Мне и не снилось (новая версия)

The Melodic — Roots — Знаешь, а я уже и привыкла к тебе, Полин, — со вздохом сказала Мара и уселась на мою кровать. — Не успела обосноваться, а уже уезжаешь! Зачем оно тебе? Я со вздохом опустилась рядом с ней. — Сама не знаю. Но я будто чувствую, что должна уйти с ними. — Знаю я, как ты чувствуешь! Это все тот харадец, не так ли? — она хитро улыбнулась. Я возмущенно толкнула Мару. — Глупости! Я не влюблена ни в кого! — мои попытки убедить Мару остались тщетными. Я окинула взглядом маленькую комнатку, которая стала мне домом за время работы в трактире. Кто знает, через сколько времени я найду свой новый дом? Чем закончится это путешествие? Я не знаю, куда приведет дорога, но неизвестное меня манит. На самом деле, лучше уж находиться в движении – это, по крайней мере, не дает времени на горькие воспоминания о старом мире. Мара бросила взгляд на мою дорожную сумку. Сколько же усилий пришлось потратить, чтобы приготовить все нужное: на оставшийся заработок я докупила походные брюки и сапоги, а камзол мне приобрели новые друзья. Еще два дня потребовались на то, чтобы найти мне лошадь, за приобретение которой взялся Халед, будучи сыном богача. На третий день мы с Юнной отправились на ярмарку за провизией, которая, к моему удивлению, не составила большую часть багажа. И вот теперь настал день, когда я отправлюсь навстречу приключениям. — Знаешь, — заговорила Мара с грустной улыбкой, — если решишь больше не жить в Бри, навещай нас все же изредка. — Разумеется, — ответила я, прежде чем обнять Мару. Как я смогу о ней забыть? Все это время она направляла меня, защищала и помогала освоиться в новом мире, как это делали остальные работники трактира. — Иди, попрощайся с другими, — словно прочитав мои мысли сказала девушка. Я подхватила сумку и вышла из комнаты, в последний раз оглянувшись. — Мара? — Что, дорогая? — Я обязательно вернусь. *** Оказавшись на равнине, я пустила своего вороного галопом, наслаждаясь невероятным ощущением свободы. Небо хмурилось, облака сгущались над головой, оповещая о скором дожде, а майское тепло отступило, давая прохладному ветру гулять по безбрежному зеленому океану, трепать мои волосы и гриву коня. Я улыбнулась бившему в лицо свежему воздуху и рассмеялась, чувствуя переполняющее счастье. В первый раз за все мое пребывание в Средиземье, сердце так радостно трепетало, а старые воспоминания вдруг из вечно давящего бремени превратились в приятную, щекочущую ностальгию. С моих губ сорвался радостный возглас вперемешку со смехом. Сзади кто-то ответил заливистым хохотом, а затем второй всадник стрелой промчался рядом со мной, опережая нас всех. Это был Бранд. Радуясь, что в моем мире когда-то у меня хватило смелости заниматься и гимнастикой и конным спортом, я пришпорила вороного и пустилась за Брандом в погоню. Халед и Юнна поравнялись со мной, последняя уже согнулась пополам на своей лошади от безумного хохота. Мы начали сбавлять скорость, пытаясь отдышаться одновременно с одолевающим смехом. Бранд продолжал скакать вперед, видимо, думая, что мы еще гонимся за ним. — Эй, дубина, остановись! — проорал Халед, глотая воздух ртом. По правде говоря, странно было его видеть таким открытым, без тени застенчивости. — Ну, что, наскакался вдоволь? — засмеялась я. Бранд повернул коня. Даже при таком расстоянии его широкую улыбку было невозможно не разглядеть. Странно, не прошло и одного дня с начала нашего путешествия, а я уже веду себя с ними, как с лучшими друзьями. Мне казалось, что дорога поначалу будет скучной, ведь они меня недостаточно хорошо знают, да и сложно принять нового человека в такой маленький круг друзей. К моему удивлению, как только мы вышли из Бри, шуток и разговоров у каждого из нас оказалось предостаточно, чтобы мы не скучали в дороге. А идея со скачками пришла в голову Бранду, когда мы вышли из леса. Мы медленно поравнялись с юношей и дальше позволили лошадям перейти на шаг. — Куда, говоришь, мы идем? — спросила я у него. — В город Тарбад, в неделе езды от Бри, — вместо Бранда ответил Халед. — Кстати, есть хорошая новость: слышал разговор двух торговцев в «Гарцующем Пони» о том, что через неделю там устраивается большое празднество для горожан. В честь наступления лета. Юнна глупо захихикала. — Ты чего? — спросил Бранд. Та лишь покачала головой, пытаясь скрыть улыбку. Бранд подмигнул мне: - Ох, уже эти девушки. Я знаю, что ты задумала, Юнна! Потратишь свою заначку на какие-нибудь серьги или платье, прямиком привезенное из Серой Гавани, а потом нам ремни потуже затягивай. — Я о таком и не подумывала! — возмутилась Юнна. — Эльфийские платья накуплю, когда… — она остановилась, стыдливо прикрыв рот рукой, - Ой! В пути разговоры о чаше для нас были табу. Как и о моем происхождении. На всякий случай, если кто-нибудь услышит наши беседы. Впрочем, я все же чувствовала, что любопытных вопросов о моем мире не избежать. — Ой! — передразнил её Бранд, насмешливо вскинув брови. — Да, брось, Бранд… — я вступилась за Юнну, но любопытство одолело меня. — А в Тарбаде правда продаются эльфийские платья? — Бранд прав, девушки, они везде девушки. — И не только! — в глазах Юнны появился увлеченный блеск. Наверное, до моего прихода, ей было не с кем говорить на девичьи темы. — И туфли, вышитые золотыми нитями, невиданной красоты украшения… На самом деле я уже видела одежду лихолесских эльфов, а это уже отличается особенной красотой. Что касается Серой Гавани, говорят, там мастера еще лучше. — Вот это да! Знаешь, Юнна, я пойду с тобой покупать эльфийские платья! — сказала я такой уверенностью, будто чаша уже у меня в кармане. Рядом послышались раздраженные вздохи парней. А меня осенило при упоминании Лихолесья. Ну как же без этого… — Юнна, ты же видела лихолесских эльфов? — та кивнула. — А королевскую семью видела? — Ты про принца? — угадала девушка. Её губы расплылись в ехидной улыбке. — Спешу разочаровать, я его не видела. Он, по слухам, обосновался в Южном Итилиэне и с ним некоторые эльфы Лихолесья. — Нам как раз на юг и надо, — похлопал меня по плечу Бранд. — Брось, ты действительно думаешь, что у меня есть шансы? — рассмеялась я. — Ну-ну, еще как! Это старине Леголасу Лихолесскому стоило бы задаться вопросом, есть ли у него шансы на твои чувства! Поняв тонкую иронию, я возмущенно охнула. На лице Бранда нарисовалась ехидная улыбка. — Эру милосердый, порой ты так невыносим! — воскликнула Юнна и вновь пустила коня в галоп. Я последовала ее примеру. Вскоре мы все неслись по равнине, то и дело обгоняя друг друга. Дождь все-таки пролился, но не такой сильный, как мы ожидали. День близился к концу, впрочем мы не останавливались: нужно было найти хоть одно дерево, к которому и коней можно привязать, и хоть как-то укрыться от возможных осадков. После часа поисков, мы, наконец, нашли деревья, растущие на руинах какого-то разрушенного каменного сооружения. Крепостью такое и не назовешь — размеры не соответствуют, а вот домом это вполне могло быть. — Отоспимся на буграх! — с наигранным энтузиазмом произнес Бранд. — Постарайся найти ровное место, и все, — пожал плечами серьезный Халед. Бранд закатил глаза, но ничего не ответил. Наверное, между ними это уже стало обычаем: Халед поучает, а его безбашенному другу ничего не остается, как слушаться. Однако, несмотря на такие разногласия, я чувствовала прочную связь между ними. Огонь и вода. Ветер и камень. — Костер разжигать будем? — спросила Юнна. — Честно говоря, мне не улыбается ужинать яблоками и лепешками. Никто не ответил. Лишь Халед нахмурился, и я поняла, что вопрос обращался к нему. — Даже не знаю… — Пожалуйста, — взмолилась Юнна. — Еще ведь не стемнело, я смогу вам приготовить сосисок со специями. На лице Халеда отразилась внутренняя борьба. Еще бы, жареные сосиски — более, чем заманчивая перспектива. Но я не стала вмешиваться. Если дело касается безопасности — то лучше уж перекусить яблоками. Тем временем Бранд уже разглегся на своем плаще. — Плакали наши сосисочки… — Думаешь, он правда не согласится? Парень покачал головой. Я вытащила кусок ткани из сумки, выполняющий функцию пледа, и расстелила его. Стало холодать, пришлось натянуть и камзол. Огонь бы сейчас точно не помешал, да и какие враги у нас могут быть? Но, как назло, при мысли об этом, меня словно облили ледяной водой — тот час вспомнилась та подозрительная компания в трактире и рассказ Ноба. Я поспешила отмахнуться от неприятных мыслей. Между тем, Юнна смогла-таки убедить Халеда разжечь костер, так что вскоре на маленькой сковороде шипели сосиски и помидоры. Когда все было готово, мы уселись в круг вокруг костра и принялись ужинать. — Мне все интересно, — начал разговор Халед, — ты попала сюда после смерти или нет? — вопрос был адресован мне. Я пожала плечами. — Не знаю. Я сама ничего не поняла. Насколько я поняла, я, кажется, сломала шею, выполняя упражнение. А осталась ли я там в живых — понятия не имею. — Как ты думаешь, сможешь когда-нибудь вернуться? — он допытывался, пренебрегая нашим правилом. Но всем уже было все равно: и Бранд, и Юнна навострили уши. — Логичнее было бы рассуждать так: если я сюда попала, то и вернуться возможно. Вот только как? — Думаю нужно найти какого-нибудь мудреца или мага, может он сможет тебя вернуть? — Может, — задумчиво пробурчала я себе под нос, обдумывая новую мысль… — Вы знаете Гэндальфа Серого? Воцарилась недолгая пауза, после чего Юнна проговорила: — Кажется, я слышала о нем… Бранд удивленно хмыкнул. — Не думал, что есть на свете что-то, чего не знает Халед… Халед метнул недовольный взгляд на друга, но ничего не ответил. На Бранда сложно злиться. Между тем, Юнна продолжила: — Я слышала о нем в различных рассказах, но самой повидать не приходилось. Потом пошел слух, что он отплыл из Серой Гавани сразу после окончания войны. — Значит, это правда… — разочарованно вздохнула я. Единственным, кто еще мог бы мне помочь, был Гэндальф, но и эта надежда полностью испарилась. Увидев грусть на моем лице, Халед больше не стал ничего спрашивать. Мы закончили ужин в молчании и потушили костер. Одолеваемые усталостью, мы кое-как сложили наши пожитки обратно в сумки и забылись крепким сном. Наутро меня разбудили голоса новых друзей. Судя по их тону, они о чем-то горячо спорили. Бранд что-то доказывал Халеду, яростно жестикулируя, тогда как последний стоял, скрестив руки, с непроницаемым лицом и качал головой. — Что за шум? — поинтересовалась я. — Пытаются решить, идти ли по тракту или продолжить по равнине, — пояснила Юнна с раздраженными нотками в голосе. — Если пойдем по тракту, в Тарбаде будем через три дня, а не через неделю. — Так в чем проблема? Выбираем тракт! — воскликнула я, искренне не понимая, к чему все эти колебания. Юнна с мрачным видом покачала головой: — Нет, Халед думает, что это слишком рискованно. — Чем быстрее доедем до города, тем меньше риска набрести на врагов, — парировал Бранд. — Да и вообще, кто еще кроме нас должен знать об этом? — У меня плохие предчувствия… — Халед покачал головой. — Старик, это всего лишь страх! В таком случае, спросим у девушек. — Я за тракт, — не колеблясь, сказала я. Бранд ободряюще улыбнулся мне. Юнну терзали сомнения. — Я…Э-э… Я поддерживаю Халеда… — Что? — рявкнул Бранд. — … то есть, я… Поедем по тракту, — испугалась девушка. Мы повернули на восток и через час езды вышли на утоптанный тракт. Халед все еще хмурился, но, как ни крути, — продвигались мы быстрее. По пути изредка попадались то одинокие всадники, то перегруженные возы торговцев, что утешало в глубине души — лучше там, где есть люди, чем переходить в одиночку равнину, где нет ни одной живой души. На дневной привал мы останавливались у самого тракта, лишь раз мы отошли достаточно далеко, чтобы напоить коней у озерца, путь к которому нам указал встретившийся торговец. Для ночного привала мы выбирали местечки поукромнее. Два дня пролетели быстро, особенно в такой компании. Вечные шутки Бранда, занимательные рассказы Халеда и девичьи разговоры с Юнной не дали мне соскучиться. К вечеру третьего дня тракт расширился, да и путников стало встречаться больше. Вдали уже виднелись стены Тарбада. — Сегодня будем спать на настоящей постели, — довольно подметила я.