Запахи звёздной пыли. Том 1

Но тут пришлось тершцам объяснять много непонятных для них вещей. Например, что такое двойки? Они не знали. Ещё пришлось объяснять, почему так мало в школе учатся, всего одиннадцать лет. А что потом? Потом, растолковала Геля, нужно поступать в университет и учиться там по той специальности, по которой потом будешь работать, пять лет. Этому они почему-то особенно удивились. - У нас, - рассказывала Цейса, - ты с четырёх лет учишься в младшей школе, потом, с одиннадцати – в средней. С семнадцати ты уже старшеклассник и выбираешь разные факультативы, которые должен освоить до двадцати лет, чтобы после того, как ты закончишь учиться, тебя взяли на стажировку туда, где ты хочешь работать. - Ну, это в среднем, - встрял Сарк. – Вообще есть много классов для разных уровней знаний. Я, например, уже в предпоследнем, хотя должен быть в третьем. Хотя, конечно, внутри возрастных групп тоже всякие градации, не все через столько классов перепрыгивают. Здесь надо быть в своём роде уникумом… - А какие бывают факультативы, например? – спросила Геля. Слушать про то, какой Сарк молодец, в его же исполнении ей было не особо интересно. - О, их великое множество, - это отвечал уже Склайз. – Их выбор зависит от того, чем именно ты собираешься заниматься и что намереваешься избрать своей профессией. Если кто-то не может определиться, он посещает несколько. На менее серьёзном уровне факультативы можно посещать ещё с середины младшей школы. Есть три обязательных – варшайрянский официальный язык, история оружия и управление космическим кораблём, но ты можешь выбрать ещё максимум семь. А, подумала Геля, это как кружки! Драмкружок, кружок по фото, а мне ещё и петь охота… А ещё оказалось, что факультативы, а значит, и овладение азами профессии, можно получить только в одной школе на Терше, гигантской, как выразился Сарк, «в пару варшайрянских городов», а Геля ведь помнила, какой Варшайр огромный! Есть, разумеется, на Терше и другие школы, и их очень много, но в них факультативов нет, а значит, после их окончания остаётся либо лететь в университеты Варшайра и Шурга, либо становиться кем-то вроде уборщика или дворника. Или рабочего на заводе: при всех крупных заводах и фабриках Терша есть свои большие школы. Вот поэтому большинство родителей из кожи вон лезут, стремясь определить своё чадо именно в ту школу, с факультативами. Поэтому у неё и нет ни названия, ни номера: говоришь просто – «Школа» - и сразу понятно, о чём ты. Но больше всего поразило Гелю другое. В Школе было, оказывается, аж два отделения – Первый корпус, платный, где учили намного лучше, и Второй, бесплатный, где учителя, по сравнению с Первым, не очень старались. В старших классах, конечно, тоже были факультативы, но меньше. Например, хочешь ты быть юристом, а учишься во Втором корпусе – значит, не выйдет исполнить мечту, хоть ты тресни! Хотя, как пояснял Склайз, существовала возможность сдать особый экзамен и получить доступ к факультативам Первого корпуса, Геле всё равно всё это разделение показалось несправедливым. Как они должны сдать этот дурацкий экзамен, если их всё это время плохо учили? Оценок в Школе, как выяснилось, тоже не было. Были очки – их тебе начисляют за достижения: в учёбе, в спорте, во всём. И за активную деятельность, и за факультативы, и за, допустим, поддержание дисциплины в классе. И – за помощь Школе, а под «помощью» можно понимать разное. Прибрался в классе, например – очки. - Донёс на одноклассника – очки, - с отвращением дополнила Тсейра. – Сделал подарок учителю – очки. Что я, не знаю, как они набираются? Геле опять вспомнилась Барто – «два очка за старичка»… Нет, это всё-таки некрасиво. И неправильно. И хорошо, что в Гелиной школе никаких очков не будет, а будут обычные, нормальные оценки. - И вообще, - закончила она свою мысль вслух, - хорошо, что я не на Терше учусь! Только вот всё равно как-то страшно делается, что в школу так скоро… - Мы обязательно к тебе зайдём, - пообещал Склайз. – И перед твоим первым днём в школе, и после него, и тогда ты нам всё расскажешь, хорошо? Просто думай об этом, и обязательно станет легче. Полагаю, тебе будет совсем несложно заводить друзей и учиться хорошо. - И ты ведь уже познакомилась там с мальчиком, - подхватила Цейса. – В первый день встретишься с ним, будете везде вдвоём ходить. Так и веселее будет, и страх уйдёт. - А вдруг он меня забудет? Или вдруг я опоздаю, а он уже с кем-то другим будет стоять? - Ну, - пожала плечами Цейса, - тогда ты тоже подходи к кому-нибудь ещё. Там же много вас будет. Легко сказать – «подойди»! Только это ведь страшно. Вдруг прогонят? Вдруг не захотят дружить? Но тут Тсейра подняла на Гелю усталый взгляд. - Я пока могу дать только один совет. Не беспокойся раньше времени. В нужный момент само как-нибудь придумается, что нужно делать. Или не придумается, и тогда у тебя возникнет проблема – но это будет реальная проблема, её мы потом и обсудим. Не стоит себя накручивать и придумывать проблемы до того, как они появились. Хороший совет, подумала Геля. Наверное. Только как ему следовать? Ты же мысли не выбираешь, они сами к тебе лезут. Но Тсейру она всё-таки поблагодарила и сказала, что так и будет делать. Ну, если получится. - Хорошо, если так, - кивнула та. – Тогда мы пойдём, а ты ложись спать. - Приятных снов, - Склайз тоже кивнул, по-прежнему улыбаясь. – Спасибо за всё, что рассказала нам сегодня. Надеюсь, и мы тебе хоть чем-то помогли. Цейса снова кинулась её обнимать, и Геля снова ничего не сказала – даже про то, что ей послышался отчётливый хруст собственных костей. - Ну, - сказал напоследок Сарк, - удачи и всего такого. Спи. Когда они вылезли из окна, Геля не стала его закрывать. Она забралась на подоконник и принялась глядеть, как они уходят: Тсейра и Сарк вместе, чуть позади – Цейса и Склайз. Они не оборачивались, но Геля всё равно махала им вслед. Просто так.

***

Тсейра начала подрабатывать, когда ей ещё и двенадцати не было, и ей много раз приходилось иметь дело с детьми. С некоторыми она справлялась сразу, другие, бывало, доводили её до срыва, но ни один из них не заставлял её по-настоящему беспокоиться за свой авторитет и педагогические способности. Потому что она никогда и не бралась за решение их проблем, справедливо полагая, что это функция родителей. И ни разу как-то не задумывалась – а если родители не справляются со своими обязанностями? Вдруг у Гели и вправду будут проблемы с учёбой или одноклассниками? Чем тогда Тсейра ей поможет, учитывая, что она единственная, с кем Геля может посоветоваться? Самой Тсейре приходилось существовать с этим всегда. Подойдёт ли Геле её собственный способ? «Нападай первая», - скажет ей Тсейра. Но разве у Гели, с её наивной любовью ко всему миру в глазах, это получится? Осознав, что сама сейчас накручивает себя раньше времени и вот уже несколько минут вместо того, чтобы читать книгу, пялится на отступ между строками, Тсейра тряхнула головой, точно отгоняя навязчивые мысли. Вот если действительно произойдёт что-то в таком духе, тогда она и будет размышлять. Тсейра попыталась, отбросив все посторонние мысли, сосредоточиться на биографии бравой революционерки Жарды Нолб, но не тут-то было: из главной каюты то и дело доносились то громкие голоса, то хохот, то вовсе какие-то крики. Да чем они там занимаются вообще? Захлопнув книгу, Тсейра решительно направилась в сторону, откуда доносились неприятные звуки. - Ведёте себя, будто одни здесь, - заметила она с порога, стараясь ни с кем не встречаться взглядом. – Незнакомы с простейшими правилами приличия? - Кто бы говорил, - фыркнула мерзкая Шелби, приподнявшись с места. Она-то больше всех и шумела, Тсейра была в этом уверена. – Мы все тут, кроме тебя. Почему это из-за одной тебя мы должны себя ограничивать? Коллектив превыше всего! К самому носу Тсейры подлетел небольшой огонёк и даже обжёг кончик. Пришлось отдёрнуться. Шелби довольно ухмыльнулась. - Всем доброго дня, который вскоре для некоторых обещает стать не таким уж добрым, - жизнерадостно раздалось вдруг с экрана, и Тсейра чуть не вздрогнула от удивления. Зашфер! Он улыбался, как всегда, беззаботно и чуть насмешливо, оглядывая всех по очереди внимательными глазами. Когда его взгляд остановился на Тсейре, Зашфер улыбнулся чуть шире… Или ей это только показалось? Шелби, тяжело вздохнув, погасила огонёк и тоже обернулась к экрану. - Итак, - продолжил Зашфер, - сегодня у нас на повестке дня несколько вопросов. Сам не знаю, каких, но у вас явно должны были созреть какие-то вопросы. В прошлый раз вы меня ими просто засыпали. И это хорошо! Моё любимое человеческое качество – пытливый ум. Без него у нас не было бы ни ракет, ни генетики, ни туалетной бумаги. Он отрывисто рассмеялся и тут же снова посерьёзнел. Тсейра с отвращением подметила, как уставился на него Цервиш, прямо глаз не отводит, и с какой готовностью улыбается, едва Зашфер начинает смеяться, и как мгновенно улыбка пропадает, синхронизируясь с прекращением смеха. - Так вот, первый вопрос, который мы рассмотрим сегодня – наш лишний товарищ и что с ним делать. Правда, тут решать особо нечего. За ним уже отправлен самоходный корабль. Ты ведь умеешь управлять, если что? - Но так нечестно! – запротестовала Целб. – Мы будем жаловаться! - Кому, царманцам? – хмыкнул Зашфер. – Да на здоровье. Они наверняка вам посочувствуют. Видите ли, ребятки, с вашими родителями всё было обговорено заранее и очень давно, а вот его могут и в суд на меня подать, некрасиво выйдет. - Если дело лишь в этом, господин Хашер, - поторопился вставить Цервиш со всей возможной почтительностью, – то мои родители, уверяю вас, нисколько не против. С самого раннего детства я мечтал посвятить себя науке, и им об этом известно. Для меня бы стало наивысшим счастьем внести в изучение Цармана свой посильный вклад, потому я и начал самостоятельную исследовательскую работу, связанную с психологией царманцев и особенностями их культуры. Шелби расхохоталась, встряхнув жиденькими косичками. - Да как ты собрался их психологию исследовать? Мысли их читать, что ли? - Было бы любопытно посмотреть на наработки, - произнёс Зашфер после непродолжительного молчания. – Перешли мне их потом, будь добр. - С величайшим удовольствием, господин Хашер. Я перешлю сегодня же, не знаю, как и благодарить вас… - Можно, я закончу? - Зашфер скорчил страдальческую мину. – Что за воспитание у нынешней молодёжи – так и лезут, так и лезут, слова не дадут сказать, сразу перебивают. Цервиш мгновенно поджался, переменился в лице. Ага, подумала Тсейра и не смогла скрыть злорадной ухмылки, сейчас тебя так отщёлкают, мало не покажется! - Всё же не стоит рисковать твоей жизнью, никто не будет этому рад, а меньше всего – ты сам, когда царманцы начнут коптить тебя на медленном огне. Но, если тебя так интересует эта тема, по возвращении на Терш можешь поработать в моей лаборатории, я даже платить тебе буду, если не передумаю. - Я чрезвычайно благодарен вам за столь великодушное предложение, господин Хашер, - Цервиш слегка поклонился. Ну ещё бы ты не был благодарен, у тебя уже работа в кармане, и это на третьем-то рубеже! Вот только за что Зашфер его берёт? Он ведь даже это так называемое исследование ещё не видел. – Но, прошу прощения за свою дерзость, на Терше я не смогу продолжать свои исследования на должном уровне. Невозможно анализировать мышление и обычаи царманцев на расстоянии. - Всё это понятно, дружок, я имел в виду, что когда-нибудь в будущем это твоё исследование можно будет продолжить уже на абсолютно новом уровне… Или… - вот тут Зашфер всерьёз задумался, принялся перебирать волосы на макушке, что, как знала Тсейра, сигнализировало о напряжённой умственной деятельности. Над чем это он размышляет? Неужели хочет оставить Цервиша? - И к тому же, - добавил тот, очевидно, заметив колебания Зашфера, - ведь вы же видели, господин Хашер, что я могу быть полезен экспедиции не только с сугубо индивидуалистской точки зрения, но и в командной работе. - Видел? – переспросил Зашфер с нарочито-удивлённой интонацией. – Нет, сдаётся мне, что я ничего не видел. Ведь я связывался с вами только два раза, не забыл? Или ты хочешь сказать, что я, должно быть, слежу за всеми вашими действиями с Терша, и этот экран с моей стороны не выключается круглосуточно? Тут он расхохотался, причём хохотал долго, что было для него нехарактерно. Цервиш вторил ему настолько искренним смехом, насколько для него вообще была возможна искренность. Да что тут смешного, недоумевала Тсейра, но, переводя взгляд с одного лица на другое, наконец догадалась. Как Зашфер мог понять, что все в сборе, если подключался наобум? Два совпадения подряд смахивали на чудо, а в чудеса Тсейра не верила никогда. И Зашфер сказал сейчас чистую правду, выдав её за очередную дурацкую шуточку, а Цервиш понял это ещё тогда, а теперь Зашфер понял, что он понял – вот они оба и надрываются. Так значит, Зашфер ей не доверяет, раз всё-таки наблюдает за ними? Это возмутило Тсейру до глубины души, но едва она подумала о том, что Цервиш сам себя невольно выдал, ей тут же полегчало. Так вот для чего он всё время нахваливал Зашфера в разговорах с другими! Кажется, Цервиш вполне осознавал, что он ляпнул, поскольку его смех всё больше и больше походил на истерику. Но Зашфер, утерев брызнувшие от смеха слёзы и так же мгновенно вернувшись к серьёзности, как и обычно, сказал: - Так ты уверен, что твои родители не поднимут шум на всю галактику? Цервиш, всё ещё трясясь от смеха, поднял на экран глаза. Кажется, он тоже этого не ожидал. - Полностью, господин Хашер. - Тогда оставайся, что с тобой поделаешь. Мозги у тебя вроде как на нужном месте. Это хорошо. Несколько раз моргнув, Цервиш принялся рассыпаться в благодарностях, пусть и несколько менее витиевато, чем обычно. - Я знал! – обрадовался Сарк. – Я знал, что тебя не могут выгнать! Пусть бы кто попробовал!.. - Здорово, - вставила и Целб, лыбясь во все зубы. – Очень-очень за тебя рада! Нам бы тебя не хватало. Шелби только плечами передёрнула с видом оскорблённого величия: - Я всё равно требую голосования! Если бы моя мать узнала о нарушении моих гражданских прав… - …Она бы нашла во мне родственную душу, - перебил её Зашфер. – Сколько всего твоя мать нарушила в шаргасе, я точно не скажу, запамятовал. Но я-то делаю это для вашего же блага, иду вам навстречу, можно сказать, а вот пошло ли тому воришке на пользу лишение восьми зубов, я как-то не уверен. На пошедшую пятнами рожу Шелби было любо-дорого посмотреть. - Так, - он хлопнул в ладоши, - перейдём к рассмотрению ваших вопросов, жалоб и всего такого. Мы с вами не так часто будем связываться, так что ловите шанс получить взаймы крупицу моей мудрости… Хотя недаром говорили в старину: «Лишь мудрый знает, что никто не мудр». - В этой фразе нет логики, - влез Сарк. – Если никто не мудр, и мудрый об этом знает, то ведь тогда называть его мудрым некорректно. А если допустить, что он всё-таки мудр, то само утверждение лишено смысла. - Это логический парадокс, - нехотя уточнил Зашфер. – Сперва кажется чем-то осмысленным, но вглядываешься в него и обнаруживаешь бессмыслицу. А потом в бессмыслице обнаруживаешь её истинный смысл – в общем, всё как с нашей жизнью. Если у тебя есть претензии не к древним, мальчик, а к чему-то более насущному, то вперёд. - Есть, - сказал Сарк. – Почему тут нет телевизора? - Но я же лучше телевизора, - Зашфер изобразил обиду. – Как вообще сигнал должен проходить с Терша на Царман? – Видя, что Сарк уже с удовольствием открывает рот, он испуганно замахал руками. – Нет-нет, не надо объяснять, я верю, что ты в этом разбираешься! Ну, а конструктор корабля, видимо, не разбирался, да и пусть его. Он, к несчастью, не был знаком с тобой, не то ты бы его мигом научил, чем надо снабжать корабль в первую очередь. Но это ничего. Если он будет плохо себя вести и требовать прибавки, я вас познакомлю. Кто-нибудь ещё? Целб согнула локоть и приставила кулак к голове, как в школе. Зашфер кивнул ей, и та тут же вытащила электронный блокнот. - Вот, я тут составила список вопросов… - Валяй, - милостиво разрешил Зашфер. - Номер один, - с выражением, как младшеклассница, начала она. – Переходить ли нам на царманский режим? - Это какой ещё режим? – Зашфер приподнял брови. – Политический? Что тут у них, деспотическая монархия? Вождество? Я не прочь быть деспотом, между прочим. Да и вождём неплохо… - Ну, царманцы, если судить по их активности, спят, когда Цещ заходит, а на свету бодрствуют. Но свет – это как-то непривычно. Может, нам бы лучше в темноте работалось? - Ну, здесь вы решайте сами. Можете даже голосование провести, я разрешаю. Дальше? И давай всё сразу, если у тебя там не сорок этих номеров. - Шесть. – Целб снова принялась за чтение. – Если мы закончим быстрее, нас отпустят раньше? Когда у нас будет видеоразговор с родителями? Стоит ли выходить за пределы огороженной домами местности и если да, то как не заблудиться? Могут ли родители нам пересылать что-то с Терша? Если кто-то из нас умрёт или пропадёт без вести, что вам будет? Зашфер хохотнул. - Отличные вопросы, особенно последний. Ну, тут ответ простой – ничего хорошего. По головке не погладят, сами понимаете. Может, даже засудят и отправят на Царман, и буду я тут царманцам экскурсии проводить по местам вашей славы… Ну и сам я расстроюсь, разумеется. Вы как личности меня пока не особо интересуете, скажу честно, но сам факт гибели человека, особенно ещё не взрослого, по моей вине, будет меня грызть и мучить бесконечно… В случае чего, впрочем, у вас есть Тсейра, которая будет вам лечить все раны и прочее. Но имейте совесть и не ходите к ней с зубной болью, а то с неё станется вам её вылечить радикальным способом – по заветам Шессиной многоуважаемой матушки. За миг до того, как он ей подмигнёт, Тсейра уставилась на пустую белую стену слева от себя. Она знала, что он это сделает – не знала только, как на это отвечать. - Главное - чтобы вас сходу не убило, тогда вам уже ничто не поможет. И постарайтесь, пожалуйста, ребятки, не пропадать без вести. Не надо. И, пока не забыл, примерно на ту же тему, про расширение изучаемой территории – безусловно, расширять стоит, но осторожно и, главное, не в одиночку. Можно обвязаться длинной верёвкой и идти себе, а другой эту верёвку подержит, чтоб вы потом нашли путь обратно или он к вам прибежал в случае чего. Верёвку я вам могу прислать, это не запрещено. Правда, не чаще, чем раз в месяц мы можем позволить себе гонять авторакету, так что думайте хорошенько, что просить у родителей. Телевизор, если что, просить не надо. Не поместится, - добавил Зашфер после небольшой паузы, покосившись на Сарка. – А попросить можно будет уже послезавтра, когда и пройдёт наш первый видеоразговор – думаю, где-то в три часа по тершскому времени. Вот как я удачно все вопросы закольцевал, ай да я! Ах, ну да, ещё про то, отпустят ли вас… Чего не знаю, того не знаю. Это зависит от… многих факторов. Но сомневаюсь, что вам удастся справиться со всеми заданиями легко и быстро. Ещё? Шелби небрежно дёрнула плечом: - Я думаю, для нашего общего блага нам нужен лидер, который регулировал бы работу остальных и следил за тем, качественно ли они её выполняют… - Предлагаешь свою кандидатуру? Та свысока кивнула. - Признаться, я не совсем понимаю, зачем нужен какой-то лидер, когда есть я – ваш руководитель, господин и вождь… Но я здесь с вами не круглосуточно, нужен так нужен. Альтернативные кандидатуры имеются? - Имеются. Кто угодно, только не она, - Тсейра просто не могла молчать. – Выдвигаю Тэшлина. Тот от неожиданности аж закашлялся. - Ну уж нет, - он с шутливым видом принялся отмахиваться. – Разбирайтесь сами, а меня впутывать не стоит. Как я организую такую ораву? - Вот видишь! – взъярилась Шелби. – Тэшлин не хочет! А ты его заставляешь! Хоть какое-нибудь уважение к чужому мнению можешь проявить? - Хорошо… - Тсейра чуть помолчала. Слова, которые она сейчас собиралась произнести, давались ей с трудом, слишком уж чужеродно звучали они в голове. Но если не она, то Шелби, а этого допускать нельзя. – Тогда я. Я хочу быть лидером. Тэшлин удивлённо моргнул. Морда Шелби вытянулась от бессильной ненависти. Зато Сарк, оживившись, вскочил: - Я тоже! Я тоже хочу! Я буду вашим капитаном! Я буду организовывать вам и работу, и досуг! Всё возьму на себя! Не щадя времени, здоровья, душевных сил… - Под досугом ты просмотр «Войны с царманцами» подразумеваешь? – кисло уточнила Целб. - Не только, - возмутился Сарк. – Ещё иллюзорные игры есть! - Это всё, конечно, здорово, - прервал Зашфер скучающим тоном, - но не особо продуктивно. Я прямо вижу, как вы бы управляли группой. Шесса бы ходила и на всех покрикивала. Её бы побили и выкинули к царманцам. Тсейра бы закатыванием глаз выражала презрение ко всему сущему. Её бы тоже побили, тоже выкинули к царманцам. А ты, мальчик, всех бы так достал, что тебя даже к царманцам не стали бы выкидывать – пожалели бы царманцев. Я понимаю, что всё это будет и так – и закатывание, и покрикивание, мальчик лично меня уже достал, - но в меньших масштабах. Пока я вижу только одного человека, кто способен будет выдержать возложенную на него ответственность хотя бы на уровне самых слабых, нереалистичных предположений. Цейса Целб? - Я слушаю! – поспешно откликнулась та, отвернувшись на секунду от Тэшлина. – Или… ой. Вы имеете в виду, что я должна стать лидером? Но я же не справлюсь, я правда не умею… У Шессы бы намного лучше получилось! Может, пусть она будет, а? – Я же сказал, ты – единственная, кто подходит. Хотя бы потому, что ты одна вынесла на повестку дня вопросы не о своих странноватых сиюминутных потребностях вроде лидерства или там телевизора. - Думаете, я смогу? Это же надо иметь талант руководителя. А у меня его нет. - Всё у тебя есть, - отмахнулся Зашфер. – Превосходно всех организуешь, и без злоупотребления силовыми методами. Но, если хочешь, я ещё назначу тебе помощника, он тебе подскажет в случае чего. Целб заметно повеселела. - Шессу, да? - Склайз Цервиш, - словно бы не слыша её, назвал он. – Давай, дружок, оправдай моё решение тебя оставить. Тут, как ни странно, прорвало не только Тсейру, но и мерзкую Шелби, причём одновременно с ней: - Да что вы несёте вообще? Какой он совет может Цейсе дать? Он рот-то раз в два часа открывает! - С назначением этой безмозглой толстухи я ещё могла смириться, но Цервиша нельзя подпускать к руководству ни в каком виде. - Зачем вообще лидеру помощник? Если уж на то пошло, зачем нам вообще лидер?! Пусть будет демократия! - У него нет никаких принципов, он… - Тихо! – гаркнул Зашфер так неожиданно, что все в главной каюте вздрогнули. – Наш лидер сказал, что сам не справится, я назначил ей подходящего помощника. Тсейра. Всё в порядке. Успокойся. Почему-то это и впрямь её успокоило: раз он так говорит, у него всё под контролем. - Не знаю, как и благодарить вас за оказанное доверие, господин Хашер, - поклонился тем временем Цервиш. – Непременно постараюсь его оправдать и сделать всё, от меня зависящее, чтобы облегчить тяжкое бремя, выпавшее Цейсе. - То есть взять всё руководство на себя? – саркастически уточнила Тсейра. – Тебе, толстуха, нужно взять в штат ещё и меня в качестве переводчика его сладких речей. Целб развернулась так резко, что Тсейра ожидала уже увидеть дрожащие губки и стоящие в глазах слёзки. Но Целб смотрела спокойно, с лёгкой укоризной, будто бы жалела: что, мол, с неё возьмёшь… - Почему ты видишь во всём только плохое? – голос тоже звучал снисходительно, словно взрослая, благодушно настроенная тётя обращалась к первоклашке. – Это неправильно. Если бы ты видела в людях хорошее, и они относились бы к тебе хорошо. Мы бы могли быть друзьями, вот и Тэшлин так думает. – Тсейра скосила глаза в его сторону, тот развёл руками с недоумевающим и одновременно понимающим видом: ну, ты же её знаешь… - Но чтобы люди уважали тебя, надо и самой уважать людей. Тсейра без всякого стеснения фыркнула. - А за что мне тебя уважать? За твою веру в то, что всё вокруг миленько и славненько, все друг друга любят без памяти, а я одна порчу эту чудесную картину? Ну ещё бы, у тебя-то есть возможность ни о чём не беспокоиться, ни к чему не стремиться: живи себе в своё удовольствие, ешь, сколько влезет… Но если ты думаешь, что у всех так, ты ещё тупее, чем показалась мне поначалу. Вот тут и губки надулись, и слёзки заплескались - Тсейра рассмеялась бы, не будь она так зла. - Ты просто хочешь меня оскорбить… - Хочу, - согласилась Тсейра. – Что ещё прикажешь с тобой делать? Терпеть не могу таких, как ты. - Я думала, стоит только отнестись к человеку по-доброму… - ошарашенно начала было Целб, но сразу осеклась. – Нет, я не буду оправдываться, а то ты подумаешь, что права. Это я терпеть не могу таких, как ты. И, торопливо развернувшись, кинулась вон из главной каюты. Тсейра прицокнула ей вслед: - Какая сцена! Какая трогательная, прочувствованная речь! Рыдаю и каюсь, каюсь и рыдаю. Что за наивный, однобокий взгляд на мир у этой Целб. Мир – не продавец росширада и не справедливый шаргасец в фуражке. В ответ на протянутую ладошку и счастливую улыбку он может и под зад поддать. - Ну что, умучила человека? – тут же переняла эстафету Шелби. – Довела? Это Цейсу-то, да Цейса и ширанды не тронет! Ты отвратительна, Нарц, даже разговаривать с тобой не хочу. - Тогда заткнись, - резонно отозвалась Тсейра. В неё немедленно полетел огненный шар… точнее, куда-то в её сторону. Из-за того, наверное, что Шелби слишком дрожала со злости, он явственно недолетал, и Тсейра подалась вперёд, ловя огонёк. А то как бы не сгорела ракета и они вместе с ней… Шелби издала изумлённый возглас, Тэшлин аж с места привстал, хотя уж ему ли было не знать о её способностях? Но больше всех поразился Сарк. Он тоже вскочил, подбежал к ней и принялся завороженно наблюдать, как ровно горит огонь на бледной, тонкой Тсейриной ладони. - А как ты это делаешь? А меня научишь? Я ведь тоже так могу, да? А как это объясняется с точки зрения науки? А можно его потрогать? - Ты дурак? – отвечала Тсейра ёмко, но исчерпывающе на все вопросы разом. - Так, - вмешался Зашфер, и она вздрогнула: успела уже забыть, что он тут. – Шесса, немедленно гаси своё световое шоу. Вы обе сейчас попусту растрачиваете силы. Помните, пожалуйста, что у них есть определённый лимит. - Почём вам знать? – скривилась Шелби, но приказ выполнила. - Просто поверь мне, Шесса. Как-нибудь мы с вами об этом поговорим, но не сейчас. Ещё не время. Этот ресурс действительно не восстанавливается… - Оставьте ваши лекции при себе, - она решительным шагом направилась к двери. Видимо, сейчас будет подтирать подруженьке сопли: умора, да и только. – Ничего вы не знаете и знать не можете. Это феномен, не поддающийся изучению. - Кто тебе такое сказал? – хмыкнул Зашфер, но та уже скрылась за дверью. – Мама, поди? Вот уж кто поистине феномен, не поддающийся изучению… В клетку бы её да в зоопарк. - Это правильно, - одобрила Тсейра. Одна только мысль о Шелби-старшей вызывала у неё отвращение. Она, как знала Тсейра, была ещё хуже доченьки, а это надо было умудриться. - А может, вас самого в зоопарк? – с неожиданно хмурым видом вмешался Сарк. Тсейра и позабыла почти, что у него с Шелби мать общая… И фамилия тоже. Тьфу. – Это и моя мама, вы не знали? Так что нечего тут. - Я бы очень хотел в зоопарк, - легко согласился Зашфер. – Кормят там хорошо и радость всем приносишь. Я вроде как тоже питаюсь неплохо, а вот по части радости… Да кому я вообще нужен? То есть даже не так – нужен, конечно, но нужно ли кому-то по-настоящему то, для чего я нужен?.. - Опять логический парадокс? – зевнул Сарк. - Скорее мысли вслух… Впрочем, что-то я сам с собой разговорился, как бы у вас, дети мои, ум за разум не зашёл. Предлагаю на этом и закончить. Удачи! И постарайтесь уж не поубивать друг друга. Он подмигнул, теперь уже всем, и помахал на прощание. Сарк обрадованно затряс руками и даже почему-то головой в ответ, Цервиш поклонился, не забыв ввернуть что-то в своём духе… Тэшлин и Тсейра только переглянулись. Когда экран погас, Тэшлин обаятельно улыбнулся, встряхнув волнистыми волосами, которые сегодня у него были распущены, а не собраны в небольшой хвост, как обычно. - Ребята, вы не оставите нас? Мы с Тсейрой хотели бы немного… побыть наедине. Цервиш с понимающим видом проследовал к выходу, Сарк, морщась, кинулся за ним. - Фу! – ворчал он на ходу. – Целоваться собрались? Гадость какая! А вдруг кто-то из вас заразный? Знаете, сколько вирусов передаётся через губы? Тсейра ещё постояла некоторое время у двери, прислушиваясь, достаточно ли они удалились. Потом открыла дверь, огляделась – никого. Тогда она тихонько прикрыла дверь и обернулась к экрану. Экран зажёгся через несколько минут. Зашфер смотрел на неё, именно на неё, а не на них обоих с Тэшлином, как-то особенно грустно, и ничего поначалу не говорил, только буравил этим своим печальным взглядом. «Это я, - кольнуло виной что-то внутри, - это я его расстроила…» Липкий стыд расползся по телу. Если бы он сейчас попросил её пореже ссориться с остальными, она и впрямь постаралась бы, чтобы не быть для него разочарованием. Но он сказал совсем неожиданное: - Тебе очень плохо здесь? - Не хуже, чем было всегда. Даже, может, получше. Ведь нигде больше мне места бы не нашлось, мне просто не дали бы… ты знаешь. - Знаю, - подтвердил он, по-прежнему глядя на неё, и в его глазах было столько сострадания, что Тсейре снова стало стыдно. Что ей, трудно соврать? – Зато теперь всё хорошо. Ты можешь заниматься чем-то полезным и получать за это деньги, можешь помогать маме… и мне. Если бы в мире было хоть что-то, подумала она, пока по груди и животу расползалось странное, почти незнакомое тепло – смутное предощущение, предчувствие счастья – хоть что-то, чем я могла бы отплатить ему за всё, что он для меня сделал… Он спас меня и маму, дал нам шанс на нормальную жизнь. И, поскольку это мой единственный шанс, я буду терпеть, сколько понадобится. А вслух сказала: - Да уж куда лучше! Напарники у меня все хороши, как на подбор. - Не буду советовать тебе наладить с ними контакт. Он либо сам наладится постепенно, либо нет, и это совсем не страшно, если нет. Накапливай в себе недовольство, чтобы излить его в нерабочее время, только и всего. Или можешь делиться со мной, я послушаю, посмеюсь над этими дураками, может, совет какой дам… Или вот с Тэшлином… - Тот вздрогнул и усиленно замотал головой. Тсейра только кивнула молча. Ей пришли на ум её собственные слова похожего содержания, сказанные Геле. Интересно, он их тоже воспитывает? Или изучает? Или привязывает к себе, чтоб сильнее доверяли и не рыпались? Всё равно, подумала она, это всё равно. Раз уж она стала единственной опорой для мамы, и для Зашфера, и для Гели, надо соответствовать, а не отвлекаться на всякую чушь. Потому что она всегда справлялась. И теперь справится.