***
Постепенно разъехались все ученики, и школьные коридоры опустели. По переходам сквозняк гонял клочки бумаги, занавески выбивались наружу через форточки. Шаги идущего гулко раздавались по всему помещению. Парень медленно шел по коридорам, заглядывая в каждую комнату и прикрывая дверь. Во многих комнатах царил беспорядок, и, казалось, всё было кинуто в спешке. Марк заглянул в комнату, где жила Бел. Здесь было немногим лучше, чем в других детских обиталищах. Юноша долго стоял на пороге, засунув руки в карманы джинс, и только когда собрался уходить, заметил на тумбочке сиротливо стоявшую рамку. Фотокарточка деда. Непонятно почему, но девушка оставила ее здесь. Марк взял рамку и вышел. - Ты хочешь ей помочь? – вдруг раздался привычный хрипловатый баритоновый голос. Директор прислонился к косяку, насмешливо глядя на Марка. Элементаль качнул головой, как бы говоря, что еще не знает, что им движет и что он хочет сделать. - Заберу себе, чтоб не пропала, - он двинулся дальше по коридору, но остановился. – Директор? - Да? – Дарк Рэйн еще не уходил. - У меня просьба. И вопрос. - Я слушаю, - директор перекатился с пятки на носок и оторвался от косяка. - Почему Вы распустили нас на каникулы? Разве сейчас время? Мне кажется, стоило наоборот ужесточить тренировки. Говоря это, Марк внимательно рассматривал портрет. Ярко-синие глаза, как и у Бел, с чуть заметной лукавинкой смотрели на него просто и в тоже время с ощущением значимости и знания. - Все устали, всем пора отдохнуть, и тебе тоже, - близко подошедший директор приобнял элементаля за плечи. – Предстоит нечто трудное, и мне очень жаль, что от тебя я не смог это скрыть. Ну и какая же у тебя просьба? - Пройдемте в Ваш кабинет, - ответил Марк, все еще смотря на портрет. – Вы знаете, что с ним стало? - Нет, пока еще не знаю, но предчувствую, что она с ним еще встретится, - Дарк Рэйн снял руку с плеча юноши, чтобы взять рамку. – Да, я уверен в этом. Ну, пойдем?***
- Спасибо, что подвезли, - Диабель забрал свой багаж и пожал руку Сильвестру. Его лицо наконец-то потеряло свою надменную маску, но, как только он обратился к напарнице, мина презрения вновь проступила в его чертах лица: - Не помри вдруг дома. - И не собиралась, - девушка отодвинулась внутрь салона, обиженно выпячивая губу. - Ну, бывай, - парень вскоре скрылся в одной из серых улочек города. - Сильвер, как там мама? – спросила Бел, когда они вновь двинулись по магистрали. - Нормально, - улыбнулся брат. – Перечитывает все твои письма по нескольку раз. - Не сердится, что редко пишу? - Нет, что ты! – Сильвер похлопал шофера по плечу: - Направо, пожалуйста, так скорее выйдет. - Вот увидишь, - обратился он к сестре, - она будет очень рада тебя видеть. - Надеюсь, - вздохнула Бел и потянула себя за мочку уха. - А я посмотрю, те молодчики здорово обуздали твой нрав, - усмехнулся Сильвестр. - Не напоминай мне о них на протяжении каникул, - тут же взъярилась девушка. - Ну, будет, будет, - молодой человек успокаивающе погладил сестру по голове и притянул к себе. Бел быстро успокоилась и затихла. Семейная встреча произошла очень бурно: близнецы еще долго не могли успокоиться от столь радостной и неожиданной вести и чуть ли не стояли на ушах. Они постоянно вбегали в комнату Бел, трогали ее вещи, обнимали сестру и тут же мчались в сад, прятались в кустах и лазали по деревьям. Казалось, Том и Джек успевали быть одновременно в нескольких местах. То тут, то там раздавались их звонкие голоса, зовущие к себе сестру. Эти ошалелые от радости мальчишки не давали покою никому в семье. Мать с испуганно-радостным выражением лица хлопотала на кухне, поминутно выглядывая в гостиную. Даже отец девушки, обычно неторопливый и рассудительный, начал суетиться вокруг своей единственной дочери. Когда все более-менее пришли в себя и расселись на диване, началось время расспросов. Бел еле успевала отвечать то одному, то другому члену семьи. В таком ажиотаже прошло несколько дней. Приехал Майк из университета, Бел наравне с близнецами сломя голову носилась по саду, совершенно забыв о скором возвращении. Отец и Сильвестр изредка принимали участие в детских забавах. Но что-то все же было не так. Однажды вечером девушка засиделась на крыльце, вглядываясь в ночное небо. К ней неслышно подошел отец. - Ирен? - Папа? - Думаю, тебе стоит пораньше вернуться в школу, - он опустился на ступени, прислонившись спиной к перилам. - Почему? – Бэл нахмурилась, зябко передернув плечами от прохладного ветерка. - Из-за мамы. Ты не подумай, что мы тебя выгоняем, нет, дело не в этом. Мужчина чувствовал себя очень неловко, и смущение все больше проявлялось в его голосе. - Так что же случилось? – Бэл поджала ноги, положив подбородок на колени. Отец подсел ближе, обнял дочь за плечи и принялся легонько укачивать ее, как в детстве. - Пойми, мы тебя любим. Но маме тяжело принять то, какой ты сейчас стала. Она и так переживала, что ты не похожа на нас, и злые языки могли разнести по всему миру, что ты приблудная, подкидыш. - Вот как, значит, уже говорят, - задумчиво протянула девушка, глядя прямо перед собой. – Мама не хочет, чтобы я училась в школе? - Нет, - отец встряхнул дочь. – Учись дальше. Тебе так лучше будет. Просто, - он вздохнул, - просто гены все же проявились. А она так хотела, чтобы ты оставалась милой девочкой, а не становилась разбойницей. Несколько минут они сидели в тишине. Потом девушка поднялась и сказала: - Я поняла, папа. На днях уеду. - Прости нас, Ирен, - послышалось ей вслед, но она не обернулась. С поникшей головой девушка поднималась по лестнице в свою комнату. «Уехать как можно скорее», - думала она, открывая дверь и тихонько заходя внутрь. - «Дедушка, а может, не надо было меня отправлять в школу?» - мысленно спросила Бэл у того, кто уже долго не был с ней рядом. - «А, дедушка?» - Поговорил? – женщина вышла из-за портьеры, когда глава семейства закрыл входную дверь на замок и прошел в гостиную. – Мне так стыдно, что я не смогла сама ей признаться в том, что я никак не привыкну к ее новому образу и характеру. - Ничего, Агнесса, все образуется, - мужчина прижал к себе жену. – Все образуется. А характер у нее всегда был такой, мальчишеский. Природа взяла свое.