорее, это было от скуки. Мы заговорили случайно. Уже около пяти минут я замечал, что две красивые, стильные девушки разглядывают меня, как очередную дорогую сумочку в витрине магазина. И вот одна, набравшись смелости или наглости, виляя бедрами, приблизилась ко мне. Я хмыкнул: в таком настроении сбить спесь с какой-нибудь богатой красотки – то, что доктор прописал. - Привет, - склонившись надо мной, промурлыкала девушка. Я медленно обернулся. Длинные вьющиеся волосы, спадающие на плечи, ярко-алые губы и куртка, которая едва прикрывала бёдра от зимнего ветра: очередная львица, которая получает всё, что хочет. Какой ей сегодня будет облом! - И как же зовут такого красивого и одинокого молодого человека? – почти касаясь длинными ноготками щеки, прошептала она. Наруто где-то на заднем плане прыснул от смеха. - Саске Учиха. А тебя? - Таоки. Услышав мою довольно известную фамилию, она облизнула пухлые губы. Я поморщился, но она не заметила. Покопошившись в сумочке, которую и под микроскопом рассмотреть сложно, она протянула мне сверкающую визиточку. - Позвони мне, мой хороший. В этот момент я заглянул ей в глаза. Будь они чуточку другими - разрезом или тончайшим оттенком цвета - мне стало бы противно, но судьба решила поиграть со мной. И её глаза под плотным слоем косметики проявили свой чарующий яркий зелёный оттенок. Яркая зелень показалась мне настолько знакомой и манящей, что я не удержался. Визитка полетела куда-то в сторону, когда я резко притянул её за шею и впился хищным поцелуем в её губы. Нагло, даже не думая о взаимности, я быстро разжал её пухлые губы своими. Естественно, она податливо придвинулась ближе, выгибаясь всем телом вперёд. Такие отвечают всегда, скорее, по привычке, чем по страстному желанию. "Зачем я это делаю?" - пронеслась мысль в пьяном сознании. Ответ был прост и в тоже время противен: её глаза показались мне похожи на глаза Сакуры. И только поэтому чувства вышли из-под контроля. Но помимо глаз ничего: не изысканной нежности, ни виртуозного обаяния, ни таинственной загадочности – ничто в этой девушке не привлекало меня. Поняв это, а так же, что я окончательно и бесповоротно влюбился в Харуно, я резко оттолкнул ошалевшую девушку от себя. Мне стало противно уже от самого себя, но больше всего меня бесила эта моя слабость: искать замену девушке, которая единственная во всём мире привлекла моё внимание, притом находить её в какой-то первой встречной – ниже моего достоинства. А вот девушка не поняла моего настроения, повторно приближаясь. Но, прежде чем её цепкие коготки сомкнулись на моей шее, её остановила моя рука. - Лучше проваливай. Она разозлилась. Я видел это уже по тому, как расширились её ноздри, появился широкий оскал, а волосы встали дыбом – ведьма, а не девушка! - Как ты смеешь со мной так разговаривать, недоносок? А вот это она зря. Не имея ни малейшего желания спорить посередине оживлённой улицы с этой истеричкой, я кинул на неё один из тех взглядов, который всегда обращал ей подобных волчиц в бегство. Девушка оказалась не так глупа, как показалось изначально, и, гордо вскинув подбородок, процокала до ближайшего поворота. Наруто посмотрел на меня очень пристально. - И что с тобой происходит? - Схожу с ума, - честно ответил я. Он посмеялся, и, не допив остатки пиво, мы выкинули бутылки и пошли в сторону ближайшей остановки. - И что будем делать? - О чём ты? - О Харуно. Ты ведь о ней говорил? Наруто проницателен. А я и забыл, что он умеет быть таким, когда есть важная причина, каковой я, очевидно, являюсь. - Да. И что ты думаешь? - Что ты полюбил самую странную и самую подходящую тебе девушку. - Ты считаешь, что я странный? - Нет, я считаю, что только она сделает тебя счастливым. - А её обманы? - Если бы обманов не было, а всё, что она сделала, оказалось правдой, тогда я сделал бы всё, чтобы мой друг держался от неё как можно дальше. А так вам просто нужно поговорить. - А вы с Хинатой? - Думаю, что завтра я с ней поговорю. Теперь у меня есть объяснение её поведению, которое, хоть и пугает меня гораздо больше, но оправдывает её. Нужно всё обсудить. - Согласен. Значит, завтра? - Угу. - Пока. Когда человек вдруг осознаёт, что всё вокруг него было иллюзией, ему становится невыразимо печально… я так запутался в собственных чувствах, что боялся собственного отражения. И только твёрдая уверенность в завтрашнем дне заставляла меня двигаться в ритме собственной жизни.