Золотое яблоко

<center>      На следующий же день, отозвав своих друзей в укромный уголок двора дома господина де Тревиля, где никто не мог бы услышать их разговор, Арамис, мило краснея, объявил им, что созрел для исполнения клятвы. - Значит, сегодня вечером, - кивнул головой Атос. - Вы уже подумали, где? - Здесь и думать нечего, - заявил Портос, стараясь при этом хотя бы для приличия выглядеть смущённым. - Приходите ко мне! Жильцы с первого этажа уехали на неделю в Нант. Мушкетона я отошлю в кабак, пускай погуляет за хозяйский счёт. Да он и без того не станет лезть в мои комнаты, когда я этого не хочу. У меня за такие дела расчёт короткий — сразу в зубы, он знает. - Не завидую я тогда Мушкетону, - засмеялся Д`Артаньян. - Как и всем остальным, кто встанет у вас на пути, любезный друг! - Полагаю, друзья мои, у вас есть план? - спросил Атос. - О чём именно вы говорите? - попытался уточнить Арамис. - Для успеха каждой операции нужен хороший план, - невозмутимо проговорил старший мушкетёр. - Я предлагаю, чтобы не вызвать излишних подозрений, собраться всем вчетвером сегодня вечером у вас, Портос, будто бы для дружеской пирушки. Мы начнём ужин, выпьем вина, тем временем вы отправите вашего лакея. Затем мы посидим ещё немного, чтобы убедиться, что Мушкетон точно ушёл, и никто больше зайти к вам не собирается. Допив наши кубки, мы с нашим юным гасконским другом уходим, ссылаясь на неотложные дела. Не сомневайтесь, у нас они найдутся. Портос и Арамис остаются наедине. Дальше всё зависит от них. - Гениально! - воскликнул Д`Артаньян. - Вы великий стратег. Будто к войне готовитесь, - улыбнулся Арамис. - Пожалуй, так мы и сделаем. Правда, Портос? Тем более что мой лакей Базен в последние дни всё время торчит дома. А, так как он блюдёт собственное благочестие, его не так просто будет выгнать, соблазнив кабаком и выпивкой. - Да, Арамис. План нашего друга превосходен, а мы всецело ему доверяем. Не бойтесь, мы разберёмся, что там к чему. Всё будет хорошо! - Портос в шутку легонько толкнул друга в плечо. - Вы же знаете, что я ничего не боюсь, - сказал тот. - Верно, вы — поистине бесстрашный человек.       Наступил вечер. Над Парижем горел живописный закат, расцвечивая небо красным и розовым. На этом ярком фоне проходящие облака казались то синими, то тёмно-фиолетовыми. Недавно прошёл дождь, и воздух был свеж и немного прохладен. На мостовых в закатных лучах поблёскивала вода.       Атос, Арамис и Д`Артаньян направлялись в сторону улицы Старой Голубятни, где жил Портос. В руках Атоса и Д`Артаньяна было по небольшой корзинке, наполненной бутылками вина и закусками. Арамис с пустыми руками шёл посередине. В уме своём он изо всех сил убеждал себя, что находится не под конвоем, хотя было очень на это похоже.       С балкона второго этажа, где располагалась квартира, приятелей учтивым поклоном поприветствовал Мушкетон, слуга Портоса, одетый в парадную ливрею. Его круглое лицо так и светилось благодушием. И, так как был отлично вышколен своим господином, он со всем проворством бросился вниз открывать двери дорогим гостям.       Нужно сказать, немногим людям в мире Портос показывал свои хоромы. Вокруг себя он всегда стремился создать ореол роскоши и значительности, что при его финансах удавалось далеко не всегда. По этой причине хвастался он отчаянно, даже перед своими лучшими друзьями, при этом, отнюдь не скрывая от них истинного положения своих дел, которые не всегда были хороши. Своеобразная эта игра длилась уже немало времени, но никому не надоедала.       С улицы могло показаться, что квартира поистине шикарна, в то время как изнутри всё было далеко не так.       Правда, посреди гостиной красовался монументальный полированный дубовый стол с массивными резными ножками. Стулья при этом были самые обычные. Драпировки на стенах, действительно, когда-то были роскошны, но те времена миновали. На стене висела большая картина в облезшей золочёной раме, изображавшая римских воинов. Секрет состоял в том, что сие полотно удачно загораживало большую дыру на драпировке. Другая картина — скромней размером, но зато с тремя полуобнажёнными нимфами, скрывала от глаз дырку поменьше.       В спальне, помимо массивного гардероба, где хранились бесчисленные наряды хозяина, помещалась широкая и высокая кровать. Кроме того, у стены находилось огромное зеркало, в котором мушкетёр имел возможность любоваться собственным великолепием в полный рост. Лежавший на полу ковёр не был новым, но зато довольно толстым и пушистым.       Портос, одетый в свой лучший оранжевый камзол с золотым шитьём, встретил мушкетёров на лестнице, как радушный хозяин. - Проходите, господа! – воскликнул он. – Рад принять вас в моей обители!       «Наш друг нарядился, как на приём в Лувр, ещё и свою знаменитую золотую перевязь со шпагой надел», - с мимолётной улыбкой отметил Арамис. – «Хотя большая часть золота ненастоящая, он сияет, словно солнце». Нужно сказать, Портос ради такого случая даже подровнял свои закрученные усы и бородку.       Костюм на самом Арамисе был лавандового цвета, который удачно подчёркивал белизну широкого кружевного воротника и насыщенную черноту его завитых крупными кудрями волос. Что касается растительности на лице, то стараниями цирюльника его тонкие усы, оттенявшие верхнюю губу, и небольшая бородка стали всё изящнее.       Обменявшись приветствиями и сняв шляпы, все прошли в гостиную. Мушкетон разобрал корзинки, принёс тарелки и бокалы. Стараясь выглядеть как можно менее скованными, друзья расселись на предложенные стулья, разлили вино и принялись за вкусную закуску. Д`Артаньян зачем-то начал рассказывать о том, какая отличная погода стоит сейчас на его родине, в Гаскони. Будто бы на днях Д`Артаньян-отец порадовал его своим письмом, где подробно было об этом рассказано. Мало-помалу всё вошло в обычное русло тёплой и весёлой дружеской встречи. - Поди-ка сюда, Мушкетон! - позвал Портос, делая повелительный жест рукой. - Я здесь, сударь, - льстиво поклонился лакей. - Чего изволите? - Сегодня у меня замечательное настроение, - сказал его господин.- Я так доволен твоей службой, что решил тебя облагодетельствовать. Вот тебе деньги, друг мой. Иди в трактир и выпей за наше здоровье. Я тебя отпускаю! - О, монсеньор, благодарю! Вы — сама доброта! Вы — лучший господин во всём мире! Я немедленно бегу исполнить столь сладостный приказ. - Да, иди, и можешь не спешить назад. Сегодня ты мне не нужен. Утром не появляйся, пока я не позову.       Лакей убежал. Четверо пирующих разразились хохотом. Смеялся даже постоянно мрачный Атос. - Как быстро он дал вам почётный титул, друг мой, - сказал он. - О чём вы? - не совсем понял великан. - Он назвал вас монсеньором. Знаете, почему-то вспомнилось о кардинале. К чему бы это? - Должно быть, к гвардейцам, - весело ответил Портос и сжал кулаки так, что под тканью камзола заиграли мускулы.       В этот момент Арамис почувствовал, что будто бы он сейчас выплюнет собственное сердце: казалось, оно трепещет где-то в горле. - Господа, представьте Портоса в кардинальской сутане и красной шляпе! - воскликнул Д`Артаньян.       Последовал новый взрыв смеха. - А что!? - закричал Портос, - Из меня бы получился представительное его высокопреосвященство! Вот только беда: я не слишком силён в латыни и во всех этих священных книгах. Если кому из нас и становиться кардиналом — так это Арамису. - Ах, ну что вы, любезный Портос, - кротко улыбнулся тот. - Я не настолько тщеславный человек. - К слову... - Атос выдержал паузу, пронзая юного гасконца говорящим взглядом. - Д`Артаньян, я полагаю, нам пора. - Вы полагаете? - спросил юноша, хватая жареное баранье ребро и начиная с увлечением его обгладывать. - Я уверен.       Голос старшего мушкетёра стал заметно строже. Арамис выразительно посмотрел в сторону Портоса, отчего тот с шумом выдохнул воздух и не сразу сделал новый вздох. Заметив это, Д`Артаньян мгновенно справился с бараниной, допил своё вино и вскочил на ноги. - Я готов! Господа, прошу вас меня простить! - Не знаю, за что вас прощать, - сказал Портос. - Идёмте, я провожу вас с Атосом.       Арамис лишь кивнул. - В таком случае мы желаем вам, друзья, счастья и благополучия, - слегка поклонился Атос. - Также ещё раз подтверждаем свою верность данной вам клятве. - Да, клянусь честью, я согласен с Атосом! - воскликнул Д`Артаньян.       Оба надели свои шляпы и покинули квартиру на улице Старой Голубятни. Уже на улице гасконец спросил своего товарища: - Любезный Атос, вы позволите спросить вас кое о чём? - Спрашивайте. - Мы дали нашим друзьям клятву, и я намерен свято исполнять её, не сомневайтесь. Но я не могу понять одну вещь: как же мы узнаем, действительно ли наш дорогой друг исполнил свою клятву? Нужно каким-то образом узнать наверняка. - Вы что, предлагаете мне следить?       Атос сурово свёл свои красивые брови. Взгляд его глаз сделался холоднее льда. - Что вы, нет! - смутился юноша. - Это было бы недостойно! - Тогда вот вам выход: поверить на слово, что я и сделаю. - Если вы поверите, то и я поверю, - Д`Артаньян вздохнул. - Вы преподали мне урок, благодарю вас.       Атос не ответил, но его потеплевший взгляд дал понять, что гасконец прощён, и его благодарность принята.       Тем временем в обители Портоса были предусмотрительно заперты все двери. На улице стало уже совсем темно, поэтому в гостиной два мушкетёра зажгли высокие свечи в больших канделябрах. - Вот мы и одни, - сказал Арамис. - Да, - Портос протянул ему бокал красного вина. - Давайте выпьем! - Разве мы собрались, чтобы пить? - спросил молодой человек, принимая, однако, бокал. - Я думал, вам нужно расслабится. Ну, перед этим... - Да я уже вполне... подготовился. Но, так и быть, пусть этот станет последним на сегодня. Выпьем за нашу дружбу. - Вы правы, - согласился Портос. - За то, что с нами может случиться всё, что угодно, но мы всё равно останемся друзьями, правда? - Вы угадали мои мысли. - И после этой ночи? - Да. Только пообещайте мне, что не будете хвалиться ею в своей обычной манере. - Я клянусь вам, что ни слова не скажу ни одной живой душе! Да, я иной раз люблю... поболтать, но вы можете мне верить: на этот раз я буду нем, как могила. - Я вам верю.       С улыбками они ударили бокалом об бокал, сделали по большому глотку и придвинулись друг к другу поближе. Арамис положил свою белую руку с красивыми длинными пальцами сверху на огромную и сильную руку своего друга и принялся тихонько её поглаживать. Ощутив нежное прикосновение, Портос понял, что не в силах более сдерживать своих чувств. Притянув к себе друга, он начал целовать его порывисто и страстно. - Идёмте, - прошептал Арамис сквозь учащённое дыхание, когда их губы, наконец, разъединились. - Идёмте, мой милый. Возьмём с собой свечи.       Портос повиновался молча.       Они вновь слились в поцелуе, едва переступив порог спальни, успев лишь поставить канделябры и наспех запереть дверь. Перевязи со шпагами полетели в угол. Ловкие пальцы Арамиса быстро расстегнули камзол друга и стянули его прочь. Портосу с застёжками, правда, пришлось попотеть, но зато, когда дело дошло до сапог, великан буквально вытряхнул Арамиса из них. Процесс раздевания весьма развеселил обоих. - Никогда не думал, что снимать штаны настолько забавно! - воскликнул Портос. Собственно, этим он и занимался. - Осторожней, не порвите их! - довольно взвизгнул Арамис. - О, вы ещё увидите, каким я могу быть осторожным... - Охотно в это верю.       Наконец, оба оказались совершенно обнажёнными напротив огромного зеркала, о котором уже упоминалось при описании обстановки в спальной. Арамис отражался в нём всем своим молодым и стройным телом. Портос стоял за ним, обнимая сзади за тонкую талию. - Так вот зачем вам дома большое зеркало? - с озорной улыбкой спросил Арамис. - Конечно! Только за тем, чтобы любоваться в него на вас голого. Вы так красивы, милый друг. - Спасибо. Я, кажется, снял с вас перевязь со шпагой? - Так и есть. - Тогда что за рукоять упирается мне в... - О, боюсь, это моя... хе-хе, рукоять!       Крупная кисть Портоса спустилась с талии друга ниже, сильные пальцы слегка надавливали на кожу. В ответ Арамис потёрся об него спиной и ягодицами. Оба чувствовали, что уже весьма возбуждены. - Вы что, боитесь своей рукояти? - продолжал играть Арамис. - Я — нет, - ответил его друг, склонившись к самому уху молодого человека. - Вы её боитесь?.. - Вот ещё...       Не видя смысла смотреться в зеркало дальше, великан сгрёб милого друга в охапку и утащил на свою огромную кровать, где продолжил ласкать его стройное тело руками и губами. Арамис чувствовал, что тает от горячих нескромных, но в то же время поразительно бережных ласк, как воск от поцелуев пламени. Он и сам старался в этом смысле не отставать от своего друга. - У вас большой, - отметил Портос, с улыбкой отрывая губы от члена юноши. - Да... - тяжело дыша, проговорил Арамис, - Всё же не такой огромный, как у вас. - О, да, он такой! Возьмите его в рот, мне будет приятно.       Вместо ответа Арамис хихикнул и принялся исполнять просьбу со стараньем и нежностью, а сам подумал: «Да, у моего доброго великана большой фаллос. Но — просто большой, а не таких гигантских размеров, как думалось. Впрочем, это как раз кстати». - Чертовски хорошо, - произнёс Портос, глубоко дыша. - Друг мой, да благословит Господь вас и ваш рот...       Арамис оторвался от своего занятия и с улыбкой облизнул губы. - Фи, какой богохульник! - Не нравится? - Нравится. - Тогда, может, к делу? - К какому такому делу? - Арамис накрутил на свой палец прядь рыжевато-каштановых волос Портоса.       На самом деле он, конечно, всё понял и совершенно был не против продолжения. - Хватит играть, - усмехнулся его друг, разворачивая юношу к себе спиной. - Ложитесь и раздвиньте бёдра шире, мой сладкий. Положите под живот подушку. Ничего страшного, если прольётесь на неё.       В очередной раз покраснев, Арамис подчинился. Он лёг, слегка согнув одну ногу в колене и приподняв зад. - Не пожалейте для меня масла, - напомнил он. - Где же оно? - Вот оно, - великан потряс бутылочкой, вытащенной из-под подушки. - Знал, что пригодится. - О, да вы оракул! Та, что принёс я, сейчас где-то на полу, в кармане камзола. - Да, я таков! - воскликнул Портос. - Не бойтесь. Сейчас я приласкаю вас, как следует...       Он бережно раздвинул ягодицы друга. - В вас кто-то уже бывал прежде? - Нет. - Значит, мне первому вы отдадите это наслаждение, - довольно прошептал Портос, выливая щедрую порцию смазки себе на пальцы. - Теперь постарайтесь расслабиться и впустить меня.       Несмотря на то, что он исполнил своё обещание относительно ласк и был при этом весьма терпелив и аккуратен, боль от первого проникновения была всё же ощутимой. До такой степени, что Арамис резко вскрикнул. - Больно? - встревожено спросил добрый великан.       Его друг утвердительно потряс головой. Тёмные вьющиеся пряди его растрёпанных волос упали на лицо и подушку. - Вынуть? - Нет...       Тогда Портос начал двигаться в теле юноши сначала весьма осторожно, затем всё более и более смело. Тело друга, блестящее от пота и масла чувственно изгибалось под ним. Несколько раз они поворачивались друг к другу, что бы поцеловаться. Ярко и трепетно горели свечи. Таинственно мерцало огромное зеркало. От жара двух соединяющихся тел воздух в комнате стал горячим и влажным. Часто дыхание, стоны, вскрики, шлепки и фразы — всё это сливалось в единую симфонию плотской страсти. Наконец, двое почти одновременно достигли высшего пика наслаждения. Через мгновение единство тел распалось.       Портос и Арамис лежали бок о бок на влажных от пота и семени простынях и держались за руки. Они смотрели друг на друга слегка удивлённо, как будто бы не совсем узнавали. - Моя награда, - прошептал Портос, любуясь отблеском свеч в огромных красивых глазах своего друга. - Как вы себя чувствуете? - Хорошо, - ответил Арамис и поцеловал его в мускулистое плечо. - Зад болит?       Юноша мягко засмеялся и слегка прикусил кожу Портоса, который в ответ ласково потрепал его по волосам. - Мой зад чувствует себя вполне сносно, хоть и побаливает, - ответил Арамис, устраиваясь на широкой груди Портоса. - Надеюсь, всё же нас завтра не отправят в поход верхом. - Если вас это утешит, то мне тоже было... непросто. - В самом деле? - Да... - замялся великан. - Вы тугой.       Арамис покраснел и на мгновение спрятал лицо на груди друга. - Вы были у меня первым, - сказал он. - Знаю. Благодарю, что отдали мне себя. - Не за что меня благодарить. Признаюсь, дорогой друг, я мечтал о вас. Теперь вы мой. - Почему же вы никогда не говорили мне о своём желании? - Ну... не мог же я просто подойти к вам и сказать: «Любезный Портос, сегодня чудесная погода, я вас хочу, пойдёмте в постель». - Почему не мог? - Не был уверен, что вы согласитесь.       Какое-то время оба молчали. - Теперь и я сознаюсь, - продолжил Портос. - В тот день, когда Атос уехал в Менге и не пошёл с нами в кабачок на улице Феру, помните? - Помню. Вы тогда ещё меня поцеловали. - У меня тогда мелькнула мысль – отнести вас не к вам, а к себе домой. - Хотели быть со мной? Заниматься любовью? - Продолжить поцелуи хотелось. Что до остального — я бы мог, только это было бы не очень-то честно, ведь вы были так пьяны. Я и не стал. - Вот как? - улыбнулся Арамис. - Но ещё не поздно продолжить поцелуи, не правда ли?       И он прильнул к губам своего друга с такой страстью, что нельзя было не ответить.       Утро встретило друзей в объятьях друг друга. Собравшись на службу, они позавтракали остатками вчерашнего застолья, ибо, как заявил Арамис, poculum, mane haustum, restaurant naturam exhaustami, что означало "чаша, выпитая с утра, восстанавливает истощённые силы". Уже на лестнице они наткнулись на спящего Мушкетона. Арамис, осторожно перешагнув через лакея, вышел на улицу. Портос растолкал своего слугу и велел встать, запереть двери и привести квартиру в порядок после дружеского нашествия. Слуге не оставалось ничего другого, как только поспешить исполнить приказание.