Испытание страхом

Принцесса гневно захлопнула дверь кухни и зло стукнула рукой по стене. Дурочка, идиотка. Думала, что помогает ему, а он даже не обратил внимания на это. После всего того, что он сделал с ней, после всех этих мучений, она вообще должна была уйти. И сейчас она жалела о том, что не сбежала или хотя бы не попыталась. Сварив себе тарелку овсянки с яблоками, девушка раздраженно перезашивала свою неказистую рубашку. За ночь беспокойного сна рядом с Румпельштильцхеном шелковые нитки расползались по бокам, открывая откровенные дырки в ее наряде. Все утро она просидела там, удивляясь, почему он все еще не пришел к ней требовать чего-то. Да, требовать он умел. Только взамен он никогда ничего не давал. С сорочкой теплее не стало. Белль подтащила старое кресло к очагу и, поджав под себя свои ноги, грелась. В душе ее грызла обида. Но идти и выяснять отношения желания не было. В гневе Темный был страшен, это уже был не тот человек, который ночью просил ее остаться рядом с ним. Захочет - придет, не захочет - еще лучше. Но носиться ей с ним надоело. Лучше смерть, чем эти издевательства, думала Белль со злостью. Из трех разновидностей страха Белль подверглась двум - моральному и физическому. Физическому страху подвергается каждый человек, на протяжении всей его жизни. Так уж устроены люди, что должны хоть чего-то бояться. Кто-то боится темноты, кто-то высоты, но, ничего из этого не может принести достаточно вреда, чтобы свести человека с ума. С моральным все гораздо сложнее. Моральный страх может сотворить из человека чудовище за очень короткий срок, если субъект испытывает его постоянно и на протяжении всего время не может прожить без беспокойства и боязни. Белль видела, как люди сходят с ума, как возвращаются сумасшедшие солдаты с войны, и сейчас ей не верилось, что она становится такой… похожей на них. За последние несколько недель произошло слишком много всего. Слишком плохого и ужасного. Голова не успевала переваривать то, что происходило за все эти дни, и чувствовала себя принцесса из-за этого неважно. Ей не хотелось расставаться со своим рассудком. Когда солнце перевалило за полдень, невидимое за густыми снежными тучами, вываливающими на белую землю все новые и новые хлопья ледяных хлопьев, Румпельштильцхен встал из-за колеса. Корзина с золотой нитью была переполнена доверху, и Темный зашагал по мастерской, сложив руки за спиной. Пожалуй, настало время напомнить девчонке о ее обязанностях и о смысле ее пребывания здесь. Он бы, впрочем, с гораздо большим удовольствием оставил ее в покое и не видел еще с неделю. Или год. Как бы он не хотел этого признавать, он чувствовал себя обязанным за ее заботу. Он никак не мог рассчитывать, что после всего, через что он заставил ее пройти, она будет ухаживать за ним, словно сестра милосердия, а не устроит столкновение тяжелого предмета с его головой, пока тот в бессознательном состоянии. Лиловая дымка окутала его и когда она опала, он стоял на пороге кухни, грозно сложив руки на груди. Девушка сидела перед очагом, угрюмо уставившись в пламя. - Хочу тебе напомнить, дорогуша, зачем ты тут, - начал он, спускаясь вальяжной походкой с порожка в дверях кухни по направлению к девушке. И все-таки он пришел. На его слова Белль обратила не больше внимания, чем на огонь, горящий в печи. Она лишь поудобнее устроилась в креслице, грея ледяные, словно снег, лодыжки. - Ты... - он обошел ее кресло, чтобы увидеть ее лицо, - сама пришла ко мне. Ты пришла ко мне, потому что тебе некуда было больше идти. Ты пришла ко мне голодная и замерзшая. - Он обходил ее кругом, положив когтистую ладонь на спинку кресла. - ТЫ сама попросила подвергнуть тебя испытаниям, чтобы стать моей ученицей. Я дал тебе кров и пищу, я позволил тебе жить в моем замке, и пока что не требовал ничего невозможного, всего лишь заниматься стиркой, уборкой, готовить. ТЫ, - он круто развернулся перед ней, указывая на нее пальцем, - сама согласилась на все это и заключила со мной сделку. Не то, чтобы у тебя был большой выбор, - ехидно отметил он в пустоту, - но я голоден, и я не вижу горячего и вкусного обеда перед собой. Ты так действительно желаешь умереть, или просто испытываешь мое терпение? - раздраженно спросил он. Белль вздрогнула от этих слов. Пусть минуту назад она думала, что лучше умрет, чем будет его терпеть, но здравый смысл и жажда жизни заставили ее пожалеть в своей мимовольно промелькнувшей мысли. Особенно, когда такое предложение поступало от Темного. То, что он говорил, было до такой степени смешно, что даже страшно. Он заставил ее убирать и готовить, он заставил ее видеть ужасные вещи, он морил ее голодом три дня, прекрасно зная, что за несколько дней до ее прибытия, у нее во рту не побывало ни крошки. Он избил ее только потому, что она вышла в сад, даже не пытаясь сбежать. Он прогнал ее, хотя прошлой ночью девушка спасла ему жизнь. Белль определенно не хотела иметь хоть какие-то дела с этим человеком. - Да-да, можете снова избить меня розгами, я ведь не приготовила вам суп, - пробормотала Белль, глядя в огонь. - Лучше бы я сбежала вчера, оставив вас умирать здесь. - Ты считаешь, что я бы умер? О, - рассмеялся он, - ты глубоко ошибаешься. Да и сбежать бы тебе не удалось, замок все так же прочно защищен магией. Впрочем, без твоей помощи мне, вероятно, пришлось бы гораздо хуже... так что... благодарю, - пробормотал он последнее слово, закашлявшись и отвернувшись от нее. Девчонка раздражала его. Если она не будет его слушаться, ему придется снова наказать ее, чтобы она снова усвоила урок. Но эта мысль не вызывала у него ни малейшей радости. Лучше бы она исполняла его указания. Сделка есть сделка, и никто, никто не нарушает договоры с Румпельштильцхеном - Помни, дорогуша, что, если бы не я, ты бы уже давно замерзла где-нибудь в горах или подохла от голода. Пора бы тебе проявить хоть немного благодарности своему хозяину, - резко выпалил он и взмахнул рукой, фиолетовые клубы магии закружились над соседним стулом, - и перестань ты все время дрожать! Я же тебе платье пошил! Или ты им тоже брезгуешь? - ядовито спросил он, в то время как на стуле появилось синее платье, аккуратно сложенное, вместе с новой мягкой сорочкой и шерстяными чулками. Она нахмурилась. Он не был ее хозяином, какую бы власть Темный не имел. Белль принадлежала только сама себе. Но платье было действительно очень кстати. Ей не нравилось передвигаться по замку с голыми коленями и дрожать от холода. Девушка осторожно прикоснулась к ткани наряда, словно на ней копошился узел из гремучих змей. Оно наверняка было в разы теплее ее рубашки. Ее пальцы прошлись по простой, но красивой сорочке и белым, шерстяным чулкам. Она была рада этой одежде, не смотря на свое отношение к Румпельштильцхену. - Спасибо, - она постаралась, чтобы это звучало вежливо. - Очень во время, снаружи буря. - Я жду свой обед. Я буду у себя в лаборатории, - буркнул он и вышел из кухни, сцепив руки за спиной. Он надеялся, что девчонка все же возьмется за ум, и перестанет показывать свой дурной характер. Иначе ему придется дать ей то, чего она так просила своими действиями - наказание. Нет, не розги, больше он не будет так глуп, чтобы пролить ее кровь. Больше он не хотел слышать ее крики. Она должна была приносить ему еду, шурша своими юбками по полу, она должна была давать ему любоваться на нее трижды в день, позволять ему слышать ее голос и, может быть, иногда он бы расчесывал ее волосы долгими зимними вечерами. Да, такое будущее было ему по душе. Он больше не хотел оставаться в этом замке в одиночестве, что предшествовало ее появлению. Он ушел, а Белль придвинула к себе поближе платье, чтобы рассмотреть. Оно было простым, но в нем было что-то такое... изящное. В ее замке служанки носили другие, в основном темных цветов и не такие мягкие. Так же не все могли себе позволить хорошего корсета, а этот был практически идеален для ее фигуры. Сорочка была мягкая, теплая и рукава у нее были подлиннее, чем на предыдущей. Платье было удобным и практичным, чулки грели ее ножки даже без тяжелых сапог, в которых она передвигалась по замку. Она присмотрелась к некоторым кривоватым стежкам и удивленно захлопала ресницами. Неужели он это сшил сам? Без помощи магии? Белль надела плотный фартук поверх нового платья и принялась искать овощи на суп. Скорее всего, в варке супа тоже не было ничего сложного. Всего-то - покромсать овощи, закинуть крупу или картошку и все это варить ровно до того момента, пока оно не станет съедобным. Через полтора часа стараний и двух испорченных кастрюль, ей все же удалось сварить картофельный суп. Хоть он и немного смахивал на пюре из кусочков мяса и непонятной картофельно-морковно-луковой смеси, но на вкус он был очень даже ничего. Принцесса достала тарелку для Румпельштильцхена, налила туда пару черпаков и поставила ее на поднос. Быстрыми движениями она нарезала хлеб и солонину, отправив их в компанию к тарелке. Она надеялась, что на этот раз Румпельштильцхен оценит ее старания и съест все без вреда для своего и ее здоровья. Обед она подала в Большой Зал, помня правило - не ходить к нему в лабораторию. Белль и так достаточно его сегодня позлила, лучше было не перебарщивать с этим. Смирно, она стояла возле стола и ждала его появления. Приближаясь к залу, Румпельштильцхен остановился перед приоткрытой дверью, удивленно принюхиваясь. Из зала доносился легкий аромат какой-то вполне аппетитной и, судя по запаху, съедобной еды. Боги, какое счастье, это не яичница и не каша. Он заглянул в щель двери – девушка стояла у стола, перед его местом дымилась тарелка еды. На принцессе было надето его платье, что добавило немалую толику к ее привлекательности в глазах Темного. Ну вот, так бы и сразу, - думал он, заходя в зал с довольной улыбкой на лице. - Что у нас на обед сегодня, Белль? – спросил он, от былого раздражения не осталось и следа, и ему не терпелось попробовать, наконец, ее стряпню. Он надеялся, что она не будет столь ужасна, как в прошлый раз, когда она впервые попотчевала его яичницей. Да и новому блюду в арсенале девушки он был рад – хоть какое-то разнообразие. Хотя, он бы съел все, что угодно, что не источало этот мерзкий запах лилии. Ждала Белль его недолго. Прошло всего несколько минут, прежде чем хозяин замка соизволил придти в столовую. Он не выглядел злым или недовольным. Взгляд Темного мимоходом скользнул по ее фигуре и по платью, что было на ней. На лице его промелькнула довольная улыбка, и Белль вздохнула с облегчением. Возможно, он даже не будет зол сегодня. - Картофельный суп с курицей, - напряженно отрапортовала принцесса, взглядом указывая на поднос с едой. "Надеюсь, ему понравится. Я битый час варила его" – думала она, ожидая реакции Румпельштильцхена. Он занял свое место за столом и взял в руки ложку. На секунду замешкавшись, он осторожно набрал супа, выглядевшего довольно странно, и больше похожего на кашу, и отправил ложку в рот. Он зажмурился от удовольствия. Несмотря на свой невзрачный вид, суп имел восхитительный, нежный, приятный вкус. А запах! Да уж, принцесса явно превзошла себя в своей стряпне. Он уже стал сомневаться , что она будет способна приготовить хоть что-то более или менее съедобное. Он набросился на суп, с аппетитом выхлебывая всю тарелку до дна, закусывая хлебом и мясом с блюдечка. Такого обеда он не ел уже очень давно, забыв про настоящую человеческую еду за сотни лет и привыкнув к магической. Внутри него разлилось приятное тепло, и он почувствовал себя большим котом, наевшимся сметаны. Белль, затаив дыхание, смотрела, как он отправляет ложку в рот. Лицо Темного не приняло страдальческое выражение лица, наоборот, Белль не верила в это, но ей показалось, что ему понравилось. Потом он снова зачерпнул еще одну и издал странный звук. Он тоже был похож на одобрительный. А затем беглая принцесса и не заметила, как он опустошил всю тарелку, вприкуску с бутербродами из хлеба и мяса. У нее получилось! Опустошив тарелку, он поставил локти на стол, сложив пальцы домиком и уставился на Белль с легкой улыбкой, склонив голову набок. - Белль, ты делаешь успехи. Обед был вполне…съедобным. - Я рада этому, - пробормотала Белль, пряча улыбку. Она была довольна собой, как никогда. - Может быть... ты бы хотела что-нибудь... для себя? - спросил он, постукивая пальцами друг о друга, - Я уйду вечером, мне нужно наведаться по своим делам, заодно пополнить твои кладовые. - Принести тебе...что-нибудь? Он поднял одну бровь, глядя на принцессу вопросительно. Когда она была такой, как сейчас, милой и послушной, он хотел радовать ее. Жаль, что он не помнил, чем можно порадовать какую-либо даму. Да и не знал никогда, честно признавался он сам себе. Темный был определенно в отличном расположении духа, потому что таких слов Белль от него точно не ожидала. И тут же крепко задумалась, ведь нужно было ковать железо пока горячо. Больше всего она хотела уйти отсюда. Это был бы лучший для себя подарок. Но красавица очень сильно сомневалась, что это вообще случится. Но, если посмотреть, недостатка в чем-то она не испытывала, особенно тогда, когда у нее появилось новое платье. - Для меня? - переспросила Белль, думая, что не так поняла Темного. - Я даже... не знаю. - Может, какую-то одежду? Книгу? Лампу? Одеяло? Что ты хочешь, Белль? - спрашивал он нетерпеливо. Он мог достать все, что угодно, и с удовольствием сделал бы это, если бы это могло вызвать улыбку на ее лице. Когда она улыбалась, мир казался правильнее, чем когда в ее глазах стояли слезы. Предложение было очень соблазнительным. Белль показалось, что сейчас она может попросить все, что угодно, что было в его силах найти. Она могла бы попросить у него книги, потому что свои она уже изучила вдоль и поперек и знала почти наизусть. Одежду... Ну, она могла, конечно, попросить новое платье, но ей нельзя никуда выходить, так что проку от него будет немного. - Книжка была бы очень кстати, - осторожно предложила принцесса. - Хорошо,- широко улыбнулся он. - Но для этого мне не надо никуда уезжать. Следуй за мной, - сказал он и встал из-за стола. Взяв ее за руку, он повел ее прочь из зала, по темным коридорам, освещаемым только редкими факелами. Ему не терпелось добраться до нужного места побыстрее, но он не торопил ее, шагая с той же скоростью, что и она. Ее теплая ладонь послушно покоилась в его руке, и Румпельштильцхен держал ее мягко, медленно поглаживая тыльную сторону ладони большим пальцем. Сегодня утром он вспомнил, что это - наслаждение от присутствия человеческого тепла, бархатистость гладкой девичьей кожи. Он надеялся, что девушка не заметит его жеста, и не будет снова вырываться и кричать от страха. Они остановились перед высокими двустворчатыми дверьми, на которых висел огромный замок. Темный взмахнул кистью, и на его ладони оказался большой ключ. Он протянул его принцессе. - Можешь заходить сюда. Но я рассчитываю увидеть это место не менее чистым, чем остальные. Недоверчиво принцесса взяла в руки ключ и подошла поближе к двери. Она очень сильно надеялась, что там не новая темница и не еще одна прачечная, где ей предстоит перестирать еще с сотню носков хозяина замка. Не нужно было тянуть. Решительно, Белль открыла ключом замок и, толкнув массивные двери, ахнула. Перед ней была, наверное, самая большая библиотека на свете. Множество стеллажей стояли ровными рядами, а на них были самые разнообразные книги, какие только можно прочитать. Ее домашняя библиотека была меньше в несколько раз, но Белль так и не успела прочесть все книги в ней. Сделав уверенный шаг вперед, принцесса подошла к ближайшему стеллажу и глаза ее загорелись. - Здесь больше книг, чем я могла бы прочесть за всю свою жизнь, - сказала она восхищенно. - Ты... рада моему подарку? - спросил он несмело. Она любила читать. Этот маленький факт добавил будто бы тонну знаний об этой девчонке. Из неопределенного, не имеющего собственного мнения, разума, души, существа, она начала обрастать тем, что делало ее... личностью. Делало ее Белль. - Погодите, - она обернулась. - Это что? Все мое? Ее сердце сделало кувырок от радости. Да, Белль любила читать больше всего на свете. Она могла целый день провести, уткнувшись носом в книжку. Если история была интересной, то девушка могла даже забыть про еду и сон. Книги и у нее дома были окном в чужой мир, который ей было так и не суждено увидеть. Забвение – то, чего ей так не хватало в этом темном, проклятом месте. Отвлечься от своей судьбы, от мыслей о своем безрадостном будущем и настоящем, и о гнетущей грусти о прошлом. - Нет, это все мое, - ответил Румпельштильцхен. - Но ты... можешь пользоваться библиотекой, если пожелаешь, и столько, сколько душе твоей будет угодно, - ответил он и неопределенно взмахнул рукой. - Я ухожу, и меня не будет до завтра, до позднего вечера. Оставишь мой ужин на столе, - ответил он и, развернувшись на каблуках, вышел из библиотеки, едва пряча улыбку на лице.