Испытание страхом

Румпельштильцхен нравился таким ей гораздо больше. Как же раньше они могли обходиться без всего этого? Без нежности, вечерних разговоров за чтением или обычными историями, коих у мага было всегда предостаточно, без неторопливых сладких поцелуев по утрам, без оберегающих, спасительных объятий во сне и жарких ночей. И не только ночей, к слову. За все прошедшие недели Белль только дважды просыпалась от кошмаров - и то уже в руках обеспокоенного Румпельштильцхена, старающегося всеми силами облегчить и отогнать ее страхи. Все эти дни он был крайне заботлив и осторожен рядом с ней, однажды даже зачаровал ей метлу, чтобы та убирала вместо нее, но закончилось это довольно плачевно. После того, как магу удалось успокоить и усмирить взбушевавшийся кусок дерева с соломой, он, в компании Белль, принялся собирать разбросанные по полу книги в библиотеке и чинить поломанные кресла. Как бы принцессе не хотелось пользоваться этой, иногда своевременной, помощью, пришлось все же отказаться от магии во всем, что касалось уборки. Как и обещал Темный, в ее комнате вскоре оказалась новая медвежья шкура, которую, после долгих его стараний, можно было использовать в качестве теплого ковра. К тому же, медвежья шерсть очень хорошо проводила тепло, и зимой оказалась бы незаменимой вещью. Шутя, он как-то сказал, что был бы не прочь поймать еще одного, но больше красавица не видела, чтобы он притаскивал в замок мертвых животных. Однако, Белль наверняка многого не видела, и она это знала. Но одно знала точно - теперь Румпельштильцхен не затаскивал никого в подвал и больше никого не мучал. Просто так, на всякий случай, она иногда проверяла подземелья и, в очередной раз никого не обнаружив, спокойно выдыхала. Она только-только перестала пугаться каждого случайного жеста или шороха, и была рада, что маг оберегает ее от лишних волнений. Ей хотелось думать, что он действительно перестал мучить людей и наслаждаться своей властью и своими сделками, но разум, как и сердце, понимал, что это неправда. Она не могла представить его другим. А еще - этот бал, на который Белль попросту опасалась идти. Общество таких знакомых и почти родных Шляпника и Грейс – это одно, а высшее общество, которое девушка никогда особо не любила - абсолютно другое. И дело было даже не в ее наряде - по правде говоря, готовое платье вместе с плащом и длинными темными перчатками смотрелось превосходно. Таких у нее точно еще никогда не было, и принцесса была уверена, что и на балу таких ни у кого не будет. Отвыкшая за месяцы изоляции от большого скопления народу, Белль беспокоилась за то, как будет себя вести среди них всех, ведь для всего высшего света она будет его ученицей. Это могло натолкнуть людей на плохие мысли, что и справедливо. Никто никогда не ждет хорошего от Румпельштильцхена, а следовательно, и от нее самой. Замок стал неприкосновенной территорией для Румпельштильцхена. Переступая через порог, он надевал на себя улыбку - нисколько не притворную, но несколько противоречащую всей его сущности. Он смягчал шаг, понижал голос, двигался медленнее, одевался проще - точь в точь хищник, заманивающий жертву в ловушку. Он не хотел пугать Белль, он не хотел показывать ей себя с тех сторон, с которых он и сам не хотел себя видеть. Он был с ней нежным и любящим насколько, насколько мог, насколько мог вспомнить, как это делается. Он сжимал ее по утрам в своих объятиях, целовал ее на ночь, слушал ее голос, читающий ему вслух, и пытался сделать ее счастливой. Как только мог это сделать обезумевший темный маг. Он даже пытался облегчить ее работу, но заклинание не сработало так, как надо - контракт с ней был магическим, магия и защищала тщательность его исполнения. Заколдованная метла вышла из-под контроля, и Румпельштильцхен оставил подобные попытки. Тем не менее, кладовая герцогини пережила еще одно ограбление, и обещанное средство для чистки паркета, глыба мыла, новые модные горшки и кастрюли для готовки и прочие достижения современного бытового ремесленничества были к ее услугам. Вечерами он втирал в ее загрубевшие от воды руки благоухающие масла, мыл ее потускневшие за зиму волосы отварами трав, и к тому моменту, когда предстояло облачиться в нарядные костюмы, красота девушки вновь засияла драгоценным брильянтом. Но лес был его. Он выскальзывал из теплой постели посреди ночи, чтобы услышать свист ветра в ушах и вырвать чье-то сердце из сильной, покрытой мехом груди. Он целовал ее в затылок, увлеченную книгой, а потом тенью плыл по городу, разыскивая скрывающегося должника или новую отчаявшуюся душу. Оглядываясь назад, он мог сказать, что человеческих смертей на его руках стало меньше. Раз или два он видел перед собой умоляющие глаза и вспоминал такой же взгляд Белль когда-то в прошлой жизни. Это отрезвляло его. Нет, никто не уходил от наказания - но Румпельштильцхен стал проявлять больше изобретательности. Жестокий темный маг и юная принцесса – они были противоположностью друг другу, словно туманная ночь и яркий солнечный день. Но Румпельштильцхен не мог не заметить, как сильно менялся он сам под влиянием маленькой красавицы. Так же как не ускользнуло от его глаз то, что и Белль давным-давно перестала быть той самой наивной и добросердечной принцессой, какой была до их встречи. Ни он, ни она не знали, к чему это все может привести. Да и зачем было думать об этом? Вместе, они день за днем создавали свое общее будущее. И, казалось, ничто не сможет его разрушить. *** - Готова, душа моя? - он заглянул одним глазом в спальню Белль, приоткрыв дверь ровно на дюйм. Девушка выгнала его из комнаты, чтобы переодеться. - Не мешай! - принцесса захлопнула дверь прямо перед его носом, в который раз пытаясь запереться так, чтобы Румпельштильцхен не мог войти. Нет, конечно же Белль не стеснялась его, боги, где было найти место стеснению, если они делят одну постель? Но ей было привычнее справляться со своей одеждой самой, хотя, когда она жила во дворце, перед семейными вечерами или балами в ее комнату набиралась дюжина служанок и камеристок, умудрявшихся не мешать друг другу и слажено исполнять свои обязанности. Сейчас Белль умела не меньше, чем они, поэтому без проблем облачилась в прекрасное, фиолетовое платье и плащ, не менее восхитительный. Джефферсон и вправду был волшебником, раз смог соорудить такое. - Через пару минут зайдешь, чтобы волосы мне поправить. Румпельштильцхен нетерпеливо ждал за дверью, постукивая когтями по дереву. В руках он держал сверток - некоторые детали, которых не хватало ее платью. Его собственный костюм Шляпник принес вместе с бальным нарядом принцессы. Камзол из жесткой черной кожи, вышитый фиолетовыми узорами, повторяющими орнамент на платье принцессы, с высоким воротником и широкими манжетами; черная шелковая рубашка, к которой Джефферсон все-таки умудрился нашить черные кружева; и плащ с воротником из медвежьего меха - второго, что он убил, но не принес в замок, предпочтя снять с него шкуру там же в лесу. Плащ держала на плечах золотая цепь с орнаментом из прядильных колес - маленькое ехидство с его стороны. - Белль, если ты сейчас не выйдешь, я пойду без тебя и буду плясать с какой-нибудь русалкой! - Не пойдешь, - раздалось из-за двери обиженно. - А если пойдешь, я на тебя обижусь и снова стану готовить на завтрак яичницу. Белль усмехнулась тому, как нелепо прозвучала ее угроза. - Заходи уже! Румпельштильцхен просунул голову в дверь, выглядывая свою неожиданно запретную служанку. Она была ослепительна. В своем новом платье девушка выглядела прекрасной, недостижимой и слегка пугающей. Волосы были собраны в сложную высокую прическу, открывающую тонкую шею. Не решаясь прикоснуться к совершенному лицу, доведенному до идеала каплей пудры и румян на щеках и губах, он с низким поклоном взял ее руку и прижал к губам. - Вы восхитительны, моя принцесса. Белль с усмешкой на губах присела в реверансе, ловко придерживая свое новое платье. Она не знала, как выглядит сейчас. У нее было зеркало, но маленькое и не годилось для разглядывания себя в полный рост. Однако, восхищенная реакция Румпельштильцхена была намного красноречивее, чем отражение в бесчувственном куске стекла. - Правда? –залившись легким румянцем спросила она, выпрямляясь. - Только пары деталей не хватает, - Румпельштильцхен показательно поднял в воздух сверток из куска бархата. - Повернись ко мне спиной. Он развернул свою ношу на тумбочке и послышался металлический лязг. Через мгновение живот и грудь Белль закрыл стальной корсет, больше напоминающий доспех, чем предмет женского гардероба. Он идеально лег на тонкую фигурку Белль. Покрытую затемненной позолотой сталь украшали сложные, замысловатые узоры, по бокам металлические пластины скреплялись прочными золотыми шнурами. "Не думала же ты, что я отпущу тебя в люди просто так," - бормотал Румпельштильцхен, зашнуровывая его. На шею легло ожерелье, украшенное аметистами, не менее похожий на ошейник, чем корсет на доспех, запястья оковались браслетами. Темный вплел в эти железки, при виде которых так осветилось лицо Белль, все защитные заклинания, которые знал, и медальон все еще висел на шее Белль, скрытый под кисейной сорочкой. Принцесса под тяжестью стального корсета покачнулась и с трудом вздохнула. Платье было легким, удобным, оно не сковывало движений, но сейчас Белль не имела ни малейшего понятия, как будет ходить, не то, что танцевать. В не сомнения, это была очень тонкая и изящная работа по металлу. Но все равно, ей показалось, что это немного слишком. Неужели на балу за каждой колонной будет прятаться умелый убийца, желающий лишить жизни ученицу Темного? - Румпельштильцхен... - произнесла она, с трудом поворачиваясь к нему. - Ты уверен, что это все необходимо? - Ты ведь сама хотела выглядеть не несчастной жертвой, а уважаемой ученицей Темного. Кроме того, эти побрякушки тебя защитят от любого нападения, хоть физического, хоть магического. Насколько это в моих силах, конечно. Разве тебе не нравится? - спросил он с тенью обиды в голосе. - Нет-нет, - она засмеялась и покачала головой. - Мне очень нравится, смотрится довольно воинственно, как я и хотела, но... Он немного тяжеловат. Ты не сможешь его чуть-чуть магией облегчить? - Терпи, воинственная моя. Быть моей подопечной тяжело, - прозвучал тихий смешок. - Готова идти? - он галантно протянул ей отставленный локоть. - Готова, - со вздохом ответила Белль, просовывая свою руку ему под локоть. Ее взгляд скользнул по наряду мага, и уголки ее губ поднялись в улыбке. Шляпник действительно постарался на славу. Наверняка, всю неделю он работал только над их костюмами. Рядом с Румпельштильцхеном Белль смотрелась еще более мрачно, чем отдельно от него, и очень гармонично. Может быть, это оттолкнет излишнее внимание к ее скромной персоне? - Надеюсь, ты хорошо заплатил за все это Джефферсону. Только посмотри на свой камзол. Я почти уверена, он ночами над ним работал, чтобы порадовать тебя. - Не беспокойся, дорогая, за свою работу он получил сполна. Я взял на себя смелость и для девчонки его передать презент... от твоего имени, конечно, - смутился Румпельштильцхен. Можно было и промолчать. Великое дело - набор красок и кистей. - И она просила передать "спасибо самой прекрасной принцессе в мире!" - передразнил он восторженные крики малышки. - И что же ты ей передал? - с улыбкой спросила красавица. Каждый шаг ей давался все легче, особенно, если она опиралась на Румпельштильцхена. Да и он не был сильно против. Наоборот, ей показалось, что ему нравится идти с ней рядом вот так, быть для нее опорой. - А Грейс еще называет тебя волшебной феей? Румпельштильцхен поморщился и потер поясницу. - Черепахой, милая, черепахой. Ездовой. Убедившись, что Белль может передвигаться с достаточной легкостью, освоившись с ее платьем и импровизированными доспехами, он остановился и крепче сжал ее руку. "Готова?" - прозвучал его голос. Девушка кивнула, и их обоих закружил вихрь фиолетовой магии, унося их из Темного Замка. Кое-как удержавшись на ногах от внезапно подступившей тошноты, Белль открыла глаза и покрепче уцепилась за локоть Румпельштильцхена. Магия переместила их не в центр самого празднества, а в сад, что было даже лучше. У принцессы появилась прекрасная возможность рассмотреть замок Белоснежки. И Злой Королевы, да, без сомнения. На всем: на деревьях, на кустах, на каждой травинке чувствовалась ее величественная и могущественная рука. Нет, сад не был унылым или запущенным, но было в нем что-то такое... нехорошее, что Белль сразу не понравилось. Но разве стоило себе портить настроение из-за какого-то глупого сада? Румпельштильцхен устремился вперед, к дверям. Девушка, все еще чувствовавшая себя не очень хорошо, отпустила локоть и потащилась вслед за ним, оглядываясь по сторонам и рассматривая людей, сновавших всюду. Здесь было все по-другому, это не Темный Замок, где можно было делать все, что угодно, не боясь стеснения или осуждения. Здесь она была его ученицей, а он был суровым и жестоким учителем, которого ей следовало бояться. Слуги и дворцовые работники смотрели на них со странной смесью удивления, страха и интереса. Белль, ощущая неловкость и смущение, ловила на себе незнакомые, заинтересованные взгляды, и легкий шепоток проносился в вечерней тиши. Но ей стоило бы выглядеть иначе, это не люди должны пугать ее, это она должна была пугать их, несмотря на свою доброту. С большим трудом красавица натянула ту самую маску безразличия и отчуждения, которую носила первые недели пребывания в Темном Замке и пошла дальше, стараясь не прислушиваться ни к чему из того, что говорят о ней. В конце концов, будь она хоть трижды доброй и красивой, в первую очередь о ней подумают как об очередном монстре и чудовище, как о новой Регине или просто злой ведьме. Пусть простой люд сторонится ее, пусть, но на балу она попытается сделать хоть что-то, чтобы ни принц, ни Белоснежка не посчитали ее своим новым врагом. Когда двери бального зала распахнулись, впуская припоздавших гостей, и дрожащий голос испуганного герольда провозгласил "Темный маг Румпельштильцхен и ученица мага леди Белль!", разговоры в зале смолкли и все взоры обратились к вошедшим. Румпельштильцхена такое внимание его персоне только забавляло. Когда он желал, он мог быть незаметным и сливаться с толпой, быть невидимым, но сейчас пусть смотрят. Пусть обсуждают и сплетничают, пусть знают, что он рядом. А он будет слушать их шепот, и обагрит дорогой ковер кровью того, кто посмеет сказать хоть одно нелестное слово про его спутницу. Белль выглядела слегка бледной и неуверенной, и маг жалел, что выпустил ее из рук - ей явно требовалась поддержка. Но она хотела выглядеть могущественной, по крайней мере в перспективе, ведьмой, а не маленькой девочкой, цепляющейся за рукав мужчины. Он лишь предложил ей бокал вина, чтобы унять дрожь и добавить храбрости, и отступил в тень, позволяя своей птичке вылететь из клетки и смешаться с себе подобными. - Вы пришли, - раздался удивленный голос рядом с ним. Белоснежка. Больше никто не подошел к Темному магу, отщипывающему виноград с праздничного стола. Этот конкретный стол вдруг перестал пользоваться популярностью у гостей, благо их было расставлено по залу немало. - Неужели? А я и не заметил, - язвительно ответил маг. - Не ожидала меня увидеть, дорогуша? - Я надеялась, что вы придете разделить с нами нашу победу. Вы приложили к ней руку, и без вашей помощи мы с Прекрасным никогда не были бы вместе. У вас не меньше прав присутствовать здесь, чем у каждого из них, - она кивнула подбородком на гостей, отчего-то предпочитающих противоположный угол зала. - Ты что-то хочешь от меня, неблагоприятное погодное условие? - устало ответил Румпельштильцхен. Он мог распознать с первого слова, с первого взгляда, когда людям что-то было нужно. - Планы Регины, конечно, - глаза Снежки загорелись решительностью. - Мы выгнали ее из ее замка, хотя он и мой по праву, и она не оставит нас в покое. - Хочу тебя уверить, дорогуша, о ее планах я не знаю совершенно ничего. Да и не горю желанием помогать тебе. Я уже сделал все, что нужно для вашей сладкой семейки. И даже больше. - Что ты хочешь? - перебила его Белоснежка. – Могу я сделать хоть что-то, чтобы вы оповестили меня, когда вам станет что-то известно? Маг удивленно поднял бровь. Эта новоявленная королева обращалась с ним так, как будто он не мог убить ее прямо на этом месте. Вот так делаешь добро, и совершенно теряешь репутацию! - Хм… Ладно. Видишь ее? - Румпельштильцхен указал острым когтем на девушку в роскошнейшем среди всей этой шелухи наряде. - Развлеки ее. И я подумаю над тем, чтобы помочь тебе. Все было не так плохо, как могло бы быть. Да, были взгляды, был шепот и странные перемигивания между гостями, но все это нельзя было сравнить с месяцами тишины и тихого страха, преследовавшего ее очень долгое время. Она просто стояла и улыбалась, глядя на все эти танцующие пары, на смеющихся принцев и принцесс, да и простых людей. Несмотря на то, что во дворце на балу присутствовал Темный, это никому не мешало продолжать веселиться. И Белль искренне радовалась за этих счастливцев, которые сумели отстоять свое королевство, пусть и не от огров. Регину тоже, наверняка, было нелегко победить. Не трудно было догадаться, что Белль во всех этих празднествах не принимала участия. Она и не ожидала этого, когда отправлялась сюда. Люди не могли ее сразу же полюбить, ведь прибыла она с Темным, его репутация была страшна. К тому же, все помнили, что именно он обучил Регину всему тому, что она умела, и частично это он и виноват в той каре, которая обрушилась на Снежку. Чем же она отличается от злой королевы в их глазах? Но принцессе пока было достаточно просто смотреть на них и наблюдать за тем, как ведет себя тот или иной человек. Ох, и не только человек. Стоило девушке сделать шаг, чтобы отойти и не мешать танцующим парам, как она врезалась в кого-то, кто был гораздо ниже ее. Человечек отлетел, впрочем, никто из гостей этого не заметил, и Белль тут же подбежала к тому, кого сшибла с ног. "Неужели гном?" - пронеслось у девчонки в голове. - "Даже на таком знаменательном празднике ты умудрилась толкнуть кого-то!" - Вы в порядке? - обеспокоенно спросила она, протягивая ладонь, чтобы помочь встать. Он поднял на красавицу свое лицо, не скрывая удивления, отразившегося в его глазах. На губах Белль заиграла внезапная улыбка, самая добрая и спокойная, не несущая никакого вреда или беспокойства. Она помнила этого странного гнома. - Кажется, да, - пробормотал тот, немного настороженно хватаясь за ее доверчиво протянутую ладонь. Белль снова улыбнулась, радуясь тому, что он не отполз куда подальше, а даже заговорил с ней. - Мне очень жаль, я... Я иногда бываю слишком неловкой, - как можно спокойнее постаралась выдать принцесса, поднимая гнома на ноги. Да, это был точно он, тот гном из таверны. Когда она, продрогшая и мокрая, на дрожащих от усталости ногах, почти ввалилась в таверну, он был единственным, кто пожелал говорить с ней. Как и сейчас. Тогда у каждого из них была своя проблема на плечах. Белль дала ему свой совет, гном дал ей свой и, кажется, ни один из них ему так и не последовал. - Я помню, - сказал он ей и неловко улыбнулся в ответ. Это была все еще та же девушка, что он встретил много месяцев назад. Его взгляд скользнул по стальному корсету. - Вижу, ты не последовала моему совету. - Так получилось. Я пошла туда не от хорошей жизни, - пояснила она, но тут же опомнилась, что не стоит хоть кому-то видеть, что она столь же слаба, сколь любой в этом зале, кроме самого Румпельштильцхена. - Но теперь я его ученица, и все изменилось с того дня. Ворчун посмотрел на нее со странной смесью удивления в перемене ее настроения, но не подал этому виду. - Это я вижу, - ответил ей гном,оглядываясь назад, в поисках своих собратьев. Взгляд его наткнулся на спешащую к ним на всех парах, улыбчивую Белоснежку. Белль мысленно усмехнулась - ну конечно, она же должна проверить, не обидела ли гостья ее друга. Может быть, ей удастся убедить хотя бы хозяйку бала, что она не собирается никого убивать? - Доброго вам вечера, леди Белль, - учтиво поприветствовала та, и девушка поклонилась. О манерах принцесса помнила, пожалуй, слишком уж хорошо. - И вам, Белоснежка, верно? - уточнила красавица, хотя и так отлично знала, кто она такая. - Не беспокойтесь, я всего лишь случайно столкнулась с Мечтателем. - Мечтателем? - удивлённо переспросила Снежка. - Его зовут Ворчун. - Мечтателем меня звали раньше, подруга, - вклинился в разговор гном. -. Но жизнь не терпит мечтателей, и я стал Ворчуном с тех пор, как произошёл один...случай. Я не последовал совету этой девчушки, а она не послушала меня. Я с тех пор я Ворчун, а она - ученица Темного. - В любом случае, я рада приветствовать вас на нашем пиршестве, леди Белль. Все ли вам по нраву у нас? Вы выглядите печальной. Белль внимательно на нее посмотрела. Как странно, что она подошла к ней только сейчас, ведь девушка следила, как та обошла уже всех гостей, кроме нее самой, конечно. Возможно, Белоснежка просто хотела быть милой, ведь она все еще зависела от Румпельштильцхена, не смотря на то, что Регину удалось изгнать отсюда. Чтож, красавица тоже попытается быть милой, чтобы не слоняться весь вечер из одного угла в другой. - Мне очень приятно слышать это от вас, - с улыбкой ответила она. - Вы, судя по всему, отлично управляетесь, ведь этот бал... Это один из самых прекрасных, на которых я бывала в своей жизни. - Белль протянула тонкую, изящную ладонь для дружеского рукопожатия. - Буду очень рада, если мы сможем узнать друг друга поближе. - Конечно, леди Белль. Вся радость принадлежит мне. - Снежка говорила со всей сердечностью. - Вы не против прогуляться со мной по залу? Чтобы вы не скучали. - Снежка взяла девушку под локоток и повела дальше, сдержанно, но с теплой улыбкой на губах. - Леди Белль, я вас, кажется, встречала на балах в детстве. Вы были принцессой королевства Анволии, где правил король Морис, не так ли? Я помню вас как добрую и умную подругу по играм. Но как же вы оказались в таком положении? На секунду принцесса остановилась и ошарашено посмотрела на нее. Добрую и умную подругу? Мысленно, красавица прокрутила всех своих подружек детства, а затем удивилась еще больше, чем прежде. Когда же она успела упустить из биографии тот факт, что когда-то была знакома с Белоснежкой? Да, она знавала Регину, хоть и сама не желала этого, но ее падчерицу, Белль была уверена, она видела впервые. - Подождите, леди Белоснежка, - Белль покачала головой. - Как же вы можете помнить меня, если я вас никогда не встречала до этого дня? - Я помню вас. Мне было около двенадцати, вам же - не больше семи. Я приезжала на балы с отцом и с... Региной, - брови девушки хмуро сошлись на переносице. - Когда она еще скрывала свою истинную сущность. Говорят, ее научил всему Румпельштильцхен. Не стоит ли теперь мне вспоминать, отобрала ли я у вас куклу в детстве, и бояться вашего гнева? –спросила королева, но тут же спохватилась, - Разумеется, я не имею ввиду ничего такого...Сами знаете, обжегшись на молоке... С уст Белль сорвался легкий смешок. Слова ее забавляли принцессу, Снежка чем-то нравилась ей. По крайней мере, что бы ни двигало ее мотивами, эта девушка старалась быть доброй к ней. И Белль, как никто другой, понимала ее опасения. Но Белоснежку принцесса, если и помнила, то смутно и неясно. Память услужливо показала ей образы черноволосой девочки подростка, которая заплетала ей как-то раз косы и читала ей вслух. Но многие на протяжении ее детства делали это, и Белль не могла с точностью знать - Белоснежка это или нет. - О, поверьте, я не собираюсь становиться второй Региной, - поспешно пояснила принцесса. - Та магия, которой он меня обучает... Нет таких людей, против, которых я могу ее использовать. К тому же, магия - лишь мелкое приложение к нашему с ним контракту. - Контракту? Что за контракт? - глаза Снежки сразу же загорелись. Она остановилась около диванчика у окна, и жестом пригласила ее сесть. Людей в зале стало еще больше - подоспели опоздавшие гости, и танцы закружились с новой силой. В общей расслабленной суматохе и веселье никто не слышал разговора двух принцесс - бывшей и вновь вошедшей на престол. Принцесса рассмеялась и с некоторой грустью в глазах покачала головой. - К сожалению, я не могу рассказать вам всей правды, частично из-за сделки, частично - по собственным убеждениям. Но могу с уверенностью вас заверить, что, если бы мое королевство не разрушили и не оставили погибать, я бы вряд ли пошла искать счастья в замке Румпельштильцхена. Именно отчаяние заставило идти меня туда, но, боюсь, это слишком печальная история для такого веселого бала. - Белль ободряюще улыбнулась ей и по-дружески сжала ее ладонь. - Лучше бы вы мне рассказали или показали что-нибудь более жизнеутверждающее, ведь за последние месяцы у меня было не слишком-то много поводов для веселья. - Кстати, насчет веселья! - всполошилась вдруг Снежка. - Что же вы не танцуете! Вы только посмотрите, сколько вокруг прекрасных кавалеров! Вот, например, принц Филлип! Зуб даю, вы еще не танцевали с таким восхитительный партнером. Филлип! - призвала она только что появившегося в поле зрения принца. - Познакомьтесь с леди Белль! - девушка прямо-таки втолкнула их в объятия друг друга, и поспешила оставить их наедине – только белоснежная юбка мелькнула в толпе. Белль уже открыла рот, чтобы сказать Белоснежке, что не стоило так за нее волноваться, но от воинственной принцессы и след простыл. Вместо нее рядом с красавицей оказался другой человек - молодой мужчина. Черноволосый, голубоглазый, он ей чем-то напомнил предателя Гастона, но, к счастью, это был совсем не он. Лишь легкая схожесть выражения лица напомнила принцессе о бывшем нареченном. Глаза у этого человека были добрыми, чем-то похожими на глаза Шляпника, и было в них нечто знакомое, почти родное. Сегодня был бал или вечер встреч ее старых знакомых? Сначала Меч... Ворчун, мысленно поправила себя Белль, затем Снежка, когда-то игравшая с ней, а теперь и он - мальчик, часто посещавший званые вечера в ее замке вместе со своим отцом. Они были одного возраста, из-за чего его король-отец часто оставлял его с другими знатными детьми, в том числе и с Белль. Это он отбирал у нее книги и красивых кукол, нередко забавляясь с ними, дергал за ленточки в волосах ее фрейлин и всегда норовил под каким-нибудь предлогом сбежать с пира, чтобы не есть ненавистные им овощи. На губах Белль снова появилась добрая улыбка, и девушка рассмеялась. - Я помню тебя! - воскликнула принцесса. – Мы играли в детстве! - Леди Белль, надеюсь, вы меня запомнили только в хорошем свете. Я был юным сорванцом и презирал манеры, - ответил принц. Видимо, как и Снежка, он сейчас усердно вспоминал, где и когда он успел насолить бывшей принцессе, если такое случалось, и что теперь с ним сделает за это ученица могущественного мага. Тот факт, что они пришли на бал приглашенными и пока что не нарушили законов гостеприимства, говорил в их пользу. В ином случае, мало того, что никто бы не заговорил с ней - через секунду в бальном зале не осталось бы ни одного гостя. После его чопорного, неуютного ответа принцессе стало не по себе. Белль привыкла к тому, что обычные люди находили ее доброй и умной, никто и никогда не опасался ее, а тем более не... Не боялся. Подумать только, взрослый, рассудительный человек, наверняка отлично владеющий мечом, но прямо сейчас и прямо здесь принц Филипп не мог чувствовать себя свободно и спокойно. Рядом с ней - с девчонкой, с которой они в детстве играли в мяч. "Глупый, глупый бал!" –мысленно вздохнула красавица. - Извините, принц Филипп. Мне, наверное, не следует болтать с вами, если вы сами того не желаете, - опустив глаза, сказала Белль. - Что вы, миледи! - улыбнулся принц несколько теплее, видя, что девушка не собирается съесть его на месте. - Не желаете ли вы присоединиться ко мне в следующем танце? - он галантно протянул руку в белой перчатке, приглашая на танцевальную площадку. Пары вблизи расступились, создавая живой коридор для них в центр зала. Они казались идеальной парой - очаровательный принц в белом камзоле со сверкающей улыбкой, и прекрасная принцесса в роскошном одеянии. Свет сотен свечей и канделябров отражался драгоценной россыпью в ее достойных королевы украшениях, что подарил ей Румпельштильцхен. Принц Филипп действительно был великолепным танцором. Гастону, пока он был жив, следовало бы поучиться у него. Каждое его движение было изящным и точным, и Белль, как могла, старалась им соответствовать. Скорее всего, принцесса и принц добились некоторого эффекта, ведь большинство гостей, словно зачарованные, наблюдали за их парой. Незаметно стреляя глазами по сторонам, Белль старалась взглядом отыскать Румпельштильцхена, но ей так и не удалось. Но красавица была уверена, что он неустанно следит за ней, даже если она сама этого не видит. - А вы, я вижу, отточили свой навык, принц, - делая грациозный поворот, сказала ему девушка. - В последний раз, когда вы танцевали со мной, вы оттоптали мои туфли и наступили на ногу так, что у меня даже сил потом не было, чтоб погнаться за вами. Но зато какие я вам красивые бантики заплела, пока вы спали, чтобы отомстить, - она расслаблено улыбнулась, услышав смех в ответ. Темный хмуро наблюдал за грациозной парой, порхающей по паркету в отточенных, элегантных движениях. Белль выглядела счастливой, равно как и ее кавалер. Он не двинулся из своего темного угла, хотя жгучая ревность - когда это он стал на такое способен? - разъедала его. Он привел ее сюда как раз для того, чтобы она общалась с себе подобными, чтобы вспоминала, каково это - быть простым человеком со своими простыми радостями. Люди, все же, ничего не заподозрили и переговаривались о Белль только как о новой колдунье, и рассуждали, что можно у нее попросить, ведь она выглядела добрее Темного, или, того хуже, Регины. Белль все еще считалась девицей благородного происхождения, и одна-другая пара мужских голосов успели порассуждать о девушке как о возможной невесте. Никто не сомневался в ее репутации. Румпельштильцхен не двинулся и тогда, когда раскрасневшаяся от танца и смеха Белль вышла на балкон вместе с принцем. Он не последовал за ними и не сделал попыток подслушивать. С каждым днем он любил ее все сильнее. С каждым днем он все больше хотел видеть ее по-настоящему счастливой, и все больше убеждался, что ее счастье - не с ним. Белль и сама не заметила, как стала наслаждаться праздником. После того, как принц Филипп и Белоснежка на своем примере доказали, что принцесса - вовсе не монстр, и не убивает одним взглядом, гости вокруг стали чувствовать себя гораздо свободнее, чем в самом начале торжества. Ее приглашали танцевать знатные лорды, молодые леди, общества которых ей иной раз так не хватало, делали вполне искренние комплименты ее платью, а дети перестали обходить стороной. Все было так же, как и полгода назад. Белль ощущала себя все той же принцессой, которую любили люди. Еще вот-вот, и казалось, что в следующую секунду в зал войдет ее отец и с усмешкой напомнит ей, что теперь у его дочурки уже есть кавалер и других ей не надо. Но этого так и не происходило, и вскоре красавица забылась в бесконечных танцах вместе со своим другом детства - Филиппом, который тоже не был против танцевать с ней. Они не виделись много лет, и каждый стремился поделиться событиями и воспоминаниями. Белль ловко обходила все те острые углы, где тема касалась Румпельштильцхена. Она обещала ему, что никто ничего не узнает. Для ее же собственного блага, говорил он каждый вечер, когда втирал в ее кожу разнообразные масла, теперь заполонившие всю ее ванную комнату. И, конечно же, красавица верила ему. Темный натворил много бед за свою долгую жизнь, за все это время он успел насолить тысячам людей, а некоторые из них были готовы на все, чтобы отомстить. Белль знала, что была его слабым местом, точкой, на которую можно с легкостью надавить, и сейчас было не то время, чтобы давать магу повод для беспокойства. С тех пор как Белоснежка вручила ее в руки принца Филиппа, Белль еще ни разу не видела Румпельштильцхена. Это навевало беспокойные мысли, но она посчитала, что, если он не хочет, чтобы она его видела, значит и не стоит его искать. Возможно, он сейчас был слишком занят кем-то другим, а именно новой сделкой. И принцесса не хотела знать новые подробности этой его жизни. Вместо беспокойных взглядов по сторонам, принцесса общалась с гостями, заводила новые знакомства и внимательно слушала то, что говорили чужие люди. Мало ли что ей когда-нибудь может понадобиться. Вид принцессы, с легкостью вписавшейся в привычное ей высшее общество, вызывало у Румпельштильцхена только улыбку, в которой было полно горечи. ЭТО был ее мир, а не пыльные гардины и гулкие коридоры его замка. Она должна была сиять, словно бриллиант, в оправе из высших слоев общества, а не становиться невидимкой для мира рядом со всеми презираемым магом. Он портил все, к чему прикасался. Взгляд Белль то и дело скользил по залу в поисках своего спутника, но Темный не спешил являться пред ее ясные очи. Девушка уже в который раз возвращалась к принцу Филиппу, присоединялась к нему в танце и отходила к стенам с живым разговором, и улыбка ее сияла ярче звезд. Румпельштильцхен только налил себе вина и устало прикрыл глаза, когда парочка снова удалилась к диванчикам. - Белль, скажи мне, счастлива ли ты? - Филипп проникновенно посмотрел в глаза девушке, касаясь ее руки в перчатке жестом, входящим в рамки приличия. - Я знаю, что ты не жалуешься на свою судьбу, но счастлива ли ты? Вопрос поставил Белль в тупик. Она была рада, что присела отдохнуть, иначе уставшие ноги бы дали о себе знать. Филипп сидел рядом с ней, и принцессе казалось, что перед ней все тот же сорванец-мальчишка, которого она так хорошо знала девчонкой. - Я не совсем понимаю, что ты имеешь ввиду, - наконец сказала она, отпив из бокала немного вина. Она и сама не знала, счастлива ли. Румпельштильцхен любил ее, и Белль любила его, наверное, больше жизни. Принцесса нуждалась в его присутствии, в его голосе, в его объятиях и поцелуях, которых она так ждала, пока Темный отсутствовал по делам. Но их отношения, вне сомнения, были далеко не нормальными. Каждая секунда,проведенная с ним, даровала красавице не только спокойствие и легкость, но и легкое, почти неощутимое чувство опасности, всюду преследовавшее Румпельштильцхена. Она все еще боялась его гнева, боялась того, что он может сделать с ней, если его служанка провинится. Его нежность и любовь иногда помогали не думать о том, что когда-то произошло между ними, но Белль была уверена, что не забудет этого никогда. - Я имею ввиду… Ты знаешь, Белль, настоящее счастье, это тогда, когда есть настоящая любовь. - Глаза принца подернулись мечтательной пеленой, и он продолжил с внезапной нежностью в голосе: - Я, кажется, встретил свою любовь… Ты не поверишь, но я увидел ее во сне. Прекрасная девушка приходила ко мне в снах, но однажды я видел ее вживую в лесу, и это было прекрасно... - Это же восхитительно, Филипп! - воскликнула принцесса и сжала его ладонь. - Наверное, она очень красивая, да? - Прекрасней всех на свете! Не сочти за дерзость, - смущенно улыбнулся он. - Белль, тебе тоже нужно это испытать! Без любви, кажется, жизнь не имеет смысла. Тебе с твоим жутким учителем тяжело будет найти себе достойного жениха… Разве что смелый рыцарь задумает освободить тебя, - усмехнулся юноша. - Присмотрись вокруг, может увидишь ты кого, кто мил тебе? Пока монстра не видно, используя свой шанс! Белль отвела глаза и повернулась вперед. "Есть у меня уже возлюбленный, Филипп" - со вздохом подумала красавица, придумывая достойный ответ. Не могла же она рассказать ему правду. Принц был хорошим человеком, но она не знала, можно ли ему доверять. Вряд ли стоило, хоть ей и очень хотелось рассказать хоть кому-нибудь, поделиться с кем-то своим несчастным счастьем. - Я не...- Белль запнулась, принц поймал ее взгляд, посмотрев удивленно. - Я не думаю, что это хорошая идея. Все не так, как ты думаешь. Я не могу сказать всей правды, но... В общем, считай, что на сегодняшнем вечере я не встретила... Того самого. Филипп ободряюще сжал ее ладонь. - Неужели он запрещает тебе? Белль, ты не должна терпеть этого монстра. Ты пошла к нему в ученицы от безысходности, но ты не должна страдать теперь всю жизнь! Когда ты выучишься, ты сможешь победить его и найти свою любовь. Или она найдет тебя. Я слышал, твой нареченный, сэр Гастон, выжил в войне? Он найдет тебя, уверен! - Сэр Гастон предатель, Филипп, - пробормотала красавица, стараясь не выдать ни слез, ни волнения. - Точнее был предателем. Он предал меня и мое государство. Он сбежал с поля боя, забрав с собой все войско, оставив нас погибать. - Как... - ошеломленно выдохнул принц, - Как это могло случиться? Я слышал о сэре Гастоне всегда только хорошее, что он храбр, как лев, красив и галантен, умелый боец и охотник. Неужели он стал предателем...Был? Ты сказала, был? Что с ним стало? - Он погиб, - коротко ответила ему Белль и отвернулась, притворившись, что внимательно разглядывает свои руки, пряча от Филлипа свои глаза, чтобы он не видел в них лжи. - Гастон осмелился прийти в Темный Замок, чтобы сделать меня своей невестой. Я прогнала его, а через несколько дней мне пришла весть о его гибели. Можешь посчитать меня таким же чудовищем, как и Регина, но... Когда я узнала о его смерти, я не чувствовала сожаления, Филипп. - Справедливая расплата постигла его. Того, кто обрек королевство на гибель, не должна ждать долгая и счастливая жизнь. Не стоит тебе корить себя за черствость - ведь ты теперь сама повелеваешь жизнями людей, и для этого, видно, нужно спокойнее относиться к смерти, - Филипп нервно сглотнул и приобнял Белль за плечо, желая утешить. - Во всяком случае, ты не причастна. "Я действительно непричастна", - думала Белль, пока теплые и добрые руки обнимали ее. - "Гастон умер не по моей вине. Я ненавидела его, но все равно не желала ему смерти. Он сам желал ее, раз пришел к Румпельштильцхену" Но ей не хотелось заставлять Филиппа беспокоиться за нее. Принц стал ей другом, и Белль не хотелось терять еще одну тонкую нить, связывающую ее с этим, внешним, нормальным миром. Быть может, она увидит его еще раз, если Темный согласится. Ей бы хотелось повидать его леди, ту девушку, которую он любит - наверняка она под стать своего возлюбленному по красоте и доброте. - Что-то я раскисла, - красавица чуть отстранилась и по-дружески просунула ладонь под его локоть. - Давай лучше вернемся к гостям, пока самые неверующие не подумали, что я превратила тебя в лягушку или паука. Румпельштильцхен наблюдал за происходящим из своего темного угла, и все меньше и меньше людей замечали его присутствие, и все больше сияла Белль среди этого напыщенного общества. Он видел все - и его руку на ее плече, и ее объятия, и улыбки. Вот так просто. Когда ему пришлось ждать месяцы, чтобы увидеть ее улыбку, смазливому принцу хватило пары танцев и пары часов. Поборов желание сломать ему шею здесь и сейчас, маг резко развернулся и вышел в сад, не в силах больше на это смотреть.