Амнезия

Сон — в высшей мере полезная и необходимая вещь. Нечто вроде моральной разрядки… или стирки. Стирка помогает устранить грязь с одежды, если, конечно, дело не зашло слишком далеко, а здоровый сон очищает сознание от большей части пустопорожних тревог и неприятных осадков предыдущего дня. Недаром говорят — утро вечера мудренее. А еще говорят, что во сне обычно есть неохота. Насчет последнего Наруто мог бы поспорить. Рамэн снился ему всю ночь, перемежаясь дивными видениями о Сакуре-тян, которая почему-то решила принять рамэнную ванну, и кошмарами о Саске, который так и норовил залить готовую порцию пищи богов кетчупом. Во сне Наруто не особенно задумывался, кто такой Саске и что он тут делает. Будущего Хокаге больше заботило спасение рамэна. — Наверное, это и есть сон, — пробормотал Наруто, уже проснувшись, но не спеша открывать глаза. Веки казались тяжеленными, за окном уютно барабанил дождь, отбивая всякое желание вставать. — Про Саске… М-м, рамэн… Прикусив то, что находилось у него во рту, и надеясь, что это не уголок подушки, Наруто предпринял попытку прожевать неведомое нечто. На вкус оно было очень даже ничего. Не совсем рамэн, конечно, жестковато, но… Послышалось смутно знакомое шипение, после чего Наруто был самым наглым образом отпихнут от миски с едой… предположительно. А потом, после повторной попытки ухватиться зубами за ускользающий «рамэн» — и вовсе сброшен с кровати. — Какого?! — возмутился Наруто, сидя на полу в трусах и майке и потирая ноющую башку. Перевел взгляд на загадочную личность, которая восседала на его кровати. Выражение лица этой личности показалось Наруто вполне узнаваемым: раздраженное смущение. — А… ты кто? Загадочный субъект изменился в лице, впав в меланхоличную задумчивость: — А ведь два дня назад мы ничего не пили… — Чего? — не понял Наруто. Секундой позже до него дошло: — А-а, это ты, Саске! — Какой у тебя разочарованный тон, — заметил Саске. Меланхоличное выражение его лица не изменилось ни на йоту; он почему-то держался за затылок. — Тебе бы радоваться, что это я. Любой нормальный человек давно бы отправил тебя в космический полет за попытку отгрызть ему волосы. — Волосы?! — пораженный внезапной догадкой, Наруто поднес ладонь ко рту, потом — к глазам. Полюбовался на пару черных волосков, которые до этого чуть не проглотил… Почувствовал, что его тошнит. — Так это был не рамэн! — Вали в туалет, — Саске, видимо, заметил, в каком состоянии пребывает Наруто, и существенно встревожился. — Не хватало еще потом ковер отстирывать. — Мизофоб чертов, — с этими словами Наруто, весьма гордящийся своими почерпнутыми из книжек Сая познаниями, и впрямь побрел в туалет. Не потому, что не мог бороться с тошнотой — он чувствовал себя хорошо, особенно если учесть количество выпитого вчера. У данного путешествия была другая, весьма низменная цель. Чуть позже, удовлетворив самую неотложную потребность и собираясь покинуть «кабинет размышлений», Наруто понял сразу две странные вещи. Первая — вчера он на нем были совсем другие боксеры. Его любимые, зеленые в желтых завитушках, не это неизвестно что в красных розочках. И второе — он снова спал с Саске в одной кровати. Да еще так близко, что чуть не закусил волосами своего «воображаемого друга». «Больше не пью», — решил Наруто, в состоянии, близком к ступору, прошествовав в ванную. Саске, который застилал кровать и, по своему эксгибиционистскому обыкновению, даже не подумал одеться, наградил его мрачным взглядом. От осознания того, что он спал в одной кровати с парнем, да еще и совершенно голым, Наруто поплохело повторно. Н-да, пить ему было противопоказано. Не зря Эросеннин говорил о трех запретах синоби. Умывшись и кое-как приведя себя в приемлемое состояние, Наруто решил, что ему нужно серьезно подумать. Лимит глупостей, которые он совершил в этом мире, так отличающемся от известного ему, подошел к концу. Требовалось посидеть в уголке и уложить полученную информацию в голове. Прежде всего — понять, что случилось с Девятихвостым. У Наруто было неясное предчувствие: Девятихвостый — ключ к разгадке. Выбредя из ванной, Наруто отправился на раскопки. То есть, принялся искать в шкафу какой-нибудь вариант домашней одежды. Саске проявил невероятную предупредительность, соизволив убраться в ванную. Наруто поймал себя на мысли: он крайне признателен за это своему «воображаемому другу». Учитывая, что почти всю жизнь Наруто провел в одиночестве, порой ненавистном, порой благословенном, постоянное присутствие кого-то рядом изрядно нервировало. Подумать. Да. Ему нужно было подумать. Домашняя одежда отыскалась поразительно быстро — на верхней полке шкафа. Противоестественный порядок в собственной квартире не уставал удивлять Наруто, хотя, если у Саске имелся пунктик насчет чистоплотности, ничего удивительного в этом не было. Облачившись в любимую футболку со спиралью и штаны — кошмар дальтоника, Наруто почувствовал себя значительно увереннее. А может, это наведенный «воображаемым другом» порядок так на него влиял. В конце концов, не зря считается — тебя окружает как раз то, что у тебя в голове творится. Так, если дома хлама по уши — значит, ты творческий синоби. Именно так говорил Сай, сам состоявший с порядком в сложных отношениях. Другое дело, что при этом Сай всегда знал, где что лежит, и, что греха таить, вправду был человеком творчества. Чего Наруто о себе сказать ну никак не мог. Полюбовавшись на аккуратно сложенный хитай-атэ, Наруто решил его не трогать, отвернулся от комода и… нос к носу столкнулся с Саске. — Как ты… быстро, — булькнул будущий Хокаге, отшатываясь и пребольно ударяясь бедром о комод. Саске и впрямь проявлял чудеса скорости. Учитывая то, как долго он сидел в ванной вчерашним утром, Наруто решил, что сегодня его «воображаемый друг» оттуда вообще не вылезет. Мизофобия как она есть, с эксгибиционизмом в придачу. Впрочем, второй пункт подлежал сомнению — одеться Саске удосужился. Его домашняя одежда мало чем отличалась от выходной. Всё та же темная форма, из знаков различия — мон клана Узумаки. Одежда, закрытая, как у Хьюг, — характеру соответствует, не иначе. — Бьюсь об заклад, ты уже надумал куда-то мотануть в одиночку, — судя по голосу Саске, данная перспектива его нимало не тревожила. — Ничего подобного, — возмутился Наруто. — Хотя за покупками действительно сходить не помешало бы. В холодильнике мышь повесилась. Да и не только там. Во всей квартире — хоть шаром покати, не то что рамэна, даже молока днем с огнем не сыскать… Я уже начинаю скучать по горе Мьебоку и стряпне лягушачьей бабули. — Чего? — брови Саске поползли вверх. — Что ты мелешь? Какая го… — Я понял! — Наруто, на которого снизошло озарение, победно вскинул вверх кулак с отставленным пальцем… не средним. — Мне нужно применить сендзюцу! Возможно, это что-то прояснит! — Какое-такое сендзюцу? — Саске, похоже, начинал злиться. У него глаза красным стали отсвечивать. — Ты всё сам поймешь, — отмахнулся Наруто, — это так просто не объяснить! Да и потом, — признался неловко, — я вряд ли смогу повторить все, что мне рассказал жабий старикан. Саске нахмурился, но ничего не сказал. Казалось, он сосредоточенно над чем-то размышляет. — Наруто, — посмотрел искоса, — где твое ожерелье? — Какое ожерелье? — пришла очередь Наруто удивляться. — То, которое тебе подарила Пятая, — Саске выглядел подозрительно равнодушным, из чего Наруто сделал закономерный вывод — данное ожерелье чем-то раздражало его Учиховское величество. — Цунадэ-баа-тян... — задумался Наруто. Саске потемнел лицом, и Узумаки со вздохом констатировал: — Я угробил ее подарок, когда на Хинату напали. Не мог я же стоять и смотреть, как ее убивают! Вернее, лежать... — Ты защищал Хинату? — уточнил Саске. — И что? — не понял Наруто. — Ничего, — Саске хмыкнул. — Недзи тебя убить не пытался? — А кстати, — вспомнил Наруто, — я его недавно с Хинатой встретил. Он что-то говорил о погонях по континенту и ежемесячных ссорах, грозящих разрушить всю Коноху. Не знаешь, случаем, о ком это он? Явно не о себе и Хинате... Саске вздернул нос с видом абсолютного превосходства, но Наруто показалось — Учиха смутился. И это тоже было странно. *** Для накапливания природной энергии требовалась предельная сосредоточенность. Следовало строго контролировать количество поглощаемой энергии, чтобы, чего доброго, в лягву не превратиться. Жабьего старикана на этот раз поблизости не было, а призывать его Наруто не решался. Саске выглядел так, будто впервые услышал о горе Мьебоку. Что, если ее и правда не существует… здесь? Вдруг произойдет что-то неожиданное, вроде перенесения всей квартиры к черту на кулички? Насчет себя Наруто не беспокоился — он-то из любой передряги выберется, хорошо быть оптимистом с пониженным коэффициентом потопляемости… Насчет Саске такой уверенности не имелось. А ведь он был другом, пусть и не так давно встреченным. Для Наруто были друзьями все или почти все, но здесь… Где это — здесь? Что вообще происходит? «Может, я лежу где-то с пробитой грудной клеткой, и всё это — мои глюки? Может, мне всё это снится? Может, это иллюзия, созданная мангеке, вроде того, что у Учихи Итачи? Или вражеское дзюцу, как говорил Саске? Может, я сейчас в больнице, под наркозом? Или — под воздействием какой-нибудь отравы? А может, занял место собственного двойника в параллельной реальности?» Наруто покачал головой. Он знал — всё не так, и не собирался сомневаться. Старательно не глядя в сторону катаны на подставке — отвлекаться ему в этот раз никак нельзя было, — Наруто осторожно отодвинул ее в сторону. Еще и спиной к ней уселся для надежности. Собственная комната для тренировок, непривычно чистая и более всего напоминающая оружейный склад, уже не смущала Наруто. Он вообще быстро адаптировался к любым переменам. Иначе не смог бы выжить. По словам Саске, у Наруто никогда и не было такой потребности, выживать. Одно дело — на миссиях. То — яркий всплеск эмоций, сиюминутный риск. Ты или тебя — всё определяется за считанные секунды. Другое дело — выживание. Каждодневный быт, всё валится из рук, и остаешься последним номером в сочиненном другими людьми списке. Кажется, что так будет всегда: ровесники смеются над тобой, взрослые смотрят со сдержанным презрением. Перебороть себя. Не только не озлобиться, но и посмеяться над проблемами, на деле высосанными из пальца. Не сдаваться. Идиот? Ну и прекрасно. Я не собираюсь останавливаться. «Неужели это всё — тоже выдумка?» Если верить Саске, то так оно и было. Но ведь Наруто до сих пор не решил, достоин ли его «воображаемый друг» доверия. Причины сомневаться в нем казались достаточно весомыми. Темперамент у Саске был не сахар, да и характер тоже. Если судить беспристрастно, как человек он вообще внушал самые отрицательные эмоции и годился только на то, чтобы картинно красиво двигаться да блистать своей персоной там и сям в качестве фотомодели. Из него вышел бы первоклассный актер... а вот бойцом он был фиговым. Наруто понял это сразу, распознал безошибочным чутьем прирожденного неудачника, который так старается победить свою невезуху, что, в конце концов, возносится на самый верх: Саске в бою забывался. Подчинялся первобытной ярости, из воина, выдержанного и уравновешенного, превращался в кровавого преследователя. В нем не было ни лучика света, в Саске, ни крупицы тепла. Холодный; нет — ледяной. Наруто не мог понять, как его угораздило дружить с таким засранцем. И почему, когда дело доходит до него, Узумаки Наруто, засранец превращается в живого человека с вполне человеческими слабостями… вроде склонности раздеваться когда надо и не надо. «Тебе бы радоваться, что это я. Любой нормальный человек давно бы отправил тебя в космический полет за попытку отгрызть ему волосы». О чем-то Саске умалчивал. О чем-то… Плюнув, Наруто перестал гадать попусту. Для того, чтобы думать, время еще найдется, а сейчас нужно контролировать чакру. Вряд ли Саске обрадуется, увидев в своей оружейной каменную жабу. Увлекшись накапливанием природной энергии, — знакомое дело успокаивало и очищало сознание от нелепых тревог — Наруто услышал стук в дверь далеко не сразу. Конкретнее, когда пресловутая дверь уже опасно пошатывалась, готовая сорваться с петель. — Сейчас, — пообещал Наруто, открывая глаза. Знакомое и вместе с тем незнакомое ощущение заставило вздрогнуть. Так чувствовал бы себя слепец, случись ему прозреть — мир, полный красок, изменившееся восприятие. Человек, никогда не знавший речи, а теперь освоивший ее в совершенстве… Наруто моргнул. Он почувствовал знакомую чакру — и это стало ниточкой, ведущей к потенциальному ответу. А вот чакры Девятихвостого будто никогда и не было. Никаких следов. Теперь бы ничто не помешало Фукасаку и Шиме объединиться с Наруто. — Это еще что?! — вместо того, чтобы извиниться за дверь, которую спасло только своевременное вмешательство Наруто, Саске отшатнулся. Потянулся за катаной — быстро, слишком быстро. Не исключено, что в своем обычном состоянии Наруто не сумел бы даже отследить этот жест. Сейчас — не только отследил, но и успел перехватить. Обманное движение, моментальный выпад — стиль жабы всплывал в памяти сам, будто Наруто практиковал его каждый день. Вообще-то, это было отнюдь не так. Взмах, удар, поворот — Саске не собирался отступать и уж точно не планировал извиняться. Судя по покрасневшим глазам, он намеревался драться. Признаться, Наруто не испытывал ни малейшего желания его останавливать. Когда Наруто медитировал, мысли никуда не исчезали. Они текли своим чередом, не затрагивая возникший в сознании островок спокойствия. Наруто позволял им скользить мимо… и мимо… Пока не понял, что единственный известный ему способ улаживать непроясненные ситуации столь же действенен, сколь прост. Выбирай самой очевидный путь — не ошибешься. Найти общий язык с кем-то Наруто мог, только как следует подравшись. Так было с Саем, с которым они вообще друг друга мутузили безостановочно, пока не привыкли. Так было с Гаарой, во время неудавшейся попытки Орочимару захватить Коноху. Так было с Недзи… впрочем, с Недзи всё было немного по-другому — из-за Хинаты. Возможно, потому Наруто до сих пор не понимал загадочную Сакуру-тян. Кого-кого, а ее он точно не решился бы ударить. Относительно других женщин таких предрассудков у Наруто не было. Женскому телу Пейна в свое время изрядно досталось. — Наруто? — судя по тону Саске, он не ожидал внятного ответа. Застрекотали миниатюрные молнии, окружившие руку: — Чидори! Да, каменная жаба в оружейной Саске определенно не устроила бы. Его, похоже, и сама оружейная не устраивала. «Экстремальный способ проводить капитальный ремонт», — еще успел подумать Наруто, любуясь на только что проделанную в стене дыру, а потом Саске все-таки дотянулся до катаны, и будущему Хокаге стало не до шуток. «Хорошо, что моя квартира занимает весь верхний этаж… Во всяком случае, никто не пострадает». Где-то здесь Наруто и отключился. Или включился. Голова больше не кружилась и не раскалывалась от фальшивых воспоминаний пополам со слишком умными мыслями. Тело двигалось свободно и легко, будто уже давно ожидало такой нагрузки. Утренняя сонливость спала, нерешительность осталась в прошлом, словно дурной сон. Мир стал ясным, как никогда. Вот сейчас Саске атакует… тот прием, которым он разбил зеркала Хаку. Разрезанные стены, осыпающаяся крыша — кого волнует? Потом придет черед Наруто. Расен-сюрикен — и большой вопрос, успеет ли Саске увернуться. — Наруто! — Распахнутые глаза, в радужках — по три запятые. — Ты придурок! Последнее слово оказало на Наруто эффект сработавшей взрывной печати. Не будь рядом клонов, всё могло бы закончиться гораздо печальнее. Схватиться за голову руками, в одной из которых по-прежнему сжимаешь сгусток смертоносной чакры — глупее ничего и не придумаешь. Удар Расен-сюрикена приняли на себя клоны, немедля развеявшиеся. Наруто сжал зубы — чувство было не из приятных. Чувство, что тебя пронзает чужая ненависть. Чувство, что секунду назад вполне серьезно думал об убийстве друга. «Похоже, Девятихвостый мне ни к чему… Во мне самом ненависти в избытке», — подумал Наруто. А потом получил сокрушительный удар в челюсть. Катана Саске вернулась в ножны («Он что, и дома с ней разгуливает?» — отстраненно удивился Наруто), техника, похожая на Райкири Какаси-сенсэя, была благополучно деактивирована. Саске намеревается завершить драку кулаками, понял Наруто, вписавшись в стенку и сшибив все, что к ней крепилось. Верхняя полка, по совместительству служившая подставкой для какого-то орудия убийства, отвалилась с запозданием, пребольно приложив будущего Хокаге по башке, которая в последнее время и так не была его сильным местом. Апофеозом всему стал отпавший со смачным хрустом кусок штукатурки. У Наруто сдали нервы. Уже не думая о техниках и едва ли осознавая, что по-прежнему пребывает в режиме отшельника, Наруто бросился врукопашную. Он больше не позволял достать себя и всего один раз достал Саске — по касательной. Впрочем, тому хватило. Удары Наруто были усилены всё еще циркулировавшей по телу природной энергией, поэтому вскоре оружия на стенах не осталось. На них вообще ничего не осталось, хорошо, что сами уцелели. Саске поднялся далеко не сразу. Он пошатывался и выглядел побледневшим, разве что не чихал. Осыпавшаяся со стен побелка — страшное дело… — Может, хватит уже? — предложил Наруто, держась за стремительно вспухающую скулу. Челюсть не сломана — и то ладно. А удар у Саске поставлен что надо, вломил, не жалеючи. «Я действительно собирался убить его? На полном серьезе?» — подумал Наруто. Ответ, пришедший на ум, показался будущему Хокаге странным: «Но ведь его здесь не должно было быть. Он — аномалия. Он должен прекратить свое существование. Должен…» Покачиваясь, как поплавок удачливого рыбака, Саске добрел до Наруто. Последний приготовился быть битым. Сопротивляться он больше не собирался. Ни к чему хорошему это не привело бы. Саске протянул руку к лицу Наруто. Провел кончиками пальцев по оранжевым надбровным дугам, которые несколькими секундами позже должны были исчезнуть. Наруто моргнул. — Что это такое? — повторил Саске. — Это не имеет никакого отношения к додзюцу. И что с твоей чакрой? — Ты напал на меня, потому что решил — так проявляется наложенное на меня вражеское дзюцу? — редко, но бывали вещи, которые Наруто схватывал моментально. И, похоже, львиная доля этих вещей касалась Саске. — Вообще-то, — Учиха убрал руку и с поистине королевским видом сплюнул кровью, — я шел сообщить, что ты пропустил завтрак. И в скором времени пропустишь обед. Секундное обоюдное молчание было прервано оглушительным стуком по батарее. — Хоть днем уймитесь, оглашенные! — увещевал голос соседки снизу. Наруто посмотрел на Саске… на дыру в стене… окинул взглядом разрушенную оружейную… Повалился на пол, корчась в истерическом хохоте. Саске со вздохом занес ногу для отрезвляющего пинка. *** — Режим отшельника? — Саске рылся в личной аптечке до того сосредоточенно, будто намеревался обнаружить там, по меньшей мере, утерянное сокровище нации. — Впервые слышу. — Неудивительно, — пробормотал Наруто. Он занимался делом еще более бесполезным, чем Саске — пытался найти собственную аптечку. — Немногие слышали, а освоили — еще меньше… Я бы тоже не смог освоить, кабы не мои запасы чакры. Если бы не бидзю… Саске, ты куда мои вещи вчера девал? — Почему ты не воспользовался оружием? — как обычно, вопрос Наруто был проигнорирован самым наглым образом. — Или техниками Четвертого. Ты собирался ударить чем-то вроде Расенгана… Не дергайся. — Чего творишь, — возмутился Наруто, схлопотав нашлепку из бинта на пострадавшую скулу. — Не Сакуру же каждый раз приглашать, — отпарировал Саске, закончив свое черное дело и принимаясь вытряхивать побелку из волос. Вид у него был как у флегматичного представителя семейства кошачьих, на которого только что выплеснули ушат помоев. — Так почему не оружием? — Каким оружием? — не понял Наруто. — Я ж тебе уже говорил — не знаю я этих суперсекретных техник. Моя фишка — режим отшельника. И бидзю, само собой. Слушай, Саске, насчет бинта, — Наруто прижал руку к щеке с этим самым бинтом. Поморщился, удивляясь тому, как медленно проходит регенерация; еще и шишка на башке ныла, будто назло. — Зря ты это. Само зажило бы… — Просто поражаюсь, как ты при таком раздолбайстве до сих пор жив, — закончив отряхиваться, Саске двинулся к шкафу и извлек из нижнего отделения сумку Наруто, каковой в последнего и запустил. Поймав свое имущество и услышав звяканье кунаев, будущий Хокаге почувствовал себя на порядок увереннее. У его уверенности была еще одна причина: Саске двигался без видимого труда, и зрачки у него были одинаковой величины. Похоже, Наруто напрасно опасался, что обеспечил своему другу сотрясение мозга. — Хотя… ты до тринадцати лет жил с двумя ниндзя-медиками, которые даже против сепсиса средство нашли бы. Поселись потом один — точно бы помер. — Вообще-то, я и жил один, — заметил Наруто, — с самого начала. Ответом Саске стал зонт, запущенный в будущего Хокаге вслед за сумкой. — Но вот что странно, — размеренно продолжал «воображаемый друг» Наруто, — за те семь лет, которые мы живем вместе, я ни разу не видел у тебя похожих техник. Чакра — внутренняя энергия. Ты атаковал при помощи чего-то другого. Это противоречит всем известным законам, — Саске нахмурился, перехватывая второй зонт не то как катану, не то как клюшку для гольфа, и закрыл шкаф. — Мы куда-то идем? — спросил Наруто. Саске посмотрел на него с убийственной иронией: — Не так давно кто-то жаловался, что в холодильнике мышь повесилась. — И не одна, — подтвердил Наруто. — Если ты еще не забыл, — перспектива есть мышей Саске явно не вдохновляла, — в этом месяце твоя очередь готовить. Наруто посмотрел на зонт. Перевел взгляд на Саске: — Ты — мой эскорт. Уж это я помню. Саске вздрогнул… а потом медленно кивнул. Наруто улыбнулся. Однозначно, между ним и его «воображаемым другом» существовало понимание без слов. …Перед тем, как выйти из квартиры, Наруто заглянул в разгромленную оружейную и сделал еще кое-что. *** В первом же магазине Наруто и Саске были окружены целой армией фанаток. Кое-как пробившись с покупками к выходу (пару раз Саске пришлось использовать сложенный зонт не по назначению), Наруто и его «воображаемый друг» выбрались на улицу. Здесь не было не только фанаток, но и вообще никого. Умудренные опытом синоби не станут мокнуть под дождем, постепенно переходящим в настоящий ливень… разве что у них дома подошел к концу неприкосновенный запас рамэна. Буркнув что-то про онигири с бонито, Саске подтолкнул Наруто в сторону ближайшего навеса — зонтик надежной защиты от ливня не обеспечивал — и был таков. Подобное поведение «воображаемого друга» показалось Наруто странным… и казалось ровно до тех пор, пока он не заметил притулившуюся под тем же навесом Сакуру-тян. Пожалуй, тактичность Саске была его лучшей чертой. Хотя по нему нельзя было сказать с уверенностью — то ли тактичный, то ли пофигист. Так или иначе, Наруто споро двинулся к любви всей своей жизни. На этот раз он даже знал, о чем с ней говорить. О всё том же Саске, как ни прискорбно. — Ты меня в последнее время будто преследуешь, Наруто, — Сакура увидела будущего Хокаге чуть позже, чем он — ее. Она выглядела посвежевшей. Зеленые глаза сияли ярче, чем обычно — так бывает от дождя. Или от слез. — Э-э… я это не нарочно, Сакура-тян, — смутился Наруто. Он понял — Сакуре сейчас не до разговоров. Что-то у нее не ладилось. Что-то было не так, как всегда. Наруто привык видеть Сакуру другой. — Я… это… Я бы с радостью проводил тебя домой, но мне еще Саске дождаться надо. Так что вот, — Наруто протянул Сакуре свой зонт. Посмотреть на девушку своей мечты будущий Хокаге не решался, поэтому, почесывая щеку, отвел взгляд в сторону. Почувствовал, что краснеет. — Наруто, — в голосе Сакуры послышались странные нотки, — что с тобой все-таки случилось? Ты будто… вернулся. Неподалеку от навеса располагался водосток. Вода стекала по нему настоящим потоком, только что не бурлила. Наруто казалось, будто его память сейчас напоминает именно такой поток — отнюдь не спокойную водную гладь. Как ни старайся, не увидишь дна, не докопаешься до истины. — Э? — странная формулировка заставила Наруто посмотреть Сакуре в глаза. — О чем ты, Сакура-тян? — С тех пор, как ты начал жить с Саске-куном… мы тебя потеряли почти, — призналась Сакура. — Поначалу так вообще. Где бы ты ни был, что бы ни делал — будто и не здесь. С ним. — Я не помню, — развел руками Наруто. Чуть зонтик не уронил — Сакура вовремя перехватила. Наморщила лоб, глядя на Наруто; теперь они стояли совсем близко друг к другу. На мгновение в глазах Сакуры промелькнуло что-то… Наруто почудилось, что ей хочется его обнять. Крепко. И никогда не отпускать. Игра воображения, не более того. Сколько ее помнил Наруто, Сакура-тян была девушкой, прямой, как неформатная катана Саске. Если бы ей действительно хотелось обнять Наруто — она бы это сделала. А так — отстранилась, прижалась спиной к стене, глядя себе под ноги. На ее щеках цвел очаровательный румянец, губы подрагивали, будто Сакура-тян пыталась удержаться от слез. — Как же так получилось? — спросил Наруто. Он сам не был до конца уверен, о чем сейчас говорит — о почти плачущей Сакуре, своем статусе нового саннина или совместном проживании с Саске. — Ты его любил, — сказала Сакура. — Лю… — Наруто почувствовал, что у него отвисает челюсть. — Не так, как я, — Сакура всё еще смотрела на свои сандалии. — Не как женщины мужчин — как мужчины... — Я… и Саске? — у Наруто было такое ощущение, что в голове взорвалась петарда. Ранняя весна — не время для фейерверков. Сакура: «Ты уже кое с кем... живешь, Наруто». Цунадэ: «Меня не интересуют подробности ваших брачных игр, но, будьте любезны, перенесите их на расстояние от Конохи!» Саске: «Придурок, не посреди же улицы!» Хаку: «Саске-кун доказал — ты ему дорог. А кто дорог тебе?» Хината: «Д-друзья? Так ты и правда ничего не помнишь, Наруто-кун…» Все детали, заставлявшие Наруто недоумевать, со стуком встали на свои места. В мозаике, над которой он бился вот уже два дня, еще несколько квадратиков подошли друг к другу, в корне изменив намечавшуюся общую картину. Наруто отшатнулся от Сакуры — и оказался под проливным дождем. — Когда-то я тоже любила Саске-куна, — в опущенной руке Сакура сжимала зонт Наруто, второй рукой держалась за собственное предплечье, — так, как любят только девушки, наивные и юные. Я любила его столь слепо, что не поняла — ты тоже любишь. Не так, как я. Не придуманная любовь к сотворенному кумиру — не до конца осознанное, но оттого не менее глубокое чувство. В чем-то трепетное, в чем-то как никогда уверенное. Человек, сжавший в кулаке бабочку, чувствует себя удостоенным чуда... но при этом боится ненароком сломать тонкие крылышки, — Сакура подняла свободную руку, вытирая глаза. Усмехнулась: — Это всё так глупо. Одно время я думала… думала: если он — твоя Луна, я буду твоей Землей, к которой ты всегда сможешь вернуться, раненым или улыбающимся, как всегда. Я думала, но… «Ты два раза отнял у девочки ее любовь», — сказала Цунадэ, и теперь Наруто понимал, о чем она говорила. То, что он сейчас слышал, было больше похоже на историю из чужой жизни, которая вызывает только тяжкий вздох и белую зависть — почему такого нет у меня? Почувствуй себя персонажем чужой истории — и отшатнись в ужасе. «Но я не хотел этого. Не хотел становиться между кем-то, разрушать чужую историю, не хотел, чтобы Сакура-тян страдала… И жить с парнем я тоже не хотел. Мне это и в кошмарном сне не приснилось бы!» — Сакура-тян, — Наруто шагнул назад, под навес. — Я обязательно разберусь, в чем дело. Я… обещаю! Ты же знаешь, я никогда не отказываюсь от своих обещаний. — Я знаю, — Сакура вздохнула, — что ты вернулся. Как долго это продлится — я понятия не имею. Но… спасибо. Раскрыла зонтик. Кивнула: — Увидимся. Сакура не так уж далеко отошла, когда Наруто услышал за своей спиной красноречивое хмыканье: — Ну что, поговорили? Судя по тому, что ты остался без зонта, разговор прошел успешно. — Саске, — задумчиво сказал Наруто, — а ведь ты настоящая задница. — Ты не одинок в этом мнении, — судя по шуршанию, Саске занимался тетрисом, сиречь более целесообразной рассортировкой купленных продуктов. — И не оригинален. Сейчас, во всяком случае. — Раньше было по-другому? — Наруто обернулся. Саске устало посмотрел на него. На мгновение у Наруто промелькнула кощунственная мысль — его воображаемый друг, или кем он там был, выглядит гораздо более несчастным, чем Сакура-тян недавно. «Может ли такое быть… могла ли Сакура-тян соврать мне? Но зачем?» По правде, Наруто очень хотелось, чтобы рассказанная Сакурой история оказалась ложью. Так было бы в разы проще. Во всяком случае, ему. Уж таким он уродился; не мог говорить о чувствах. Предпочитал тупить, отшучиваться — лишь бы не быть втянутым в это скользко-неопределенное, непредсказуемое. Был открыт ко всему — но не верил до конца. Не бывает ничего более хрупкого, более невечного, более неверного, чем человеческие отношения. — Дождь закончился, — сказал Саске. От неожиданности Наруто дернулся. Секундой спустя до него дошло, что Саске прав. Пока они стояли под навесом и глазели друг на друга, погода совершила очередной переворот через голову — дождь прекратился так внезапно, будто бородатое божество грома и молнии решило смилостивиться над промокшими людишками. — Возвращаемся? — предложил Наруто, с сомнением косясь на Саске — так, будто впервые его увидел. Тот кивнул: — Пожалуй. *** По дороге домой Наруто мучился тревожными мыслями, которые изо всех сил пытались травмировать его невинное сознание. Большая часть этих мыслей касалась Саске и общей кровати. К счастью, все они забредали в тупик — сексуальное образование Наруто оставляло желать лучшего. В двадцать с лишним лет он был стопроцентным девственником, занятия по половому воспитанию в школе благополучно прогулял. Порнографические же журналы не давали полного представления о процессе. Особенно если речь шла о двух парнях. Морщась и втайне радуясь, что сегодня не завтракал, Наруто раз за разом приходил к закономерному выводу — этот мир сошел с ума. А он остался единственным нормальным… Опасный признак. Видимо, муки Наруто отражались у него на лице, и это зрелище было достаточно пугающим — не зря Саске ушел на несколько метров вперед. Да и Конохамару, похоже, устрашился. Аж в сторону шарахнулся. Стоп. Конохамару?! — Братец Наруто, — поняв, что замечен, шестнадцатилетний внук Третьего высунулся из-за столба, за которым прятался до недавнего времени. — Ты раскрыл меня! Ничего другого я и не ожидал от своего вечного соперника! — Привет, Конохамару, — пробормотал Наруто, мечтая, чтобы шедший впереди Саске куда-нибудь делся. Разумеется, тот и не подумал исчезнуть, напротив, подошел ближе. Остановился на опасном расстоянии от Наруто. — Ты помнишь условия нашего спора? — Конохамару подбоченился. Как и большинство жителей Конохи (за исключением фанаток), присутствие Саске он начисто игнорировал. — Какого спора? — опасливо переспросил Наруто. В голове возникло несколько догадок, столь же пугающих, сколь невероятных. Впрочем, существование Саске тоже было невероятным… — Если мне удастся удивить тебя своей новой техникой, ты научишь меня Расенгану! — Конохамару усмехнулся с предвкушением. — Погоди, — Наруто почесал в затылке, — но я ведь уже показывал тебе Расенган. Ты даже победил одного из Пейнов с его помощью… — Увильнуть хочешь, братец Наруто? — Конохамару опасно прищурился. — Не выйдет! — Конохамару, — стоявший неподалеку Саске счел своим долгом вмешаться, — ты не… Но тот уже не слушал. — Ойрокэ: Отоко но ко доси но дзюцу! — название техники последовало за знакомым хлопком — Конохамару перевоплотился в… Наруто и Саске. Внук Третьего не обошел вниманием ни малейшую деталь — начиная с кончиков пальцев Саске, лежащих на губах нависшего над ним Наруто, и заканчивая самыми интимными подробностями. В отличие от своего «братца», Конохамару явно был знаком со специализированной порнографией, да еще и Камасутру тщательно изучил на досуге. Мысли Наруто о Саске и кровати наконец приобрели нужное направление. Чувствуя себя человеком, который никак не может проснуться, будущий Хокаге медленно повернул голову… Саске созерцал открывшуюся его взору похабщину с самым что ни на есть ностальгическим видом. Именно такое выражение лица Наруто как-то видел у знакомого синоби, разглядывавшего эротическую фотографию своей девушки. Бедолагу угораздило поссориться с собственной половинкой, и он смотрел на фото с видом одновременно возвышенным и страдальческим. Так бывает, если вспоминать о светлых мгновениях, оставшихся в недавнем прошлом. Саске выглядел точно так же, как тот синоби, и это стало для Наруто последним гвоздем в крышку гроба. Наруто перевел взгляд с Саске на Конохамару, с Конохамару на Саске. Ткнул в последнего пальцем для верности: — Значит, ты… Саске кивнул с видимым облегчением. Палец Наруто изменил положение на сто восемьдесят градусов: — И я… Саске кивнул повторно. За спиной Наруто раздался хлопок. Конохамару недоуменно протянул: — Братец Наруто? Тому было не до Конохамару. — Значит, мы… — в который раз начал Наруто, — э-э-э, вместе? Третий кивок. Наруто схватился за голову. Именно в этот момент он понял, окончательно и бесповоротно: «чужая» история, рассказанная Сакурой-тян, больше не является таковой. Это была его — их с Саске? — история.