Мне и не снилось (новая версия)

Разумеется, попытка побега просто так не сошла мне с рук. Я снова была приговорена к веревке и тряпке на рту. Внутри все так и бурлило от досады и ярости: убежать не удалось, сама я чуть не убилась, и никакой тебе жалости и сочувствия со стороны Айлеха. Я шагала рядом с Айлехом, нервно топая при каждом шаге и кипясь в собственном гневе. Айлех тоже был явно в не духе: то и дело нервно чертыхался, оглядываясь назад. Неужели начал бояться погони? Впрочем, его страх был оправдан: с тех пор, как мы покинули деревушку, продвигаться нам пришлось по равнинной местности, не богатой на рельефы и густую растительность. Эльфийский глаз Леголаса нас бы с легкостью разглядел за лигу. Стоял пасмурный день, ветер разгулялся такой сильный, что меня еле удерживало на обеих ногах. Вдобавок ко всему, вечно натянутая лямка не улучшала мою ситуацию. Хотелось спросить у моего спутника, куда же мы в действительности направляемся, и собирается ли он идти пешком до пункта назначения. Но Айлех точно был не расположен к разговорам. Да и мне не хотелось вести с ним беседы. Я потеряла счет времени, а посему, когда мы остановились на привал, я понятия не имела, сколько времени мы прошли. Айлех выбрал подножие холма, заросшего кустарником и уселся на траву, затягивая меня туда же веревкой. Затем он снял с плеч сумку, вероятно приобретенную в той деревушке, и достал два ломтя хлеба. — Держи, — сухо отрезал он, бросая мне кусок хлеба. Я с грехом пополам поймала подачку связанными руками. Ну, что ж, спасибо, но кое-что важное он забыл… Я протестующе замычала, указывая связанными руками на свой рот. Айлех лениво дожевал кусок и повернулся ко мне. Уголок его рта дернулся в насмешливой полуублыке. — Ах, да, — с притворным удивлением он стянул тряпку с моего рта. Я окинула его мрачным взглядом, от всей души желая, чтобы он подавился своим скудным обедом. Чуда, к моему сожалению, не произошло. Вместо этого, покончив с хлебом, Айлех снял со спины арбалет и колчан, и принялся изучать свой механизм, что-то настраивать. — Куда мы идем? — вырвалось у меня, прежде, чем я успела подумать. — Заткнись. — Очень приятно… — Захлопни свой паршивый рот. Я не знала, куда деться от возмущения. Почему он так со мной разговаривает? Сколько мне еще терпеть его хамское отношение? Я тоже решила перейти в контратаку и попытаться найти его слабые места. — Твой брат Халед говорил мне о тебе. Айлех резко повернулся ко мне, окидывая испепеляющим взглядом. В серых зрачках на мгновение вспыхнуло пламя, а затем угасло, и они снова вернули прежний ледяной оттенок. — Хочешь меня удивить? — Необязательно изливать свою злобу на остальной мир, из-за проигранной родителями войны, — сказала я и тут же горько пожалела об этом. Я даже не поняла, как рука Айлеха мертвой хваткой сомкнулась на моей шее. Он рывком поднял меня на ноги, словно тряпичную куклу. Перед глазами заплясали темные пятна, воздух будто кто-то внезапно вытянул из лёгких. Я всеми силами пыталась вдохнуть, но вместо этого горло испускало какой-то сиплый, жалкий свист. Мир сузился лишь до ледяных зрачков, от которых веяло жестокостью и стужей. — Не упоминай о моих родителях, — от спокойного тона Айлеха внутри все похолодело. — Ты, верно, так же будешь умничать, когда я найду чашу и вскрою тебе глотку? Что скажешь? Так же стремительно Айлех разжал пальцы. Я с облегчением почувствовала, как воздух ворвался в легкие. Но силы будто все разом покинули меня, сама же я с трудом держалась на ногах, то ли страха, то ли от короткого, но сильного удушья. Я отшатнулась от Айлеха, всем сердцем желая оказаться в другом месте. Этой же ночью ко мне вернулись кошмары. Наверное, произошедшее потрясло меня так, что оно разворошило старые воспоминания. Да и Леголаса тут не было, чтобы утешать каждую ночь. Мне снилось, что я состарилась и умерла в Средиземье, так и не увидев родной мир и семью. Сон был таким серым, печальным, что я проснулась с острым чувством безысходности, гложущим меня изнутри. Я проплакала весь остаток ночи, бесшумно даваясь собственной тоской и слезами. Проснулась я от того, что кто-то меня тряс. — Вставай! — в окутанное дрёмой сознание ворвался раздраженных хриплый голос Айлеха. — Тебе дать пощечину, чтобы ты проснулась? При мысли об ударе, мне опять стало страшно. Только бы не спровоцировать его гнев! Я с трудом разлепила глаза и с горем пополам села на траве. Почему-то именно сейчас я обратила внимание на то, как сильно моя немытая голова чесалась. Впрочем, долго думать о чем-то не пришлось: на колени приземлилось яблоко. — Ешь быстрее, — голос Айлеха звучал на удивление мягче обычного. Впрочем, я все же не осмелилась смотреть ему в глаза — наверняка затишье перед бурей. Когда с «завтраком» было покончено, и я получила положенный глоток воды из фляги, мы снова выдвинулись в путь. Только сейчас я заметила, что Туманные горы остались позади, так что путь наш лежал не на юг вдоль горной цепи, а, скорее всего, на юго-запад. Я мысленно воспроизвела карту Средиземья, благодаря саму себя за то, что так хорошо ее изучила в свое время. Знала бы я, что когда-нибудь мое развлечение мне по-настоящему пригодится… Допустим, что чаша действительно находится где-то на дальнем юге. Зачем же нам идти на запад? Если только… Айлех наверняка хочет добраться до места назначения морским путем. Все сводилось к тому, что мы направлялись к устью реки Изен. Правда, о названии этой гавани я не имела ни малейшего понятия. Мало по малу, новые мысли вытеснили все назойливые вопросы в моей голове. Я вновь вспомнила о своих друзьях. Да были ли он вообще мне друзьями? Я не знала, ненавидеть их или же забыть о том злосчастном дне, когда я узнала правду и помнить все, что было до того. Как они могли мне не сказать самое важное? Вместо гнева, во мне бушевало лишь непонимание и горечь от потерянной дружбы. Я вдруг осознала, что наш маленький отряд стал для меня новой семьей в новом мире. С кем же буду я вести девичьи беседы? Кто, кроме Халеда будет так занимательно рассказывать харадские истории? Я скучала по шуточкам Бранда и Гимли, даже по раздражительному Боромиру. И я скучала по Леголасу. Он конечно же не разделял мои чувства к нему, но был так добр ко мне. При мысли, что вместо скитаний с угрюмым фанатиком я бы могла учиться у Леголаса стрельбе из лука и говорить с ним обо всем, меня охватывало щемящее чувство досады. Будто бы мне дали кусок счастья и тут же вырвали из рук, так и не дав по-настоящему вкусить его. Воображаемый Леголас ободряюще улыбнулся мне, отчего хотелось верить, что в эту самую секунду он меня ищет. Впрочем, ищет ли он меня, чтобы освободить? Как ни крути, и Айлех, и остальные вели меня к одной цели. Разве что мотивы у всех были разные. Привал мы сделали, когда солнце выступило наконец из облаков. За несколько минут стало невыносимо жарко, но, к счастью, мы расположились в тени высоких кустов. Обед ничем не отличался от прошлого ужина, и следовало ожидать, что рацион не изменится в последующие дни. За долгие часы молчания слова накопились, готовые вырваться наружу в любом виде, будь глупый вопрос или неуместная фраза. Я разжевала кусок хлеба и неожиданно для себя вновь заговорила: — Айлех? Последний отвлекся от своего обеда и бросил на меня недоумевающий взгляд. Наверняка он был удивлен услышать свое имя от меня. Пользуясь моментом, я продолжила: — Когда мы найдем чашу… Ты не мог бы… В-общем, сделай так, чтобы мне не было больно. Айлех промолчал, не отводя от меня любопытного взгляда. — Обычные люди на твоем месте стали бы умолять меня оставить их в живых, — сказал он после долгой паузы. — За весь путь единственный вопрос, на который тебе хватило ума, это — то, как ты умрешь. — Я же знаю, что милости от тебя все равно не добьюсь, — мрачно отозвалась я. — Просто не хочу зря страдать. — Придется, — отрезал он. — Да что ты такой жестокий? — отчаялась я. — Тебе жалко? Я не хочу, чтобы мне резали горло или что-то еще! Можно ведь просто стрелу в сердце и все? Айлех нахмурился и вперился в меня подозрительным взглядом. — Замолчи, — несмотря на резкий тон, в его голосе мне послышались взволнованные нотки, — или я отберу у тебя этот морготов хлеб. — Отлично, — съязвила я, — убивай, как твоей душе угодно. Но, если я еще день буду ходить с этой тряпкой на рту, то разучусь разговаривать. Да и тебе нужен собеседник. — Тебе так не терпится умереть? Или ты надеешься, что я проникнусь к тебе жалостью? — усмехнулся Айлех. — Я ни на что не надеюсь в этом паршивом Средиземье! — сорвалась я, выплескивая накопленные гнев, обиду и грусть. — Я просто надеюсь, что умерев, вернусь домой. А даже если не вернусь, то Средиземье уж точно больше не увижу. — Может, ты еще и в Валинор попадешь после смерти? — хмыкнул Айлех, откровенно веселясь. — Бессердечная тварь… — обессиленно прошептала я. — Наивная дура, — презрительно сплюнул он. Я дожевала хлеб в удручающем молчании. Айлех встал и дернул веревку вверх. Я последовала за ним. Мы тронулись в путь, но меня не покидало странное ощущение свободы, отсутствия чего-то. Ну, конечно! Айлех забыл перевязать мне рот. Словно прочитав мои мысли, он заговорил: — Не спрашивай почему нет повязки. Тебя же это устраивает, — выдержав паузу он продолжил: — я слышал этой ночью, как ты ревела… — Я не ревела, я старалась потише… — Какая разница! Лучше слышать твои разговоры днем, чем выносить твои ночные страдания. — Раньше хоть было кому их выслушать, — буркнула я себе под нос. — Твоим так называемым друзьям? — усмехнулся Айлех, скептически подняв бровь. — Мне любопытно, знала ли ты, что они тебя все это время за нос водили? Я ничего не ответила, и машинально угрюмо надула губы. Почему он с такой легкостью находит мои больные места? — Что, не будешь отвечать? — мрачно усмехнулся Айлех. Я хотела было закатить глаза, но вовремя опомнилась: кто знает, насколько мой жест разозлит спутника. Посему я испустила раздраженный вздох и сказала: — Нет, не знала. — Видишь, в конечном счете я не так уж и жесток. Я ведь не обманываю тебя. Меня охватили смешанные чувства. С чего это он вдруг стал таким коммуникабельным? И к чему вообще он вел этот разговор? Я предпочла ничего не отвечать. Впрочем, Айлех сам окончил разговор равнодушным тоном: — Скоро дойдем до Хельминга. Это город южного Рохана. Нужно запастись провизией. *** До Хельминга мы шли полтора дня. Разговоров было мало, да и пасмурная погода не располагала ни к какому словесному обмену. Хотелось… быть просто в другом месте, с кем-то другим. Наконец вдалеке появился высокий частокол — свежее напоминание о недавней войне. При одном виде населенного пункта в голове автоматически всплыли мысли о горячей еде, долгожданной кровати в трактире. Еще бы и помыться… Сколько дней я не мылась? Даже думать об этом не хотелось. Перед входом в город Айлех отвязал меня, чтобы мы не вызывали любопытных взглядом, а то и подозрений. Впрочем, и сбежать я не могла, потому что Айлех крепко держал меня за руку. Если он хотел произвести впечатление влюбленной парочки, то глубоко ошибался. Какой сумасшедший будет крепко держать возлюбленную за плечо, будто маленького ребенка, которого родитель боится потерять в толпе? Я неслышно испустила отчаянный вздох, следуя за Айлехом на людную улицу. Похоже нам посчастливилось наведаться в Хельминг в день большой ярмарки. Вдоль главной улицы выстроились неровные прилавки, ломившиеся от всякого добра: от овощей и зерна, до деревянных фигурок, украшений и одежды. Вокруг царило оживление, и мало того, что на тесной улице яблоку было негде упасть, так еще и тележки там и сям плелись черепашьим шагом за неспешно прогуливающимися зеваками. Одно я точно поняла: все обстоятельства сложились в пользу побега. Стоит только улучить момент… Но как избавиться от хватки Айлеха? А, что, если он меня поймает? Впрочем, чёрт с ним, или как тут, в Средиземье говорят: Моргот с ним! На месте убить не убьет, я ведь ему живой нужна пока что. Терять уж точно было нечего. И возможность выдалась. У одного из прилавков толпилась звонко щебечущая гурьба девушек, а на лице торговца играла победная улыбка в предвкушении большой прибыли. Это были платья. — Айлех, там платья! — воскликнула я, дернувшись в сторону прилавка. Айлех не сдвинулся с места, одним рывком вернув меня обратно. Я попыталась сделать жалобный вид и надула губы. — Я просто хочу посмотреть на платья! Не лишать же меня и этой радости перед скорой смертью? — Пойдем! — Ну, пожалуйста… Мимо проходящая девушка остановилась и одарила Айлеха испепеляющим взглядом. — Ишь какой! — презрительно фыркнула она. — Женушке своей не позволяешь время хорошо проводить! Она гордо удалилась, тряхнув тяжелой русой косой и оставив нас обоих в недоумении. На лице Айлеха читались смешанные чувства: похоже он редко имел дело с женщинами. — Вот видишь! — решила я воспользоваться его смешательством и вырвалась из его хватки, решительно направившись к прилавку. Я все же обернулась, чтобы узнать, последовал ли Айлех, за мной. Но, к моему превеликому удивлению, его я не увидела, а лишь две большие телеги, нагруженные мешками, остановившиеся прямо между нами. Адреналин с головокружительной скоростью ударил в голову, и кровь застучала в висках от прилива волнения. Сейчас или никогда! Не зная, куда деваться, я юркнула в ближайшую открытую дверь одного из ряда домов, протянувшихся вдоль улицы. В помещении было довольно темно, но я даже не потрудилась узнать, где именно я находилась и не вломилась ли в чужой дом. Я постаралась побыстрее углубиться внутрь и наткнулась на прилавок. Недолго думая, я обогнула его и уселась на пол, тяжело дыша. Неужели я это сделала? Из соседней приоткрытой двери донеслось девичье пение. В следующую секунду дверь распахнулась, и из помещения вышла девушка с нагруженной корзиной. Заметив меня не сразу, она резко прекратила пение и застыла на месте. Несколько секунд она молча вперилась в меня полным недоумения взглядом. Воспользовавшись моментом её замешательства, я прошептала: - Помоги мне!