Мне и не снилось (новая версия)

— Послушай, меня преследуют. Пожалуйста, если кто-то зайдет сюда и спросит обо мне, не выдавай меня, умоляю… — Хорошо, следуй за мной, — на удивление быстро среагировала девушка, направляясь к помещению, откуда она вышла. Мы поднялись на второй этаж по узкой скрипучей лестнице и очутились в светлой комнатке. Я окинула взглядом скромно обустроенное жилище, уставленное простой мебелью, безо всяких излишеств. Моя спасительница усадила меня на кровать, а сама подошла к окну и принялась что-то внимательно разлядывать. Через мгновение она резко повернулась, тряхнув светлыми волосами и окинула меня оценивающим взглядом. — От кого бежишь-то, чужестранка? Я раскрыла было рот, удивившись, как ей удалось узнать о том, что я нездешнаяя, но секунду спустя до меня дошло, что не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять это. — Он… Я… — замялась я, не зная, как объяснить получше, — меня похитили, но мне удалось сбежать из плена. — Зачем тебя похитили? — в её голосе сквозилось искреннее недоумение. Кажется, роханка действительно не понимала, стоит ли мне полностью верить или нет. Я лишь промычала что-то нечленораздельное, надеясь лишь не то, что девушка не выставит меня за дверь. Роханка взглянула на меня с явной жалостью, будто перед ней была душевнобольная, но, к моей превеликой радости, выгонять меня не стала. — Тебя верно Балрог в плену держал, вон какая перепуганная. Я приготовлю тебе горячий чай с травами, чтобы в себя пришла, ладно? — она направилась к лестнице. — Пожалуйста, не выдавай меня… — взмолилась я. — Сиди спокойно, — девушка уверяющим тоном прекратила мои мольбы, обращаясь словно к ребенку. Пару минут растянулись на целую вечность. Я сидела на иголках, от волнения и страха закружилась голова и засосало под ложечкой. Внезапно до ушей донеслось что-то напоминающее вскрик, за которым последовал грохот и скрип лестницы. Сердце упало в пятки. Я подскочила и принялась лихорадочно искать пути отступления. Впрочем, прежде чем я успела отпределиться с побегом, я услышала дрожащий от страха голос моей спасительницы: — Т-там, наверху, — она всхлипнула. «Это он», — промелькнуло у меня в голове, прежде чем в комнату поднялась моя спасительница, бледная и дрожащая. Следом за ней поднялся Айлех, и, оказавшись в помещении, нацелил заряженный арбалет на голову девушки. Я застыла посреди комнаты. Перекошенное от гнева лицо Айлеха не обещало ничего хорошего. — Что стоишь? — процедил он. Я и не знала, что ответить. Хотелось закричать, послать его ко всем чертям, осыпать его проклятиями, да разве сделаешь такое, когда в любую секунду он может выстрелить в бедную девушку? — Пошевеливайся, маленькая сучка, пока я не прострелил твоей подружке голову! — судя по голосу, Айлех едва сдерживал себя, чтобы не сделать этого. — П-пожалуйста, — пискнула девушка. Я медленно направилась к Айлеху, с каждым шагом прощаясь с короткой свободой. *** Стены Хельминга остались позади нас, но я подозревала, что именно сейчас и разыграется буря. Весь путь — от моего короткого убежища до самого тракта, лежавшего уже за пределами городских ворот, — Айлех не проронил ни слова, и лицо его выражало ложное спокойствие. Лишь его рука, стискивавшая мое плечо с нечеловеческой силой, свидетельствовала о бушевавшем в нем гневе. Я готовилась к тому, что мне придется несладко, как только мы отойдём на достаточное расстояние от города. Одну вещь я могла утверждать с полной уверенностью: в живых он меня оставит да и сильно калечить не станет, чтобы я все же могла дойти до заветной чаши. Мы довольно скоро сошли с тракта, удалившись от него на достаточное расстояние, чтобы идти незамеченными. Пока дистанция между нами и оставленным позади Хельмингом росла, я пыталась успокоить себя и даже найти хоть что-то, похожее на храбрость. К слову, такая работа над собой мне вполне удалась: в какой-то момент я ясно осознала, что мне нечего терять. И если уж нельзя было эти последние недели жизни провести в более приятной компании, я твердо решила, что не буду молчать и смиренно терпеть унижения со стороны Айлеха. Стоял на удивление прекрасный день: утренние облака окончательно расступились, оставив на бирюзовом небе только ласково греющее солнце. Роханская равнина превратилась в изумрудное, сверкающее море с виднеющимися там и сям островками перелесков. Мы вошли в один из них и прошли совсем немного, когда Айлех резко остановился. Так же быстро он развернулся и с силой толкнул меня назад. Прежде чем я успела прийти в себя, тело встретилось с широким стволом дерева, а лицо моего похитителя оказалось совсем рядом. Впрочем, не только… Гладкое, холодное лезвие коснулось моей щеки. Я невольно вжалась в дерево, не осмелившись и посмотреть Айлеху в глаза. И что это я там себе говорила о храбрости? — Выбирай: язык или палец, — от его ровного, будничного тона по телу прошлась дрожь. — Что? — Что тебе дороже? Язык или палец? Я сглотнула. Он, что серьезно? Я медленно подняла глаза и встретилась с его серыми, волчьими зрачками, источавшими холод и ненависть. Давление лезвия на щеке усилилось. Айлех не шутил. Его лицо оставалось непроницаемым, лишь ноздри раздулись, шумно впуская воздух. В это короткое мновение меня осенило, что Айлеху жаждет не только того, чтобы я понесла наказание за попытку побега, но и кое-что куда более темное, пугающее: потешить свой больной, кровожадный разум. — Говори, мерзавка! — взревел он неожиданно. И тут мой разум забыл не только страх, но и связь со здравым смыслом. Меня охватила такая дикая злость, что захотелось снести все вокруг. Ему нужен ответ? Пусть получает! Я подняла руку к лицу, сложив пальцы в неприличном жесте. И хоть я знала, что наверняка он не имеет понятия о значении среднего пальца, все же это действие доставило мне какое-то облегчающее удовольствие. — Подавись, ублюдок! — в сердцах закричала я. Айлех крепко ухватил меня за запястье. — Ну уж нет! — я отчаянно задергалась, тщетно пытаясь вырвать руку из железной хватки. Но, хоть я и была гимнасткой, сила юноши превосходила мою во много раз, так что он с лёгкостью дёрнул меня к себе. — Послушай меня… — подрагивающим от гнева голосом процедил он и резко оборвал тираду. То, что я увидела в следующий миг, вырвало во мне непередаваемое чувство триумфа и радости, и одновременно страха. Словно вселенная намеренно решила отомстить моему обидчику и поменяла наши роли. В этот раз кинжал сверкал у горла Айлеха. Я заморгала, дабы убедиться что мне это не снилось. Айлех сам был не менее поражен: самодовольное выражение и презрительно искривленные губы сменились на широко раскрытые глаза, словно у попавшего в ловушку зверя. В серых зрачках читалось неподдельное удивление и неверие. За спиной Айлеха стояли двое мужчин неопрятного вида. Тот что приставил кинжал, был крупнее своего спутника и выше Айлеха на две головы. Оба изрядно заросшиее растительностью на лице, грязные, одеты они были гротескно: дорогие на вид сапоги и камзолы сюрреалистично выделялись на фоне замызганных рубах и брюк. Я сразу догадалась: это были разбойники. — Ну, что, лордёныш, выворачивай карманы, пока я тебе не вскрыл твою благородную глотку! — нарочито елейным голосом протянул мужчина с кинжалом и загоготал. Его спутник, худой мужичок, стоявший рядом, растянул губы, обнажая беззубую улыбку. — Иди к Морготу! — прошипел Айлех. Руку мою он больше не держал, и, воспользовавшись шансом, я отскочила от Айлеха на несколько шагов назад. Я чувствовала, как уголки моих губ сами дернулись в издевательской улыбке. Беззубый подошёл к Айлеху и зашёлся глупым, прерывистым смехом.  — Как скажете, ваше сиятельство! Но сначала мы кое-что прихватим… С этими словами он отобрал кинжал у Айлеха, поджав губы с наделанной досадой, приставил клинок острием к его груди и дразнящим жестом покрутил. Между тем, первый мужчина снял арбалет со спины Айлеха и перебросил своему сообщнику. Тот ловко поймал оружие и жадностью осмотрел, под убийственным взглядом Айлеха. — Какая вещица… На черном рынке будет стоить дорого, — беззубый отошёл от Айлеха, не переставая любоваться арбалетом, и прислонил его к дереву рядом со мной. Кажется, только сейчас он заметил мое присутствие и опять обнажил пустую улыбку, от которой у меня уже начались рвотные позывы, — а ты хорошая девочка, стоишь мирно и не кричишь. Мы тебя отпустим. Если честно, мне страшно хотелось унести ноги прямо сейчас, да вот что-то мне подсказывало, что это вызовет гнев разбойников. А раз у них был арбалет, они могли с лёгкостью подстрелить меня. Так что я осталась на месте в нетерпениии, что скоро все закончится. Беззубый обшарил все карманы Айлеха и смог вытянуть несколько монет. Когда настала очередь котомки, то и я с интересом вытянула шею, чтобы разглядеть содержимое. Вначале не было ничего особенного: хлеб, пару яблок да кусок сыра, но затем беззубый выудил маленький мешочек, который при каждом движении позвякивал монетами. Разбойники обменялись победными улыбками. Айлех в свою очередь попытался сделать движение, но почувствовав, что кинжал опасно дернулся к его горлу, он замер, бессильно наблюдая за пустеющим кошельком. Наши взгляды на мгновение пересеклись. Айлех смотрел на меня так, что владей он магией, точно смог бы меня убить глазами. Я вскинула брови и победно фыркнула. Видеть его в роли жертвы приносило мне непередаваемое удовольствие. Беззубый развязал кошелек, и его глаза окрулились. Он лихорадочно запустил туда пальцы и достал сверкающую золотую монету. — Хороша сегодня добыча, а, Эонир? — ухмыльнулся он товарищу. — Как бы вас не настигло наказание Эру, за то, что отнимаете деньги у беременной девушки, — ответил Айлех, укоризненным голосом. Смотрел он прямо, а в его выражении лица скользило что-то благородное, будто он нятянул маску честного рыцаря. Я раскрыла от удивления рот. Во что он играл? Последнее, что я хотела, так это ускользнувший, словно вода из пальцев, шанс на свободу. Беззубый резко повернулся, ошарашенно выпучив на меня глаза. — Жена твоя что-ли? Айлех кивнул. — Нет! — воскликнула я и лихорадочно замотала головой из стороны в сторону. Ну уж нет, я ни в коем случае не должна была дать Айлеху выиграть. Пусть катится к Балрогу. На лицах разбойников отразилось недоумение. Тот, что держал у горла Айлеха кинжал, скептически усмехнулся: - А вот она с тобой не согласна. Айлех покачал головой с наигранной снисходительностью. — Женщины, слабые существа, — вздохнул он. — Теряют рассудок, как только появляется опасность. — Не слушайте его! — закричала я разбойникам. Но терпение беззубого, похоже было на исходе. Он раздраженно выпалил: — Уж прости, но чести у нас нет, так что держи свои благородные речи при себе. А жёнушку твою возьму себе в трофеи, — с этими словами он направился в мою сторону. Все радостное предвкушение свободы словно ветром сдуло. Я в страхе попятилась назад, все яснее осознавая намерения разбойника. — Иди сюда, красавица… — когда его рука потянулась к ремню, я вдруг словно очнулась ото сна. Рефлекс самосохранения сработал так быстро, что я даже не успела обдумать тольком свои действия. Чувства притупились, давая место лишь потоку адреналина. На миг мне почудился крик Айлеха, но показался таким далеким, что я и не обратила внимание. Вместо этого я рванула к соседнему дереву и схватила прислоненный к стволу арбалет. — Не подходи ко мне! — крикнула я, вскинув перед собой оружие. К моему удивлению, под давлением моих пальцев что-то снизу корпуса резко дернулось вверх, освободив спусковой механизм. В следующие мгновения я только и услышала щелчок, свист стрелы и чей-то полный боли крик. Я выпустила арбалет из рук. Мужчина за спиной Айлеха упал на землю, с дикими стонами пытаясь дотянуться до простреленной ноги. Неужели это я сделала? Но, прежде чем я успела прийти в себя, а беззубый добежать до раненого товарища, Айлех добил последнего кинжалом. Оставшийся в живых разбойник пустился было наутек, но юноша в два прыжка настиг и того беднягу, убив его точным движением кинжала по горлу. Сцена развернулась перед моими глазами так стремительно быстро, что я даже глаз не успела отвести. Пару секунд я силилась сохранить спокойствие и просто пялилась на приближающего ко мне Айлеха. Кажется он что-то мне говорил, но различить ничего я не могла. В следующую секунду я провалилась в темноту. *** Сквозь сон я чувствовала, что меня качало, а порой даже подбрасывало и кидало из стороны в сторону. Открывать глаза совсем не хотелось да и никто не пытался меня поднять, поэтому мое бдение длилось всего пару секунд, а затем я снова проваливалась в глубокий сон. Однако в какой-то момент организм отказался вновь погружаться в царство Морфея, и мало по малу я стала приходить в себя. Я очутилась лежащей на соломе, на чем-то движущемся. Вокруг стояла темнота. Приподнявшись на локте, мне удалось разглядеть очертания телеги, возничего и двух лошадей. В повозке рядом со мной воодрузились несколько мешков, к которым прислонился чей-то сидящий силуэт. Как только я привстала и потянулась ближе к силуэту, последний зашевелился. — Эй… — прошептала я. — Что? — когда знакомый до раздражения голос ответил, я разочарованно упала на свое место. Сил думать о чем-либо не было, да и желания тоже. События прошедшего дня всплыли было в памяти, но я отмахнулась и от этих воспоминаний. Внутри царила тоскливая пустота и давящаяя грусть. Я вдруг всеми фибрами души почувствовала всепоглощающую усталость и равнодушие ко всему. Я улеглась на спину и уставилась на усыпанное звездами небо. Голос возничего нарушил мои несуществующие размышления. — Скоро доедем до трактира, а там уж и остановимся на остаток ночи. Действительно, немного времени спустя, мы уже сидели втроем в просторном полупустом холле постоялого двора за круглым столиком. Наш новый спутник был мужчиной средних лет с густой короткой бородой пшеничного цвета и маленькими глазами, излучавшими доброту и надежность. Трактирщик преподнёс нам три кружки горячего травяного настоя и удалился на кухню за ужином. Между тем, наш компаньон отхлебнул из кружки и улыбнулся. — Ну, как вас звать, молодые люди? Я вас везу, а имен ваших-то совсем не знаю, — сказал он. — Меня, кстати, Хомуном звать. — Моё имя Агард, — сухо ответил Айлех. — Полин, — бесцветным голосом произнесла я. — У твоей подруги уставший вид, — обратился Хомун к Айлеху. — Хочешь в комнату? — спросил Айлех. До меня не сразу дошло, что вопрос обращался ко мне. Хоть я и была выбита из сил, я не поленилась поднять на юношу удивленный взгляд. С чего это вдруг такая забота? — Нет, я сначала поем. Вскоре трактирщик подал нам ужин: теплый, душистый хлеб, нарезанное мясо и ломтики сыра. Пока мы расправлялись с ужином, Хомун умудрился вставить небольшой рассказ о себе, чтобы занять нас. Оказалось, что он промышлял в Хельминге изготовлением верёвок и прочих изделий из конского хвоста. Все это добро он вёз в гавань Изен, где и сбывал товар на местном рынке. Туда ездить хоть и было далеко, но выручка от продажи выходила намного больше, чем в родном городе. — Но вы мне заплатили уже половину того, что я выручаю в гавани, — добавил он, с благодарностью посмотрев на Айлеха. Значит, он щедро заплатил торговцу, чтобы тот нас подобрал и сопроводил до самой гавани. Когда было покончено с ужином, я попросилась в комнату. Айлех распрощался с Хомуном и поднялся вместе со мной. Когда мы оказались в комнате, я бессильно рухнула на кровать и уже была готова вернуться в объятия Морфея, как Айлех вдруг заговорил ни с того ни с сего: — Повтори своё имя, я не запомнил. Во мне поднялась волна возмущения, которая так и не высвободилась должным образом из-за моей усталости. До сих пор он не удосужился узнать это, зачем спрашивать теперь? — Раньше надо было спрашивать, — буркнула я, зарывая лицо в подушку. Краем глаза я наблюдала за тем, как он отстегивает арбалет со спины, снимает куртку и сапоги. Мне было как-то всё равно на его присутствие, мне лишь хотелось спать, и без разницы, с кем в одной кровати. — Не хочешь знать, что случилось пока ты спала? — я не могла понять, издевался ли Айлех, или просто задавал вопрос безо вских подвохов. — И знать не хочу, — пробурчала я.