***
Теперь моя жизнь изменилась. Не могу сказать, что кардинально, но каждый вечер, с появлением Тима в квартире, происходило триумфальное надувание матраса, на котором он спал, а утром такое же помпезное его исчезновение. И если перед сном это было весьма веселое действо, то, конечно, уборка постели заставляла меня проснуться. Мы немного ругались, точнее, я на Тима, а он спокойно продолжал делать своё дело. Наверное, этот утренний шум был единственным камнем преткновения в нашей совместной жизни, а так скромный юноша совершенно не мешал мне, даже более того, он вносил в мою жизнь неведомый ранее уют. Я научился готовить завтрак. Странно, самому мне было привычнее как-то пренебрегать утренним приемом пищи, а за этим худощавым подростком хотелось ухаживать. У меня всегда была младшая шумная надоедливая сестра, и в тоже время я хотел брата, и, кажется, мое желание наконец решило исполниться. Вечером мы могли порубиться в приставку; Тим мыл посуду после ужина, который я приготовил, а потом всегда шум, драка подушками и надувание всё того же чертова матраса. Единственного темного пятнышка на прекрасной налаженной жизни. Моей утренней пытки. В итоге мне это в конец надоело, и я предложил Тиму перелечь на диван, тем более что место позволяло. Он какое-то время мялся, видимо, испытывая стеснение и неудобство перед необходимостью спать в одной постели с посторонним человеком, однако сдался под утренним напором моего недовольства: — О, нет! Тимур! Опять! Боже, брось уже этот матрас, — я вначале накрыл голову одеялом, потом разом распахнулся и, взъерошив волосы на затылке, гневно на него зыркнул. — Или это у тебя такой извращенный способ просить, чтоб накормили завтраком? — Нет, извини, — Тим теребил в руках угол одеяла, которое пытался до этого аккуратно сложить. — Я старался убрать тише, правда… — Но у тебя опять не получилось! — поднявшись с кровати, я направился к плите, чтобы сделать своему домашнему неумехе яичницу; он же молча разглядывал полы в квартире. — Уже сто раз можно было переехать на мой диван, чего ты стесняешься? Чего я там у тебя не видел? Мы всё равно спим в полуметре друг от друга уже две недели — я видел всё. Уверяю. У меня самого всё это есть. Тим покраснел, затем прыснул от смеха и продолжил уже совсем шумно собирать кровать: — Ладно. Мы зажили душа в душу, мне даже начало нравиться подниматься самому по себе вместе с ним, чтоб поучаствовать в утренних сборах в школу. Кроме того, к этому моменту разрешился вопрос с подработкой. Мы условились, что Тиму не нужно искать отдельное жилье: он может и дальше жить у меня бесплатно, но деньги на продукты и коммуналку в складчину. Наши скромные расходы вполне покрывало то, что Тим взялся репетиторствовать по черчению пару неучей из своей школы, которые метили в инженеры. Несколько раз в неделю после уроков он ходил к ним на дом, а Артурчик радовался, что ему по лету удалось подтянуть графику совершенно бесплатно; хотя скажу, не кривя душой, иногда у нас — точнее, у меня — возникало желание вытрясти из этого задиристого весельчака пару тысячных. Всё бы и дальше, наверное, было отлично, если бы вернувшись с занятий как раз к концу репетиции Тим не спросил меня о парне, который больше ко мне не приходит: — Яр, мне как-то неловко в последнее время. Когда я жил с...не с тобой, в общем, он днем был на работе, а у тебя работа дома, и я тут…это…тоже после школы дома. Он-то приходил с работы домой, мы с ним встречались. А тебе я мешаю, наверное. У тебя ведь был парень, кажется… — "Кажется" — правильное слово, — даже не посмотрев в его сторону, я дал понять, что мы поговорим вечером об этом. — То, что ребята играют, не значит, что они не почувствуют, какие разговоры витают в воздухе. Но Жаннетт, видимо, что-то всё же успела уловить. Когда они завершили сегодняшнюю программу, она обратилась к Тиму: — Сэр Соболев, не соблаговолите ли Вы проводить даму до дома, а то ее шевалье нынче занят и вряд ли вызовется спасать от проходимцев, что могут ожидать в темное время на улицах города? Артур хохотнул: — Слышал бы Миша, каким гордым званием его одарили. — Эй, только ему ни слова, не надо его отвлекать от мотоцикла, — она смущенно улыбнулась. Интересно, что там Котов впаривал моей сестренке на этих их вечерних прогулках? — Принцессе нужен конь? — Рим ткнул ее пальцем под ребро. — Что Тиму тащиться? Я тебя провожу. — Да ладно, — Тимур схватился за кеды. — Дама просит, непростительно с моей стороны отказаться. Как-то недолго и скомкано попрепиравшись в дверях, ребята договорились идти провожать Миражанну вдвоем. В какой-то момент мне даже показалось, что этого они и добивались. Когда за ними закрылась дверь, у меня появились лишние полчаса, чтобы подумать о том, стоит ли Тиму знать, кем мне приходится Саша? POV Рома Зарин Всю дорогу до Миры мы обсуждали мою идею сделать кавер на Арию и Хелавису — «Там высоко», Тим ее активно поддерживал (вот уж лидер Фан-движения), но Жаннетт была против. Она всё утверждала, что не вытянет женскую партию, и не знаю, сколько бы ещё ломалась, если бы мы не дошли до ее подъезда, где большинством голосов — два против одного — было принято решение: «каверу быть». Жаннетт показала нам язык и зашла в подъезд, откуда ещё на секунду высунулась ее голова с целью повторной демонстрации языка. Мы посмеялись, но отчего-то не торопились расходиться в разные стороны: — Я слышал, ты репетиторствуешь по черчению. Тимур стушевался, да уж, неловко я как-то тему сменил. — Есть такое дело. — Мне бы тоже надо, но я не хочу. Провалюсь, наверное, на вступительных. — А ты собрался в инженеры? Мне казалось, ты создан для сцены, — в его глазах маячило удивление. — Артурчик зовет вместе с ним. Надо куда-то поступать. Я как-то не знаю, что будет дальше с музыкой. Это Жаннетт всё понятно, а у меня много сомнений на тему того, что из нас реально что-то серьезное выйдет, — в контакте у нас получалось гораздо лучше. Точнее, у него с Мариной. Я вздохнул и сел на скамейку у подъезда. Тимур опустился рядом. Он посмотрел куда-то вверх на звезды и тихо проговорил: — Не знаю, но мне бы хотелось верить Мире, — он взял паузу, а потом перевел взгляд на меня. — У тебя классный голос. — Да ладно тебе, музыкантов много, без нас управятся, — я немного смутился: не часто мне в лоб такое говорят. — Но, если хочешь, могу сесть с тобой на черчении и просто подсказывать, если что-то делаешь не так, — Тим ещё раз мне улыбнулся. Повисла неловкая тишина. Всё-таки Мариной быть проще и смелее. — Я был бы рад. Нам нужно было расходиться. Мне очень хотелось, чтобы Тимур поговорил со мной об этой прогулке со знакомым музыкантом, ведь он делился с Мариной такими ерундовыми событиями из своей жизни. Но в сети он так в этот вечер и не появился. POV Ярослав Я копошился в кухне, Тим включил телевизор, но не смотрел его. И не смотря на шумный фон какого-то вечернего шоу, в квартире стояла тишина. За те дни, что мы прожили вместе, я уже научился определять те минуты, когда Тимур хочет начать разговор, но не знает с чего. Первое слово за мной: — У меня нет парня, и никогда не было. Я всегда свободен. — Но ведь кто-то приезжал...тогда, после репетиций, — мой младший «братик» замялся. — Он тоже актив. Мы просто иногда делали это втроем, — ситуация была под контролем, и я спокойно продолжал нарезать овощи к салату на ужин. Тим поморщился — тоже мне неженка — и перекинул ноги через подлокотник дивана, всем телом подавшись в мою сторону: — Жаннетт говорила, что после концертов в клубе ты приводил в дом парней, но сейчас возвращаешься один и совершенно трезвый. Не удержавшись, я рассмеялся: — А ты бы хотел посмотреть? Он покраснел: — Ну, нет… Я про другое. Слушай, я могу выходить куда-нибудь погулять, если нужно. Как-то стремно, что из-за меня ты воздерживаешься… Приложив максимум своего актерского дарования, чтобы не согнуться пополам от смеха, я постарался казаться невозмутимым: — Расслабься, если меня очень прижмет — оприходую кого-нибудь в клубе. Но Тимур не унимался: — Я серьезно. — Какие же вы подростки серьезные. Один другого лучше. Если тебя это так волнует, то мы можем делать это вместе, но только без обязательств, без любви и так далее. Только секс для удовлетворения своих потребностей, — и продолжил нарезать огурцы, отвернувшись от него. Поднявшись с дивана, он подошел к столу и, взяв один из зеленых ломтиков, с улыбкой отказался: — Да нет, это как-то не по мне, но я приму к сведению твое предложение. Мне в тот момент показалось, что напряжение теперь будет снято со всех сторон. Но как же я ошибался… А после этого разговора меня словно сглазили. Если головой и сердцем я по-прежнему чувствовал к Тимуру братскую привязанность, то глубокой ночью, просыпаясь в холодном поту от эротических кошмаров подсознания, чувствовал, как сгораю от нетерпения. Так начался затяжной период ночной дрочки. Мне не помогал ни легкий секс в туалете клуба после концерта с кем-нибудь из фанатов, ни тяжелый дневной марафон с кем-нибудь из тех, кому я сдавал студию, пока Тим в школе. Мне нужна была целая ночь, чтоб пропали сновидения. Он был единственным, кем Сашка со мной не поделился. Более того, он даже прятал его от меня, видимо, их отношения также были далеки от нормальных. Да уж, семейка Соболевых… Что же тогда творит с людьми его брат? Хотя, да... Я ведь видел что. POV Тим Соболев После нашей первой вечерней прогулки вдвоем мы с Римом сели на черчении вместе. Он оказался очень способным парнем, поэтому моя помощь была ему совершенно не нужна, мог не прибедняться. Заканчивая третью проекцию, я всё думал, что, может, это попытка со мной подружиться. От этой мысли внутри становилось как-то теплее. Вначале Мира и Лёня, потом Миша, теперь вот Рим, мне тяжело было только с Артурчиком, но не знаю, когда я смогу дать второй шанс парню, плюнувшему мне в лицо и в душу. Приближался конец первого учебного месяца, ребята начали репетировать номер ко дню учителя в школьном актовом зале, а мы с Мишей составляли им компанию. Хотя Котов всё чаще по вечерам пропадал в гараже у Валеры. Даже Миражанна обратила внимание на такой поворот событий, Рима эта ситуация забавляла: — Жаннетт, теперь не ты его фаворитка, а Валерий Викторович. Тем более, он не носит коротких юбок, поэтому его можно не ревновать ко всей школе. — Да при чем тут юбка? Физика без всякой одежды половина девочек хочет. — Вот именно, без одежды, — Рим смеялся в голос. — Мало ли, каким его уже Котов видел? Не дождешься ты теперь от Миши повторного предложения встречаться. Она треснула его микрофоном по плечу: — Пой давай, юморист. Может, мне стоит тоже напроситься к Валере в следующую их встречу? Пора порадовать Мишу, что план нашего старшего товарища по науке работает и Жаннетт готова сдаться в плен. Мне даже захотелось немного погонять с кем-нибудь из них на мотоцикле. До шума в ушах. Но как только Рим запел, я забыл эти мысли: его мне хотелось слышать гораздо больше. Один солнечный день сменялся другим, бабье лето было в самом разгаре, даже Марина перестала меня раздражать, хотя я всё больше уверялся в том, что это фейк какого-то парня. Мы неплохо с ним общались, так зачем отказывать себе в удовольствии? В том числе в удовольствии делиться тем, как отлично я провожу время со своими новыми одноклассниками. Тем, как шипит и смущается энергичная Жаннетт; как, бывает, выпадает в прострацию Лёня и, пойманный на этом, задорно смеется; как Артура накрывают приступы перфекционизма; как по утрам сонный Миша бубнит, что «жизнь – боль», но при этом всегда приходит вовремя даже на нулевой урок; как нас гоняет по вечерам Яр за разорение его холодильника. А ещё — как Рим выводит строчки новых песен, задумчиво что-то чиркает в блокноте со взглядом одинокого старика и в один момент вновь превращается в улыбчивого подростка. У него феноменальная улыбка, она передается окружающим. Наверное, поэтому на него никто не может по-настоящему злиться больше минуты. Ну, за исключением Миры, она может пять минут — это рекорд. А какие у него мягкие глаза, обрамленные пышными ресницами… Я и не замечал до этого, сколько вокруг него крутится девчонок. Они восхищенно перешептываются и слушают его, слегка разомкнув губы. Во время подготовки концерта ко дню учителя это стало настолько заметно, что я даже немного расстроился, кажется, меня обидело то, что он натурал. Я начал увлекаться Римом, сам того не замечая. Если Миша не приходил, а он не приходил, то Миру провожали мы, а потом сидели вдвоем на скамейке у ее подъезда и говорили, говорили… В один из таких вечеров, она, заходя в подъезд спросила у Рима: — Ты сказал ему? Рим сощурился и ответил: — Нет. Она в ответ хмыкнула: — Пора бы уже, — и ушла. Я попытался выведать у него, о чем речь, но Зарин был неумолим: — В субботу после концерта я тебе расскажу. Надо ли говорить, что с этого момента я ждал субботы? Погружаясь в сон, представлял себе, что он скажет мне, что, как Яр, играет за две команды и у меня есть шанс. В пятницу вечером мне даже хотелось поделиться этой мыслью с Ярославом, но потом я решил, что это плохая идея, потому что в мыслях он отвечал мне очень правдиво: «Хватит фантазировать. Рим — натурал. Ты помнишь поведение Котова в начале вашего знакомства? Вот именно. Потому что они оба натуралы». Но ведь надежда умирает последней, не так ли? Но суббота не задалась с самого утра. На выходе из дома меня обрызгал выезжающий из двора автомобиль — пришлось возвращаться в квартиру и переодеваться. Потом именно меня наградили букетом для классной и отправили вручать перед всей школой. И, в конце концов, после концерта мы никак не расходились. В кабинете литературы организовался классный сабантуй, Рим всё пел и играл, кажется, совсем не желая расставаться со своими фанатками. Когда у меня выдалась минутка, чтоб спросить у него, скоро ли он собирается домой, Зарин лишь вскользь посмотрел на меня: — Нет. Ты иди. Мира говорит, надо укреплять фанатский сектор. Мне ничего не оставалось, как уйти. А когда вечером в контакте выплыло окно диалога с Мариной, я уже знал, что хочу обидеть кого-то так же сильно, как обидели меня. Зачем она вздумала мешать мне слушать музыку? Марина Зотова. 19:10. Привет, сегодня такой отличный день, ты слышал уже новую песню Кукрыниксов? Такая крутая! Тим Соболев. 19:14. Отвратный. Нет. И мне как-то пофиг. Марина Зотова. 19:15. Ясно, ты просто не в настроении. Потом как-нибудь спрошу ещё раз, порадуемся вместе. Тим Соболев. 19:21. Марин, слушай, ты достала! Ты вечно такая солнечно-дружелюбная, что аж бесит! У тебя что проблем не бывает? Что ты ко мне привязалась? Марина Зотова. 19:22. Извини, больше я не буду тебя беспокоить. Тим Соболев. 19:23. Вот и правильно. Тим Соболев. 19:14. Меня вообще бесят такие, как ты! Слабаки, которые прячутся за фейками, масками и девочками! Ненавижу вас! Ты, наверное, мог бы быть классным парнем для меня, если бы наконец-то признался в этом, но ты слишком труслив для этого! И я удалил его из друзей: кто бы он ни был, на сегодня с меня хватит.***
В понедельник Рим появился в классе один из первых, это было даже немного странно: он же не Котов, фанатеющий от физики. Махнул мне от входа и сел за первую парту. Мне показалось, что у него виноватый взгляд, но я постарался охладить свой пыл мысленными упреками вроде: «один раз уже пофантазировал, хватит», звучавшими голосом всё того же Яра. После урока Зарин сам подошел ко мне: — Привет, пойдем сегодня домой вместе, в субботу как-то не получилось… — Посмотрим, получится ли сегодня, — ну вот, веду себя, как обиженная малолетка. Он снова улыбался: — Получится. У меня опять всё задрожало внутри, и я едва ли не считал минуты до конца шестого урока, а потом двух факультативов. Но мы медленно шли к гардеробной, задержались на крыльце с ребятами из параллельного класса, которые хвалили его за субботу, и если бы нам было бы нужно переходить какую-нибудь оживленную улицу, то обязательно встретили бы там бабушку, но, к моей радости, такой улицы по дороге не было. Начинал накрапывать мелкий дождь, ветер усиливался, а вместе с ним и мое сердце начинало быстрее стучать. Когда же он заговорит? Мне не удержать себя в тисках. — Тим, знаешь, мне нужно тебе кое в чем признаться. — Мне тоже. Ты мне нравишься, — я поторопился. Он вздрогнул и судорожно выдохнул. Его глаза расширились и забегали. Это совсем не то, что он хотел услышать. Моё сердце сделало кульбит. — Я лишь хотел сказать, что Зотова Марина — это я и больше ее нет… Я развернулся и, стараясь не перейти на бег, поспешил прочь. POV Ярослав Тимур буквально ворвался в квартиру, его волосы были распущены, и он промок. — Говорил же утром, чтобы взял с собой зонт в шко… — но он не дал мне договорить, впиваясь в рот своими холодными губами. Не знаю, что там у него произошло, но точно ничего хорошего. Отодвигая юношу от себя, я постарался заглянуть в глаза, но Тим прятал их за ресницами. — Может быть, лучше поговорим? — Ты сам предлагал: никакой любви — только секс без обязательств. Так давай же просто им займемся, — его руки дрожали, он потянулся стягивать с меня футболку. — Тсс, не торопись, — и я медленно расстегнул молнию на его куртке, скинул ее и, втягивая его нижнюю губу в свой горячий рот, принялся за рубашку. — Я покажу тебе, как нужно получать удовольствие. Во мне закипала страсть. Сегодня что-то явно пойдет не так. И я тоже пожалею об этом. Перед тем как расплыться в пучине жарких ласк, я услышал, как в голове снова мелькнула мысль: «Кто же, черт возьми, после этого его брат?»