Армония Джастин Бейондлимейсон. Откровения Бога Смерти.

Всё изменилось с появлением в нашем приюте новенького. Он удивил меня. По-настоящему удивил. Его звали Армония. Ему, как и мне, было чуть больше 12-и лет. Армония постоянно учился. Ночами он писал что-то в старых потрёпанных тетрадях, считал, читал и снова писал Мы жили с ним в одной комнате и умудрялись ладить, не слова ни сказав друг другу. Он был тихим и не доставлял мне проблем, как и я ему. Весь день он просиживал в библиотеке, а я валялся в кровати, страдая от собственного несовершенства и забываясь тревожным сном. Ночью он сидел над уроками, а я блуждал по приюту, измазавшись клубничным джемом. Спал Армония где-то между 3 и 7 часами утра. А его любимым лакомством были лакричные палочки. Он никогда не пытался приблизиться ко мне, как и я к нему. Но это не могло длиться вечность. Всё началось с того, что я преступил черту. Впервые своими руками я оборвал чью-то жизнь. Это был всего лишь котёнок. И это было невероятным новым чувством. Страх и пьянящее желание, торжество и ужас, смех и агония. Я сделал это на чердаке кухонным ножом. Я лизал его кровь. Этот солёный вкус, жар, привкус железа, вызывающий слабую тошноту. Я никогда не забуду все те чувства. Но это было слишком ярко, слишком много для первого раза. Я истерично смялся, плакал и снова катался по полу от смеха. Потом тошнота усилилась и я на ватных ногах, держась за живот, добрался до комнаты. Меня вырвало кровью в ванной. И это было чертовски смешно. Весь в крови и клубничном джеме, напившийся и того и другого. И не понять уже: кровь льётся у меня изо рта или клубничный джем. У меня не было сил даже встать на ноги. И именно тогда Армония проявил себя. Он дал мне пощёчину, совсем как подруга моей матери когда-то очень давно. "Ты жалкий отвратительный убийца!" Он сказал это, держа меня за волосы. Никогда раньше я не видел такой ярости и гнева в его глазах. Мне безумно понравились такие его глаза. По-своему я полюбил его. Теперь я с головой ушёл в учёбу, чтобы быть достойным его. Наша любовь была странной. Я хотел только видеть его глаза. Я недоумевал, чем же привлёк меня его гнев. Но со временем я понял: в нём было то, чего не доставало мне. Живая ярость. Я видел не просто раздражённого мальчишку. Я видел человека, готового убить.