Думаю, что все еще люблю тебя (ты не против)

Когда Сара на следующий день возвращается на Вэйврайдер — утро уже переходит в день — ее губы все еще покалывает от последнего перед ее уходом поцелуем от Леонарда. Она идет прямо на кухню — камбуз, какая разница? — чтобы приготовить себе завтрак, и замирает, увидев уже занятых едой Мика и Амайю. Амайя понимающе улыбается, и Мик внимательно наблюдает за Сарой, запоздало кивая. К ним заходит профессор, растерянно оглядываясь по сторонам, прежде чем замечает Сару. — А, Сара. Как там ваш кавалер, который занимает все ваши ночи? — У него все хорошо, — отвечает она, оглянувшись на Мика, чтобы убедиться, что он понял, о ком она. Когда в комнате слишком долго повисает молчание, Сара чувствует укол вины и продолжает. — Простите, что меня нет по ночам, но я все равно обычно жду, пока все заснут. — Никто не винит тебя за то, что ты находишь утешение там, где можешь, Сара, — говорит Амайя и профессор кивает. — Именно. Особенно, после, э… — После того, как босс пытался тебя убить, — заканчивает Мик. Он резко встает, выбросив остатки своей еды, и выходит. Мартин опускает взгляд на свою кружку, затем вежливо кивает обеим женщинам, и тоже уходит. Позабыв о еде, Сара вздыхает и обмякает на стуле рядом с Амайей, уронив руки на стол и спрятав в них лицо. — Все, кто знал Леонарда, плохо справляются, — говорит Амайя мягко. — Нейту и мне легче. Мы не сражаемся с кем-то, кто был нашим другом. — Я не знаю, что делать, — говорит Сара. — Перестань брать его на себя, — говорит Амайя твердо, но утешающе, и Сара поднимает голову, чтобы взглянуть на нее. — Ты нужна нам, чтобы победить остальных, Мерлина и Дарка. Мы продолжим проигрывать им, если ты не поможешь. — Она колеблется. — К тому же, не думаю, что ты можешь справиться с Леонардом, из-за того, что он для тебя значит. И ты не должна пытаться. В конце концов Сара проводит остаток дня с командой. Все напряжены, все ищут следы присутствия Легиона, и корабль окутывает мрачное облако предчувствия беды. И хотя она хочет быть с командой, она не может не считать часы до того момента, как сможет выдвинуться к Леонарду. С ним лучше. Не просто секс, который является их любимым видом снятия стресса, но все в нем помогает ей расслабиться. Она может сосредоточиться на настоящем, вместо того, чтобы представлять все возможные последствия следующего столкновения с Легионом. Она может дышать, несмотря на то, что она, может быть, еще никогда не была ни на ком так завязана, как на нем, что совсем не звучит воодушевляюще. Он не был твой версией меня, сказал Леонард, и… Он ее. И она его, насколько это вообще возможно для двух людей принадлежать друг другу, и это глупо, учитывая их ситуацию, неудачное время, то, что все это может в один момент привести к катастрофе. Но это правильно. Сейчас только он имеет смысл, и пока Сара проживает день, она держится за то, что вскоре настанет ночь. И когда она собирается уйти чуть раньше одиннадцати вечера, Мик уже ждет у двери. Он ничего не говорит, только напутственно кивает, и тихо следует за ней. *** Осталось два дня. Два дня, и он не может рисковать, выйдя наружу, остается только ждать. Он тратит время на чтение, затем на приборку. Он включает телевизор, только чтобы тут же его выключить, слишком много звука. Он находит бумагу и пишет письма Саре, Мику, Лизе, письма, которые, он надеется, им никогда не придется прочитать, письма, которые наверняка перестанут существовать, если и правда понадобятся. Это бессмысленная работа, но, по крайней мере, он может это сделать, он может занять ими голову. Он ждет Сару, и когда раздается стук в дверь, он немедленно расслабляется, хоть и догадывается, что стук значит, что она не одна. — Сара. Мик, — здоровается он с гостями спокойно, распахивая дверь, чтобы они вошли. Мик входит первым, а за ним Сара, пальцами задев руку Леонарда. Мик был нечасто с тех пор, как Леонард попытался его отпугнуть, но его старый друг садится в единственное кресло, как будто оно всегда принадлежало ему, включив телевизор и удобно устроившись. Леонард не может удержаться от ухмылки. Он отводит взгляд от партнера и видит, что Сара ему улыбается, и пытается укротить выражение своего лица. Он практически уверен, что это ему ни черта не удалось. — Ему нужно было тебя видеть, — тихо говорит Сара. — Я не смогла отказать, хотя часть меня и хотела. — Она остро смотрит на него, давая понять, что имеет в виду. Леонард ухмыляется, подавляя ответную волну жара, и кивает в сторону гостиной. — Идем? Леонард садится на пол рядом с креслом, ожидая, что Сара сядет по другую сторону, так же, как когда они в последний раз вот так смотрели телевизор вместе, но вместо этого после секундного колебания, она садится между его ног и ложится спиной на его грудь. Он замирает, наверно, слишком надолго, но через минуту выдыхает. Его обычные доспехи здесь не нужны. Он не хочет прятаться. Он переносит вес, прислонившись к креслу и опираясь на руку, вторую обвивая вокруг ее талии. Ее довольный вздох привлекает внимание Мика, но он только ворчит и снова возвращается к просмотру ситкома. Когда серия заканчивается, Мик выключает телевизор. — Сара сказала, что тебя два? — говорит Мик, скорее заявляя, чем спрашивая. — Да, — отвечает Леонард. — Есть план, как с этим разобраться? Леонард крепче обвивает руку вокруг Сары, и она накрывает ее своей. — У меня есть идея, — наконец отвечает Леонард, — но думаю, что будет лучше, если я придержу ее при себе до определенного момента. Сара наклоняет голову на бок, чтобы посмотреть на него, и Леонард думает, что поступает правильно, не рассказывая ей все. Достаточно того, что она знает, что у него есть план. Если он найдет, чем она может помочь, он тут же ей расскажет. А до тех пор… — Доверься мне, — говорит он тихо, обращаясь к ним обоим, несмотря на то, что его взгляд приклеен к Саре. Они еще немного говорят, о команде, о прошлых миссиях, пока Мик не встает, чтобы уйти. — Ты остаешься, да, Блонди? — Она кивает, и он продолжает. — Вернись завтра пораньше. Наши в последнее время плохо спят. — Я приду, — отвечает Сара. Мик встречает взгляд Леонарда, и он достаточно знает Мика, чтобы прочитать в его глазах предупреждение и принятие, прежде чем он поворачивается и уходит. — Пора спать? — спрашивает Сара, и Леонард садится, обнимая ее обеими руками и закрывая глаза. — Пока нет. *** Вернувшись на Вэйврайдер, Сара встречает еще один день, такой же, как предыдущий, время тянется, напряжение растет и не дает расслабиться до темноты. Но день сегодняшний кое-чем отличается от вчера: они получают сообщение из СТАР Лабс. — Привет, народ, — говорит Барри Аллен, когда Рип проигрывает для них сообщение. — Просто хотел, чтобы вы знали, что, э, мы позаботимся о спидстере. Но вам придется заняться остальным. — Значит, четвертый — спидстер, — бормочет Сара, и получает в ответ согласные кивки. — О, и передайте вашему Леонарду, что прогноз не изменился. Сара напрягается, когда запись заканчивается, и видит, Мик тоже напряжен. — О чем он? — спрашивает Рэй озадаченно. Сара чувствует на себе взгляд Амайи, но не дает себе посмотреть на нее. — Должно быть, колебания временной линии влияют на их воспоминания, — предлагает профессор Штейн. — Должно быть, они не помнят, что случилось с человеком, который путешествовал с нами. — Сара расслабляется, когда команда принимает это объяснение. Почему-то они не делают вывод, что их Леонард месяцами скрывался в Централ-Сити, прячась ото всех, кроме нее и Мика. Удивительно. Они продолжают обсуждать стратегию, Сара рассказывает все, что может, о методах обучения Лиги, и команда осторожничает, избегая говорить о том, что делать с Капитаном Холодом, хотя знают, что без боя он не сдастся. Когда они уходят с мостика, Сара все еще чувствует, что Амайя смотрит на нее, но так ничего и не говорит. *** Это его последний день. Завтра он должен будет столкнуться с собой. Завтра настанет конец его мира, или мира вообще. Завтра он может быть в очередной раз вынужден оставить всех, кого любит. Но сегодня он здесь. Он жив, и он может и идет встречать Сару с поцелуем, когда она показывается раньше обычного. Она улыбается ему, прежде чем становится серьезной. Она идет в кухню и облокачивается о стол, глядя на их списки, которые давно не пополнялись. — Сегодня с нами связался Барри, — говорит она, и он замирает. — Он сказал, что они разберутся со спидстером, видимо, этот тот четверый. А еще он просил передать тебе, что прогнозы не изменились. — Она поворачивается и не моргает. — Это имеет что-то общее с той идеей, о которой ты говорил вчера? Он медленно кивает, и она продолжает за ним наблюдать. — Я хочу знать? — спрашивает она. — Ты сказал довериться, и я доверяю, просто… Я хочу знать? Леонард сглатывает и качает головой, тут же сомневаясь в решении, едва его приняв, но ничего не изменилось; это все равно ничем не поможет, все еще только причинит боль. Он не может позволить ней колебаться, когда ей нужно будет защищать себя или спасти команду от него. Сара долго выдыхает. — Хорошо. Она вытаскивает из заднего кармана пачку карт. — Хочешь? Они играют несколько раз, прислонившись к столу, и Леонард наслаждается каждым мгновением между игрой и моментом, когда он закрывает глаза ночью. И когда он засыпает, ему снится грядущий день. Ему снится проигрыш. *** Сара просыпается, не до конца понимая, что не так. Она замечает, как напряжен Леонард. Его руки каменеют, лицо напряжено, но глаза все еще закрыты. Быстрый взгляд вокруг подтверждает, что почти наверняка ее разбудило именно это. — Лен, — мягко зовет она, гладя его по плечу. Когда он не просыпается, она садится, не нависая над ним, и пытается чуть громче. — Леонард, все хорошо. Ты спишь. — Снова, без ответа. — Эй, Леонард, — с нормальной громкостью говорит она. Он садится с громким выдохом, едва ли не охом. Его глаза, несмотря на темноту, не отрываются от ее, и несколько секунд проходит, пока он не протягивает руку и прижимает ее к себе, пряча лицо в изгибе ее шеи. Она чувствует, какое горячее у него дыхание, какое прерывистое и тяжелое, и обвивает его руками, пока напряжение его тела не исчезает. — Хочешь поговорить об этом? — спрашивает она. Он отстраняется, качая головой, и его взгляд падает на ее рот. Он снова тянется вперед и словно пожирает ее, его рот так безжалостен и голоден. Сара отвечает тем же, и вскоре они оба задыхаются, и каждый рывок ее бедер все ближе толкает ее к краю, и когда она падает, их имена звучат, как молитва. *** Леонард открывает глаза. Его первая мысль — удовольствие от того, какая теплая и мягкая Сара рядом с ним. Вторая — вполне возможно, что он в последний раз просыпается вот так. Это может быть последний раз, когда он вообще просыпается. Он так и не избавился от отчаяния, не дававшего ему спать накануне. Это не помогает, он вполне уверен, но он не может задвинуть эмоцию. И разве это не то, что, как он решил, ему нужно? Эмоция, желание просыпаться вот так каждый день всю жизнь, необходимость увидеть сестру… Это то, что даст ему толчок. Он знает. Так что он позволяет себе принять то, что он чувствует к женщине в его объятиях. Он позволяет себе представить будущее с ней, вне этих стен. Он видит возможности, вероятности, надежды, и мечты, и, может быть, и когда она наконец просыпается и моргает, она вдыхает то, что видит. — Леонард. — Это почти шепот, и он опускает голову, чтобы коснуться ее рта, изливая каждую свою эмоцию в поцелуй и получая в ответ это же. Когда он отстраняется, она выглядит ошеломленной. Он думал, что она уже знала, что и как сильно он к ней испытывает, но если не знала, то знает сейчас. И ее вид, пока она готовится к выходу, пока говорит ему быть осторожным, отчего он понимает, что она подозревает, что сегодня что-то случится, любовь в ее глазах и прикосновениях, когда она целует его на прощание… Это даст ему силы продержаться этот день. Должно дать.