Это было странное чувство.
Странное, непривычное, непонятное.
Но настолько приятное, что Гарри мог бы назвать его волшебным.
Дыхание у него было редким и неглубоким, он почти задыхался, а сердце наоборот стучало часто-часто. Ладони непроизвольно вспотели, но это, право, были такие мелочи, что юноша даже не заметил. Гарри сидел неподвижно, только послушно наклонил голову, чтобы Виктору было удобнее... целовать его. О, господь всемогущий, Мерлин, Мордред, Моргана и все основатели Хогвартса вместе взятые,
целовать! Гриффиндорец был ошеломлен осознанием этого. Его целовал Виктор, Виктор Крам, тот самый, который, как и сам Гарри, был участником Турнира Трех Волшебников, который помог ему с первым испытанием, с которым они вот уже несколько месяцев вместе тренировались, который рассказывал ему о своей семье, о сестре Ирине, который хвалил его за успехи в полетах и указывал на ошибки, у которого на теле был вытатуирован маленький пугливый дракончик.
Гарри не мог успокоить мечущиеся мысли, которые однако просто меркли по сравнению с тем, что ему до дрожи нравилось ощущать чужие, такие уверенные и мягкие губы, целующие его. Прикрыв глаза, он наслаждался неизведанными ранее ощущениями, чувствуя ласково поглаживающую руку на волосах и шее.
Несмотря ни на что, это был довольно невинный поцелуй. Виктор, хоть и действовал уверенно, но все-таки не решался углубить его, опасаясь спугнуть юношу. И он воздал благодарную молитву всем известным богам, когда Гарри рвано вздохнул и наконец-то отмер, вскинув правую руку и неуверенно опустив ему на плечо.
Гриффиндорец не пытался импровизировать, он просто повторял за Крамом, который, если уж начистоту, и сам не особо представлял, что делать. Конечно, у Виктора это был далеко не первый поцелуй, но до этого весь его опыт ограничивался девушками, а они в большинстве своем были особо ретивыми фанатками знаменитого квиддичного игрока, так что сами прекрасно осознавали, чего хотят, и Краму в основном и делать-то ничего не надо было. Но сейчас все было по-другому - с Гарри Виктор чувствовал, что нужно показать себя более или менее опытным молодым человеком, которому не страшно довериться.
Хотя что-то подсказывало ему, что он все делает правильно. Может быть, то, как Гарри потерялся в поцелуе, жарко дыша Виктору в губы, плотно зажмурив глаза и неосознанно притягивая его ближе.
- Гарри, - хрипло шепнул Крам, на мгновение отрываясь от припухших покрасневших губ, но тут же целуя снова.
Кажется, Поттер и не заметил секундной передышки. Он уже сам тянулся за новым поцелуем, чтобы вновь ощутить это головокружительное чувство. Пожалуй, если бы кто-то додумался спросить его, что больше захватывает дух - полеты на метле или поцелуи Виктора, то он бы серьезно призадумался. И еще неизвестно, какой бы вариант ответа выбрал.
Становилось все жарче. Гарри стоял на диване на коленях и слегка возвышался над Виктором, который запрокидывал голову, чтобы дотянуться до желанных губ. Ощущать чужую ладонь на пояснице было для гриффиндорца столь же приятно, сколь непривычно, у него буквально плавились мозги от противоречивых эмоций. Он не хотел прекращать это безумие, отчасти и потому, что самым краешком сознания чувствовал - как только все закончится он будет смущен так, как никогда в жизни. А еще придется, наверное, обсудить это с Виктором.
Как только последняя мысль достигла гарриного затуманенного разума, он с трудом, но все же оторвался от губ Крама. Виктор понял это по-своему, потому что через мгновение его горячее дыхание опалило шею Поттера, отчего тот судорожно втянул ртом воздух, вздрогнув в чужих объятиях. Крам тут же обнял гриффиндорца, притягивая еще ближе и начиная покрывать тонкую шею короткими поцелуями.
- Виктор, - выдохнул Гарри и уперся ладонями в широкие плечи, - стой, подожди.
Крам мгновенно пришел в себя, разжимая руки. Это было то, чего он боялся больше всего - Гарри одумался и сейчас сбежит от него, чтобы никогда больше не вернуться. Наверное, чувство, которое завладело им сейчас, можно было бы описать как смесь из раскаяния, страха, отчаяния и, быть может, обиды. На себя. Его ведь никто не держал на прицеле палочки, заставляя целовать Поттера. Он знал, что мальчик пока не готов к такому, но все равно поддался на уговоры той своей части, которая вопреки всему продолжала наивно мечтать о взаимности. "Придурок, кретин и идиот, только и можешь что за снитчем гоняться, а взять себя в руки в нужный момент - это нет, это не по тебе, - проклинал себя Виктор. - Правильно, зачем ценить то, что и так досталось по воле удачного случая, ты ведь привык получать что хочешь, все и сразу да побольше. И совсем необязательно думать о чувствах дорогого для тебя человека, ведь неужели ты можешь не нравиться ему в том самом смысле, правда? Какой же ты придурок, Крам!"
- Я... - неуверенный голос прервал мысленный монолог, - кхм...
- Прости, Гарри, - негромко, но уверенно произнес Крам, опустив взгляд. - Мне не следовало... - он откашлялся, - это делать.
- Чего? - потрясенно выдохнул гриффиндорец. Ему показалось, что он падает с метлы, настолько его ошеломила эта фраза. Вот честно, он ожидал чего угодно, но точно не этого.
Виктор напряженно покачал головой.
- Не знаю, что на меня нашло, - о, он отлично знал, вот только говорить об этом не собирался. - Я пойму, если ты больше не захочешь общаться со мной.
Гарри потрясенно уставился на Крама. Еще лучше. Ну просто час от часу не легче.
- Знаешь, если ты так сильно хотел от меня избавиться, то мог бы выбрать более гуманный способ, потому что теперь мне придется переосмысливать очень многие вещи, - глубокомысленно выдал он, медленно вставая с дивана и озираясь в поисках своих ботинок. Обнаружив их возле входной двери, он подобрал один дрожащими руками и принялся натягивать на ногу. Как оказалось, немного не на ту ногу.
- Я не хочу от тебя избавляться и никогда не хотел, - возразил Крам. Он закусил губу и теперь выглядел потерянным, вот только Гарри этого то ли не заметил, то ли предпочел не обращать внимания.
- Тогда я не понимаю! - крикнул Поттер. Он отбросил подлые ботинки в сторону и вскинулся, с обидой глядя на Крама. Да он издевается над ним, бедным наивным гриффиндорцем, не иначе! - Какого черта происходит, Виктор? Объясни, почему ты сначала целуешь меня, - на этой фразе Гарри, как ни старался, не смог удержаться и от души покраснел, - а потом говоришь, что теперь мне нельзя с тобой общаться?
- Я такого не говорил, - Крам вскочил с места и преодолел разделяющее их с Поттером расстояние. Хотел взять его за руку, но, поколебавшись, передумал. Он глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, и медленно произнес:
- Гарри... Ты был не готов к такому, я знаю. В конце концов, тебе всего шестнадцать...
Гриффиндорец насупился. Как всегда, напоминание о возрасте сделало его похожим на маленького ежа, топорщащего черные колючки.
- Мне очень нравится дружить с тобой, - продолжил Крам, на что Гарри скептически хмыкнул. - Это правда, поверь. Но есть то, на что я не могу повлиять. Не знаю, как объяснить, - Виктор нахмурился и замолчал. Вообще-то он собирался сказать и объяснить Поттеру много важных вещей, но вдруг нахлынула какая-то странная апатия, заставляя закрыть рот и просто вглядываться в горящие за стеклами очков зеленые глаза. - Ты не представляешь, каково это - хотеть и не иметь возможности хотя бы просто поцеловать тебя, - вдруг выдохнул он.
Гарри вытаращил глаза. Ему не послышалось? Нет? Вы уверены? А вот Поттер на полном серьезе засомневался в собственной адекватности.
- То есть... - выдохнул гриффиндорец, - ты давно хотел этого? - он неопределенно помахал рукой в воздухе, по-видимому, подразумевая под этим жестом поцелуй.
- Ну, вроде того. Поэтому я пойму, если ты уйдешь.
И Виктор действительно бы все понял. Расстроился бы, разочаровался в себе, возможно стал бы больше тренироваться, чтобы забыть обо всем на свете, но понял. Ведь он даже представить не мог, что можно спокойно принять факт почти что предательства (а болгарин действительно считал подобное предательством). Вот если бы тот же Зиг вдруг пришел к нему и полез целоваться, а потом еще и заявил, что уже давно и безнадежно влюблен, то Виктор вряд ли бы обрадовался. Нет, скорее уж он дал бы ему в челюсть, если совсем по-честному. Так что подсознательно Крам ожидал примерно такого же развития событий и совсем не удивился, когда Гарри резко толкнул его в плечо. Однако после этого произошло то, от чего Виктор пораженно распахнул глаза и потерял дар речи - Поттер вдруг обвил его руками в крепком объятии и уткнулся носом куда-то в плечо.
Послышалось приглушенное:
- Ну и идиот же ты, Крам.
Гарри прокашлялся и отнял лицо от мягкого свитера. Когда он заглянул в недоверчиво расширенные глаза, то смутился и поправился:
- Ну, не идиот, конечно, но и не гений. Я имею в виду, что мне все понравилось и я буду... наверное, не против, если иногда мы будем повторять. Вот. Да и куда я от тебя денусь, - нелепо закончил он, пряча заалевшие щеки.
***
Немного разобравшись в собственных взаимоотношениях, Гарри с Виктором, чтобы не смущать друг друга лишний раз, приняли единогласное решение пойти на квиддичное поле и немного полетать, благо, форму Гарри захватил еще с утра. Они не решались смотреть друг другу в глаза, а Крам еще и старательно соблюдал дистанцию, чтобы ненароком не коснуться гриффиндорца. Тот делал вид, будто ничего не замечает, а сам разрывался между желанием сбежать, разобидевшись, и хорошенько треснуть Виктора, чтоб не страдал ерундой.
В общем и целом можно было бы сказать, что тренировка прошла неплохо, хотя яркое послеобеденное солнце и белоснежные сугробы, от которых отражался его свет, слепили Гарри, так что снитч он поймал всего три раза из десяти, в то время как Виктор - остальные семь. Под конец напряжение между юношами почти сошло на нет и в раздевалку они буквально ввалились - Гарри толкался и пинался, бурно жестикулируя.
- А я говорю, что если бы не мои очки, то в тот раз я бы выиграл! - негодовал гриффиндорец. - Вот ты хоть раз пробовал ловить снитч вслепую?
- Причем здесь очки, Гарри? Умей принимать поражения с достоинством, - рассмеялся Виктор и потянулся растрепать буйную поттеровскую шевелюру, но в последний момент спохватился и отдернул руку. Гарри тяжело вздохнул. - А вообще есть специальное заклинание для затемнения стекол, - задумчиво продолжил Крам, снимая и вешая на крючок свою спортивную мантию.
- Правда?
- Да, только я его не помню. Надо будет посмотреть на днях в вашей библиотеке.
Гарри согласно покивал и благодарно улыбнулся. Быстро скинув с себя форму, он пошлепал в душ, предпочитая не задумываться о том, что сейчас находится обнаженным в компании парня, с которым они целовались всего каких-то несколько часов назад. А Виктор занимался тем, что всеми силами старался не пялиться на гриффиндорца. Получалось у него, прямо скажем, из рук вон плохо.
***
На следующий день случилось непредвиденное. В самом конце урока трансфигурации, когда Гарри честно пытался выкинуть все лишние мысли из головы и сосредоточиться на превращении голубя в кролика, профессор Макгонагалл объявила о приближающемся Святочном бале. Поттер удивленно вскинулся. Когда же профессор добавила, что чемпионы и их партнеры открывают бал танцем, волшебная палочка выпала у парня из рук, да и сам он чуть не хлопнулся в обморок (голубь, воспользовавшись подвернувшейся возможностью, предпринял дерзкую попытку побега, но был остановлен недрогнувшей рукой Лаванды Браун).
Гарри пребывал в состоянии, близком к панике. Ему надо будет танцевать. С девушкой! А ведь сперва надо еще эту девушку найти и набраться храбрости ее пригласить. Мерлин, лучше пусть ему дадут еще с десяток драконов, с ними уж точно будет проще.
- Я не хочу танцевать, профессор, - промямлил гриффиндорец, когда все ученики покинули кабинет, и он остался с Макгонагалл наедине. Что ж, попытка - та еще пытка, конечно, но не смертельная.
- Придется, мистер Поттер, такова традиция, - твердо заявила профессор.
- Но...
- Вы меня слышали? Это обязательно для всех чемпионов, так что советую не затягивать с поиском партнерши, - не терпящим возражения тоном проговорила Макгонагалл.
Гарри обреченно кивнул и, закинув сумку с учебниками на плечо, понуро поплелся в Большой зал.
***
Мысли о Викторе и их непонятных отношениях были нагло вытеснены размышлениями о предстоящем бале. Бурные обсуждения однокурсников не способствовали успокоению, так что Гарри пребывал в перманентном нервном напряжении весь остаток дня.
- Да ладно тебе, Поттер. Радоваться надо, такое торжество на носу, - насмешливо протянул Малфой. Они сидели на Астрономической башне в небольшом куполе теплоты, который создали совместными усилиями; Гарри как раз закончил высказывать слизеринцу все, что думает о Турнире и его идиотских традициях.
- Легко тебе говорить, Малфой. Тебе и думать не надо - пригласил Паркинсон и готово, - насупился Поттер.
- А тебе, значит, надо думать? Не смеши мои тапочки, - фыркнул Драко.
Гарри рассеянно нахмурился.
- В смысле?
- В смысле, ты - чемпион, Поттер, хоть и придурок. Ты победил венгерскую хвосторогу несколько дней назад. Спорим, приглашения пойти на бал посыпятся на тебя уже завтра?
- Пожалуй, я поверю тебе на слово. И сам ты придурок.
- О, Мерлин, - всплеснул руками слизеринец, - Поттер верит Малфою, спешите видеть, неслыханный аттракцион!
Гарри прыснул и ткнул Драко локтем в бок. Тот зашипел, потер пострадавшее место, а потом заявил:
- Маньяк ты, лишь бы руки распускать.
Поттер на это заявление только фыркнул. Ему нравилось вот так сидеть с Малфоем и трепаться ни о чем, а когда тот достал уже знакомую пачку сигарет - стало нравиться в два раза сильнее.
