Армония Джастин Бейондлимейсон. Откровения Бога Смерти.

В детском приюте, где я оказался после смерти родителей, были несколько необычные правила. Все дети здесь уделяли огромное внимание учёбе, чтобы когда-нибудь стать заменой великому детективу L. Меня это абсолютно не интересовало. Кем бы ни был этот L, единственное, что скажет мне правду о нём, это его цифры. Только смерти я могу верить. Только она делает людей, погрязших в желаниях, непохожими друг на друга. Все дети в приюте были гениями, что нередко сопряжено с каким-нибудь заболеванием или странностями. Здесь даже к моим странностям относились без отвращения. Это нельзя было назвать теплом или состраданием. Просто кто-то позволил нам жить ради этого пресловутого L. Все дети здесь любили сладости, поэтому прямо в холле всегда был накрыт большой сладкий стол. Сладости стали тем, что сделало этот холодный приют домом для всех нас. Я всегда выбирался из комнаты по ночам, чтобы стащить со стола мой любимый клубничный джем. Обмазывался им, представляя, что это кровь, рисовал картину красивой алой смерти на своём лице и гулял до рассвета по коридорам, из которых огромные окна открывали вид на на освещённую лунным светом улицу. Забирался на чердак, чтобы немножко подумать или подремать. Ночью я всегда думал о смерти, о её вечной неприступной красоте. Очень скоро меня стали считать здешним призраком. А я откровенно веселился от этого. Мне нравилось пугать их, нравилось смеяться с их жалких воплей. И больше всего мне нравилось в это собственное безумие. Я был собой, собой настоящим, только по ночам. Дерзкий смех, смерть и клубника! Я любил смерть преданно и искренне, как верный пёс, несущий погибель. Я мечтал убивать, убивать красиво. Столько картин, столько образов смерти... но все они не те, недостаточно красивы. Я мечтал создать собственную идеальную смерть и воплотить её в жизнь.