Спасибо, мамочка, но нет

Шерлок затолкал Джона в чёрный «Бентли» и проинструктировал шофёра о маршруте в Верхний Клэптон. Десять минут Шерлок игнорировал Джона в пользу телефона, но тот не возражал. Он уже сто лет никуда не выезжал. Поездки с сопровождающими, что разрешали в лагере, не шли ни в какое сравнение: наблюдать за оживленными улицами и витринами Лондона даже из окна машины было особым сортом удовольствия. Он скучал по этому. Водитель вёз их вдоль Спрингфилдского парка, когда Шерлок произнёс: — Я прочитал твоё досье. Оказывается, не только сестра повлияла, ты ещё и таблетки принимал. Она давала их тебе с тринадцати лет, из-за чего тебя определили как омегу только при попытке завербоваться. — Медицинский эксперт посчитал мою взятку недостаточной, — пасмурно пробормотал Джон. Он всё ещё помнил лицо той женщины, которая нагнула его для осмотра и, эмм, увидела. — И как велика была твоя взятка? — Ну, я собрал тысчонку. — Это были все его накопления. Не то чтобы он мог просить отца о деньгах. Этот подонок чуть в штаны не наделал от счастья, когда узнал, что его сын омега. — В конце концов, наследство мне не понадобилось. Шерлок кивнул: — Награда за обнаружение скрытой омеги восемьсот фунтов. Лишние двести фунтов не стоили загубленной репутации, если бы её поймали. — Тут уж пятьдесят на пятьдесят, — пробормотал Джон. — Почему армия? — Голос Шерлока выдавал неподдельный интерес. Джон пожал плечами: — Почему обычно люди уходят в армию? Королева, Англия и простое желание увидеть мир. Кроме того, я всегда предпочитал парней. Думал, что там их как раз будет много. Шерлок фыркнул: — И все альфы. Каким местом ты вообще думал? Подпусти ты кого-нибудь достаточно близко, чтобы почуять твой запах, и все сразу бы узнали. Джона часто недооценивали по половому признаку, но его изумило, что даже Шерлок был под влиянием стереотипа о полном превосходстве альф над омегами. А ведь находясь под действием гормональных супрессантов, Джон имел связь аж с двумя альфами. Никакого проникновения, только пару быстрых минетов в тёмных углах, но, будучи навеселе и благодаря строгой гигиенической дисциплине Джона, ни один из них не учуял его природу. Не то чтобы Джон собирался рассказать все это Шерлоку, но часть его сознания не отказалась бы поглядеть на реакцию. — Я принимал таблетки. Волков бояться – в лес не ходить. Шерлок взглянул искоса и ничего не ответил. Труп на месте преступления лежал ничком. На предплечьях расцвели укусы – глубокие раны, сочащиеся кровью. Лицо – как заметил Джон, прижавшийся щекой к полу для более удобного рассмотрения – совершенно непривлекательное. Широкий плоский нос. Уродливая «гусиная шея», когда у человека еле намечен подбородок. Тем не менее, она, несомненно, была омегой, это и послужило причиной насилия и убийства. — Шерлок, — прозвучал мужской голос. — Ты не говорил мне, что приедешь… и кто это? — Джон обернулся и увидел седеющего мужчину с полицейским значком, спешащего в их направлении. Шерлок, нагнувшийся рядом с Джоном, выпрямился и, возведя очи к потолку, представил их: — Это Джон. Мой эксперт по омегам. Джон, это детектив-инспектор Лестрейд. Он бросил моего брата ради жены. — Ты не можешь просто так… — начал Лестрейд. — Что? — Шерлок возмутился. — …говорить об этом в обществе. — Лестрейд обвёл многозначительным взглядом полицейских в зоне досягаемости. Все притворились, что не слышали, но никто, кажется, не удивился. — Приятно познакомиться, Джон! — Инспектор шагнул навстречу, и его ноздри затрепетали. — Какого черта? Он омега! Шерлок, нельзя просто так взять, и привести омегу на место преступления. Это небезопасно! — Да, омега, поэтому лучший эксперт по себе подобным, чем ты или я. — Шерлок посмотрел на Джона. — Продолжай! — Он указывал прямо между ног жертвы-омеги. Джон приподнял юбку и увидел то, чего более или менее ожидал увидеть. Много засохшей крови. Разодранная кожа. Кровоподтеки. Подавив тошноту, сказал себе, что роды, которые он принимал, выглядели не намного лучше. Часто бывали разрывы, потому что головки младенцев не всегда маленькие. И Джон помогал зашивать несколько знакомых омег. Конечно же, бывало намного хуже, потому запах… — Погодите… а где он? — Ты хмуришься. В чем дело? — потребовал Шерлок. — Она не пахнет. — Джон шумно втянул воздух, чтобы удостовериться. — Она мертва, — озвучил очевидное Лестрейд. — Нет, — Джон покачал головой, — z-железа, увеличенная у омег, выделяет вещества во время родов или любого другого травмирования. Поверьте мне, как альфа, вы бы учуяли. Но на ней совсем нет этого запаха. Абсолютно. Я не собираюсь совать в нее палец, но проверьте это при аутопсии. Когда Джон обернулся, глаза Шерлока были закрыты. Он что-то бормотал, выстраивая цепочки гипотез и предположений. Как только Джон, отряхивая руки, поднялся с колен на корточки, детектив вскочил: — Наркодилеры. Сбывают препараты на основе гормонов, возможно, используют железу для синтеза или тестирования… но секрет одной железы не стоит жизни омеги, — он сделал паузу. — С другой стороны, она далеко не претендует на звание «Мисс Мира», правда? — Шерлок обратился к Лестрейду. — Проверь списки омежьих лагерей на предмет пропавших без вести… нет, слишком легко. Её купили. Имя, естественно, фальшивое, но может навести на мысль. Начни с южной части Лондона, чем ближе к реке, тем лучше. — Как ты узнал? — удивился Джон. Шерлок заговорил ещё быстрее, чем раньше: — Для начала, одежда. Дешёвый полиэстер. Большинство приличных лагерей находятся далеко за городом или в северной части. Но не похоже, что она издалека, особенно принимая во внимание типичную смесь грунта на подошвах туфель… Шерлок совсем разошелся, глаза сверкают! — Это невероятно! — восхитился Джон. Вышло немного неловко, с придыханием. Шерлок осёкся посередине фразы. — Разве z-гормоны не изучены вдоль и поперек? — нахмурился Лестрейд. Джон кивнул: — Конечно, но до сих пор проводятся исследования, только… — он не мог представить, что кому-то дали право вырезать живую, нормально функционирующую z-железу, — …не убивать же из-за этого. Учитывая, насколько быстро гормоны распадаются благодаря ферментам, и как ценна каждая омега… — Джон! — Шерлок схватил его за плечи и помог подняться. — Ты очень, очень, очень хороший специалист. А теперь мы едем домой, — он подхватил его под руку. — Эй, погоди, — окликнул Лестрейд. — У меня есть ещё кое-что для тебя. — Я уверен, это серийное убийство! – прокричал Шерлок, открыл дверь машины и буквально впихнул Джона внутрь, что было совсем необязательно. Как только они оказались в салоне, Холмс нажал на кнопку, поднимающую звуконепроницаемый барьер между ними и водителем. А затем, ни слова не говоря, потянул с Джона брюки. Тот, на чистых рефлексах, откинул его руки: — Что ты делаешь? — Пытаюсь снять с тебя штаны? — Это я понял… зачем? Шерлок объяснил: — Расследование. Нужно больше данных. Они есть у тебя. Мне нужно узнать, как пахнет железа, и увидеть, если это возможно, — как будто сказанное было очевиднее некуда. Понадобилось несколько неловких секунд, чтобы сообразить. — Нет. Нет. Нет. И нет! — Джон оттолкнул Шерлока, так что тому пришлось привалиться к кожаным подушкам обивки. — Это по-идиотски! Ресницы Шерлока раздраженно затрепетали. Сквозь стиснутые зубы он прошипел: — Я твой альфа. И если захочу увидеть, увижу. Шерлок был готов кинуться на него, и Джон успокаивающе поднял руки: — Я не говорил, что не позволю тебе. Шерлок замер: — Ну и почему ты тогда сопротивляешься? — Не здесь. Давай вернемся в твою комнату, где безопасно. Не хочу, чтобы вся машина пропахла… эм… гормонами. Шерлок грубо оборвал его: — Кажется, ты не понимаешь срочность проверки. Убийца может скрыться. И как только Джон решил, что Шерлок сдался, тот потянул за молнию на брюках. — Шер… — но протест оказался задушен в зародыше, когда Шерлок впился зубами в шею Джона. Укус болит. Очень. Дурацкие альфы со своими дурацкими клыками и еще более дурацким запахом. Его лицо прижато к волосам Шерлока, и черт его дери, если тот не пахнет сексом. Сексом и опасностью, и покалыванием кожи, и влажным удовольствием, бьющим изнутри. Джон почувствовал нежное прикосновение, и осознал, что Шерлок вылизывает прокушенную кожу. Слизывает крохотные капли крови. Он что, идиот? Неужели он не знает, что… но, о боже, ощущение такое мягкое и приятное. И успокаивает, даже несмотря на то, что ранку пощипывает. Джон откинул голову, давая больший доступ. Он хотел, чтобы Шерлок укусил сильнее. — Хорошо, Джон. Очень хорошо, — Шерлок отстранился, напряжённо вглядываясь в его глаза и приоткрыв рот. У него восхитительные зелёные глаза, желтых центров сейчас не видно за расширенными зрачками, остальное – голубой океан. Изумительно. — А теперь приподними для меня бёдра. Джон подчинился, и Шерлок схватился за карманы и стянул брюки ниже. И, конечно же, увидел тесные белые трусы, выданные миссис Хадсон, совершенно не скрывающие эрекцию. Шерлок издал низкий горловой звук и резко отвёл глаза, прежде чем скомандовать: — Перевернись. Было немного неудобно даже в огромном роскошном салоне, но вот Джон стоит коленями на сиденьях, задрав задницу. Шерлок спустил его бельё ниже, и омега почувствовал, что оно уже мокрое – не так, как во время течки, но альфа укусил его, грёбаный идиот! – и теперь гормоны насыщали воздух. За своей спиной Джон услышал странные шипящие звуки. Потом Шерлок выругался. Джон умудрился вывернуться и посмотреть. Шерлок дрожал, тяжело дыша, облизывая губы, и пристально смотрел ему между ног. Так продолжалось целую минуту, пока тот не пересилил себя: — Где железа? — Это плохая идея, Шерлок. — Джон был совершенно уверен, что тот не представляет, насколько. — Скажи мне! — властным голосом альфы прогремел детектив. Джон всхлипнул и с трудом перевёл дыхание: — Вставь палец и проверни. Шерлок молниеносно вдавил палец внутрь. — Блядь! — вымученно проскрипел Джон. — Что? — Шерлок звучал невменяемо. — Нежнее, — голова у Джона, как ни странно, соображала сейчас лучше, чем у гения. — Это железа, а не опухоль. Шерлок, надо отдать ему должное, последовал инструкции. Указательный палец вошёл медленнее, не толкнулся, а мягко ощупал края небольшой припухлости. — Здесь? — Немного выше, — пролепетал Джон. — Я понял, — голос Шерлока дребезжал и срывался. — Отсюда и… досюда, — и провел пальцем вдоль. Джон чуть не взорвался. — Не вертись, — такой возбуждающий голос. — Мне нужно точное представление, — и снова погладил чувствительную железу. И ещё раз. И снова. Джон перестал осознавать происходящее. Всё подернулось дымкой, а может, глаза заслезились. У него закружилась голова, как при морской болезни, но хотелось, чтобы это продолжалось. Он раскачивался, а Шерлок продолжал массировать. — Ты так сильно течёшь. Это обычное явление? — спросил Шерлок. Голос – глубокий, собранный, но неустойчивый. Джон различил рычащие нотки. Альфа хотел узнать, делал ли с ним кто-нибудь такое. — Я… я… — Джон задыхался. — Я не знаю. Никто никогда… не так. Шерлок нажал сильнее, и конец фразы потонул в захлебывающемся стоне. — На глаз, думаю, этого бы хватило на десятимиллилитровую пробирку. Возможно, больше. Он ещё измеряет! Прекрасный, больной придурок. — Ничего не могу с собой поделать. — Я знаю, — сказал Шерлок, но не прервал манипуляций. – Но ты не в течке. — Ты бы узнал сразу, если бы я был. — И пахнешь восхитительно. Джон уловил глубокий вдох. Собственный ответ показался неадекватным: — Я омега. — А какой ты на вкус? — прошептал Шерлок. Джон знал, что произойдёт дальше, и, тем не менее, не был готов морально, когда Шерлок вытащил палец, и омега услышал тихий звук сосания, а затем громкое «Блядь» с тяжелым стоном удовольствия. Палец исчез, но на его место пришел язык, он толкался в Джона, надавливая и посасывая. Сильные руки обхватили ягодицы, побуждая наклониться еще ниже, и Джон упёрся лицом в кожаные подушки. Трудно дышать, но ему всё равно, потому что фрикции заставили ноги дрожать, и он с трудом выговорил: — Я сейчас кончу… Прямо сейчас… — Кончай, — скомандовал Шерлок и прикусил – больно! – ягодицу. И Джон финишировал с громким протяжным криком, вцепившись в ремень безопасности. После этого, единственным звуком, нарушающим тишину, было их хриплое дыхание. До тех пор, пока не ожил интерком. Смущённый водитель отрапортовал: — Мистер Холмс, мы прибыли.