Я задам тебе вопрос...

Часом ранее В дверь постучали ещё раз. Нейро нехотя поднялся и обвёл офис страдальческим взглядом. Увы, ни раб номер один, ни раб номер два ниоткуда не материализовались. — Войдите! Клиентов всё-таки пугать не следовало, поэтому голос демона звучал даже вежливо. Акане, привычно слившаяся со стеной, слегка вздрогнула: в офис вошёл Куранноске. Вообще-то косичка предполагала, что после вчерашнего юноша будет обходить Нейро стороной, пусть он и не понял, что с ним сделали. Да и вечерние события тоже вряд ли вдохновляли на общение с демоном: Акане, конечно, не видела раскуроченную дверь, но воображение у неё было неплохое. Нейро разочарованно оглядел визитёра, однако первый порыв — отправить «личную жизнь» мокрицы обратно туда, откуда явился, — всё же подавил. — Добрый день, Ногами-сан, — сказал Куранноске, нерешительно топчась около двери. Демон кивнул и вдруг оживился: — Добрый день, Арисугава-сан! Проходите, садитесь… можете на диван, можете в кресло… — Да нет, спасибо, я постою, — поспешно отказался историк: блеск в глазах шефа Яко-тян ему очень не понравился. — Я так, на минуточку. — Жалость какая. — Нейро прошёлся по офису и, подумав, уселся на стол. — На минуточку, значит? А что случилось? Я уже почти ушёл. Дела, знаете ли. — Да-да, я понимаю… — Куранноске замялся. — Э… Ногами-сан, я сегодня видел профессора Ямагути. Он говорил странные вещи… — Бывает, — сказал Нейро, не дождавшись продолжения. — Профессора — они такие, даже у нас. — У вас? — Там, где я учился, профессура тоже была очень странная, — сообщил демон, мечтательно возводя глаза к потолку. — Суровая… ошибки обходились очень дорого... Вас собираются отчислить? — Нет! — Куранноске сдёрнул с носа мгновенно запотевшие очки и начал протирать стёкла. Такой ужас ему в голову не приходил. — За что? А вы думаете, могут? — Да нет, не могут, — с сожалением признал Нейро, который, в сущности, врать не любил. Даже если бы профессор Ямагути рассказал, как студент Арисугава приставал к нему с идиотскими вопросами… нет, за такое не отчисляют. — Не за что, вы правы. Тогда в чём дело? Арисугава-сан, вы простите, но я действительно собирался уходи… — Он расспрашивал про вас! — выпалил Куранноске и с размаху нацепил очки. За последние дни он пришёл к выводу, что очки гораздо лучше линз: в них он отчего-то чувствовал себя увереннее, чем в линзах. Демон пожал плечами. Его профессорский интерес не волновал. — …Расспрашивал, кто вы такой и кем приходитесь Яко-тян. А я не знал, что сказать, потому что не понимал, почему он об этом спрашивает… Мы ведь вчера с ним разговаривали, но, Ногами-сан, я ничего не помню! — Такое тоже бывает, — невозмутимо согласился Нейро. — Усталость, стресс… Люди — хрупкие создания. Кстати, я продолжаю работать по делу Мориоки. Вы же хотите знать, что произошло? Такой печальный конец… Мгновенно позеленевшее лицо историка почти умилило демона — как лишнее подтверждение хрупкости людского рода. — Водички? — спросил он сочувственно. Куранноске помотал головой. — Как хотите. Арисугава-сан, если у вас всё, мне пора. Нейро двинулся к двери, на ходу прикидывая, стоит ли ещё разик дать ментального пинка этому нервному зануде, или лучше не рисковать его нежной психикой. Не то чтобы демона очень волновало здоровье Куранноске, но снова выслушивать от мокрицы заявления вроде «Ненавижу!» ему совершенно не хотелось. Однако принять решение Нейро так и не успел. Историк оправился на удивление быстро и, сверкая очками, заступил ему путь. — Профессор сказал, что вы — подозрительный тип! — заявил он с надрывными нотками в голосе. Нейро кивнул. — Вы что, согласны? — Вполне. Я крайне подозрительный тип, — подтвердил демон, забавляясь: вытаращенные глаза за стёклышками очков выглядели на редкость смешно. — Ногами-сан, я просто обязан вас спросить! Чего вам нужно от Яко-тян?! Акане, наплевав на конспирацию, бешено заметалась в своём углу, пытаясь привлечь внимание шефа, но Нейро только поднял брови: — Ничего. Что мне может быть от неё нужно? — Вы с ней даже в одном доме живёте! — И что? — Ходите к ней по вечерам! — Э… — А вчера вообще!.. — юноша запнулся. — Что — «вообще»? — с любопытством уточнил Нейро и вдруг почувствовал, что щёки странно загорелись. Похоже, непроизвольные реакции продолжали возникать спонтанно и в самый неподходящий момент. — Так что «вообще»? Демон стянул перчатку и потрогал щёку. Куранноске в ужасе уставился на заострённые ногти, больше напоминавшие когти. …И в самом деле, что-то странное. Нейро даже пожалел, что в офисе не было зеркала: Яко неоднократно пыталась повесить около двери эту, по мнению её шефа, абсолютно ненужную вещь, но демон повадился устраивать в зеркалах ловушки, и, пару раз отчистив лицо от копоти и краски, девушка решила, что красота таких жертв не стоит... Историк снял очки, протёр полой рубашки и снова надел. Ногти никуда не исчезли. — Вы что, извращенец? — спросил он шёпотом. — А Яко-тян… — Не знаю, что вы вкладываете в понятие «извращенец», — подумав, ответил демон. — Возможно, в каком-то роде вы правы, конечно… — Я так и знал! — …но при чём тут моя помощница? — Вы покраснели! — упорствовал Куранноске. — Видимо, я тоже несовершенен, — с сожалением признал Нейро, машинально касаясь лица. — Так что вам от меня надо? Так и быть, я извращенец. Не возражаю. Всё? Если будут новости о деле вашей подруги, мы сообщим. — Мы?! — Могу лично я, — пообещал снисходительно демон. — Или это сделает Яко-тян. Хотя она – вряд ли. У нас всегда очень много работы, вы же понимаете, Арисугава-сан? — Не понимаю! Я не понимаю, что значит «мы»? Демон похлопал глазами, демонстрируя высшую степень изумления. Получилось у него это, как всегда, отменно, но Куранноске не оценил. — По-моему, вы не в себе, Арисугава-сан, — сказал Нейро, убирая умильное выражение лица. — С мо… с Яко-тян мы работаем… давно. Вы сколько с ней знакомы? — Два месяца! — Это не очень много. Не понимаю, по какому праву вы портите мне настроение, предъявляя какие-то странные претензии. — По такому, что я… я её… — Ну? — Я её люблю! — выговорил наконец Куранноске и снова вцепился в свои очки. Демон помолчал. — Любовь… Ай любила Сая — и получила пулю. Сасадзука любил свою семью — и совершенно по-идиотски погиб. Харукава любил ту больную девчонку — и создал искусственный интеллект, который чуть не погубил весь мир… Любовь разрушает, — подытожил неожиданно Нейро. — Зачем кого-то любить, если в конце ждёт боль и смерть? Не понимаю. Абсолютно бессмысленная эмоция. — Я не знаю, о ком вы говорите, но… Вы что, хотите сказать, что никогда никого не любили? — недоверчиво спросил Куранноске. Демон снисходительно усмехнулся. — Нет, конечно. Зачем? — И… Яко-тян… — Как вы мне надоели, Арисугава, со своей Яко-тян! Лицо Куранноске озарила радостная улыбка, и Нейро насторожился, не понимая, что же такого приятного он сказал. — То есть вы не любите Яко-тян? — уточнил историк. — Чего? — Демон захлопал глазами, на сей раз совершенно неподдельно. — И она вас не любит… — продолжил Куранноске, улыбаясь всё шире и шире. — Хотя что я говорю, она и не может вас любить!.. «Я тебя ненавижу!» — …вы же её совсем замучили! Вы с ней обращаетесь как с вещью, и никогда не слушаете, что она говорит, и вообще всё время над ней издеваетесь! А Яко-тян — она… «…ненавижу…» Сказать, всё, что он думает, историк не успел — удар об стену выбил из его лёгких остатки воздуха. Юноша беспомощно задёргался, пытаясь разжать сомкнувшиеся на горле пальцы. Сквозь шум крови в ушах пробился свистящий шёпот: — Слушай внимательно. Если ты ещё раз посмеешь приставать ко мне с идиотскими вопросами, я тебя уничтожу. Ты понял? Пальцы разжались. Куранноске, кашляя, сполз по стене и слепо зашарил вокруг, пытаясь найти очки. Очки почему-то обнаружились на носу. А вот шефа Яко-тян в офисе уже не было. Квартира Ногами Нейро напоминала сарай, в который забрались воры и вынесли всё, что было не приколочено, оставив только голые стены. Посреди гостиной одиноко стоял диван — тот самый, который демон утащил на прошлой неделе, и Яко подозревала, что в соседней комнате дела обстоят ещё хуже, а на кухне, скорее всего, нет ничего, кроме раковины. Впрочем, думать о разных ужасах детективу не хотелось. — Нейро? За те несколько секунд, которые Яко потратила на то, чтобы добежать до межквартирной двери, демон определённо не успел бы никуда уйти, однако в гостиной было пусто. И в спальне — а Яко осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь, — тоже. Кстати говоря, она оказалась права: кроме стен, пола и потолка, там не было ничего… Потолок! Яко задрала голову и обнаружила хозяина квартиры прямо над собой. Нейро удобно устроился там, где, по идее, должна была висеть люстра, и задумчиво разглядывал мечущуюся по квартире мокрицу. — Что случилось? — спросила Яко, устало опускаясь на диван. Определённо, пора было что-то делать, иначе очередная выходка дражайшего шефа имела все шансы загнать её в могилу. Например, снова заныла проклятая нога — похоже, пробежка ей не понравилась. А ведь, судя по непринуждённости позы, всё с Нейро было в порядке… да и что с ним могло быть не в порядке? Разве что проголодался — шутка ли, уже почти неделю без слопанных загадок. — Нейро? В чём дело? Демон зевнул во всю клыкастую пасть и потянулся. Выглядело это странновато, но Яко за столько лет привыкла. Оставалось надеяться, что Нейро не решит сию минуту рухнуть ей на голову или, наоборот, затащить её на потолок. С него бы сталось. — Ты закончила со своей ерундой, мокрица? — поинтересовался демон. Голос был спокойный-спокойный, как будто не его обладатель только что изуродовал в очередной раз дверь. Даже две двери. — Или продолжишь бездельничать дальше? От такой несправедливости и нахальства Яко чуть не свалилась с устойчивого дивана. — Так ты же сам сказал, чтобы я… — Сказал, — согласился Нейро. — И что? Ты ведь никогда не слушаешь, что я тебе говорю, насекомое. Яко помотала головой, пытаясь понять причудливый ход демонской мысли. Не получилось. Если он узнал, что она ослушалась его приказа и выходила из дома… нет, наверное, в этом случае она бы уже висела вверх ногами или сидела в диванном ящике. Бррр! — Я всё сделала, — примирительно сказала она — спорить с Нейро всё равно было бесполезно. — Завтра сдам профессору Ямагути и снова буду работать. И нога… — Это меня не интересует, — перебил её Нейро ровным голосом. «Неужели всё-таки узнал…» — Ну да, да! Я была в кафе! Извини! Зато знаешь, кого я там встретила? Акиру! Ту подру… — Это меня тоже не интересует. Кажется, Нейро её даже не услышал, и Яко почувствовала совершенно идиотскую обиду, хотя, по идее, надо было радоваться. Правда, про Акиру следовало сказать всё равно. Ладно, если Нейро — невиданное дело! — не беспокоит нарушение его указаний, это скорее хорошо, чем пло… — Сегодня в агентство заявился Арисугава, — так же ровно продолжил Нейро. — Я тебя предупреждал. «Чёрт!» Яко почувствовала, что ей становится нехорошо. — Что ты с ним сделал? — спросила она, лихорадочно перебирая варианты. — Ты… он живой? Нейро удивлённо пожал плечами. — Разумеется. Яко выдохнула. В качестве самого дурного варианта фигурировало аккуратно разобранное на анатомические составляющие тело несчастного историка, хотя в чём-в чём, а в живодёрстве Нейро замечен никогда не был. Разве что моральном… та-а-а-ак. — И не использовал никакие свои приёмы? — уточнила она подозрительно. — Нет. — А вчера… — Нет, я ничего не использовал. Демон был спокоен как смерть, и Яко почему-то захотелось спрятаться в тот самый диванный ящик. Добровольно. Однако долг требовал выяснить всё до конца. — Ты думаешь так сильно, что я слышу скрип твоих мозгов, — презрительно сказал Нейро. — Всё очень просто, как ты любишь говорить. Этот щенок посмел задавать мне вопросы. — Какие ещё вопросы? — растерянно спросила Яко. — О Кане-тян? Ну, Нейро, она же его подруга, это всё понятно… — …Я не знаю, что он о себе возомнил и что возомнила ты, — продолжил, не слушая, демон. — Выбирай: либо это ничтожество, либо… либо ты будешь делать так, как говорю я. Ты принадлежишь мне. А мне не нужны непослушные рабы! …Если постоянно долбить по кирпичной стене — по одному и тому же месту — в ней обязательно появится трещина. Или даже дыра. В любом случае, стена уже никогда не станет прежней. За время общения с Нейро Яко привыкла, что демона можно либо слушаться, либо… слушаться. Собственно, ей и в голову не приходило поступать ему наперекор. Во-первых, обычно (то есть всегда) он был прав, во-вторых, ей и повседневных «развлечений» хватало, а уж какую кару Нейро мог измыслить за непослушание, даже думать не хотелось. Взбунтовалась Яко только однажды и вспоминать об этом не любила. Это оказалось больно. И не потому, что Нейро потом залепил ей пощёчину, а… по-другому как-то больно. Задумываться об этом тоже не следовало. Яко и не задумывалась, тем более что демон ей ни о чём не напоминал — видимо, считал, что инцидент исчерпан. Вообще, Нейро был неплохим напарником, если, конечно, не считать постоянных издёвок и ловушек, но ведь на то он и демон, должно же в нём быть что-то дурное, пусть это дурное и отдаёт отчётливо инфантильностью и врождённой вредностью. Такое и у людей, в сущности, бывает… Яко сама не замечала, как раз за разом оправдывала любой выбрык своего то ли шефа, то ли коллеги, хотя, конечно, временами ей надоедали иголки, обнаруживающиеся в самых неожиданных местах, волосы, встающие дыбом от хитро подведённой проводки, или очередной крюк в стене, на котором приходилось висеть с какой-то ведомой только Нейро целью. Но это, пожалуй, было вполне безобидно. А теперь — нет. И кирпичная стена, стоявшая доселе несокрушимо, не просто дала трещину, а рухнула. — Знаешь, что? Я не рабыня, не насекомое и не мокрица, — сказала Яко звенящим голосом. — И я тебе не принадлежу! — Неужели? Насмешливые нотки в голосе демона взбесили Яко ещё больше. — Именно так! Демон сощурил глаза. — То есть ты выбрала… — Я не буду ничего выбирать! Я живой человек, а не машина! Это тебе всё равно, кто рядом с тобой, а мне нет! Нейро спрыгнул с потолка и смерил Яко оценивающим взглядом. Девушка вскинула подбородок. — Мне всё равно… — задумчиво сказал демон. — Хорошо. Мне действительно всё равно. А раз так, ты — мне не нужна. Думаю, найти тебе замену будет легко… Свободна! — Вот и отлично! Яко поднялась с дивана и прошествовала к двери, старательно обогнув Нейро по дуге. Тот не шелохнулся. На пороге она обернулась: — Лучше бы ты не возвращался! Дверь гулко ударилась о косяк. Последний осколок, чудом удержавшийся в раме, жалобно звякнув, последовал за своими собратьями. Выдержки хватило ненадолго. Оказавшись в своей квартире, Яко сначала замерла, а потом схватила ноутбук, запихнула его в сумку и вылетела за дверь, на ходу набирая номер телефона Тивы. Судя по звукам, она оторвала подругу от ужина, но сейчас ей было не до церемоний. — У меня проблема! — без предисловий сказала Яко. — Можно я у тебя переночую? — М-можно, — судорожно сглотнув, ответила Тива. — А что случилось? — Я тебе потом объясню… Ох, ладно, извини! — Яко!.. Но Яко уже нажала на отбой. Второй этаж. Первый. «Нет, к Тиве я не поеду. Она пристанет с расспросами, а мне это не надо… Тогда куда?» В общем-то, хотелось не «куда», а «откуда». Отсюда. Из этой квартиры, этого дома… из этого города и вообще из этого мира! Куда угодно — лишь бы подальше от существа, которое смеет считать тебя своей собственностью. Все эти «мокрицы», «насекомые», «инфузории», «рабыни»… Боги, неужели она в самом деле наивно думала, что он это не всерьёз? В самом деле поверила, что они напарники?.. Дура! Вот в этом Нейро прав! Только круглая дура может считать, что демон сочтёт человека равным себе! А она-то ещё его жалела! Дура, дура, сто раз дура!.. Яко затормозила перед входной дверью и упёрлась в неё лбом, пытаясь отдышаться. В горле стоял колючий комок, как будто она не спускалась с третьего этажа, а залезала на верхушку небоскрёба. …Легко рассуждать о том, что на твоём месте может быть кто угодно, но ведь всегда в глубине души считаешь, что это не так. Что ты одна такая, единственная и неповторимая. И вроде бы с тобой согласны. Тебя иногда хвалят и даже, кажется, ценят… Над ухом заорал домофон. Яко вздрогнула и, машинально нажав на кнопку, вышла из подъезда. Кто-то перегородил ей дорогу. — Яко-тян! Девушка подняла голову и уставилась на говорившего. — А, это ты… С тобой всё в порядке? — спросила она рассеянно. Перед ней стоял Куранноске. Немного всклокоченный, раскрасневшийся от быстрого бега, но вполне живой и здоровый. — Да! То есть нет! Яко-тян, что случилось? Ты что, плачешь? — Я плачу? — удивилась Яко. — Тебе кажется... Так да или нет? И почему ты держишься за шею? — Потому что!.. — Куранноске, отчётливо стукнув зубами, захлопнул рот. Очень хотелось рассказать Яко-тян, какая скотина её начальник, но жаловаться было как-то неприлично. Ну, в самом деле, что он такого сказал? Чистую правду. Просто некоторые люди, похоже, не способны на нормальный диалог. Но жаловаться всё ж таки недостойно… А шея, между прочим, болит!.. Или рассказать? Яко-тян очень грустная, но, может быть, если рассказать, она, наконец, поймёт и… — Понятно, — кивнула Яко. — Кстати, Куранноске-кун, о чём ты спрашивал Нейро? — Э… Когда? — Сегодня. Недавно. Хотя это, наверное, неважно… …А потом оказывается, что ничего не было. Ни открытий, ни беспокойства, ни привидевшейся доброты. И даже те крохи одобрения, которые тебя так радовали, — всё это до времени. Длинный поводок. Иллюзия свободы. Косточка в награду за послушание… Куранноске замялся. Рассказать о том, как его чуть не убили, хотелось, а вот обо всём остальном, пожалуй, нет. Если подумать, то и про «убили» говорить не стоило: вот если бы он дал сдачи, как мечталось уже неделю, тогда да, тогда в этом было бы что-то эдакое… ну… правильное, что ли. А так… Минуточку, откуда она знает?! …Живое воображение оказалось очень кстати. Яко представила себя в строгом ошейнике, на цепи и почему-то в виде Момо-тян, и её передёрнуло от омерзения. Нет уж, она не такая! Ну и что, что терпела столько лет? У всех бывают ошибки. Надо уметь оставлять прошлое в прошлом, но это не значит, что можно упасть и сложить лапки. Никаких лапок! Из своего дома она никуда уходить не обязана, там даже дверь почти не запирается! При мысли о двери Яко не выдержала и захихикала. Смех был явно истерический, но уж лучше так, чем рыдать в три ручья, оплакивая совершенно недостойные этого вещи. Куранноске испуганно уставился на подругу. — Яко-тян, ты что? — Да ничего. — Яко усилием воли подавила смех. — Куранноске-кун, извини, я спешу… Спасибо, что зашёл. И она, решительно поправив ремень ноутбука, скрылась обратно в подъезде. Историк дёрнулся было за ней, но резко остановился, поражённый странной мыслью. Мысль была глупая, нелогичная и вообще не лезла ни в какие ворота, но… Неужели он ошибся? Нейро успел вернуться обратно на потолок и даже, кажется, задремал, но, услышав тихий хлопок входной двери в соседней квартире, усмехнулся и открыл глаза. «Ненадолго хватило. А ведь я чуть не поверил…» Демон досадливо мотнул головой, отгоняя невесть откуда взявшееся чувство, сильно смахивающее на облегчение. Ничего удивительного в возвращении мокрицы не было. Любое сражение заканчивается победой того, кто сильнее, а сильнее — он. И умнее. И старше. И вообще… Может быть, он даже не станет её наказывать... Даже определённо — не станет. В конце концов, вернулась же, да ещё так быстро. Вот сейчас войдёт и скажет… Ладно, поглядим. В окне быстро сгущались апрельские сумерки. За стеной изредка раздавались лёгкие шаги, через разбитую раму двери мелькала тень… Но никто так и не вошёл.