Revenge

После того как Рейвен выхватила из рук Локи книгу, говорить с ним стало совершенно невозможно. Повелитель магии сидел на диване с важным видом и почитывал «Легенды и мифы Асгарда», не желая отвечать больше не на один вопрос или задавать их. «Ну и ладно. Как-будто я не привыкла к такому отношению», — подумала она, стараясь сдерживать бесконечный поток эмоций человеческой оболочки. Это занятие было довольно трудоёмким, ведь люди, и это действительно удивительно, имея в запасе всего один несчастный век жизни, умудряются прочувствовать весь эмоциональный спектр всего за мгновенье. Рейн присела на кресло напротив йотуна, беря с кофейного столика тонкую книгу в мягком переплёте. В конце-концов не ей становиться первым, кто нарушит условия негласного мирного договора. Нужно только немного подождать… Огромный совмещенный с кухней зал, еще долго сопровождало упрямое монотонное молчание. Скорее всего, Локи молчал исходя из какой-то свойственной ему одному необыкновенной вредности, а вот дочь Сурта молчала потому, что полностью углубилась в чтение. Книга, которую Рейвен выудила из-под завала на столике, оказалась иллюстрированным комиксом о мире, который полностью подчинили «живые мертвецы»: все начинается в маленьком городке, в каком-то незнакомом Рейн штате. Несколько сбежавших заключенных, как девушка поняла, собирались ограбить там банк, но полиция остановила их. Правда, одного копа ранили и он оказался в больнице. Муспела читала все это с замиранием сердца, переживая за главного героя по имени Рик каждый раз, когда он содрогался от страха и боли или нарывался на зомби. Её немало удивил тот факт, что какие-то невзрачные картинки на глянцевой бумаге могут вызывать такую бурю чувств и эмоций. Девушке хотелось бы читать и читать, не отрываясь от гладких страниц ни на секунду, но, к сожалению, когда она дошла до момента, где Рик попадает в город полный «ходячих» и его лошадь убивают, Локи произнёс своим высоким звучным голосом: — Пора спать. Завтра предстоит ответственный день. — Теперь ты у нас командуешь? — стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее, произнесла она. — Почему нет? — по его веселой интонации, дева догадалась, что он снова улыбнулся холодной безликой улыбкой. Краем глаза Рейн заметила движение и поняла, что йотун поднялся со своего ложа. Она инстинктивно сжала края страниц крепче, как маленький ребенок, боящийся, что у него отнимут его игрушку и заставят отбывать наказание. — Возможно, я повторяюсь, но ты не выглядишь, будто для тебя этот мир — пытка… «Если мне нравятся здешние книги, это не значит, что из-за этого я откажусь от своей цели. — мысленно фыркнула девушка, добавив почти человеческое — Зануда». — Да-да, это очень интересно. И тебе спокойной ночи. — перебила она прежде, чем маг успел дойти до той части импровизированной речи, где говориться о «мирной человеческой жизни» и отказе от любых потуг к возмездию.

***

Утро встретило Рейн барабанящим по стеклу тёплым дождём и оживлёнными улицами с толпами спешащих куда-то людей. Локи объяснил девушке, что такое метро и как пользоваться жетонами, чтобы пройти через невысокие заграждения, которые смертные называют забавным словом «турникеты». Это слово с самого утра вертелось на языке: по пути из квартиры на улицу, по дороге до автобусной остановки и вплоть до самого входа в подземку. Муспела перебирала в голове называния улиц и их примерный внешний вид. Раньше она уже была на «Аллее звезд» в центре города, видела башню «Старк — индастриз» и несколько ей подобных в центре Нью-йорка, была на Мэддисон-стрит, но ни разу не успела посетить окраины этого огромного города. Он и раньше казался девушке воплощением красоты и величия, но она была слишком зла на людей и их ближайших предков — асов за то, что последние поделились со смертными великим мастерством муспел к созиданию и архитектуре. Хотя в последнее время, вспоминая свой мир и сравнивая его с Мидгардом, дева считала иначе. У людей прекрасно получалось творить из чего-то абсолютно негодного и простого настоящие произведения искусства. Когда дева добралась до пункта назначения, было уже около полудня, однако, погодные условия к этому времени ни капли не улучшились: лёгкий дождь превратился в настоящий ливень, сопровождаемый пробирающими до костей потоками ветра. Девушка запахнула кожаную куртку и направилась к спортивному комплексу. Он выглядел немного неуместно на фоне серых фасадов домов с облупившейся краской и просевшими крышами. «Олимп» встречал своих посетителей бежевыми бледными цветами и совершенно новыми покрытиями — будто это здание только что достроили. Рейн потянула на себя стеклянную дверь, поспешно проникая внутрь. В её голове уже сформировался четкий распорядок действий и поведение, соответствующее несуществующей личности. — Простите… — негромко произнесла она, поправляя лямку рюкзака со спортивным костюмом. — Я ищу спортзал на пересечении четвертой и шестой. Вести себя неуверенно и сдержанно, как оказалось не так уж и сложно. Особенно, если взглянуть на гору мышц, терроризирующую кулаками бедную боксёрскую грушу. Одного только взгляда на спину Капитана Америки Рейн хватило бы на всю оставшуюся жизнь, чтобы запомнить — с этим типом в бою лучше не сталкиваться. «Великое древо Иггдрасиль, не дай влипнуть в неприятности. С моим ростом я вряд ли справлюсь с ним и в настоящей оболочке, что говорить об этой? Магия магией, но физическую силу еще никто не отменял», — с какой-то истерической манией подумала она, отметив, что немного завидует его телосложению и росту. Он вполне мог бы быть ребёнком Сурта вместо Рейн. Великий огненный царь, наверняка, стыдился бы такого последыша намного меньше, чем её. — Да, — мужчина оторвался от боксерской груши, Рейн явно застала его врасплох. — Но на сегодня занятий нет. Его голос показался муспеле неожиданно вежливым, особенно в противопоставлении с его видом. Более того, в жизни он был даже симпатичнее, чем на фотографии. Но неосознанно сравнивая человека с огненными великанами, Рейвен всё равно чувствовала себя незащищенной и слабой. Она снова почувствовала себя дома в Мирхейме, где над её ростом потешались, а слабую магию не ставили даже в грош. «Соберись и играй свою роль. Он всего лишь смертный, а они все жалкие и одинаковые!»  — девушка накрутила локон темных волос на палец, неуверенно пробормотав: — Я не знала, простите. Просто я думала, что… В любом случае, вы не против, если я пережду ливень тут? Капитан где-то с секунду раздумывал над чем-то, но всё-таки согласился. Девушка перехватила рюкзак другой рукой и прошла к ряду из длинных скамеек, заранее прикидывая как действовать. Лучшим вариантом для ментальной связи послужило бы касание, тогда бы ей не пришлось тратить время на пустые разглагольствования, на копание в куче сумбурных воспоминаний, сопровождаемое переносом чувств и эмоций Стивена Роджерса в её разум. Всё это отнимает много сил и времени, а ни того, ни другого у Рейвен не осталось. Ей понемногу начинал нравиться этот мир и его творения, и это пугало. Сейчас, глядя, как Стив сдержанно колотит по груше, отбивая четкий монотонный ритм, Рейн почему-то решила вспомнить то, о чем учил её отец. «Люди — самые мерзкие и скользкие создания, которых только можно встретить во всех девяти мирах. Их воспитали Асы — наши враги. Я смирился со своей тихой жизнью в изгнании, потому что всему в этом мире отпущено свое время. Когда оно придет, я без колебаний уничтожу этот мир и его создателей. А ты, — говорил он, указывая пальцем на тогда еще маленькую Рейн, — должна запомнить все это. Никогда, ни смотря ни на что, не смотри на их обманчивую доброжелательность… Все люди одинаковые, подобные своим предкам — предатели и смутьяны. Даже ты, хотя ты всего наполовину Ас, за что я тебя великодушно прощаю».  — Знаете, — голос капитана вывел Рейн из полусонного состояния, вернул в окружающую её действительность. — Это не моё дело, но я все равно спрошу. К чему вам занятия тяжелым спортом? В смысле, я думал девушки ходят в другие места. «Хороший вопрос», — подмечая каждое слово Стивена, его интонацию, образ мыслей и тембр голоса, подумала девушка. Она пошла длинным путём, но была уверена, что так все, что она получит из головы «Америки», будет намного достовернее. — В «другие» места ходят только те, кто хочет внимания. Я хочу научиться защищаться. — От кого? — Стив ненадолго остановился, поворачиваясь лицом к своему пока еще незнакомому собеседнику. Муспеле не пришлось долго думать над ответом, он и так крутился на языке: — От всех и каждого, кто захочет меня обидеть. Капитан Америка стянул боксерские перчатки и кинул их на столешницу в углу зала. Когда он задавал свой следующий вопрос, у неё уже сложилось кое-какое представление о личности этого человека. — Это будет довольно трудоемко. А как на счет убежать? Этот вопрос послужил катализатором и запустил необратимый процесс, перерастающий в магическую связь мыслей. Дева приложила максимум усилий, чтобы оставаться в реальности и отвечать на вопросы, а затем столько же усилий для того, чтобы скрыть сам факт проникновения в его мысли. С магией все всегда было неоднозначно: она могла оказаться слишком слабой или слишком сильной. В любом случае, это могло привести к тому, что человек, чьи мысли ты копируешь в свою память, может заметить неладное и затрубить мысленную тревогу. В такие моменты подсознание включает все защитные механизмы и выкидывает тебя из головы, как чужеродную массу. — Я не привыкла убегать. Это не для меня. — краем глаза Рейн заметила, что Стив Роджерс улыбнулся. В отличии от холодной полуусмешки Локи, улыбка капитана казалась тёплой и жизнерадостной. Где-то за секунду до того, как его сознание затопило Рейн, она услышала, как он сказал: — Я сразу это понял по вашему виду… Потом Рейвен перенеслась в шикарный старинный автомобиль с кожаным салоном. Она сидела на заднем сиденье, а слева от неё сидела симпатичная молодая девушка с тёмно-рыжими волосами. Она держала на коленях папку, а Рейн, чувствуя легкое смущение вперемешку с восхищением такой чистой и наивной красотой, указывала пальцем на улицы и говорила: — Меня избивали в этом переулке… И на этой парковке…. И за этой закусочной. — Вы принципиально не хотели убегать? — спросила молодая женщина, глядя на Рейн. Она почувствовала легкий упрек в её тоне, но поняла, что девушка таким образом проявляет заботу. Ей хотелось бы, чтобы это было так. Рейн незамедлительно ответила, полностью уверенная, в истинности своих слов: — Раз убежишь — и будешь бегать вечно. Потом всё резко померкло, оставляя дочь Сурта наедине с длинными объяснениями Роджерса. — …Просто у вас довольно подтянуты мышцы спины, но совершенно запущены ноги. Нет, не в этом смысле. Просто видно, что вы никогда не качали их специально. Капитан казался слегка растерянным, а Рейн, только что пережившей эти же самые чувства в его воспоминаниях, захотелось хоть как-то поддержать его. Она рассеянно улыбнулась, снимая кожаную куртку в руках. — Наверное, вы правы. Я много путешествую: ношу тяжёлые рюкзаки и прочее… Но не особо занимаюсь бегом. «Под прочим я имею в виду мечи, кинжалы, булаву, топоры… У меня очень интересная жизнь по части путешествий, да». — Я забыл представиться. Я Стив Роджерс. — Стивен подошел к девушке, протягивая руку. И тут-то Рейвен поняла, что придумывая свою личность, которой умудрилась соответствовать лишь от части, она совершенно забыла придумать для себя фальшивое имя. Настоящим вряд ли можно было пользоваться, ведь сынок Одина его наверняка уже знал. — Я Рей…чел. Рейчел Граймс. — девушка пожала протянутую руку и снова улыбнулась. Этот широкий жест был немного непривычным и, как все в Мидгарде, казался странным и одновременно удивительным. Таким же удивительным, как и люди. «Они не все слабые», — решила она для себя, чувствуя все большую симпатию к этому виду. — Добрый день. Не помешал? — раздался по правую сторону чей-то басистый грубый голос. Муспела неосознанно проникла в голову Стива. Она повернулась на голос, считывая мысли капитана, и изо всех сил старалась не представлять себя им. Как ни странно, но этот голос ассоциировался у него с Ником Фьюри — одноглазым лидером спецслужбы Щ.И.Т. Рейн потребовалось около доли секунды, чтобы увидеть воспоминания, связанные с этим человеком. Стив выбежал на улицу, чтобы хоть как-то прийти в себя. Мозг затопил неясный туман из кучи красок, незнакомых звуков и бесконечного потока странных машин. Чувства лились через край, не давая ни минуты покоя. «Где я? Что происходит? Что это за место?» Легкая струящаяся тень осознания медленно пробирается в голову басистым мужским голосом: — Вы были в коме, Кэп. Почти семьдесят лет. С вами всё в порядке? — Да… да, только… моё свидание. — все еще не веря ни своим глазам, ни незнакомому голосу, произносит он. «Моё свидание… я обещал», — с горечью проносится в голове. Еще множества воспоминаний рвались в её голову через ассоциацию, но дева оборвала связь, отцепив руку. «Это ужасно!»  — чувствуя, как соленый ком подходит к горлу, подумала Рейн. Конечно, эмоциональный перенос это одно из последствий связи, но даже помня это, дева была просто не готова к тому, что «Капитан Америка» окажется больше, чем горой мышц, с вдолбленной в голову любовью к родине. Наверное, только после этого неприятного воспоминания и щемящей боли в груди, начинаешь понимать настоящее значения слова человек. «Они не слабые, а хрупкие… Такая короткая жизнь и столько боли всего на век!» — Мы не знакомы, — Фьюри протянул руку девушке. — Я старый приятель Стива. Вы могли бы нас оставить? От его крепкого рукопожатия так и разило эмоциональным холодом. Какие усилия Рейн не предпринимала, чтобы залезть в его голову, ничего не выходило. Его подсознание было натренировано на хранение секретов — против такого даже касания не помогают. «А я надеялась на удачный поворот событий», — разочарованно промелькнуло в голове. — Да, конечно. Тем более, что я зашла переждать ливень. — Он уже кончился. — До свидание. — Рейн подобрала свои пожитки и направилась к выходу. Стив, явно не испытывающий никакой радости от присутствия своего старого друга, посмотрел на муспелу и сказал с воодушевлением: — Завтра спортзал открыт. Девушка нацепила куртку и направилась в сторону метро. Её все еще терзали пережитые чувства и, как назло, понемногу мучила совесть. Вплоть до сегодняшнего дня она даже не задумывалась, что из-за этого «гениального плана» могут пострадать невинные люди. «Невинные? Да что с тобой! Нужно срочно переключиться. Этот мир, он делает меня слабой и… он очень красивый…»