POV Пит
Лежу на кровати и смотрю в потолок. В моей комнате полумрак, лампа на потолке иногда раздражающе мигает. Мне холодно. Укрываюсь одеялом, не снимая одежды. Не помогает. Несколько часов назад Прим отправилась на встречу с Китнисс. Она обещала зайти ко мне перед сном. Но до сих пор ее нет. Как только мы с Джоанной спустились в жилые помещения Тринадцатого, сестра Китнисс нашла меня и не отходила больше ни на шаг. С искренним детским восторгом она рассказывала о том, что Китнисс поправляется! Она уже общается с некоторыми старыми друзьями и вечером ждет ее. Теперь Прим ушла, а я томлюсь в ожидании и неизвестности. Могу ли я надеяться, что если Китнисс поймет, что я не причинял зла ее семье, то перестанет меня ненавидеть? Позовет ли она меня? Из последних сил сдерживаюсь, чтобы не пойти в комнату со стеклянной стеной. Все, что происходит сегодня с Китнисс и Прим, очень личное. Я не могу вторгаться в это без приглашения. Перевожу взгляд на часы. Скоро полночь. Очевидно, Прим не придет. Переживания терзают меня. Но усталость последних дней дает о себе знать, и я погружаюсь в объятия Морфея. Просыпаюсь от вибрации передатчика. Сбор в Штабе через тридцать минут. Встаю с кровати и понимаю, что спал прямо в одежде. На приведение себя в порядок уходит некоторое время, так что в Штаб я успеваю на последних минутах. Джоанна видит меня и машет рукой, приглашая сесть рядом. Протискиваюсь к ней между рядами кресел и здороваюсь. - Слышал новости? – уточняет она. Говорю, что недавно проснулся и прошу рассказать, но она отказывает, улыбаясь. - Терпение, дружок, терпение! Сегодня Койн читает сводку о моей поездке в Седьмой. Все события укладываются буквально в несколько минут, после чего Президент передает слово Плутарху. Он благодарит меня и всех участников за отличную работу и предлагает посмотреть один из роликов. Свет в Штабе гаснет, и на большом экране появляюсь я. Меня снимают на фоне горящей машины, мой взгляд решителен и грозен. Я обещаю Сноу скорейшее возмездие за причиненное зло, призываю людей не поддаваться панике и продолжать сражаться. Словно в подтверждение моих слов, кадры начинают сменять друг друга: я карабкаюсь по склону наверх, к дороге, я кричу и зову напарников, наконец, я осматриваю раненную ногу Джоанны. Заканчивается видео черным экраном, центр которого начинает тлеть и постепенно пламя охватывает все вокруг. Когда свет зажигается вновь, некоторое время все молчат. Я сам под впечатлением. Потом зрители начинают удовлетворенно кивать и перешептываться. Койн дает нам время, чтобы поделиться эмоциями, а потом вновь призывает к тишине. - Это еще не все новости, - говорит она. – Меньше, чем через неделю, состоится праздник. В нынешние неспокойные времена такие мероприятия особенно важны для нас. Я заинтригован. Джоанна рядом хихикает - очевидно, что она знает, о чем говорит Президент. - Я рада сообщить, что каждый желающий житель Тринадцатого приглашен на свадьбу Финника Одейра и Энни Кресты! Я открываю рот от изумления и глазами выискиваю в толпе Финника. Он машет мне и весело подмигивает. Смешок Джоанны рядом заставляет меня повернуться к ней. - Нас не было несколько дней, а тут такоооое… Я не успеваю спросить, что ее так веселит, когда Койн добавляет. - Сойка-пересмешница станет особым гостем этого праздника. Помню, как дрался однажды с братом, и он так сильно стукнул меня о стену, что я думал, будто разучился дышать. Сейчас я чувствую что-то похожее. Неужели Китнисс настолько быстро пошла на поправку? Она узнала сестру? Она больше не винит меня в ее смерти? Я должен ее увидеть! Но сначала надо найти Прим и выяснить все о вчерашнем вечере. Оставшуюся часть совещания я считаю секунды, совершенно не слушая, о чем говорят с трибуны. Как только нас отпускают, спешно пробираюсь к двери. У самого выхода сталкиваюсь с Гейлом. - Пропусти, - говорю я. Но в ответ Гейл только шире встает в проходе, не давая мне покинуть Штаб. - Далеко собрался? – спрашивает он. - Не твое дело, Хоторн! - Ты и пальцем не прикоснешься к Китнисс, понял? – угрожает он мне. Я злюсь, но вместе с тем томимый неизвестностью мучаюсь его словами. - Это еще почему? – говорю я. - Потому что она моя! – нагло заявляет он. Я уже заношу кулак, чтобы ударить, но передо мной возникает Джоанна. - Эй, эй, мальчики! Не устраивайте детский сад: песочница большая - всем места хватит! – шутит она, но в глазах беспокойство. Мне кажется, что я вижу, как она едва уловимо кивает, указывая в сторону позади меня. Оборачиваюсь и понимаю, что почти все, кто был в Штабе, с интересом наблюдают за нами. Чертыхаюсь и, толкнув Гейла в сторону, покидаю комнату. Где мне искать Прим? Почему она не пришла ко мне вчера? Пока я брожу по коридорам Тринадцатого, эти вопросы раздирают меня. Почему Гейл считает ее своей? Это она ему сказала? Я хочу узнать, пока боль, растущая внутри, не поглотила меня целиком. В одном из коридоров, около медицинского отсека, нахожу, наконец, Прим. Она видит меня и кидается на шею. - Пит, она узнала меня! Ей лучше! Она уже видела маму!... Поток восторгов так и льется из нее. Я жадно хватаю каждое слово, радуясь, что Китнисс стало лучше. Улыбаюсь, когда Прим извиняется, что не пришла вчера: Китнисс просила ее остаться, и она не смогла отказать. «Я бы тоже не смог отказать, попроси она», - думаю я. Прим все рассказывает и рассказывает, пока я не понимаю, что так и не услышал заветных слов. Борюсь со смущением, но все-таки решаюсь спросить. - Китнисс ничего про меня не говорила? Девочка затихает и смотрит в пол. - Прим? Она поднимает глаза и тихо-тихо говорит. - Китнисс сказала, что не хочет тебя видеть. Никогда.***
Буду благодарна за отзывы и пожелания. Также сообщите, если нашли ошибку. Заранее спасибо))