История научит!

— Я — Михримах Султан, и я не болела этой мнимой болезнью с пятнами! — воскликнул женский голос на съемочной площадке.  — Кто вы?! — испуганно спросил Йылмаз, прижимая руку к красной щеке, сценарист явно не понял последние слова девушки. — Михримах, настоящая Михримах?  — Для вас я Султанша, Йылмаз-эфенди! — дерзко и надменно, всё же немного успокоившись, ответила на просторечье Султанша, ибо старотурецкий сценарист не понимал.  — Что вы здесь забыли, Султанша? — грубовато процедил сценарист, сжимая в руках бумагу, видимо сценарий.  — То же, что и моя несравненная матушка. Я собираюсь научить уму-разуму вас и актеров, видимо пришло время, — распоряжалась Михримах, забирая у помощников Йылмаза сценарий, девушка посмотрела по сторонам, потом глянула на Пелин, в шоке смотрящую на свой прототип. Вот какая историческая Михримах, сильная, волевая, смелая женщина, которая никогда бы не потерпела такого отношения к себе от обычного народа, каким был сценарист и его команда.  — Султанша, Михримах, — робко окликнула Пелин женщину, та обернулась и мило улыбнулась.  — О! Моя милая Пелин, несмотря на ужасный сценарий, ты играешь бесподобно, — похвалила работу девушки Михримах. — Но многое придется изменить.  — Да какое вы право имеете на это? — возмущенно воскликнул Йылмаз.  — Самое прямое, — уверенно сказала Султанша и оглянулась на входящего в комнату человека. — О, матушка, вы вовремя! — Михримах поклонилась Хасеки и подошла к столу, беря ручку и начиная что-то чиркать в сценарии.  — Переделываешь сценарий? Умница, пора бы и за твою героиню взяться! — похвалила Хюррем свою дочь. К Султанше подошла Вахиде в новом, сшитом по заказу Хюррем, платье. Султанша придирчиво осмотрела его. — Куда лучше прежних нарядов Вахиде, все-таки она играет Султаншу, не позорьте мое доброе имя, и это я еще не обращаю внимание на фасон, ибо я не носила платьев.  — Мы же не будет перешивать все наряды неожиданно? — неуверенно спросил Йылмаз, которой ожидал от Хюррем чего угодно сердцу. Вахиде была одета в зеленое шелковое платье, украшенное золотой ниткой и фианитиками, на женщине была золотая парчовая накидка, подчеркивающая её стан, наряд был красив и пригож для госпожи, поэтому вполне устроил Хюррем-Роксолану.  — Не будем, — дернула бровью Хюррем, поворачиваюсь спиной к Йылмазу. — Михримах, что ты так яростно пишешь.  — Матушка, от вас с отцом мне достался талант сочинять, поэтому я переписываю этот никчемный сценарий, — коротко объяснила девушка, дописывав последние строки и довольно улыбаясь. Михримах обернулась к актеру, играющему Педро и виновато ему улыбнулась. — Вы уж простите, но придется вас немного опозорить, надеюсь, на вашей репутации это не отразится.  — Как вам угодно, — кивнул актер, в почтении.  — Начнем же съемки! — воскликнула Михримах, загадочно улыбаясь. Итак, съемки начались, в связи с которыми было изменено много событий. Михримах, вместо того, чтобы добровольно гулять с Педро по городу и пляжу, должна была сидеть в покоях, когда неожиданно войдет заморский врач и начнет к ней приставать, после чего Михримах-Пелин будет должна его выгнать из покоев и из жизни навсегда. Пелин выпила стакан воды и решила, что текст придумает на ходу, ведь начало у нее есть, а остальное придет само. В покои Михримах и Рустема входит Педро, кланяясь.  — Султанша, — Михримах и не повела бровью.  — Со мной все в порядке, ваши услуги больше не потребуются мне, синьор Педро, — коротко, ясно и отчетливо произнесла Пелин в роли Султанши.  — Я думал, вы влюблены в меня, хотел предложить сбежать, — дерзко пролепетал Педро. — Что же поменялось?  — Вы смеете дерзить мне? Я Султанша, дочь Султана Сулеймана и Хасеки Хюррем Султан, счастливая жена Рустема-Паши, мать двух замечательных детей, — рассказала немного о себе Госпожа с некой издевательской иронией. — Неужели вы решили, что я влюбилась и сбегу с вами?  — Я докажу, что вам не безразличен! — воскликнул Педро и подошел ближе к Султанше, которая стояла. Та вскинула на гордого врача глаза и ничего не успела сказать, как он поцеловал её. Молодая женщина не привыкла к такой наглости, ведь в Турции все было целомудренно, и поэтому опешила от действий Педро, но быстро отскочила от него, дав хорошую пощечину осмелевшему врачу.  — Как вы посмели! Вас за это казнят! Убирайтесь с моих глаз долой и не возвращайтесь сюда! Немедленно! — властно и громко запричитала Пелин-Михримах.  — Стоп, снято! — послышался голос режиссера.  — Так-то лучше! — довольно произнесла Михримах и испарилась в воздухе. Йылмаз, Пелин, другие актеры остались в немом шоке, они так и не привыкли к появлению и исчезновению в воздухе героев Золотого Века.