Амнезия

Что определяет сущность человека? Жизненный опыт? Или это что-то, заложенное изначально? Наруто не знал. Он смутно подозревал, что всё же не опыт: опыт часто бывает обманчив, застит взгляд. До недавнего времени Наруто считал, будто истинный мир видят только дети. Может, потому и оставался самым непредсказуемым ниндзя Конохи... который так и не удосужился повзрослеть. По словам Сакуры-тян, именно взросление могла означать его амнезия, видоизменившая опыт. Или заменившая его. Амнезия, которая отбирала у него самого близкого, судя по всему, человека. Когда Наруто вышел из больницы, Саске в окрестностях не наблюдалось. Где теперь его искать и что вообще делать, Наруто понятия не имел. Он привык к одиночеству, давно и прочно. В детстве Наруто шкодничал, лишь бы на него обратили внимание, и любил свистеть, оставаясь наедине с собой — тогда ему не было так грустно. Позже всё изменилось. Теперь Наруто помнил тысячи смертей — так умирали его клоны; а одиночество сменилось филофобией. В книжках Сая это слово расшифровывалось как «боязнь влюбиться». Нет, конечно, Наруто любил Сакуру-тян. Но при этом был стопроцентно уверен: взаимности ему в отношениях с ней не видать. Может, потому и выбрал ее в качестве дамы сердца, как какой-нибудь рыцарь из чужих легенд. Рыцари, помнится, как раз в недосягаемых девушек влюблялись, чем неприступней — тем лучше. Наруто не осознавал этого раньше: он был свято уверен, что любит только Сакуру. Но теперь всё предстало в новом свете, и даже привычное чувство одиночества, казалось, отступило. Может, потому, что встретилось с чужим. Саске за несколько дней показал Наруто: два одиночества вместе — это уже немного больше, и Наруто не мог сообразить, как именно сказать ему об этом. И стоит ли — может, лучше... как в оружейной. Снова порушат, ну и ладно: за Наруто всегда лучше говорили его кулаки. Наруто так и не решил, что предпринять, вместо него решили АНБУ, перехватившие у больницы и сопроводившие к Хокаге. Сакура не обманула: бабуля Цунадэ и правда хотела его видеть. Наруто не вполне был уверен, что готов с ней разговаривать. Сейчас он предпочел бы найти Саске и пообщаться по душам, может, уронить на него еще одну штангу или позволить треснуть себя по башке снова, — у Саске это всегда отменно получалось. Если потом они смогут что-то прояснить... Наруто колебался. А еще он был верным синоби Конохи, поэтому позволил АНБУ вести, смутно надеясь, что за это время Саске не натворит ничего непоправимого. «Полупреступный элемент», надо же. Сам Наруто доверил бы Саске прикрывать спину в опаснейшем бою. Цунадэ даже не обернулась, когда Наруто зашел в ее кабинет. Она смотрела в окно — и выглядела со спины на удивление уязвимой, хрупкой. Принцесса Цунадэ, вспомнил Наруто. Захотелось обнять ее, защитить от всех возможных тревог и опасностей; только вряд ли бы это ему удалось. Как и в мире, который помнил Наруто, главным источником тревог для Цунадэ был он сам. Она резко развернулась на каблуках — мелькнули светлые хвостики волос, чуть не задев Наруто по носу. Глянула на него сверху вниз — именно так, несмотря на то, что уже была ниже ростом. И с несомненной угрозой поинтересовалась: — Наруто... откуда ты знаешь, что Учиха Итачи был двойным агентом? Наруто похлопал глазами. В мире, который он помнил, это знали все. А еще там Учиха Итачи был жив, и его двойноагентовость имела хоть какое-то значение. — Ты говорил об этом с Сакурой и Хинатой пару дней назад. — Я думал, они знают, — совершенно искренне ответил Наруто. — А Учиха? — Ну, он-то точно знает, кем был при жизни, — брякнул Наруто. — Но если он давно в чистом мире, то какое это... — Другой Учиха, — рявкнула Цунадэ. Наруто непроизвольно попятился: — Д-другой — это... — Саске. — Ах да, точно! Нет, Саске ни о чем не знает. — Наруто покачал головой. — Мы с ним говорили про Учиху Итачи, и я понял... От него скрывают, верно? Чтобы не было чувства вины. — Наруто, — Цунадэ подошла к столу, — информация про Учиху Итачи засекречена. Когда Сакура рассказала, что ты вот так, за здорово живешь, разбалтываешь ее в общественном месте... Я подумала — уж не по наущению ли Саске ты это делаешь. Ведь вы так близки. — Цунадэ посмотрела с предупреждением. Наруто потупился. — Вздумай Саске отомстить Конохе за смерть своего брата — ты бы принял его сторону? Значит, не в чувстве вины дело, понял Наруто. Саске не носит хитай-атэ со знаком Листа, и в деревне его боятся. Всё — не просто так. Он действительно опасен, он... «Тебя все ценят. Ты будешь Хокаге и прочая, прочая. Доволен, наконец?! Заткни уже свои вечные комплексы и заканчивай придуриваться!» — Саске бы такого никогда не сделал, — возразил Наруто. «Хотя расстались мы сегодня не лучшим образом. Кроме того, я почти его не знаю... и могу стать Хокаге, если от него откажусь». — Вы хотите от него избавиться, — сказал Наруто вслух. Собственный голос прозвучал незнакомо — слишком сухо. Он никогда не заговорил бы так с бабулей Цунадэ, которую во что бы то ни стало хотел защитить, которая нуждалась в защите — но не его. В защите от него, быть может, приемного сына, забывшего, кто именно воспитывал его после смерти родителей, принявшего сторону потенциального синоби-отступника. — Я этого не допущу. Цунадэ гневно прищурилась, но прежде чем она успела напомнить Наруто о его подчиненном статусе каким-нибудь радикальным способом, он добавил уже совсем иначе: — Я ручаюсь за Саске. Я доверяю ему как себе. — И позаботишься о том, чтобы он никогда не узнал правду? — предположила Цунадэ. — Но откуда ты знаешь ее сам? «Именно ты освободил Учиху Итачи от воздействия Эдо Тенсэй, чтобы он мог победить меня». «Итачи использовал на мне технику Идзанами, запретное дзюцу. Поймал во временную петлю...» Наруто стиснул зубы. Бабуля была права — что-то тут нечисто, с Учихой Итачи. Допустим, Сакура-тян и книжки Сая правы насчет конфабуляций, и Учиха Итачи давным-давно мертв. Тогда откуда Наруто знает о нем правду? И почему об Итачи говорила проекция Кабуто, разительно отличавшаяся от проекций предыдущих? Причем упомянула не только Эдо Тенсэй, — применить эту технику к Итачи вроде бы было некому — но и неизвестное даже Саске дзюцу. Может ли быть, что Учиха Итачи на самом деле жив? «Еще до того, как Саске-кун убил его, Итачи чем-то тебе помог. Вы с Саске-куном сразились, ты победил его, но сохранил ему жизнь, а позже… его оправдали». Как именно, по словам Сакуры, он «помог» Наруто? Мысль была настоящим спасением, соломинкой, за которую Наруто немедля уцепился: — Учиха Итачи помог мне вернуть Саске. Еще перед своей смертью. Тогда всё и рассказал. — Ты не упоминал об этом в отчете. — Ну что ты, баа-тян. Я вообще ужасно пишу отчеты, — отмахнулся Наруто. Солгать было легко — если только он на самом деле лгал. Ведь знал же откуда-то об Итачи, почему бы и не от него самого? Открытая дверь гостиницы, черный плащ с красными облаками, запятые-томоэ во взгляде, мангеке шаринган... это было раньше, подумал Наруто. Задолго до Четвертой мировой. Но ведь и Саске пытался покинуть Коноху дважды. «В тринадцать лет Саске хотел уйти из Конохи, и остановила его не Сакура. Ты». И оба раза — с помощью Учихи Итачи? Мысль, что старший брат Саске может быть жив и связан с проекциями, казалась Наруто куда более волнующей. Может, и к этой дурацкой амнезии он как-то причастен? Учиха Итачи — мастер гендзюцу, это Наруто помнил. Всё лучше, чем винить в возникновении проекций себя самого. Наруто уже открыл рот, чтобы поделиться с Цунадэ своими ценными соображениями, когда вдруг понял: она по-прежнему ничего не знает о его проблемах с памятью. Проекции опасны, спору нет, Учиха Итачи — скорее всего, тоже. Но это было дело Наруто и Саске, всё замыкалось на них, и не хотелось вовлекать сюда бабулю Цунадэ, такую сильную и уязвимую одновременно, с вязанием, скрытым в ящике стола. Поэтому Наруто сказал совсем не то, о чем собирался. — Цунадэ-баа-тян... Могу ли я получить сведения о последней миссии Саске? — Это имеет значение? — насторожилась Пятая. С интуицией у нее всё было в порядке. — Личного характера, — надулся Наруто. — Раз уж я за него ручаюсь головой, хотелось бы знать больше, чем он рассказывает. — Ты получишь копию его личного дела, — решила Цунадэ. Ощущение было неприятным: Наруто почувствовал себя синоби, которому дают задание шпионить за лучшим другом... больше, чем другом. А бабуле Цунадэ такие задания раздавать наверняка не впервой. Самое время ужаснуться собственной простоте и наивности. — Наруто. — М-м? — Помни: ты обещал никогда его не оставлять. Такие слова не бросают на ветер. Несколько ошалев от услышанного, Наруто вылетел за дверь — и уже не видел, как Цунадэ выглянула в окно. — Наруто странно себя ведет. Не приключилось ли с ним чего? — задумчиво прокомментировал устроившийся на карнизе Дзирайя. — Даже если приключилось — мы тут ничем не поможем. Предоставим всё Учихе, — вздохнула Цунадэ. — Эти двое присмотрят друг за другом лучше кого бы то ни было. Для разнообразия она даже не стала скидывать Дзирайю с карниза. В конце концов, личный преследователь может быть неплохим собеседником. *** Ноги сами принесли Наруто на десятый тренировочный полигон. Он не думал об этом месте, вообще ни о чем: просто хотел найти Саске. Издалека заметив знакомую фигуру, Наруто подумал, что, наверное, может понять, как именно Саске находил его в «местах-тенях». Похоже, у них друг на друга было особое чутье — и не без причины, если вспомнить извращенское дзюцу Конохамару. Такие... действия не произвести без переплетения чакры — ведь они с Саске оба были синоби. А переплетение чакры, хотя бы разовое, дает способность чужую чакру ощущать — на уровне инстинкта. Впрочем, чакру переплести можно и во время совместной техники. Наруто был готов поручиться за Саске, рискнуть ради него жизнью, отказаться от редкой возможности побыть подольше с Сакурой-тян — но всё еще не мог поверить в то, что они... Конечно, на этой мысли Саске его и заметил. Или сделал вид, что только-только заметил: опустил катану, с которой, судя по всему, тренировался. «С которым. Это он», — поправил себя Наруто. Катана перекочевала в ножны. Саске убрал оружие очень медленно, демонстративно не глядя в сторону Наруто. А тот подошел поближе. — Красивый у тебя меч, — сказал. — Кусанаги. — Саске всё так же смотрел перед собой. — И название ничего. — Наруто не сводил взгляда с простых ножен. — А я вот в мечах не разбираюсь. И вообще ни на чем длиннее куная драться не могу. Сай меня пытался научить, хотя бы на вакидзаси… ничего не вышло. — Понятия не имею, кто такой этот Сай, — сказал Саске меланхолично. — Но катана длиннее вакидзаси. И это более благородное оружие. — Не знаю, — Наруто с сомнением покачал головой, — не уверен. Дело ведь не в клинке и не в его длине, а в том, кому клинок принадлежит. Благородство тут ни при чем. Насколько я помню, катана и вакидзаси вообще часто вместе в бою используются. Их иначе еще дайто и сёто называют… И даже одним словом — дайсё. — Кусанаги-но-цуруги — не часть парного оружия, — невесть почему обозлился Саске. Злость эта проявлялась в том, что выражение его лица стало холоднее на пару градусов по Цельсию, и человек с более слабой интуицией, чем у Наруто, скорее всего, ничего не заметил бы. Наруто усмехнулся в ответ: — Но ведь и Сай — не оружие, пусть его зовут так. Он живой. Совсем недавно я... — Все живые. — Саске отвернулся. — Пока не умирают. — У тебя нрав, как у шаровой молнии, — сказал Наруто, продолжая улыбаться. — А знаешь, ее поймать можно. — Это как? — надменно осведомился Саске. — А вот так. Нужен спиннинг… обязательно металлический… чтобы примагнитить. А потом можно поймать и… скажем, чай ею вскипятить. Налить полное ведро воды предварительно, сыпануть туда заварки не жалеючи… И молнию опустить. А там она в землю уйдет. — Только не говори, что ты такое уже делал, — отозвался Саске после секундного молчания. — Делал, — охотно согласился Наруто. — Я тогда в поход ушел… один. Мне, может, лет двенадцать было. Неделя на свежем воздухе, лес там, поле, река. Я с собой и не брал почти ничего. Самое необходимое — палатка, котелок, спички… Катоном я так не овладел, у меня тип чакры не тот, да и ленился тогда. Так вот, однажды ночью разразилась ужасная гроза. Громыхало так, что не приведи Воля Огня. Уж на что я бесстрашный, и то не по себе стало. А тут — она. Молния. В палатку залетела, кружится… Ну, я и поймал ее, недолго думая. Спиннинг-то рядом лежал, мне его Ирука-сенсэй на день рождения подарил. И главное — весь страх как рукой сняло, так интересно стало… — Наруто мечтательно прикрыл глаза. — Идиотом был, идиотом и остался, — сделал вывод Саске. Наруто его не услышал: — А спиннинг хороший был. Я потом еще рыбу ловил, много не поймал, правда… Саске на мгновение прищурился, будто заглядывая в прошлое; перебил: — Рыбу мы и с тобой ловили. На чунин-экзамене, помнишь? — Рыба… — Наруто нахмурился. — В Лесу Смерти? Саске посмотрел на него со смутным подобием надежды. — Мы с Саем. — Наруто покачал головой. Ему было почти жаль. — Я вспугивал с клонами, а он кунаями пришпиливал, пока Сакура-тян костер разводила. Вообще, крепко нам тогда от звуковиков досталось… — Ты еще возмущался, — тихо сказал Саске. — Говорил, что вспугнуть рыбу гораздо сложнее, для этого приходится мокнуть в холодной воде… А метать кунаи — проще простого. — Да, — согласился Наруто. — Потом Сакура-тян позвала, и Сай сказал, что той рыбы, которую мы уже поймали, хватит… Хотя, по-моему, он просто меня пожалел. Болван, — добавил энергично. Спохватился: — А ты откуда знаешь? — Никакого Сая в Лесу Смерти не было, — медленно и раздельно сказал Саске. — Если он вообще когда-то существовал. Команда номер семь с самого начала состояла из тебя, меня и Сакуры. Наруто недоверчиво покачал головой. — А ты мне лапшу не вешаешь? Саске хмыкнул: — Ненавижу лапшу. — В таком случае, ее тебе вешают, — сделал парадоксальный вывод Наруто. — И довольно часто. Помолчали. Потом Саске спросил: — Если ты ничего не помнишь... почему тогда защитил меня от Кабуто? — Потому что ты сразился со мной против Хаку и Забузы. Всё время находился рядом и помогал, как мог. Хотя тебе наверняка было непросто. Ну, и еще потому, что убийство — это неправильно. — Даже если убивают преступника? — Губы Саске нехорошо изогнулись. — Ты не преступник. — Ты не можешь этого знать. — Но я знаю, — возмутился Наруто. — Ты — мой друг. Мы с тобой настолько близко, что, наверное, неудивительно... — запнулся. — Мы бы просто не смогли иначе, — всё-таки продолжил. — Такая близость, если ее не реализовать, причиняет боль. Ее становится недостаточно, и хочется разбежаться по разным концам света, лишь бы не видеть друг друга, не нарушить пресловутые законы общества. Я восхищен тем, что нам хватило смелости и силы эти законы переступить. И тем, что нас, в общем-то, поддержали. Все — даже бабуля Цунадэ и учитель Какаси. Не говоря уже о Сакуре-тян. Мы ей очень обязаны, Саске. Она могла бы превратить нашу жизнь в ад. — Ее ты сразу вспомнил, — заметил Саске. — Потому что такие отношения, как у нас с Сакурой-тян, — не редкость. Это не... ожившая мечта, — выпалил Наруто — и сразу же отвернулся. Вернее, попытался. Саске оказался рядом, опустил тяжелую руку Наруто на плечо... и ухватил его за нос. Достаточно чувствительно. — Ой-ой-ой, — запричитал Наруто, — больно же! — Ты говоришь такие смелые вещи, — в интонациях Саске звучала несомненная издевка, — и при этом ничего не помнишь... придурок. Там, в пещере... не стоило так рисковать. Позаботься, чтобы это не повторилось. — Что мне еще сделать, — прогундосил Наруто, ловя себя на мысли — теперь его голос удивительно похож на голос Саске, — чтобы ваше величество осталось довольно? — Носки постирай, — с царственным видом обронил Учиха. — Трусы тоже? — невозмутимо уточнил Наруто. Саске посмотрел на него с выражением «не все еще вши сдохли в нашей стране». Потом отпустил — и величественно утопал. Точнее, удалился — на этот раз совершенно бесшумно, как и подобает синоби со стажем. Наруто, спохватившись, последовал за ним. *** Это была не река — скорее, ручей. Такие нередко можно увидеть по весне, когда вода сходит с гор. Вопреки ожиданиям Наруто, Саске не стал демонстрировать водные техники или вытаскивать из тайника припрятанную удочку — вместо этого он снял сандалии и принялся тщательно разматывать обмотки. Наруто поймал себя на том, что завороженно следит за ним: белые полосы ткани, упоительно бледная кожа, наверняка прохладная на ощупь, знакомый льдистый, с ноткой гари, запах. Когда Наруто понял — дальше Саске раздеваться не собирается, то почувствовал нечто, отдаленно напоминающее разочарование. И испугался. — Разувайся, — не оборачиваясь, скомандовал Саске. Наруто в кои-то веки решил обойтись без вопросов. У него самого обмоток не было, так что процесс пошел гораздо быстрее. Было приятно чувствовать под босыми ступнями влажную траву; Наруто прищурился от удовольствия. Посмотрел на бурную воду. — Стоят? — поинтересовался Саске. — Кто? — не понял Наруто. — Носки. — Саске кивнул на и впрямь не первой свежести портянки Узумаки. — И это я их только первый день ношу, — вздохнул Наруто. — К твоим сандалиям я вообще не хочу принюхиваться, — поддакнул Саске. — А ты и не принюхиваешься, — сказал Наруто, — ты их просто моешь. Вместо меня и без моего, позволь заметить, разрешения. Угадал? Саске фыркнул, что в случае с ним вполне можно было расценить как знак согласия. — У меня иногда такое чувство возникает, — поделился Наруто, — что ты прямо-таки мечтаешь сдать меня в химчистку. Вместе со всеми моими вещами — для надежности. Учиха, у тебя мания аккуратности. Саске лениво пожал плечами. — Следовательно, — с умным видом продолжил Наруто, как никогда остро чувствуя отсутствие профессорского бонета, — тебе свойственна анальная сексуальность. Саске закашлялся. Похоже, этот пассаж стал для него неожиданностью. — Саске... а мы часто... ну, того? — поймав себя на том, что начинает соединять-разъединять указательные пальцы как Хината, осведомился Наруто. — Что «того»? — невозмутимо уточнил Саске. — Ну... того... — Наруто совсем смутился. Убрал руки за спину. — Трахались, что ли? — поинтересовался Саске бесстрастным голосом. — Нет, рамэн ели, даттэбаё! — не удержался Наруто. — Который ты не жрешь по причине собственной высокой аристократичности и его не менее высокой калорийности! Я тут, можно сказать, вообще ничего не знаю о том, что, куда и как, а ты еще и подкалываешь! — Неважно, что и куда, — глубокомысленно изрек Саске, — главное — как. — Учиха, ты, ты... — Наруто аж задохнулся от возмущения. — Извращенец! — А ты пересмотрел порнухи, — парировал Саске. — Там это слово часто упоминают. Невинные жертвы в основном. В следующую секунду Наруто сполз по стволу ближайшего дерева от истерического хохота. Сравнение с невинными жертвами его доконало. Саске, похоже, привык к тому, что Наруто то и дело принимается нервно ржать. Или не привык, но виду не подал. Как ни в чем не бывало он шагнул прямо на бурную воду, и так, босиком, дошел до середины ручья. Потянул Кусанаги из ножен. Наруто воззрился на него с нескрываемым интересом. — Хочешь, — Саске застыл в картинной позе с мечом навытяжку, — научу? — Чему? — уточнил Наруто. — Плохому, — сверкнул глазами Саске. После минутной паузы сжалился: — Драться научу. — Спасибо, я и без тебя умею, — оскорбился Наруто. — На мечах, — сказал Саске раздраженно. — Меч тут только у тебя. — Нам и палки сойдут для начала. — Саске как ни в чем ни бывало убрал Кусанаги в ножны; Наруто едва успел заметить молниеносное движение. — Я приготовил пару подходящих. На берегу, возле дерева, на которое Саске указал кивком, и впрямь виднелись две крепкие палки. Они были прислонены к стволу. — Я с палками еще хуже, чем с мечами, — на всякий случай предупредил Наруто. Саске бросил через плечо: — Ты быстро учишься. Так, будто уже знал. — Как в воду глядел, — пришлось признать Наруто через несколько часов. Такой сноровки от себя он не ожидал. То, чему его учил Саске, — удары, приемы, способы защиты — казалось на удивление знакомым и воспроизводилось легко, с первого раза, будто Наруто непостижимым образом овладел шаринганом Какаси-сенсэя… или вспоминал давно изученный материал. Саске хмыкнул: — Достанешь тогда свою катану из кладовки, а то пылится там уже второй год. Ты всё про мир во всем мире и то, что она тебе мешает, талдычил. Редко на какие миссии ее с собой брал. Но сейчас она тебе явно не помешает. — Погоди-погоди, но я же на мечах… — начал Наруто. — Мы с тобой с двенадцати вместе тренируемся, — сказал Саске. Наруто не нашелся, что ответить. Он помнил, что не умеет обращаться с холодным оружием длиннее куная, — несмотря на усилия Сая, — но воспоминания его подвели. А Саске помнил, что Наруто не умеет готовить и входить в режим отшельника. Невозможно ведь научиться тому, чего раньше не знал, просто потеряв память? Наруто кусал губы, пока не почувствовал на себе излишне пристальный взгляд, под которым ему стало очень неуютно. Некстати вспомнилось собственное абсурдное признание — что отношения с Саске похожи на ожившую мечту. Ну и бред. Будто Наруто хотел жить с парнем. «Ты обещал никогда его не оставлять. Такие слова не бросают на ветер». Сказал бы он Саске про «мечту», если бы бабуля Цунадэ не одобрила их отношения, пусть и в такой... своеобразной манере? Если бы не было ожиданий фанаток на улицах, понимающих взглядов Недзи, Хинаты, учителя Какаси и Сакуры-тян? Смог бы он заступаться за Саске, если бы от них все отворачивались с презрением, а присутствие Саске в Конохе воспринимали не как причуду всеобщего любимца и героя, а как нечто, способное превратить самого Наруто в ниндзя-отступника? От этих размышлений за километр разило трезвым расчетом, в них не было ничего настоящего. Наруто не помнил важный кусок собственной истории, не помнил Саске, потому подменял дружбу ответственностью, а любовь — желанием нравиться, соответствовать всеобщим ожиданиям, и собственный робкий интерес едва ли мог служить оправданием «смелым словам», которые он сказал. Правильно сделал Саске, что оттаскал его за нос. Наруто не был тем человеком, которого Саске знал; Наруто не был достоин занять его место. Он должен был или вернуть того человека, или перестать морочить Саске голову. Хотя «перестать морочить» Наруто смог бы вряд ли. — Сай, — сказал Наруто вдруг. — Я его не придумал. Он действительно существует. Саске приподнял брови. — Вчера, когда я вошел в режим отшельника... я почувствовал его чакру, — воодушевившись, затараторил Наруто. — Потом много чего случилось, и я забыл рассказать, но... Мы можем найти его. Если это что-то прояснит... — Будет любопытно узнать, как вы познакомились. — Саске поправил катану красноречивым жестом. — Мне нравится твой... Кусанаги, — задумчиво сказал Наруто. Саске покраснел. *** Почувствовать Сая, не входя в режим отшельника, Наруто не мог. За годы пребывания в одной команде они неоднократно сражались плечом к плечу, почти мысли друг друга читали, а вот совместных техник не делали и чакру не смешивали. Наруто мог только недоумевать, как так получилось. Саске утверждал, что Сая никогда не было. При этом в памяти Наруто Сай занял место Саске. Ложное воспоминание, конфабуляция, как сказала бы Сакура-тян. Сакуре было положено знать, что такое конфабуляция — но откуда об этом мог знать сам Наруто, если Сая не существовало? Будущий Хокаге точно помнил: это слово, как и множество других заумных, он вычитал в книжках Сая. У того были изрядные проблемы с общением, вот Сай и ковырялся в психологии, пытаясь эти проблемы разрешить. Наруто подозревал, что книги Саю помогают мало: ему просто нужно было время. С детства его готовили в специальное подразделение АНБУ. Чтобы попасть туда, Сай должен был убить своего названого брата, Шина, но этого не случилось. Третий Хокаге расформировал подразделение раньше, чем Сай в него вступил, и тот оказался в Академии ниндзя, где познакомился с Наруто и Сакурой. Шин умер от болезни, что вкупе с АНБУшной подготовкой повлияло на характер Сая не лучшим образом. «Отморозило». Наруто и Сакура «отогревали» Сая уже столько лет — и до сих пор не особенно успешно. Отогреть Саске, как подозревал Наруто, ни у кого бы не вышло. Да и ни к чему — он был куда эмоциональнее, чем Сай. Слишком эмоциональным, несмотря на иллюзию контроля и чакру, по ощущениям ледяную. Проблемы Саске с людьми были куда серьезнее, чем у Сая, — но не когда речь заходила о Наруто. Сам же Наруто воспринимал чужой лед как желанную прохладу — и понятия не имел, почему. Стоявший неподалеку Саске красноречиво переступил с ноги на ногу, и Наруто поспешил подняться — до этого он сидел, накапливая природную энергию. Для Саске эта его способность до сих пор была в новинку. Вот Сай бы так не торопил наверняка. «Если мои воспоминания ложны, почему тогда я могу входить в режим отшельника? Готовка еще ладно, может, я ленился и потому скрывал от Саске свои таланты». — Нам туда, — указал Наруто, руководствуясь собственными ощущениями. — Совсем недалеко... о, черт. Ощущение чужой чакры пропало — и вспыхнуло снова. Только теперь это была совсем другая чакра. — Дай мне почувствовать себя живым, — сказал тринадцатилетний Гаара, наполовину превратившийся в песчаное подобие своего бидзю, Шукаку. — Наконец-то мне не придется тебя искать, — удовлетворенно прокомментировал Саске. Изменившаяся обстановка — знакомый белый туман повсюду, практически по пояс, — его, похоже, не смущала. — А это кто такой? — Разве ты не помнишь? — удивился Наруто. В его воспоминаниях Сай определенно сражался с Гаарой: они втроем, Наруто, Сай и Сакура-тян, преследовали Гаару после провалившегося второго тура чунин-экзамена. Если Сая в памяти Наруто можно было смело менять на Саске, почему последний тогда ничего не знает об этом бое? — Мы похожи, Учиха Саске, — тем временем сказал Гаара. — У меня нет такого друга, как у тебя, но не друг делает тебя сильным. Сильным тебя делает твоя цель, и в этом мы похожи. Но моя цель важнее! Только уничтожив тебя и всё, что за тобой стоит, я смогу доказать, что существую! Только убив тебя, я узнаю, что такое жизнь. Наруто не помнил, чтобы Гаара говорил Саю нечто похожее. Впрочем, он вступил в бой позже, чем Сай. А теперь Гаара говорил — Учиха Саске. — Гаара, — отозвался Саске, задумчиво прищурившись. Кажется, насчет «ничего не знает» Наруто поторопился. — Он выглядит иначе. — Ясное дело, кому охота в песке ходить каждый день. — Наруто сложил необходимые печати, надкусил палец. — Кучиесе но дзюцу! Ничего не произошло. Саске посмотрел с явственным чувством превосходства. — Мы дрались с ним семь лет назад. Он еще схватил Сакуру. Но в песчаное чудище не превращался. Точно, ведь Саске ничего не знал о бидзю. Неудивительно, что и режим отшельника был для него в новинку: изначально входить в этот режим Наруто смог только благодаря запасам чакры Девятихвостого. Который сейчас исчез неизвестно куда. А может, Саске прав, и Девятихвостый вовсе никогда не существовал... Но тогда не должен был существовать и Шукаку. «Иллюзия, связанная с моими конфабуляциями?» — задался вопросом Наруто. Он помнил, как подоспел Саю на помощь в бою против монстрообразного Гаары, как заслонил его собой, — и как Сай смягчил его падение, когда он подорвал подхвостье песчаного Шукаку. Наруто почти слышал звук, с которым хрустнули кости в чужом измученном теле. Сай боролся с Гаарой до этого, на чунин-экзамене и пока не пришел Наруто, он был совершенно обессилен — и всё же нашел в себе силы уберечь напарника от болезненного столкновения с древесным стволом... а возможно, и нескольких сломанных костей. «Я не хочу снова увидеть смерть дорогого мне человека. Никогда». — Призыв не работает, — пожаловался Наруто. — Видно, ты не зря не помнишь о горе Мьебоку. Если ее не существует, то и жаб призывать неоткуда, верно? — Почему ты всегда убегаешь? — неодобрительно осведомился Гаара. Его песчаный хвост не достал в последний момент уклонившегося Саске — тот успел активировать шаринган, и теперь его глаза отсвечивали красным. Выглядело это жутковато — как есть вампир. — Проекция Казекаге ничуть не лучше его самого, — сквозь зубы процедил Саске. — Кусанаги но Цуруги: Чидоригатана! Молниевая техника рассекла песок, но Гаару не достала. Наруто вспомнил: Саске и раньше не очень дружелюбно отзывался о Гааре. Интересно, почему? Саю из воспоминаний Наруто он вполне себе нравился. Несовпадения росли, как грибы после дождя; только и оставалось, что плюнуть на них, вместо этого сосредоточившись на противнике. — Я считаю тебя своим другом, — сказал Гаара внезапно. Он обращался к Наруто. — Ч... что? Наруто тоже считал Гаару другом — но они никогда об этом не говорили. — Саске больше не замечает тебя. Сейчас перед его глазами лишь тьма, — добавил Гаара ни к селу ни к городу. А потом: — Ты дал мне ожерелье принцессы Цунадэ. Саске неверяще уставился на Наруто. Он определенно его замечал, — чего Наруто в данном случае предпочел бы избежать. — Ожерелье?.. — спросил Наруто растерянно. — Я же его угробил, когда Хинату от Пейна спасал. — Ты подарил его мне. Тому, который в Суне, — уточнил Гаара-проекция. Саске смотрел так, словно собирался прожечь в Наруто дыру. До дыры не дошло только потому, что проекция Гаары решила: пора завязывать с разговорами, и атаковала снова. За песчаными сюрикенами следовали атаки огромных лап и хвоста, причем чрезвычайно быстрые. Саске уворачивался только благодаря шарингану, Наруто — режиму отшельника. Пары попаданий Расенгана наверняка хватило бы, чтобы песок осыпался, а Гаара из прошлого исчез... Хотя, может, и нет. В любом случае, попасть Расенганом по жизненно важной части тела проекции оказалось невозможно — уж слишком быстро она перемещалась. Наруто попробовал несколько раз — всё тщетно. Техники Саске, что огненные, что молниевые, тоже особых успехов не приносили. Кунаи просто увязали в песке, а взрывные печати Гаара отбрасывал в сторону, распознавая их на полпути. У него, казалось, не было слабых мест. — Не знаю, как его и побеждать, — пропыхтел Наруто. — В прошлый раз я призывал жабьего босса... — Какого босса? — Саске казался удивленным. — Я никогда никого не полюблю, — тем временем заявил Гаара. — Я всегда буду один. Это всё, что у меня есть. — А как же мы тогда?.. — обратился Наруто к Саске, и тот, о чудо, его понял: — Ты использовал одну из техник Четвертого. «Снова эти техники, будь они неладны!» — Жабья лапа! — Наруто сбил с Гаары часть песка, тут же успешно вернувшегося на место. — Используй и сейчас. — Ты думаешь, если бы я знал, как... — Наруто прервался — опять пришлось уклоняться. — Черт! Он ужасно сильный! — Ты — моя добыча! — подтвердил Гаара, алчно глядя на Саске. Неужто он Саю и такое говорил, ужаснулся Наруто. Губы Саске растянулись в недоброй усмешке. — Посмотрим еще, кто тут чья добыча. Чидори Эйсо! Теперь уже Гааре пришлось уклоняться, чтобы не остаться без головы. — Сай проиграл Гааре, — крикнул Наруто, — значит, ты тоже? Саске бросил на него убийственный взгляд. Изо рта Гаары, больше похожего на пасть, текли слюни; Наруто увидел их, и его осенило. Именно это сделал жабий босс семь лет назад, когда Наруто призвал его, чтобы сразиться с Гаарой: отрубил песчаную лапу Шукаку. Кунай тут не подойдет, нужно что-то длинное — и чтобы можно было как следует размахнуться. Пусть Саске... Только Наруто успел об этом подумать, как удар песчаного хвоста пришелся точно по Учихе, отбросив его в сторону. Кусанаги остался лежать прямо перед Наруто, там, где Саске его уронил. — Думай о себе, — проникновенно сказал Гаара, обращаясь к Наруто. — Хоть раз подумай... чтобы стать сильнее. Но думать было некогда. Наруто подхватил Кусанаги — и ударил. Гаара подался в сторону: часть тела Шукаку осыпалась песком и больше не вернулась на место. На руке Гаары проступила кровь, но он не собирался рассыпаться в прах от единственного удара. «Каждый раз ты будешь встречать более сильного противника» — так сказала проекция Кабуто? — Я буду существовать вечно, — подытожил Гаара невесело. И замахнулся песчаным хвостом. — Наруто! Это Саске кричит? Кто бы мог подумать, что он так умеет. Да ничего от одного удара не случится, тоже еще... Удара не произошло. Вместо этого песок Гаары обвился вокруг Наруто, который как раз вышел из режима отшельника, и это было до боли знакомое, очень неприятное ощущение. Гаара приготовился сжать кулак, и никто — в том числе сам Наруто, — не мог его остановить. Никто? Когда мимо него пронесся черно-белый лев и впился Гааре в шею, Наруто изменил свое мнение. Вслед за этим послышался негромкий и очень знакомый голос: — Не стоит так рисковать... Узумаки-сан.