Темная сторона сияния

Время тянулось невыносимо долго. Воспаленный разум отказывался четко и безотказно обрабатывать информацию, как это было в прежние дни. Для Шерлока наступила настоящая преисподняя, где выбрали наказание намного изощреннее, чем вечные муки в огне. Он чувствовал пульсацию в висках. Словно пуля пролетела сквозь черепную коробку и вылетела насквозь. Его существо мертво. Навсегда. И этого уже не исправить. Но мог ли подобный факт огорчить Шерлока? Он так не думал, потому что был только рад освобождению от всех проблем. Внезапная усталость и утомленность легли на его плечи гниющим телом, которое было приковано к детективу наручниками. Ситуация вынуждала тащить ненужный груз сквозь пустыню Скуки и Безвыходности. А еще этот. Джон. Шерлок в состоянии был сколько угодно проклинать его. Молча называть самыми извращенными и отвратительными ругательствами, которые только знал. Но когда он проходил мимо детектива, поглощенный скорым переездом и уборкой макулатуры, – Шерлок высказал свое негодование, и был успешно проигнорирован Джоном, – умирала еще одна частица детектива. Он с ужасом понимал, что потеря неизбежна. И, дабы сохранить остатки своего существа, он пытался держаться от Уотсона как можно дальше. Шерлок правда пытался. Но стоило ему вновь возвратиться в свой дом, который давно перестал быть привычным местом уединения, как Шерлока встречал Джон. Он был весь в рутине, со стороны казался серым и выполняющим жизненные функции на автоматизме. Когда в квартиру возвращался Шерлок, он расцветал. Так распускается прекрасный барвинок с синими, напоминающий звезду лепестками, чьи кончики склонялись в сторону, идя по кругу. Этому цветку не нужен свет. Он распускался только при темноте. Всепоглощающей темноте, которая накрывает растение, не позволяя лучикам солнца пробиться сквозь черноту. Чернотой был Шерлок. Он горько ухмылялся своей мысли. В его саду, который прорастал среди высоких деревьев Леса, хватит места и Джону. Детектив окажет великую честь цветку Уотсона. Он сможет отгородить хрупкое растение от остальных. От крапивы. В особенности от крапивы. Шерлок готов был пожертвовать остальными цветами ради одного синего барвинка. Около недели назад Джон выразил свое желание переехать в квартиру детектива. На следующий же день после того, как наполовину мертвый Шерлок ввалился домой. Он не стал возражать идее Джона, но также не высказал и свое согласие. Детектив предпочел молчание ответам. С тех пор они не решались обсудить их положение. Джон, полагаясь на свой немалый возраст, думал, что их два поцелуя всего-навсего были несерьезными. Детская шалость взрослых людей. Буйство химии, почти мгновенно возникнувшей между ними, породило весьма странный роман, которому не суждено было воплотиться в жизнь. Джон все еще находился в больном подобии траура по Мэри – он, не находя более разумных объяснений, счел именно это самым разумным толкованием – и поэтому обратил свой взор на человека, который находился поблизости. И этим объектом являлся Шерлок. Джон ненавидел самого себя за столь поспешные шаги. Какая муха его укусила, когда он решил впервые коснуться губ Шерлока?! Ответ на этот вопрос никак не мог найтись. Как бы долго Джон не размышлял над разгадкой, но отгадки никогда и не существовало на свете. Теперь Уотсон сидел в кресле, которое он по праву начал считать своим. Оно не было ни мягким, ни утопающим буйством подушек, а представляло собой твердую опору. В чем и нуждался Джон. Джон внимательно просматривал бумаги, оставленные детективом. Он до сих пор не забыл, каким обозленным выглядел Шерлок, когда было принято решения убрать весь мусор. Казалось, что тогда детектив от злости готовился покусать Джона, но уже не в романтическом смысле этого слова. Он оглянулся на Шерлока, который, оскорбленно отстранившись, сидел за микроскопом. Ощутив на себе взгляд Уотсона, он резко повернул голову в сторону кресла. Внутри глаз слегка раздраженного детектива горели огни, которые целились прямо в Джона. Тот не воспринимал подобное проявление «внимания» к своей персоне в качестве угрозы. Его воображение ярко вырисовывало угольно-черного кота, который таким же взглядом яростно пытает своего хозяина, но под вечер маленький темный комок шерсти все равно придет ласкаться к своему человеку. Уотсона разочаровывал последний пункт, ибо Шерлок практически не переманивал этих кошачьих привычек. Он оставался холодным, как лезвие ножа, старался не подпускать никого живого близко к себе. Но от Джона не смогли скрыться те взгляды, которые, несмотря на их редкость, были отправлены Шерлоком. Даже если бы их можно было описать, и Уотсон перенес бы свои впечатления на бумагу, то понадобилось бы более дюжины страниц, чтобы передать всю их глубину. Эмоции, читающиеся в серых ясных глазах, невозможно отнести ни в одну категорию, подставить под одно единственное определение. Подобная неопределенность пробуждала внутри Джона электрический ток, мурашками проходивший по его телу. Но об одном он догадывался точно. Скорее благодаря своему опыту в романтических отношениях, чем природной интуиции или уму, которых у него никогда не наблюдалось. Это были влюбленные глаза. Как бы хорошо они не скрывались в глубокой яме безразличия, но дно этой бесконечной дыры проглядывалось с удивительной легкостью. Шерлок отвлекся от своего дела. Он с удивительной быстротой встал со стула и направился к дивану, стоящему в самом дальнем углу. Джон подумал, что специально подальше от него самого. Но не держал на детектива обиды. Напоминая собой выдающийся кокон бежевого цвета, Шерлок закутался в собственный халат и отвернулся к стене. Уотсон не отрывал глаз от бумаг, – большинство из них представляли собой сплошные каракули, зачем они были нужны Шерлоку? – периферическим зрением следя за активными попытками детектива устроиться удобнее. Он переворачивался на другой бок, резко вытягивался во весь рост, его пятки доставали до подлокотника дивана, а затем вновь сворачивался в позу калача. - Шерлок, если тебе так хочется спать, то, может, лучше пойти наверх? Иначе ты такими темпами всю мебель перевернешь. - Нет, – отрезал детектив. – Если тебе так хочется поспать, то сам иди наверх и сам спи в своей кровати. - Что я, собственно, и делаю. Детектив поднял голову, оглянувшись через плечо на Джона. Тот выглядел весьма удивленным на заявление Уотсона. - Что? - Я сплю наверху, Шерлок. Один. И не делай такой вид, что я каждую ночь в страхе бегу к тебе, если вдруг присниться кошмар про жутких монстров. - Но мне казалось… - Ты и так мало спишь, - спокойным тоном проговорил Джон, словно успокаивал ребенка, - поэтому я настоятельно рекомендую тебе прилечь хотя бы на пару часов. Ничего плохого не случиться, если твой великий мозговой центр прекратит свою работу на половину дня. И после этого уже не будет казаться… всякое. Джон удержался от слов на подобие «бреда» или «галлюцинаций». Шерлок опустил свой взгляд, явно задумавшись над чем-то важным. Он решал, следует ли согласиться со словами своего «доктора» или проигнорировать их, вновь упиваясь смертельной скукой. Но в итоге решил оставить Джона без ответа, отвернувшись к спинке дивана. Уотсон достал свой ноутбук и принялся печатать. Звук клавиш разносился по всей комнате. Их ровный стук мог идти подряд, не переставая, в течение пятнадцати минут, а после наступала тишина. Джон явно задумывался над тем, как оформить свой текст, но после продолжал печатать. Работа шла медленно. Шерлок слышал, что Джон использует только два пальца – на левой и правой руках. Но Уотсону никуда и не требовалось торопиться, хотя подобный способ печати пробуждал внутри детектива зуд раздражения. Он готов был сорваться со своего места, дабы научить – или заставить – Джона стучать по клавишам намного быстрее. - Что ты там пишешь? От неожиданности Уотсон вздрогнул. - Веду свой блог. - Ты ведешь блог? - Нет, я просто пялюсь на рабочий стол, тыкая по кнопкам, - саркастично откликнулся Джон. – Да, веду блог. По настоянию моего психиатра. Бывшего психиатра. - Сарказм? – слегка приподнял голову Шерлок. - Ага. - Джон, ты давно бросил сеансы со своим психотерапевтом. И даже не открывал свой ноутбук, но тебе вдруг захотелось напечатать какой-то текст в своем блоге. Зачем? - Сам догадайся. - Нет, у меня есть пару теорий, но я хочу услышать твой ответ. Так бы было не интересно! Шерлок услышал недовольный вздох Джона, который отложил свою технику в сторону. Железный корпус ноутбука глухо стукнулся о деревянное покрытие столика. И это звучало намного громче, чем приходилось на то рассчитывать. - Потому что мне захотелось. - Ложь. Все заключается в том, что в твоей жизни ничего не происходило. И могло бы не произойти, если бы не появился я. Правда здорово? Только что там можно писать – непонятно. - Очень здорово. Я пока ничего не выложил, поэтому можешь не волноваться. - Хоть чем-то ты думаешь, - откликнулся Шерлок, опустив на подлокотник шею. – Я видел, как ты осматривал мои бумаги. И наверняка заметил пару заметок, связанных со Шкуродером. Вероятно, любопытство оказалось сильнее, или же тебе так не терпелось узнать об убийце своей жены – что маловероятно. Сразу тебя расстрою. Это сплошной мусор. Можешь забыть про всю информацию, которую тебе удалось из них извлечь. Джон непонимающе открыл рот, а затем снова прикрыл его. Он оглянулся на аккуратную стопку бумаг, которая не без усилий Уотсона теперь выглядела весьма опрятно. Опрятно для горы макулатуры, насколько для нее это возможно. Джон был благодарен Шерлоку за то, что тот выставлял на своих заметках даты. И в той стопке лежали самые недавние, поэтому было решено спасти их прежде всего. Но теперь Уотсон понял, что все его труды были напрасны. Джон скрестил руки на груди. - Что ты имеешь в виду? - Считай это отвлекающим маневром. Если какому-нибудь индивидуму с излишним интересом к моей работе, вроде тебя, захочется порыться в горе мусора, то он наткнется именно на них. А вся нужная документация хранится на книжных полках. Если тебе интересно будет узнать о моих прежних делах, то наслаждайся, пока есть время на это. - Блестящий план! – восхитился Уотсон, оглядываясь на полки с книгами за его спиной. – И спасибо. Детектив нервно сглотнул, с притворным интересом вглядываясь в обивку дивана. Он оскорбил Джона напрямую, а тот похвалил его за сообразительность. Странное плавящее ощущение маслом растеклось внутри груди. Невольно прижав пальцы к зудящему месту, Шерлок прикрыл веки, всеми усилиями воля стремясь погасить растущее чувство. Джон послушался Шерлока и принялся доставать папки одну за другой. Некоторые представляли собой довольно вздутые объекты, которые поглотили на своем веку слишком много информации. Хватило бы одного неосторожного движения, чтобы они хлопушкой взорвались в руках. К счастью, ничего особенного не случилось. Джон с любопытством погружался в весьма скучные описания дел, но даже холодный, профессиональный и сложный для понимания язык письма Шерлока не отпугнул его от прочтения. Детектив, не веря в стойкость Уотсона, перевернулся на другой бок и накрыл голову подушкой, исподтишка наблюдая за сосредоточенным Джоном. Диванная разведка не продлилась долго. С кофейного столика послышалась вибрация телефона Шерлока. Он резко сел, потянувшись к своему мобильнику. Включив технику на громкую связь, он вернул аппарат обратно на стол. - Да? - Шерлок, наконец-то! Я звонил одиннадцать раз, черт побери! - Значит, надо было не бросать своих попыток, Лестрейд. Может, дошло бы до двадцати, тридцати… Со стороны кресел послышался приглушенный смешок. Шерлок засветился самодовольной улыбкой, радуясь невидимому одобрению Джона. - В любом случае, у меня есть для тебя важные новости. - М-м-м, дай-ка подумать, - детектив потер подбородок с притворно-задумчивым видом, словно пытался вспомнить про какую-нибудь мелочь. – Наш господин Мэй оказался всего лишь бесполезной пустышкой, не способной на те жуткие злодеяния, что вы к нему приписали? На секунду в трубке слышалось лишь шипение. Качество связи оставляло желать лучшего. Джон кинул обеспокоенный взгляд на Шерлока, но тот ответил ему кивком. Детектив молчаливо требовал Уотсона подождать еще пару моментов. - Откуда ты узнал? - Во-первых, я присылал тебе достаточно содержательных сообщений на мобильный телефон. В них упоминалось, что следовало внимательнее заглянуть в прошлое Мэйя. Особенно надавить на больное – отношения с матерью. Во-вторых, это же очевидно! - Шерлок, - устало вздохнул инспектор в трубку, - мы решили, что твои заявления не имеют никаких доказательств. Но нам повезло. Джим Мориарти вовремя среагировал на ситуацию и смог все исправить. Детектив в ярости ударил по столу. Его губы сжались в тонкую линию, а нос сморщился. Внутри глаз начал закипать вулкан, чья всепоглощающая лава могла забрать за собой все живое. Джон обеспокоено поглядел на Шерлока, поерзал в кресле и встал со своего места. Он сел на диван рядом с детективом, но тот сразу же отстранился на другую половину. Подобное поведение со стороны Шерлока задело Джона, однако он не выразил своего недовольства. - Можно поинтересоваться? Так, для справки, - спокойно начал детектив, но внезапно его голос, в котором прослеживался плохо скрытый гнев, понизился на несколько тонов ниже. - Зачем тебе мои услуги, если ты даже не пытаешь слушать меня?! - С таким же успехом можно было бы поверить незнакомцу на улице, - на удивление холодно и сдержанно откликнулся Лестрейд. – Ты, Шерлок, играешь роль консультанта. Мы не обязаны плясать под твою дудку. Мы только прислушиваемся к тебе. А в теории, которые не имеют никаких доказательств, трудно поверить. Джон с ужасом и благоговением ожидал реакцию Шерлока. Могло быть что угодно: от внушительного атомного взрыва до нападения на самого Уотсона в качестве несчастной овечки, которая попалась под горячую руку. Но ничего не произошло. Вместо этого детектив откинулся на спинку дивана и звучно, положив голову на кожаную обивку, рассмеялся. Хохот был глубоким, похожим на рычание дикого зверя, готового выпрыгнуть из чрева Шерлока в любой момент. Джон не в силах был оторвать взгляда. Он облизнул губы. Детектив явно заметил реакцию Уотсона, но это только раззадорило его неудержимое веселье. Из уголков глаз начали стекать слезы. - Только живот не надорви, - растравлено отозвался инспектор. - Я его успокою, Лестрейд, - сразу же откликнулся Джон, решив прийти на помощь несчастному инспектору. - Джон? Как я рад, что здесь есть хоть какой-нибудь адекватный человек. Джон коснулся плеча детектива. Тот, потеряв прежнее равновесие – явно неслучайно, – уткнулся Уотсону в шею. Шея неприятно намокла, а дыхание Шерлока предательски дразняще щекотало кожу. - Ладно, Лестрейд, - угомонившись, наконец-то произнес детектив в трубку, - я горжусь тобой. Ты подтянул свои навыки руководителя. Шерлок поднял голову, но теперь его бедро соприкасалась с теплым боком Джона. Сам детектив этого не замечал, поглощенный в разговор, но вот от Уотсона это не смогло укрыться. Он разумно промолчал, тихо прибывая в кипучем восторге и настоящей мании от близкого контакта с Шерлоком. Джона ни разу не удивила настолько скорая, практически молниеносная, смена границ личного пространства. Ему оставалось лишь принять эту приятную странность детектива. - Но не благодаря тебе, - ответил инспектор. - Как вы обнаружили обман Мэйя? - Все лежало на поверхности. Мориарти добился от него признания. Но мы зря потратили время. Никто не знает, когда Шкуродер вновь захочет найти себе жертву. - Его цикл не постоянен. Не совпадает с фазами луны или вещами в этом ключе, - пренебрежительно махнул рукой Шерлок. – Действия Шкуродера хаотичны. Они совпадают с его желаниями. Когда он чувствует тягу к убийству, то сразу же совершает свой задуманный план. И он не использовал их в качестве сексуального удовлетворения, иначе бы они выглядели не так, как он задумал. - Это уже граничит с фантастикой, - в трубке послышался голос Лестрейда. - Дослушай, - съязвил детектив. – С тел было что-либо взято? - Что ты имеешь этим в виду? - Только то, что тебе не очень понравится, но, возможно, даст хороший шанс проверить все самому. Кроме кожи и глаз пропали другие органы? Джон придвинулся ближе к Шерлоку. Ему не нравилась вся ситуация, которая могла выйти из всего этого. Уотсон уже догадывался, что хотел сказать своими вопросами детектив. - На самом деле, - неторопливо заговорил Лестрейд. Даже несмотря на разделявшее их расстояние, был слышен треск вращающихся шестеренок в мозгу инспектора, - у наших патологоанатомов возникло пару проблем, связанных с Мэри Уотсон. Жалко, что Молли куда-то опять запропастилась – ее птенцы, стажеры, остались без идейного вдохновителя. - Да, очень жаль. Но Джон слышал, что Шерлоку было нисколько ее не жалко. На лице промелькнула самодовольная усмешка, которая сразу же спала с губ. Детектив быстро взглянул на Уотсона, который внимательно следил за ним. Глаза Шерлока превратились в две узкие серые щелки, недоверчиво осматривающие Джона со стороны, но в ответ получал точно такой же взгляд, но уже от синих глаз. Уотсон без слов настаивал на том, чтобы Шерлок объяснился перед ним. Тот лишь отослал ему резкие отрицательный кивок, в одно мгновение оборвавший их воображаемый телепатический контакт. - У Миссис Уотсон пропал мозг. Абсолютно весь. - Но когда я был на месте преступления, то голова ее была цела. Никаких надрезов и даже намеков на них. Это может означать только одно – каннибал, который пожирает серое вещество своих жертв. Причем только у тех, кто по его мнению обладает этими самыми мозгами. Не в буквальном смысле. - И именно поэтому я звонил тебе, Шерлок, - встревоженный голос инспектора заставил обоих сидящих на диване затаить дыхание. Джон в ужасе, а детектив в предвкушении. – Мозг забрали уже после того, как ее привезли к нам. Кто-то, у кого есть доступ в морг, забрал мозг – единственное, что удалось узнать наверняка. - Но зачем ты говоришь это нам? – не задумавшись, подал голос Уотсон, позже пожалев об этом. - Потому что у меня есть полные основания подозревать в этом Шерлока.