Гладиатор

      - Папочка познакомься, это Мамерк Эвилий. - Рядом с Орингом опустился альфа средних лет, все еще в отличной форме и, судя по надменному взгляду, пиявкой приставшему к его лицу, собственная привлекательность не являлась для него секретом.       - Очень рад наконец познакомиться с Вами.       Альфа учтиво склонил голову, пока периферийным зрением Оринг наблюдал дезертирство младшего сына, медленно отползавшего за колонну. Это был уже восьмой кандидат, а значит, оставалось шестеро… но, боги, как же герцог устал!       - Почему же наконец?       - О вас ходит столько слухов... - многозначительно перейдя на шепот, мужчина позволил себе придвинуться ближе.       Орингу пришлось напрячься, чтобы не отодвинуться и не оскорбить нового знакомого неучтивым поведением. Правила хорошего тона были у омеги в крови.       - И что же говорят?       - Что вы колдун, сумевший родить на свет двух омег, монополизировавших лучших альф империи.       Удивленно подняв изогнутые тонкой веточкой брови, Оринг все же посмотрел в лицо альфы с некоторой долей интереса.       - Неужели?       - Поверьте.       - Вы тоже так считаете?       - Нисколько.       - Отчего же?       - Потому что не все лучшие альфы уже заняты.       От такого беззастенчивого самовосхваления герцог даже замер в растерянности, не веря, что альфа говорит всерьез.       - Хотя, - продолжил самовлюбленный болван, – если вам удастся завоевать мое сердце, я могу и поверить в ваши колдовские чары.       - Увольте, - вырвалось у омеги само собой, и он поспешил избавиться от столь «великолепного» ухажёра, переживая лишь, что не сможет не расхохотаться в лицо уважаемого мужа в следующий раз.       – Офиару, - окликнул Оринг сына, очень удачно проходившего неподалеку, - не сопроводишь ли меня в сад. Хочу подышать свежим воздухом.       - Конечно, папа.       Герцог поторопился оказаться рядом с Офиару и, схватив растерянного сына под руку, буквально поволок его за собой.       - Что-то случилось? - тихо спросил сын. Несмотря на то, что они оказались вдали от просторных помещений дворца, заполненных толпой шумных гостей, в саду было людно.       - Очередной идеальный муж от Дэля.       - Да, кажется, он настроен серьезно.       - Чересчур серьезно.       Оба омеги постепенно углубились в развесистые заросли, куда едва доставал теплый свет свечей, а редкие факелы на шестах не могли рассеять густую тьму безлунной ночи, затормаживая гуляющих. Которые, впрочем, не замечали досадного неудобства. Некоторые даже были благодарны, судя по недвусмысленным звукам, иногда достигающим ушей Офиару и Оринга.       - У римлян нет чувства стыда, - констатировал герцог.       - Я заметил.       - А где Далат? Давно не видел его в зале.       - Он с Императором. Срочное донесение с восточных границ.       - Думаешь, стоит опасаться? – Оринг опустился на прохладный мрамор скамьи окруженной пышной порослью молодых олив.       - Не знаю. Иногда он говорит, что там неспокойно, даже вспыхивают бои… надеюсь, ничего серьезного.       Заботливая рука родителя легла на спину.       - Не переживай. Если что и случится, твой альфа крепкий орешек.       - Знаю.       Они немного помолчали. Каждый задумался о своем, позволяя прохладному ночному ветерку гулять в серебряных волосах.       - Есть новости от Курция?       Офиару подернул плечами, забыв что в темноте этот жест окажется незамеченным.       - Ничего нового. Он вливает в меня литры снадобий, а я прошу еще… затем приходит течка… но пока ничего нового.       - Не отчаивайся. Курций знает свое дело и непременно поможет.       - Да, конечно, - тихо согласился омега.       «Пап», - разнеслось неподалеку.       - О, нет. Он нас нашел. Вернемся? – спросил старший омега.       - Ты иди. А я еще немного посижу.       «Подожду, пока высохнут слезы.»       Папа, казалось, понял и не стал настаивать после секундного колебания.       - Только не задерживайся, а то простынешь.       - Па-а-ап, я уже взрослый мальчик.       - Конечно. Только долго не засиживайся, - крикнул герцог напоследок, заставляя сына улыбнуться.

***

      Ночь была тихой и теплой. Такой ласкающей и приятной в сравнении со зноем дня.       Офиару глубоко дышал, приводя мысли и нервы в порядок. Курций действительно хороший врач, да и организм молодой… Он справится, непременно справится.       - Боги, как скучно, - раздалось звонкое восклицание из-за кустов.       - А чего ты хотел? Одни и те же лица.       - Скорее хари, причем невероятно мерзкие.       Омеги гнусно захихикали. Один голос показался Офиару знакомым.       Двое молодых омег расположились по другую сторону живой изгороди, под которой отдыхал Офиару.       - А что там твой жених? Уже назначили день свадьбы?       - Ты это о Квинте, что ли?       - О ком же еще.       - Забудь, этот горбатый дылда мне не нужен.       - Твой отец, однако, другого мнения, Эвиний.       Услышав это имя, Офиару вздрогнул. Он вряд ли забудет, как пылко сжимал муж этого омегу в объятьях в той, другой жизни. После им приходилось довольно часто сталкиваться - Эвиний принадлежал к одному из знатнейших домов Рима.       - Вот и пусть на нем женится. Да у него же рожа лошадиная и зубы гнилые! – Словно не выдержав, воскликнул омега.       - Зато особняк побольше вашего, и род достойный. Найти тебе пару после того как генерал отпал, не так уж и легко.       - А кто тебе сказал, что он отпал?       Неприятное предчувствие зашелестело в листве.       - О чем это ты? – с прозрачным любопытством обратился незнакомый омега.       - Сам разве не знаешь? Об этом на каждом углу говорят.       - Ты о том, что Офиару не понес?       - Естественно.       - И? При чем здесь ты?       - Идиот, что ли? – огрызнулся Эвиний. – Кому он нужен – пустышка, во всех смыслах этого слова, - друг прыснул. Двусмысленность и правда выглядела забавной. - Далат единственный в роду, а если так, то ему просто необходимы наследники.       - Но они состоят в законном браке?! С этим ты не можешь не считаться.       - Тоже мне беда. У кого брюхо, тот и главный. А несчастные случаи происходят каждый день.       - О-о-о, да у тебя целый план! А как же у тебя появится это самое брюхо? Генерал кроме как на этого белобрысого и не смотрит не на кого.       - Очень даже смотрит, - вызывающе заявил Эвиний. – А если ты не замечаешь, так и хорошо. Меньше знаешь, крепче спишь. Да он пожирает меня глазами, когда этот немощный отводит взгляд! Соскучился, должно быть, по настоящему омеге.       Дальше Офиару не мог слушать. Слова Эвиния набатом громыхали в голове: «на каждом углу говорят», «кому он нужен», «немощный», «соскучился по настоящему омеге»…       Проскользнув в атриум, Офиару нырнул в паланкин и дал знак, чтобы отправляться домой.       Он не помнил, как пролетела дорога, как он выкарабкался из массивных носилок и на негнущихся ногах побрел в комнату, уповая лишь на то, что Далат задержится и не увидит его состояния.       - Офиару? – голос Суллы прозвучал сразу после того, как он обессиленно завалился на кровать.       - Оставь меня.       - Все хорошо?       - Уходи. - Хотелось закричать, но силы его оставили. Он был пуст, совершенно пуст. Все вокруг были правы.       - Позвать хозяина? - Нет. Отправь человека во дворец, пусть сообщит отцу, что я устал и решил вернуться.       - Но…       - И больше не задавай вопросов. Я устал.       С тяжелым сердцем Сулла отправился выполнять указания.       Далат вернулся под утро, поэтому не нашел ничего странного в том, что Офиару спит, свернувшись калачиком. Он лег рядом, приблизившись к омеге так близко, как только возможно и все же не тревожа чужой сон. И уже через секунду, вымотанный ночным советом генерал отправился в объятия Морфея. Радуясь, что несмотря на неспокойное время, у него есть тот, кого нужно защищать.       Услышав ровное дыхание мужа, Офиару тоже прикрыл красные, опухшие от слез глаза.       Эвиний сказал правду.       Он не имел никакого права лишать Далата наследника, коверкать его судьбу и обрывать род.       Оставалось только одно…