Я задам тебе вопрос...

Тремя часами ранее …Социолог и психолог. Одна на втором курсе, другая на четвёртом. У обеих оказался кониин, за который в журнале расписалась Исихара Аяко, полгода назад свалившаяся в машине с моста: на большой скорости не справилась с управлением. Коллеги скорбят по сию пору, ибо доктор Исихара тащила на себе три важных проекта, заведовала кафедрой химии природных соединений и вела двух аспирантов, одним из которых был болтливый лаборант Ёсинори… На осторожные расспросы о том, каким образом ампулы с кониином могли попасть за пределы лаборатории, Ёсинори решительно сказал, что это невозможно: Исихара-сан всегда свято блюла технику безопасности. Прекрасная женщина. Всю себя посвящала работе, и не потому, что у неё не было семьи, а потому… тут Ёсинори снова замялся и шёпотом сообщил, что доктор Исихара, кажется, собиралась замуж, но это так, предположение: его научный руководитель никогда не рассказывала о своей личной жизни даже тем коллегам, с которыми дружила, а уж ему тем более. Просто он заметил, что в последний месяц она уходила с работы вовремя… ну и ещё ей кто-то часто звонил… в общем, он, Ёсинори, не уверен, но интуиция подсказывает... На интуиции Нейро мысленно взвыл, поскольку совершенно не представлял, как гипотетическое замужество пятидесятилетней профессорши могло быть связано с самоубийством молодой дуры, и уж точно никакого отношения к этому не имели пять ампул кониина. Кстати, где искать две оставшиеся, демон не представлял тоже. Оставалось дожидаться, пока наконец очухается вторая дура, и это бесило больше всего. Загадка не то что не была на языке — она даже не добралась до разделочного стола, всеми силами сопротивляясь бедному голодному демону. К факультету социолого-психологических наук бедный голодный демон прибыл в таком состоянии, что профессору Ямагути, пожалуй, стоило срочно искать норку поглубже: срываться на Куранноске было уже как-то неприлично, ведь мальчишка наверняка по сию пору пребывал под внушением, а Яко была далеко. Оставался уважаемый профессор, из-за которого он, Нейро, вынужден бегать по заведению, набитому крикливой молодёжью, вместо того, чтобы отправить сюда своё личное насекомое. О том, что насекомое было практически посажено под замок вовсе не по вине профессора, а волей самого демона, демон предпочёл не вспоминать. Изучив под пристальными взглядами охраны расписание, Нейро обнаружил, что сегодня у Ямагути занятий нет. Вполне могло оказаться, что его вообще нет в университете, но в таком случае Арисугава должен был… «Интересно, что сделает мокрица, если её драгоценная «личная жизнь» попадёт в полицию за насильственную попытку притащить профессора на факультет? Нет, это, пожалуй, всё-таки лишнее…» Нейро огляделся и поймал за рукав пробегавшую мимо студентку. — Простите за беспокойство, госпожа, — чрезвычайно вежливо сказал демон, кланяясь, — но не подскажете ли вы, где я мог бы найти профессора Ямагути? Студентка вырвала рукав и испуганно попятилась. «Чего это она?» — Госпожа? — Нейро улыбнулся, стараясь, чтобы улыбка не превратилась в оскал. Похоже, получилось, потому что студентка зарделась румянцем. Охрана заинтересованно наблюдала за представлением. В иное время она давно бы уже выясняла, что за гость второй раз заявился на вверенный их попечению факультет. Но молодой человек в синем костюме вызывал безотчётное доверие — и одновременно такое же безотчётное беспокойство. И неважно, что на высокопоставленного чиновника из министерства или, того хуже, на богатенького родственника кого-нибудь из студентов он не был похож совершенно. Всё равно приближаться к нему почему-то не хотелось. — Девчонку жалко, — задумчиво протянул один из охранников. — Думаешь, съест? — не менее задумчиво отозвался второй. — … — Чего?! — Охранники переглянулись и дружно постучали себя по лбам. — …Значит, кафедра общей психологии, 214а, второй этаж. Я понял, большое спасибо. — Может быть, вас проводить? Акане возмущённо вздрогнула: кокетства она не одобряла, а девушка, кажется, вполне оправилась от испуга и явно намеревалась пококетничать. Нашла с кем! — Нет, благодарю вас, не нужно. — Нейро снова вежливо поклонился и двинулся в указанном направлении. Студентка, вздохнув, проводила его глазами: молодой человек был очень даже ничего… и улыбка очень милая. Наверное, она его напугала своей нелюдимостью. Жалко. Не подозревая о своём неожиданном успехе у противоположного пола, Нейро добрался до второго этажа и, едва войдя в маленький холл, где совсем недавно страдала Яко, узрел чудную картину: Арисугава в съехавших набок очках загнал в угол невысокого лысоватого человечка и что-то горячо ему втолковывал. Человечек порывался выбраться, делая броски в разные стороны, но историк был неумолим. Изредка пробегавшие мимо студенты удивлённо косились на странную сцену. — Ну до чего ж послушный мальчик, — пробормотал Нейро себе под нос и подошёл поближе. Разумеется, спасать он никого не собирался, ни Арисугаву, ни профессора Ямагути — а лысый пенёк никем иным, кроме профессора, быть не мог. Но узнать, чем тихоня-историк так запугал грозного преподавателя мокрицы, демону было интересно. — …видите ли, Ямагути-сан, это такая сложная проблема, что её можете разрешить только вы — как великолепный психолог и, не побоюсь этого слова, превосходный психоаналитик! Я полагаю, этот человек не осознаёт, что с ним происходит что-то не то, но на деле всё гораздо хуже, чем кажется. И если вовремя не принять меры, случится страшное… — Арисугава, исчезните! — Нет, профессор, я не исчезну! Это вопрос практически жизни и смерти, и я просто не могу оставить всё как есть, потому что мой гражданский долг требует вмешаться и помочь! То есть я сам помочь не могу, но вы-то, вы-то можете! И если вы откажетесь, я не знаю, что случится… но точно знаю, что оно, которое случится, будет ужасно и потрясёт основы! — Какие ещё основы? — вконец замороченный профессор прекратил попытки сбежать и обречённо прижался к стене. — Все! — авторитетно заявил Куранноске, поправляя очки. — И только вы… — Уважаемый! — Профессор наконец-то заметил Нейро и отчаянно замахал руками, пытаясь привлечь его внимание. — Не могли бы вы… — Не-а, — нахально ответил демон. — Не мог бы. Я тоже боюсь сумасшедших. Куранноске обернулся и ликующе заулыбался. «Да, хорошо я его приложил…» — Ногами-сан! Я вас так ждал, так ждал! — завопил историк, кидаясь навстречу демону. Потеря бдительности чуть не обернулась провалом: профессор попытался сделать особенно длинный бросок к лестнице, но вовремя был схвачен за полу пиджака. — Профессор! Это — Ногами-сан! Он… — Это и есть тот человек, который потрясёт основы? — устало спросил профессор, кажется, совершенно утратив надежду на спасение. Куранноске чуть не выпустил пиджак. — Нет, ну что вы! Я говорил совершенно о другом человеке! А это, это… — Я… э… практически случайный прохожий, — заявил Нейро, наслаждаясь зрелищем. Убивать ему уже никого не хотелось, и даже настроение немного пошло на подъём. — В самом деле? «Какой интересный персонаж», — подумал демон. Похоже, Ямагути умел пользоваться ситуацией. По крайней мере, присутствие постороннего человека мгновенно добавило ему сил. Даже лысина вроде как стала поменьше, а рост — побольше. — Случайный прохожий, говорите? — профессор отодвинул Куранноске и, задрав голову, сурово воззрился на Нейро. — Та-а-ак… Вы не преподаватель, я бы вас знал. И не студент, я бы тоже знал… Интересно, куда смотрит охрана? Куранноске занервничал. Повышенное чувство ответственности вкупе с наложенным внушением требовало придумать хоть что-нибудь, чтобы обезопасить Ногами-сан от неприятностей. — Это знакомый Яко-тян… Кацураги Яко! — выпалил историк, пытаясь вклиниться между профессором и Нейро. — Неужели? Ямагути, прищурив и без того маленькие глазки, оглядел «знакомого», не пропустив ничего: ни вызывающего шейного платка, ни ещё более вызывающей расцветки волос, — и неодобрительно хмыкнул. — Кажется, у студентки Кацураги нет родителей… Печально. Странные знакомства… — Честное слово! — Кажется, сейчас историк так же истово боялся профессора, как за пять минут до того профессор боялся его. — Это… это её опекун! Нейро хлопнул глазами, но возражать не стал. — Опеку-у-ун? — недоверчиво протянул профессор. — Сколько вам, молодой человек? Двадцать семь? Двадцать восемь? Молоды вы для опекуна. Уточнять, что профессор ошибся на несколько порядков, Нейро не собирался. Кошмар Кацураги Яко был довольно забавен, но ничего особенного из себя не представлял. Что бы там ни думала мокрица, вряд ли этот огрызок, мнивший себя центром вселенной, был хорошим душеведом, и тратить на него время было бессмысленно. Демон начал разворачиваться, чтобы уйти, однако Ямагути ещё не закончил: — Поражает меня нынешняя молодёжь! Учиться не хотят и не умеют. Думать не способны — одна зубрёжка и никакой фантазии. Ещё и свободное время тратят неизвестно на что и неизвестно с кем. Суровый взгляд даже не намекал, а прямо указывал, кого профессор считает неизвестно кем. — М-да, я был о студентке Кацураги лучшего мнения. Надеюсь, она не пойдёт по кривой дорожке… Нейро надоело. От профессора Ямагути ощутимо — для демона, конечно, — тянуло какой-то неприятной тайной. В иное время детектив, может, и заинтересовался бы источником запаха, но сейчас его занимала совсем другая загадка. А вот то, что этот сморчок совал свой нос в чужую жизнь, было совершенно недопустимо, и следовало отбить у него это желание раз и навсегда. — Не знаю, что именно вы подразумеваете под кривой дорожкой, Ямагути-сан, — сказал демон, — но моё участие в судьбе Кацураги Яко никогда… э… кривым не было. Уверен, что и не будет. Кстати, её мать жива и здравствует, странно, что вы, при такой осведомлённости, этого не знаете… Но да, я не опекун Яко-тян. Наш общий друг не совсем точно выразился. — Тогда кто вы такой? — требовательно спросил профессор. — Поразительная забота о студентах, — заметил лениво демон. — Ну, предположим… А впрочем, это вас не касается. Арисугава-сан, нам пора. Прощайте, Ямагути-сан. Приятно было познакомиться со столь умудрённым опытом человеком. Во многой мудрости — многие печали… но, надеюсь, к вам это не относится. Очень надеюсь. Голос Нейро стал ниже, и воздух в залитом солнцем холле второго этажа как будто слегка сгустился. Научный руководитель студентки Кацураги вздрогнул и попятился обратно к стене. Демон удовлетворённо кивнул и направился к лестнице. Куранноске, всё время перепалки простоявший с открытым ртом, побежал за ним. На полдороге Нейро обернулся. — Да, кстати. Чрезмерная забота иногда вредит успехам тех, о ком заботятся, но я уверен, что к Яко-тян это не имеет никакого отношения. Я в вас верю, Ямагути-сан. Когда на лестнице затих стук каблуков, профессор рискнул отлепиться от стены. — Ну и наглец… — растерянно сказал он, вытаскивая огромный носовой платок и промокая лоб. — Нет, надо же! Редкостный наглец! Омерзительная нынче молодёжь! Но всё-таки… кто же он такой? За воротами факультета Нейро остановился, повернулся к Куранноске и щёлкнул пальцами: — Свободен. — Что? Куранноске на секунду замер, а потом начал ожесточённо тереть виски, пытаясь сообразить, что он здесь делает и, главное, почему находится в таком обществе. — Я очень благодарен вам за помощь, Арисугава-сан, — серьёзно сказал Нейро. — Вы потратили на меня всё утро. Историк оставил в покое виски и вцепился в свою шевелюру. Голова была какая-то странная. Он точно помнил, что утро было совершенно обычным. Проснулся, оделся, собрался, позавтракал, отправился в университет… минуточку, зачем он ушёл из дома сразу после завтрака? Ему же сегодня ко второй па… — Который час? — в ужасе спросил Куранноске, впиваясь взглядом в часы на запястье. На часах было двенадцать. Вторую пару он уже пропустил, третья начиналась через пять минут, а престарелый и крайне вредный профессор Исикава имел привычку запирать двери аудитории сразу после звонка и проводить перекличку. Отсутствовавшие могли потом говорить что угодно: профессор был человеком старых правил и новомодные веяния в образовании не признавал — либо ты ходишь на занятия, либо потом на экзамене у тебя будут большие проблемы. — Что-нибудь случилось? — сочувственно поинтересовался Нейро. Куранноске дико глянул на демона и, не попрощавшись, бросился обратно к факультету. — Потрясающее чувство ответственности, согласись, Акане? Кажется, у него что-то не так… В голосе демона не было и тени сожаления, но извлечённая из кармана Акане легкомысленно взмахнула кончиком и изобразила вопросительный знак. — В офис пойдём, — без слов понял её Нейро. — Надо кое-что выяснить. Тебе придётся поработать. А я позвоню Ишигаки… или лучше Тодороки-сан? Она умнее. Акане быстро набрала строчку. — Не буду! — отрезал демон. — Пусть сидит дома… Чего? Ах, оголодает… Ну, извини, это не моя пробле… ты ещё скажи, что я должен научиться готовить!.. А, в этом смысле… Я подумаю. Думал Нейро минут десять — примерно столько ему потребовалось, чтобы добраться до агентства. За дверью его ждал сюрприз: на диване перед телевизором сидел Годай и так увлечённо смотрел какое-то идиотское шоу, что не услышал звука открывающейся двери. Демон довольно прищурил глаза и тихо-тихо двинулся к рабу номер два. Бывший мафиози только крякнул, когда перевернулся вместе с диваном и вместо телевизора узрел потолок и радостную физиономию демона. — Та-а-а-ак, — сказал Нейро, за шею выволакивая Годая и вздёргивая перед собой. — Удачно. Сейчас ты пойдёшь… Демон запнулся. Акане в кармане замерла, боясь шевельнуться. — Куда я опять пойду? — просипел Годай. Воздуха не хватало, но сдаваться он не собирался. — Опять что-то раздолбать решил? Нейро вдруг разжал пальцы. — Пойдёшь… — демон наклонился к помощнику, ожесточённо растирающему шею, и что-то шепнул ему на ухо. Годай вытаращил глаза. — Ты сдурел? Да чтоб я!.. — Впрочем, упрямства хватило ненадолго. Стоило только посмотреть на оскаленные острые зубы, находившиеся в опасной близости от носа, как Шинобу понял, что ничего особенного не происходит и пойдёт он туда, куда пошлют. Быстренько, как любил выражаться Нейро. — Вот и правильно, — кивнул демон, пинком отправляя раба номер два к двери. — Давай, двигай. Проверю. — Урод… — пробурчал Годай, но возражать не посмел. Положив трубку домофона, Яко неверяще потрясла головой. — Бред, — сказала она своему отражению. — Ну, бред же! Отражение ничего не ответило. Яко настороженно посмотрела на дверь и нагнулась к дыре от замка. Дыра была хорошая, не то что какой-то там хилый глазок. Через полминуты на площадке раздались топот и пыхтение. — Привет. Ты серьёзно? — спросила девушка, открыв дверь. Годай мрачно кивнул. В квартиру он зашёл боком: мешали две огромные сумки. — И это… еда? — Да! — рявкнул Шинобу, брякая сумки на пол. —Этот козёл!.. Яко вышла из транса, в который машинально впала, услышав слово «еда», и недоумённо воззрилась на коллегу по рабству. — А что Нейро сделал? — поинтересовалась она, так же машинально определив, о ком идёт речь. — А кто меня сюда погнал? — возмутился Годай, обвиняющим жестом тыкая в сумки. — Какого чёрта? — Нейро тебя погнал?! — Так я же и говорю! Этот козёл! Припёрся в агентство и… — Годая передёрнуло. Яко сочувственно покачала головой, одновременно пытаясь переварить сообщение о том, что демон соблаговолил озаботиться её здоровьем… аж во второй раз. Это нервировало. — Пойдём пить чай, а? — предложила она внезапно. Шинобу перестал ругаться и задумался. — Полчаса, — сказал наконец он, скидывая ботинки и подбирая сумки с пола. — А потом я сваливаю. Дел по горло. — Полчаса, — согласно кивнула Яко. С Канаэ они договорились созвониться в пять, так что времени было много. Примерно половину из назначенного себе срока Годай потратил на то, чтобы разобрать принесённые продукты и распихать их по местам. На удивление, ничего лишнего бывший мафиози не купил. Правда, одна из сумок оказалась забита полуфабрикатами, но это было только на пользу: вертеться у плиты Яко сейчас всё равно бы не смогла. Сама она, пока Годай носился по кухне, сидела на стуле и говорила, куда что класть: бывший мафиози, в отличие от разных адских личностей, был человеком понимающим и чужим ранениям сочувствовал. Чай он тоже сделал сам, а потом, слегка размякнув, начал рассказывать о том, как его заколебала работа вообще и некоторые придурки в частности. К сожалению, выяснить, каких именно придурков Годай имеет в виду, Яко не успела, хотя подозрения у неё были: в прихожей снова заорал домофон. — Явился, — пробормотал Шинобу, оборвав себя на полуслове. Яко удивлённо распахнула глаза: — Кто? — Урод наш… Ногами. Сказал, что проверит. Вот и явился. Яко недоверчиво хмыкнула. В то, что её дражайший шеф позаботился, чтобы насекомое не померло с голоду, она ещё верила: Нейро практичен, и вряд ли захочет лишиться хорошо отдрессированной подчинённой так глупо. Но чтобы он бросил заниматься делами и средь бела дня примчался проверять, выполнили ли его приказ… да Нейро всегда железно уверен, что его приказы выполняют мгновенно и без раздумий. Будет он озадачиваться такими мелочами, как же. — Чего рожи строишь? Он это, точно тебе говорю! Яко сползла со стула и, хромая, отправилась в прихожую, проклиная неизвестных посетителей, ногу… ну и Нейро — до кучи и по привычке. — Ну, что? Он? — нетерпеливо крикнул Годай. — Нет, конечно! Это… мой друг! — Дру-у-у-уг? На третью пару Куранноске всё-таки попал и надеялся, что пропуск второй не скажется на его успехах — преподаватель английского был обычно более адекватен, нежели Исикава-сан. К сожалению, история Средних веков в этот раз воспринималась из рук вон плохо, и даже перипетии вокруг Ричарда III и его то ли законного, то ли незаконного правления прошли мимо ушей прилежного студента Арисугавы. Все полтора часа он пытался вспомнить, чем же занимался утром. Однако ничего, кроме жизнерадостной улыбки Ногами-сан, не вспоминалось. Вроде бы они разговаривали с профессором Ямагути… и ещё были на другом факультете, только на каком — Куранноске не помнил тоже. Кажется, усталость и стресс из-за Каны-тян перешли в угрожающую стадию, и последние пятнадцать минут пары юноша размышлял, не пора ли обратиться к врачу по поводу провалов в памяти. К определённому решению он так и не пришёл, зато спохватился, что со вчерашнего вечера ничего не знает про Яко-тян, а ведь вчера они даже не попрощались: после визита в аптеку девушка снова заснула, и вместо её милой улыбки Куранноске получил недовольную гримасу Ногами-сан и захлопнувшуюся перед носом дверь подъезда — руки у детектива были заняты, и дверь он, похоже, закрывал пинком… В общем, в половине третьего историк звонил в домофон, переживая, что бедной Яко-тян придётся вставать, чтобы впустить его в дом. К сожалению, иного способа попасть в квартиру подруги он не знал. — Здрасте! — сказал Годай, выходя в прихожую и оглядывая «друга» Яко. Куранноске показался ему мелковат, и вообще, очкариков он не любил. Но, в принципе, это было личное дело Яко, с кем ей дружить… или не только дружить. Пожалуй, это был ещё не худший вариант. Худший — это если бы… При одной мысли о «худшем варианте» Годая пробрала дрожь, и Куранноске сразу показался ему очень даже ничего. Впрочем, сам историк оставался в неведении о своём подскочившем рейтинге, а гости у Яко-тян стали для него серьёзной (и неприятной) неожиданностью. — Это мой коллега, Годай Шинобу-сан, — быстро сообщила Яко, видя, как вытягивается лицо приятеля. Что именно так прибило Куранноске — пирсинг вкупе с цветом волос или зверская физиономия Годая, — она не знала, но выглядело это забавно. — Годай-сан, это мой друг, Арисугава Куранноске. Куранноске-кун, мы тут чай пьём, будешь? Годай-сан принёс продукты, а то я, сам понимаешь, далеко бы не ушла. — Это наш уро… Наш начальник, — поправился бывший мафиози, поскольку негоже всё-таки было лаять шефа перед посторонними. — А так я бы… — Годай, прекрати. Он на самом деле хороший, не обращай внимания, Куранноске-кун. Историк наконец отмер и, надев предложенные тапочки, двинулся на кухню. Похоже, и второй «коллега» Яко-тян оказался таков, что избавиться от него можно было только насильственными методами. К примеру, кирпичом по голове. Впрочем, этот Шинобу-сан, кажется, действительно был просто товарищем по работе, и «внутренний неандерталец» Куранноске на сей раз сидел тихо, зато юноша уже успел обругать себя за то, что сам не догадался помочь Яко-тян. Разговор за чаем поначалу не клеился. Общих тем у бывшего мафиози и будущего учёного, ясное дело, было немного, а обсуждать погоду или цены на бензин как-то не тянуло. От отчаяния Яко начала рассказывать про свой опрос. Годай, въехав в проблему, идею с форумом мамочек одобрил, а вот Куранноске нет: — Яко-тян, ты уверена, что выборка будет достаточно репрезентативной? — осторожно спросил он. — Да мне уже всё равно! — честно ответила Яко, примериваясь к пирожным с вишней. — Профессор совсем озверел. Ну вот скажи, это нормально — требовать переделать всю работу за неделю? Ты же представляешь объём! — Ну да, он странный, — осторожно согласился Куранноске. — Но всё-таки… О, Яко-тян, а я его сегодня видел. — Кого? Профессора Ямагути? Не повезло. — Да-да. Только я так и не понял, что от него было нужно твоему шефу. Рука, протянутая к пирожным, замерла. — Нейро был в университете? — спросила Яко недоверчиво. — И что он там делал? Куранноске слегка замялся. — Да я сам не понял, если честно… ну, это неважно. Но… — Поучиться решил! — ухмыляясь, перебил историка Годай. — Ему самое то. Яко, вы чем там заняты, что Ногами по университетам шляться начал? Его, случаем, не к директору вызвали? Может, ты натворила чего? Бывший мафиози захихикал. Яко уставилась на него с упрёком. — Не директор, а ректор. И я ничего не натворила. И Нейро мне не отец! — Я определённо не отец, — сказал Нейро, входя в кухню. — А вот насчёт «натворила»… Что вы тут делаете? — Явился, — обречённо прошептал Годай. — Я ж говорил… «Кажется, второй замок тоже надо менять», — подумала Яко. Куранноске ничего подумать или сказать не успел, потому что демон вдруг оказался прямо перед ним. — И что тут делает он? — вкрадчиво спросил Нейро, ткнув историку пальцем прямо в лоб. — В гости пришёл, — ответила Яко, разрываясь между двумя желаниями: сползти под стол и посмотреть на наверняка раскуроченную дверь. И ведь опять ничего не было слышно! — Нейро… — В гости, значит. Понятно. Ну-ка… Куранноске округлившимися глазами проводил подругу и её шефа, исчезнувших за дверью: нет, он, конечно, уже знал, что Ногами-сан — хам, наглец и сволочь, но вот так… Годай с облегчением выдохнул и потянулся было за сигаретами, однако, вспомнив, где находится, запихнул пачку обратно в карман. — Чего глаза таращишь? — ткнул он Куранноске в плечо. — Обычное дело. Странно, что не за шиворот поволок. — За шиво… — Ну да. Ишь ты, как принцессу, на руках… Ну вылитый папочка, я прям в шоке! — Годай хохотнул. — А ты ему не нравишься, сразу видно. — Он мне — тоже! — не выдержал Куранноске. — Как я тебя понимаю! — с чувством сказал бывший мафиози и поднялся: — Ладно, пойду я, пока шеф не вернулся. Злой он сегодня. С чего бы… Годай резко замолчал и уставился на Куранноске, потом перевёл глаза на дверь, подумал — и тихо заржал. — Не завидую я тебе, парень, — еле выговорил он сквозь смех, сочувственно хлопнул Куранноске по плечу и вышел из кухни. Историк сжал зубы и потянулся за своей чашкой. Уходить он не собирался.