Феникс

POV Пит

      Я не вижу Китнисс уже несколько дней.       Она почти все время под действием лекарства, но это для ее же блага.       Когда она поняла, что Прим забрали врачи, билась в истерике, бросалась на докторов, пыталась резать себе вены…       Китнисс на пути самоуничтожения, и я не знаю, что будет, если она перестанет получать морфлинг, притупляющий ее чувства.       Хеймитч почти все время с ней. Он любит ее. Я всегда это знал, но не подозревал насколько. Пока она была в плену у Сноу, мы не часто общались.       Теперь мне становится ясно: Китнисс для него дочь, которой никогда не было. Хеймитч не бросит ее, что бы ни случилось.       Чувствую себя ужасно. Почти не сплю из-за кошмаров.       Финник, Прим и Китнисс, которой все-таки удается свести счеты с жизнью…       Каждый раз просыпаюсь в холодном поту и не могу уснуть до утра.       Гейл.       Меня не пускают к нему. Я пытался уговаривать Пэйлор, избранную новым президентом. Безрезультатно: никакой связи с Хоторном.       Его поступок заставляет меня сомневаться во всем, что я знал раньше.       Гейл сказал, что Бити изобрел ту вакцину, которая, в конечном счете, погубила Финника. Если это правда, то что это – ошибка ученого или осознанный шаг?       Гейл застрелил Койн.       Мне необходимо увидеться с ним, чтобы понять почему. Я всегда подозревал, что она может вести двойную игру. Так неужели Хоторн нашел этому подтверждение?       Завтра состоится казнь Кориолана Сноу.       Судьи решили, что привести их решение в исполнение должна Китнисс Эвердин, символ революции Сойка-пересмешница.       Хеймитч передал мне записку, где написал, что она согласилась. И очень просил быть все время рядом с ней. Мне кажется, или в этой просьбе что-то особенное? Какой-то скрытый подтекст?       В любом случае, я буду рядом с ней - об этом и просить нет смысла.       Захожу в кабинет к Нине Пэйлор. Она по-прежнему носит простую солдатскую форму и оттого смотрится странно среди шикарного интерьера Дворца.       - Как Китнисс? – спрашивает она с участием.       Я знаю, что это не простая вежливость. Есть в Нине что-то такое, что заставляет ей доверять.       - Лучше не становится, - отвечаю я.       Несколько минут мы молчим.       - Она сильная, Пит. И ты сильный, - говорит она, и я удивленно поднимаю на нее глаза. - Вы справитесь!       - Прим…       Слова не идут у меня с языка.       Как объяснить кому-то, «что» значила сестра для Китнисс?       - Это война. Она всегда уносит жизни наших близких. Но тем, кто остался, надо научиться жить дальше!       - Не знаю, сможет ли Китнисс…       Пэйлор не спорит.       Все, что было дорого Китнисс, исчезло: ее Дом, ее сестра, ее Гейл…       Я не нахожу определения их отношениям. Порой я исходил от ревности, а иногда верил, что они просто друзья… Как бы это ни называлось, он - часть ее вселенной. И его жизнь висит на волоске.       - Нина, я должен увидеться с Хоторном, - говорю я.       Она долго смотрит на меня.       - Что это даст, Пит? – наконец, произносит Нина.       - Когда-нибудь Китнисс спросит, что стало с Гейлом…       Пэйлор достаточно проницательна, чтобы не обмануться таким ответом, но все-таки смягчается.       - Один час, - говорит она. – Я дам тебе ровно час. Хоторн – убийца. Но за прежние его заслуги, и ради вас с Китнисс, я организую встречу. Подумай заранее о том, что ты хочешь спросить у него.       К вечеру я уже стою на одном из подземных этажей Дворца. Здесь несколько длинных коридоров и множество камер.       В одной из таких Сноу держал Китнисс и Энни.       Одна из этих комнат помнит крики Сойки.       Несколько раз сжимаю и разжимаю кулаки, отгоняя от себя подобные мысли.       Охранник открывает тяжелую металлическую дверь, и я прохожу в камеру, где содержится Гейл.       Обычная серая комната. Прохладно и сыро. В стене ниша, служащая кроватью. Единственный источник света – тусклая лампа под потолком.       Хоторн определенно удивлен моему визиту, но не прогоняет.       - У тебя были веские причины сделать то, что ты сделал? – спрашиваю я.       Он усмехается.       - Называй вещи своими именами, Мелларк. Я застрелил своего президента и одного из Победителей.       - Ну да, - говорю я. – И все-таки?       Вижу, что Гейл сомневается.       Мы никогда не были друзьями или даже приятелями.       - У меня давно были сомнения, - начинает он. – Мы с Бити должны были стать просто коллегами в Отделе новых технологий, но он слишком часто интересовался тем, как дела у Китнисс. Вероятно, переживал за бывшего союзника… А потом Китнисс похитили в лесу!       Смотрю на него с прищуром.       - Я нашел передатчик Тринадцатого в том доме, где ее держали!       - Я подозревал, - отвечает Гейл, - но не был уверен. Бити заказал новый, когда вернулся из Седьмого… Я не спрашивал, что произошло со старым. Мне ведь и в голову не приходило, что это может быть связано с Китнисс. Она, кстати, обвинила меня в том, что это я напал на нее в лесу!       Хмурю брови.       - У нее странные галлюцинации во время приступов: она видит тебя и меня, - говорю я.       - Забавно, правда? – спрашивает Гейл с улыбкой.       - Наверное, - грустно усмехаюсь в ответ.       - Утром, перед тем, как Койн объявила о том, что все Победители должны отправиться в Капитолий, я слышал обрывок ее разговора с Бити. Они уже тогда знали, что там опасно.       - Поэтому он не поехал с нами? – спрашиваю я.       - Не знаю, но, очевидно, Койн не хотела рисковать его шкурой.       Оба молчим.       Я перевариваю информацию, а он, наверное, решает, что еще мне сказать.       - Есть еще кое-что, - говорит он. – Шары. Бомбы.       Кровь отливает от моего лица.       Мне страшно услышать его слова.       Возможно ли, что Альма Койн имеет отношение к смерти детей?       - Их изобрел я, - произносит Гейл.       Такого я не ожидал!       - И я показывал их когда-то Китнисс.       Пытаюсь связать эти факты воедино и боюсь собственной догадки. Видимо, выражение моего лица говорит о многом, потому что Хоторн кивает.       - Да, я думаю, когда Китнисс отойдет от шока после потери Прим, она решит, что это моих рук дело!       - А на самом деле? – мой вопрос звучит достаточно агрессивно.       Он садится на голый пол и прислоняется к спине.       - Я не знаю, как они попали сюда, Пит. Твое дело - верить мне или нет, но я не мог причинить вред Прим! И Китнисс!...       Может, я наивный дурак, но я верю ему.       И это тоже проблема.       Сноу осудили на казнь, в том числе и за убийство детей.       Но откуда бы у него взялись эти шары?       - Мне все равно, что со мной будет, - говорит Гейл отстраненно. – Я не жалею, что сделал это! Койн понимала, что детям грозит опасность, когда отправила их из Тринадцатого. Вероятнее всего, она надеялась, что Сноу просто убьет их. Но он поступил иначе.       - Это дети ее людей! – спорю я.       - И эти люди готовы были сложить оружие, если война не закончится в ближайшее время! Что бы тогда у нее осталось? Полуразрушенный Тринадцатый? Она уже почувствовала вкус настоящей власти!       Для меня это слишком жестоко.       Уничтожить десятки невинных детей, чтобы не потерять власть??!!       - Меня будут судить завтра, сразу после казни Сноу, - продолжает он. – На снисхождение я не рассчитываю.       Я киваю.       Гейл не просит пощады, не ищет уловок, чтобы оправдать себя.       Он сделал то, что считал нужным.       И готов отвечать за это.       Я уже выхожу, когда он начинает говорить снова.       - Одна просьба, Мелларк. Считай, что мое последнее желание.       Оборачиваюсь и жду.       - Проследи, чтобы меня похоронили на Луговине. Хочу быть поближе к Китнисс. ... по-моему, Гейл все-таки няшка :) Как думаете? :)