***
Первый раз, когда они увидели друг друга, Гарри нёс тяжёлую коробку вверх по лестнице в свою новую квартиру. После трёх лет проживания в Лос-Анджелесе он наконец-то решил, что пора бы найти своё собственное жилье. Какое-то время он жил с Найлом, и хоть это было замечательно, но он оставлял полотенца на полу в ванной и очень много пил. Так что Гарри нашёл небольшую квартиру-студию всего в одном квартале от работы, достаточно большую, чтобы вместить его кровать, книжный шкаф и стул, с небольшой кухней и ещё меньшей ванной. Он собирался раскрасить одну из стен в синий, а его задняя дверь свободно открывала доступ на небольшой внутренний дворик с апельсиновыми деревьями и фонтаном. Он не мог дождаться, когда поселится в своей квартире, выйдет на задний двор с чашкой кофе, поворачиваясь лицом к солнцу, пока будет срывать апельсины, не заботясь о мелочах. Это было бы идеально. Это не случилось внезапно. Он не почувствовал холодок, пробегающий по спине и не уронил коробку, как в романтических комедиях. На самом деле, они едва встретились взглядом. Но пока Гарри тащился вверх по направлению к своей новой двери с высеченной 10, он взглянул вниз и увидел его. Мужчина выходил из своей квартиры, расположенной под его и на одну дверь в сторону, повернувшись спиной к нему, и запирал свою дверь. У него были совершенно чёрные волосы с приподнятыми концами, слегка сгорбленные плечи и чёрные ботинки. Это были первые точные характеристики, которые Гарри заметил сначала, и вероятно это имело для него важную роль. Гарри немного спустился вниз и попытался поймать то, как выглядит лицо парня. Когда Номер 3 повернулся, Гарри позволил себе только быстрый взгляд, меньше всего ему хотелось стать тем жутким парнем из Номера 10 в свой первый же чёртов день в новом доме. Они увидели друг друга всего на секунду, пока Номер 3 не махнул неопределённо рукой и направился к главному входу. Этот парень до нервозности привлекательный, такой, что тебе хочется приглаживать свои волосы, поправлять рубашку, проверять своё дыхание, просто чтобы быть рядом с ним. Он также выглядел знакомым, но Гарри не мог точно сказать этого. Но это был тот момент, когда Гарри понял, что он обречён. Потому что с этого момента и до конца, неважно какого, он никогда не сможет случайно пройтись по заднему двору с чашкой кофе и апельсином, не заботясь ни о чём. С этого момента и до конца, он всегда будет опасаться, что Номер 3 может наблюдать за ним из своего окна и смотреть на задний дворик и Гарри, когда он прогуливается, чтобы забрать почту. Гарри без сомнения знал, что теперь он никогда не сможет выйти из своей двери не интересуясь, видит ли его Номер 3. Потому что, может быть, он хочет, чтобы Номер 3 видел его. Он был обречён.***
— Так, как он выглядит? Опиши мне его, возможно, я знаю, откуда он. — Я не могу сказать, как он выглядит, он просто привлекательный мужчина, — Гарри сидел за своим столом на следующий день и возился с колонками, пытаясь правильно подключить их к своему ноутбуку. Найл сидел на стуле Гарри, ел йогурт, который принадлежал Гарри, и даже не обращал на это внимания. — Гарри, ты собираешься быть писателем, помнишь? Ты должен быть в состоянии описать даже дерьмо в невыносимо точных деталях. Придай чувств! Расскажи мне, что ты видел, и я попытаюсь сказать известный он или нет. — Боже, хорошо. Ладно, — Гарри повернулся лицом к Найлу, усердно обдумывая. — Возможно, он немного ниже меня, но не сильно. У него смуглая оливковая кожа, тёмные глаза и чёрные волосы. Он стройный, не слишком фигуристый, но и также не слишком тощий. Он носит эти действительно огромные чёрные ботинки, которые должны быть тяжелыми, и чёрную кожаную куртку. И у него проколото ухо. Найл сосредоточено смотрел на него. — Что? — Гарри, ты сказал мне, что ты видел его буквально десять секунд. Чёрт, он должно быть горячий, если ты запомнил всё это, — Найл усмехнулся сам себе. — Ну, да, он горячий, но меня всё равно волнует, что я смутно знал его лицо, но не помню откуда. — Не переживай, мы всё узнаем. На самом деле, пойдём, выйдем, может быть, он дома и мы столкнёмся с ним! — Найл вскочил, хватая свою куртку. Они спускались вниз по лестнице на задний дворик. Гарри пытался быть спокойным, нагло не смотря на медную 3, но Найл, конечно же, пялился на неё всю дорогу до главного входа. Но занавес опущен, свет погас и дверь закрыта. Номер 3 не дома, и Гарри старался не беспокоиться об этом. Он помахал Найлу, когда Найл пожал плечами, имея в виду "возможно в другой раз!" и проскользнул за дверь. Всё было не так, пока Гарри поднимался обратно по лестнице и остановился на половине пути, как и вчера, когда это дошло до него: он чёртов Гарри Стайлс. Возможно, в какие-то дни он и ненавидит себя, и теряет уверенность в себе, когда его мысли путаются, но он всё ещё Гарри. Однажды он улыбнулся парню в баре недалеко от дома, небольшая улыбка, он даже не пытался использовать её для чего-то, но ему всё равно сделали минет в туалете. Он мог сделать это. В следующий раз, когда он увидит Номер 3, он собирается улыбнуться, так, чтобы это сработало. Гарри может даже чувствовать себя как полное дерьмо, но он в состоянии сделать это.***
У Гарри не было шансов до следующей недели. Конечно, он мог набраться немного дерзости, которая всегда была в нём, спуститься по лестнице и постучать в дверь этого парня, попросить чашку сахара и улыбнуться ему через глазок. Но Гарри не предпринимал ничего, и его жизнь в противоречиях вполне подходила ему. Он позволял своей дерзости оставаться в покое, до тех пор, пока не появится возможность показать себя в естественном свете. Одно из преимуществ работы для "сайта новинок" это свободный доступ к "новым брендам", присылаемых им для возможной рекламы или продвижения. К сегодняшнему дню Гарри уже забрал домой книги, фильмы, планшет, вибратор и замечательный блендер, который стоил порядка четырёхсот долларов. Так что, когда его начальник предложил ему забрать домой коробку со спортивными программами на DVD и спортивной одеждой, он уже знал, кому он её отдаст. Гарри иногда нравилось ходить на пробежки, делать по несколько отжиманий, но, если честно, он был награждён прекрасным телосложением от природы, да и мускулистые ноги не выглядели бы хорошо в его чёрных обтягивающих джинсах, так что он был бы слегка долговязым, если бы работал над ними. Несколько раз, когда он видел, что Номер 3 заходил и выходил из своей двери, у него в руках была бутылка воды или спортивная обувь, поэтому Гарри и догадался, что, вероятно, он бегает. (Гарри также догадался, что Номер 3, вероятно, возвращается домой потный, запыхавшийся и просто немного грязный от пробежек в Гриффит-парке. Возможно, он с силой трёт свою кожу в душе, чтобы вычистить грязь и также возможно он, подогретый эндорфинами, грубо дрочит себе под тёплой водой. И Гарри, может быть, думал об этом, а может и нет, когда сам принимал душ...). Так что этим вечером, когда он поднимался по лестнице в направлении своей квартиры, он увидел Номер 3 точно таким же, каким он увидел его в первый день: спиной к нему, сгорбившегося, открывающего дверь. Гарри остановился, как вкопанный. — Эй, — сказал он, стараясь сделать голос громче. Номер 3 обернулся к нему, удивляясь. Его дверь захлопнулась, когда он сделал шаг назад. — Привет. — Мне кажется, мы видели друг друга несколько раз, с тех пор как я переехал сюда, но я никогда не представлялся. Я Гарри, я живу в квартире десять, почти над тобой. — О, да, ты новенький, — сказал Номер 3, прокручивая на пальце свои ключи. — Да. — Я Зейн, и очевидно, что я живу здесь, — сказал он, махая рукой на дверь и улыбаясь, когда направился к лестнице. Они пожали друг другу руки и легко улыбнулись. Гарри пока ещё не хотел использовать свою лучшую улыбку, он прибережёт её до лучших времён. — Зейн, это, возможно, покажется странным, но у меня на самом деле есть кое-что для тебя, если ты хочешь. Зейн просто смотрел на него, но настороженный взгляд уже стал проявляться на его лице. Гарри усмехнулся. — Ну, я просто видел, как ты занимался, а на моей работе иногда выдают бесплатную ерунду, которую отправляют из офисов. Так что у меня есть коробка с DVD и разные спортивные вещи, которые я никогда не буду использовать, и я подумал, что, возможно, тебе понравится это. Иначе, это просто будет валяться у меня в шкафу. Выражение лица Зейна тут же изменилось, и он внезапно стал улыбаться. Он улыбался так широко, что его лицо выглядело совершенно по-другому, более открыто. Гарри почти схватился за перила от того, насколько ярко это было, и он почувствовал, что его колени практически подгибаются. — Вау, это было бы действительно замечательно, спасибо. Ты уверен, что ты не хочешь оставить это себе? Бесплатная ерунда, это ведь бесплатная ерунда, да? — сказал Зейн, всё ещё улыбаясь. — Нет, ты совершенно точно можешь забрать всё. Я сейчас принесу это к тебе, ладно? — и затем он глупо жестом указал на дверь Зейна, дверь, которую он только что закрыл, дверь, на которую он заглядывался каждый раз, когда проходил. Гарри хотелось сброситься с моста. — Может, я просто сейчас поднимусь и заберу их? Так было бы проще. — Эм, да, конечно. Хотя в моей квартире небольшой беспорядок, так что не осуждай меня. Гарри быстро побежал вверх по лестнице и кинулся открывать дверь, пытаясь понять, достаточно ли у него времени, чтобы немного прибраться. Синяя стена позади его кровати до сих пор была пустой, никаких фотографий или произведений искусства. Повсюду валялась одежда, носок болтался на лампе, а на его столе в беспорядке были разбросаны разные блокноты и бумаги, после того как он пытался что-то написать. Зейн зашёл следом за ним, его руки были в карманах, а глазами он изучал комнату. — Тут не так уж грязно. Я видел хуже. Гарри посмотрел на него и увидел, что Зейн до сих пор улыбается. Интересно, он когда-нибудь перестанет улыбаться и его язык, прижимающийся к зубам, используется ли для чего-нибудь ещё, кроме того, чтобы подчёркивать эту идеальную улыбку? Ладно, теперь Гарри думал о языке Зейна, о том, какой он розовый, и о том, как его джинсы внезапно стали тесными, и он снова захотел сброситься с моста. Та дерзость, которой Гарри хотел воспользоваться, явно слилась в канализацию. Он чувствовал себя так, будто его выворачивает наизнанку. — Вот, держи, эта коробка заполнена всякими тяжёлыми программами тренировок, которые продаются в магазине по телевизору в четыре утра. Ну, ты знаешь, с этим огромным парнем, который заставляет людей прыгать по девяносто дней или что-то вроде того. И здесь же одежда и бутылки для воды. Но, конечно, я уверен, что у тебя есть одежда и бутылки, так что можешь выкинуть это, если оно тебе не нужно, — Гарри почувствовал, что от всего случившегося стало жарко. Его квартира и его синяя стена не были готовы для такого сегодня, и они определённо не были предназначены для того, чтобы принять такого прекрасного человека, как Зейн. Даже в его голове не было достаточно места, чтобы принять Зейна. Он чувствовал себя полностью вышедшим из-под контроля. — Спасибо тебе, правда. Это очень мило с твоей стороны, — сказал Зейн, вглядываясь в чёрную коробку. — Мне очень нравится бегать по Гриффиту, но было бы замечательно позаниматься по какой-нибудь программе, чтобы привести мою задницу в хорошую форму. — Мне кажется она в прекрасной форме. И вот оно. Это Гарри чёртов Стайлс. Гарри, возможно, чувствовал, что его опять выворачивает, но ничего не мог поделать и каждый раз проделывал этот финт с горячими парнями. Он ненавидел себя за то, что делает, но Гарри медленно вглядывался в лицо Зейна и на его лице образовывалась улыбка в несколько мегаватт, которая заставляет парней опускаться на колени в считанные секунды. Зейн должен был заметить это, но он посмотрел в сторону и засмеялся про себя. — Спасибо тебе за это, Гарри. В смысле, у меня скоро прослушивание и я пойду, так что увидимся, да? И также быстро, как Гарри испугался того, что Зейн пришёл к нему в квартиру, он также быстро захотел, чтобы тот остался, навсегда, если он захочет. — О, прослушивание, для чего? — Какое-то дерьмовое шоу на TBS или что-то вроде этого. Но прослушивание — это прослушивание. — Так ты актёр. Это круто. — Да, я полагаю, — Зейн потёр заднюю часть шеи и уставился в пол. — Ну, удачи. Я уверен, ты сделаешь их всех, — сказал Гарри, снова улыбаясь, на этот раз с большей страстью и слегка наклоняясь к Зейну. Зейн отстранился от него. — Увидимся, Гарри. И ещё раз спасибо! — Зейн тихо закрыл за собой входную дверь и пошёл вниз по ступенькам, перепрыгивая две за один раз, и как вспышка скрылся из виду. Гарри стоял на месте, как ему казалось, целую вечность, обдумывая весь их разговор. Он хотел поговорить с Номером 3, и он это сделал. Он узнал, что его имя Зейн и что его язык требует к себе внимания, когда он улыбается. Он узнал, что был прав на счёт пробежек. Он также узнал, что Зейн заставляет его чувствовать себя не комфортно в своих джинсах. И он был обречён.***
Они едва ли видели друг друга в течение нескольких недель и, когда их пути пересекались, Зейн быстро выбегал за ворота, на ходу через плечо желая Гарри хорошего дня. Гарри жил в Лос-Анджелесе уже три года, но это его первая своего рода дружба с настоящим актёром. Гарри думал, что Зейн Актёр один из самых занятых людей, которых он когда-либо встречал. После их первого разговора, Гарри посвятил Найла во всё, что узнал. Найл по-настоящему любознательный человек (он работает на отдел новостей, так что утверждает, что любопытство это просто его профессиональный навык), поэтому он и взялся выяснить, кто, чёрт возьми, такой Зейн и почему Гарри кажется знакомым его лицо. После небольшой слежки на IMDb, они сделали вывод, что "Номер 3 Зейн" это — Зейн Малик, актёр из Флориды. Он участвовал в нескольких шоу на ТВ, в случайных эпизодах здесь и там, и в одном, или двух, инди фильмах. Гарри понял, что когда он учился в колледже, он видел Зейна в эпизоде "CSI", в роли парня из братства, который убил свою девушку. (Это не то, о чём он должен рассказать Найлу, но у него встал, когда он смотрел этот эпизод, потому что персонаж Зейна и его друзья из братства провели вначале целых пять минут без рубашек и целовались в засос с девушками. Очевидно, лицо Зейна запомнилось после этого момента). Но Гарри знал, что он должен вести себя спокойно и делать вид, что он не знает о том, что Зейна показывали по телевизору в одном из его любимых сериалов. Он не хочет показаться странным после этого. И в совершенно не странном стиле этой ночью Гарри пролистывал фотографии и портреты Зейна на IMDb по крайней мере двенадцать раз, прежде чем заставил себя вылезти из-за стола. Гарри также знал, что ему нужно что-то осязаемое, чтобы укрепить их дружбу. Ему нужно что-то, что заставит их взаимодействовать, и он придумывает, по его мнению, довольно хороший план, учитывая все обстоятельства. В один из дней Гарри сидел за своим столом, притворяясь полезным и пытаясь писать, но на самом деле он просто прислушивался через своё открытое окно к шагам внизу на заднем дворе. Наконец, он услышал то, что, по его мнению, может быть шагами Зейна, крадущегося к своей двери. Гарри вскочил и схватил ключи, под предлогом, что он собирается проверить свою почту. Он прошёл вниз по ступенькам, как раз тогда, когда Зейн открывал свою дверь. — Эй! Давно не разговаривали. Как поживаешь? Зейн повернулся к нему с натянутой улыбкой на лице. — О, привет, Гарри. Всё отлично. Как ты? — О, ты знаешь, просто усердно работаю, пытаюсь придумать идеи для романа. Ничего интересного не придумал ещё, — Гарри открыл свой почтовый ящик, даже несмотря на то, что он проверял его раньше. — Да, это должно быть трудно, — сказал Зейн, когда начал открывать дверь. Он на самом деле хотел оказаться внутри и избежать этого разговора. Гарри никогда не сталкивался с разговором, от которого он бы не хотел сбежать, так что он в любом случае пошёл напролом. — Эй, я хотел попросить тебя об одолжении. Ты конечно можешь сказать мне нет, я не буду злиться. — Выкладывай. — Я собираюсь вернуться домой в Айову на свадьбу моей кузины на несколько дней, и я хочу поинтересоваться, смог бы ты поливать мой цветок, пока меня не будет. Тебе не надо будет делать это постоянно, просто раза три, чтобы он не умер. Я был полон решимости держать рядом с собой что-нибудь живое, а завести собаку это слишком утомительно, так что... — Гарри улыбнулся ему. — Эм, конечно. Да, я смогу сделать это. У меня может не быть слишком много времени. Просто дай мне знать, когда ты хочешь, чтобы я сделал это и, там, сколько воды надо будет и всякое такое. — Безусловно. Я напишу тебе кое-что и дам тебе запасной ключ, чтобы ты мог попасть в мою квартиру. Он достаточно большой, поэтому на самом деле не получится перенести его к тебе, — и в этот раз Гарри по-настоящему слышал себя, слышал, как с его языка слетает этот план, и он осознал, как чертовски глупо это звучит. Да, конечно, у него есть огромное растение на кухне и технически оно нуждается в поливе, пока он будет в отъезде, растение, которое он действительно хочет сохранить, растение к которому он достаточно сильно привязался, но он мог бы попросить об этом Найла. И сейчас он беспокоит своего очаровательного соседа, которого он едва знает, чтобы тот пришёл к нему в квартиру в своё свободное время и полил это чёртово растение. Но Зейн просто вежливо улыбнулся ему и сказал: — Конечно, Гарри, просто дай мне знать детали. Я смогу сделать это. — Спасибо тебе, серьёзно. Я буду отсутствовать всего несколько дней и за мной должок. — Не, ты мне ничего не должен, — сказал Зейн, когда повернулся к своей двери. И когда он заходил внутрь, Гарри сказал: — Я бы хотел быть у тебя в долгу. Возможно. Гарри улыбнулся и развернулся к лестнице наверх. — Увидимся, Зейн. Гарри позволил себе минутку отдышаться в своей квартире, прежде чем ударился головой о стену.***
— Подожди, почему этот список называется Джем Финч 101? Они стояли в квартире Зейна как раз перед тем, как Гарри собирался отъехать в аэропорт, три дня после их разговора о "Растительной заботе". Он передал Зейну маркированный список того, как заботиться о его растении, вместе с запасным ключом, и наблюдал за тем, как Зейн смотрел на него так, словно у него три руки. — Моё растение. Эм, я называю его Джем Финч. Говорят, что надо разговаривать с растениями, потому что это помогает им расти и это по-настоящему трудно разговаривать с чем-то безымянным, так что я назвал его в честь моего любимого литературного персонажа. Теперь Гарри действительно чувствовал себя так, словно у него три руки и он хотел ударить себя каждой из них. Он огляделся вокруг и заметил, что всё пространство у Зейна (точно такая же квартира, только зеркально отражённая от Гарри на противоположную сторону от лестницы) безупречно. Его мебель выглядела поношенной, крепкой и старой. Но всё было аккуратно, обувь идеально выставлена в ряд за дверью, и никакой видимой пыли на поверхностях, даже его кровать была заправлена. Когда Гарри повернулся к нему, с нахмуренными бровями, он изнемогал от желания спросить Зейна, какого чёрта взрослый человек заправляет кровать в современном мире. Но Зейн просто засмеялся и засунул список и ключи себе в карман. — Стой, дай мне свой номер телефона. Нам бы следовало всё-таки обменяться номерами хотя бы для того, чтобы если у меня появятся вопросы или что-то пойдёт не так, — Зейн держал свою руку протянутой, в ожидании того, что Гарри передаст ему свой телефон. — Ох, да. Вот. Это хорошая идея, — Гарри передал ему телефон, проскальзывая своими пальцами по коже Зейна только слегка, чтобы это ничего не означало. — Я имею в виду, не то чтобы с поливом растения могут возникнуть какие-то проблемы, — сказал Зейн, пока набирал ему свой номер. — Но ты написал целый список о том, как ухаживать за твоим растением, так что похоже будто ты сильно привязан к ней. Я подумал, что ты был бы не против быть со мной на связи, и ты бы мог узнавать, как она поживает, и посмотреть, достаточно ли я с ней разговариваю. — С ним. Зейн уставился на него. Гарри забрал обратно свой телефон, чувствуя, как его щёки становятся розовыми. — Ты странный, Гарри. Это тебе подходит. — Ты не странный, Зейн. Но ты кажешься действительно собранным и сконцентрированным, и это пугает меня. Зейн снова уставился на него. — Удачного полёта, Гарри. Я хорошо позабочусь о Джем, — сказал Зейн, улыбаясь, но эта улыбка не затрагивала его глаз. — Спасибо Зейн, скоро увидимся.***
Гарри решительно не думал о Зейне слишком много, пока находился дома. Конечно, Зейн отправлял ему по несколько фотографий Джем, чтобы позволить Гарри убедиться, что он не умер, но на другие темы они много не разговаривали. Гарри напился с Джеммой на свадьбе, говорил тосты своей маме перед всеми, потому что скучал по ней, и он отсосал шаферу в туалете в гостевой комнате. Пока он сосал член шафера, вроде Патрика, это напомнило ему о том, как Зейн назвал его странным, но его "странный" звучало необычно, и было похоже на "очаровательный". Его язык был тяжёлым, слюна стекала по уголкам рта, и Патрик грубо тянул его за волосы. Гарри застонал и представил, что возможно Зейн будет так же тянуть его за волосы, если у него когда-нибудь будет шанс, а Патрик ухватился за его затылок, чтобы толкнуться глубже к нему в горло. Потом Гарри подумал о том, что жить в Лос-Анджелесе хоть и весело, но всё же одиноко. Он почти засмеялся над тем, что проделал весь этот путь домой, чтобы только потрахаться. А потом он подумал о лице Зейна. И он кончил себе в штаны, как подросток.***
Джем был в порядке, как и обещалось. Гарри надеялся, что Зейн будет дома, когда он проколесит со своим чемоданом мимо его двери, но шторы были закрыты, а дверь заперта. Гарри открыл дверь в свою квартиру и увидел, что его запасной ключ лежит на столе, оставленный Зейном в последний раз, когда тот заходил поливать Джем. Гарри также надеялся, что найдёт повод, чтобы сходить к нему, отнести ему подарок или что-то подобное, но, к большому расстройству Гарри, Зейн был слишком любезен. Гарри подумал, что написать сообщение не будет слишком странным, чтобы поблагодарить за доставленные неудобства, поэтому он написал ему. Гарри: Эй, чувак, спасибо за помощь! Джем выглядит хорошо накормленным, его листья не сникли. :) Несколько минут спустя, когда Гарри стягивал с себя ботинки, его телефон запищал. Зейн: нет проблем, приятель. но эй у меня теперь к тебе есть просьба, если это возможно. Гарри начал потеть. Зейн мог буквально попросить Гарри убить кого-нибудь для него и он, вероятнее всего, сказал бы да. Даже если это небольшая просьба о чашке сахара, Гарри сгорал от любопытства узнать что это, выполнить и ткнуть Зейна лицом в то, что получится, чтобы его погладили по голове, как чёртового щенка. Он чувствовал себя словно наркоман, нуждающийся в дозе. Гарри: Всё что угодно, только скажи. Зейн: у тебя есть кабельное? Гарри: О, да, у меня есть кабельное. Я полностью зависим от телевизора, насколько это возможно. Ну также мне нужно это для работы. Зачем тебе? Зейн: ну, на самом деле, сегодня будет премьерный эпизод шоу, в котором я снимался, и я хотел бы писать твиты в реальном времени, объясняя какого чёрта это означает. ты не возражаешь, если я посмотрю его у тебя? я уйду сразу после него, клянусь. в 9? Гарри: Нет проблем, увидимся! Гарри начал расхаживать по комнате. Он осмотрел беспорядок в своей квартире и понял, что ему надо собрать все свои вещи вместе. Зейн очевидно привык, чтобы вещи были в порядке, и у Гарри промелькнула мысль, что он хочет быть тем типом человека, который делает всё так, как этого хочет Зейн. (Эта мысль испугала его, но он поспешно отбросил это в сторону.) Гарри разобрал свой чемодан, заправил кровать, скинул в кучу на полу всю одежду, а потом бесцеремонно затолкал её в шкаф, прибрался в ванной, пропылесосил и помыл посуду. Под конец всего этого он был потным и грязным. Поэтому он пошёл в душ и тщательно вымыл каждый дюйм своего тела. Было уже почти девять, и Гарри хотел, чтобы его квартира была идеальной. Без пяти минут девять Гарри заметил бутылочку смазки, выглядывающую из-под его кровати, и у него почти случился сердечный приступ. Не дай Бог Зейн подумает что он настолько ужасен, чтобы оставить смазку здесь, сразу после секса. Поэтому Гарри просто запихал её под матрас, когда услышал стук в дверь. Зейн выглядел ещё более идеально, чем в последний раз, когда Гарри его видел. Он не был одет небрежно, будто собирается на пробежку. На нём были хорошие чёрные джинсы, чёрные ботинки и чёрный свитер из тонкой ткани, открывающий вид на ключицы. Его волосы были подняты наверх, а на скулах обозначился намёк на щетину, о которую Гарри хотел тереться своим лицом до тех пор, пока не сотрёт до ссадин кожу. Они быстро поздоровались друг с другом, и Гарри ещё раз поблагодарил его за то, что он поливал Джем, но Зейн просто улыбнулся и махнул на это рукой так, будто это не было большим делом. — Так о чём это шоу? — сказал Гарри, когда сел на свой стул за столом. Зейн неловко огляделся вокруг и потом сел на маленький стул недалеко от телевизора. — Эм, это шоу на Fox. О сверхъестественном. У меня там небольшая роль, просто полицейский, который работает с главными учёными. Но это всё, на чём сейчас держатся социальные сети, так что мой агент сказал, что я должен писать твиты, как и остальные участники. Это не повредит, я полагаю, — шоу началось, как раз тогда, когда он достал свой телефон. — Абсолютно. И я знаю это шоу, мы постоянно пишем о нём для сайта. В этом сезоне оно действительно популярное. Для тебя хорошо быть его частью, и не имеет значения, какая маленькая роль, — тихо сказал Гарри, улыбаясь ему. Зейн улыбнулся, возвращая взгляд к телевизору. — Ты хорошо выглядишь. Большой день? — Гарри пытался звучать повседневно. Зейн не уделил этому много внимания, он смотрел вниз на свой телефон, но сказал: — О, не слишком захватывающий, но у меня встреча после шоу. Нахмурившись, Гарри запустил руку в волосы, как раз когда он регулировал громкость. На протяжении всего эпизода Гарри ничего не мог с собой поделать, но он чувствовал себя причастным к шоу. Предполагалось, что Зейн был сконцентрирован на истории, чтобы писать твиты фанатам в реальном времени. Гарри чувствовал себя так, будто он прерывает его каждый раз, когда говорил с Зейном, так что через некоторое время он заткнулся и оставил его наедине. Гарри притянул ноутбук поближе к себе, чтобы "написать" что-нибудь важное. Они не разговаривали до тех пор, пока Гарри не спросил Зейна не хочет ли он что-нибудь выпить, надеясь, что ситуация улучшится. Зейн оживился, соглашаясь на водку с содовой, которую Гарри передал ему и жадно выпил её. У них завязался разговор о том, как Зейн запоминал все эти странные сюжетные линии для этого эпизода шоу, так что Гарри считал это за победу. Он продолжал твитить, пока Гарри "писал" и в конце эпизода Гарри не был уверен, что ему делать. — Ну, спасибо, Гарри, за то, что позволил мне прийти сюда. Я слишком беден для кабельного, так что... — Зейн потирал заднюю часть шеи, пока вставал. — Нет проблем. В любое время, когда ты захочешь сделать это снова, просто дай мне знать, и, если меня не будет тут, ты всегда можешь взять запасной ключ, на всякий случай. — О, да, ладно, конечно. Если ты уверен. — Да. — Ладно. Они стояли и смотрели друг на друга, оба немного пошатываясь из-за водки. Гарри так сильно хотел дотронуться до Зейна, словно всё его тело зудело от желания подтолкнуть его вперёд в пространство Зейна. Но он не двигался, он стоял и боролся с каждым естественным инстинктом, который у него когда-либо был. Так что это было удивительно, когда Зейн потянулся к нему первым. Это не было романтичным, или чем-то большим, чем просто объятие в знак признательности одного к другому, но это было что-то. Гарри не мог поверить, что Зейн был первым, кто прикоснулся. Гарри даже не знал, гей ли Зейн, но их тела были так близко, и рука Зейна была на его широких плечах, так что он приказал своему мозгу заткнуться. Когда они расступаются, Гарри очень хорошо понимает, что за атмосфера между ними. Это чувствуется тяжёлым. Это чувствуется приятным. Поэтому вместо того, чтобы сразу же убрать руку прочь, он позволяет себе медленно провести вниз по руке Зейна. Он слегка проводит указательным пальцем по тыльной стороне ладони Зейна, в которой он не держал свой телефон, и улыбается ему. Только когда Зейн выскочил за дверь, Гарри понял, что запасной ключ, который лежал на столе, пропал, и скорее всего, оказался в кармане Зейна, теперь это был Ключ Зейна, для любого "всякого случая" в телевизионном сценарии. От этого Гарри почувствовал внутреннее тепло. Они видели друг друга несколько раз за последние несколько недель, когда приходили или уходили, пробегали в свои квартиры, бросая беглые взгляды друг на друга, если могли. Этого мало, но Гарри думал, что они превращаются в друзей. Возможно, как он думал, однажды они превратятся во что-то большее, и улыбался сам себе. И какое-то время, так оно и было.***
Некоторое время Гарри втайне смотрел каждый эпизод по телевизору, в котором участвовал Зейн. Он пересмотрел серию "CSI" бесчисленное количество раз, и отыскал четыре серии шоу про полицейских те, где он играл санитара. Он даже нашёл отменённый сериал на NBC, в котором было всего шесть серий и в две из них вошли короткие сцены с Зейном. И он удивительный в каждом из них, в каждой сцене. Он старательный, он настоящий, он мужественный. И возможно, когда-нибудь, когда это не будет звучать странно выходя из его рта, Гарри расскажет ему об этом.***
В следующий раз, когда Гарри был осведомлён в том, что происходит у Зейна, или позволил вырваться наружу своим чувствам к нему, это тогда, когда он увидел девушку, выходящую из квартиры Зейна. Гарри проснулся в субботу раньше, пошёл в Старбакс через улицу, чтобы взять кофе, и когда он возвращался через входную дверь он и увидел девушку. На ней было неприлично обтягивающее чёрное платье, длинные светлые волосы и немного размазанный макияж. Она держала в одной руке свои туфли и сумочку, в то время как другой рукой медленно закрывала за собой дверь, настолько тихо, насколько это возможно. Гарри остановился внизу лестницы, ошеломлённый. Девушка, которую Зейн трахал прошлой ночью уходила, и он физически не мог отвести взгляд. Не мог, пока она улыбалась сама себе, направляясь к главной двери, как раз тогда, когда и заметила, что Гарри смотрит на неё. Она просто окинула его взглядом и продолжила свой путь по улице. У Гарри появилось внезапное желание найти сексуального парня, чтобы потрахаться. Он хотел привести кого-нибудь домой и трахать его напротив своей синей стены. Он хотел забыть о существовании Зейна Малика, как сексуального объекта, и вместо этого просто воспринимать его как соседа, который, возможно, приятно пахнет и любит играть, потому что это его страсть, и поливает цветы. Он хотел видеть Зейна, как не сексуальную сущность. Он хотел насадить чьё-либо лицо на свой член. Но Гарри жил противоположностями, поэтому вместо того, чтобы пойти на поводу у своих инстинктов и вступить в контакт с другим человеком и быть с ним на чисто физическом уровне, Гарри поднялся по лестнице, выпил за столом свой кофе, запер дверь и не вылезал из кровати и не разговаривал ни с одной живой душой на протяжении четырёх дней.