Согласно традиции

Пока Нефрит направлялся к машине, припаркованной в дальнем конце улицы, он не мог думать ни о чем, кроме признания Мако. Он, конечно, понимал, что сейчас его голове следовало бы заняться вопросами посерьезней, вроде переживания за успех их общего дела – ведь госпоже Накамура ничего не стоило передумать помогать им. Она могла решить, что выспаться хочет больше, чем сбыть с рук уже полностью подготовленный, до смешного розовый фуршет. Девушки ведь обычно этим славятся, разве нет? Тем, что они слишком уж легко меняют свои решения, иногда за секунды перескакивая с холодного на горячее. Кроме того, Нефриту на протяжении всей ночи казалось, что он упустил что-то очень важное, что-то, что он хотел сделать еще в начале вечера, но после, со всей этой кутерьмой, совершенно позабыл. Что-то, что было для него просто необходимым… Но как Кино удавалось так долго скрывать от него свои чувства? Он ведь всегда был таким наблюдательным, проникал в самую суть вещей! Пожалуй, лучше него в этом плане был только Кун, но тут ничего удивительного не было – Кунсайт был лучше любого из них пятерых, в любой отдельно взятой категории. Нефрит не удержался: хмыкнул и закатил глаза. Уж от Кунсайта бы точно не ускользнуло, что девушка им интересуется. Нефрит почти слышал, как в сдержанном голосе друга раскроются язвительные нотки, когда он узнает обо всем случившемся. «А ты и понятия не имел, что у Кино к тебе есть какая-то симпатия, Неф? Теряешь хватку – девчонка так долго водила тебя за нос!» Нефрит и сам не понимал, как она сумела ни разу не проколоться за время их общения. Ни одного смущенного румянца, ни единого такого характерного для влюбленных девушек лепетания, ни даже пойманного на себе мечтательного взгляда. Макото Кино не только сердито заявляла, что она терпеть не может выскочку Нефрита – она как будто и впрямь не выносила и минуты в его компании. - Ты не хотела, чтобы и твое сердце оказалось разбито? - Нет. Я уже пробовала однажды – мне не понравилось. Все, что она говорила, было так просто. Так правильно. Впервые за свою недолгую, но насыщенную жизнь Нефрит задумался о том, что испытывали к нему женщины, с которыми он проводил время. Сколько из них были влюблены в него, сколько любили по-настоящему? Были ли те, которые, подобно Макото Кино, знали, что их сердце в итоге будет разбито, но оказались не настолько сильными, чтобы устоять перед искушением нырнуть в его омут? Может, он и впрямь такой мерзавец, каким его считают? Нефрит старался никогда не обращать на высокую подругу Усаги больше внимания, чем это требовалось для язвительных замечаний. Она была не в его вкусе – он решил так в тот самый момент, когда почувствовал липкий холод от мартини на лице. Мако была так не похожа на тех женщин, с которыми ему приходилось иметь дело раньше: слишком независимая, слишком самодостаточная и сильная. Можно сказать, Макото Кино находилась вне зоны его комфорта. Но почему тогда он никак не может перестать думать о ней и ее признании? - И как давно ты влюблена в меня? - С тех самых пор, как впервые увидела. Может ли быть так, что Нефриту давно пора покинуть привычное, ставшее тесным амплуа недалекого бонвивана? Он усмехнулся и тряхнул головой. Что это с ним, в самом деле? Такое ощущение, что выпитый накануне на мальчишнике виски наконец-то начал действовать. Иначе этих странных мыслей не объяснить. Кстати, о мальчишнике. Что-то важное, что необходимо было вспомнить, кажется, связано именно с мальчишником. Что же это? Нефрит остановился у машины и принялся искать в карманах ключи, продолжая при этом мысленно перескакивать с одной темы на другую. Макото до сих пор не подошла. Она сказала, что хочет напоследок еще раз оценить внутреннее убранство ресторана, но Нефрит подозревал, что причина ее задержки несколько в другом. Скорее всего, ей просто нужно было немного времени, чтобы собраться с мыслями перед тем, как они вновь окажутся наедине. Нефрит не возражал – ему и самому, как оказалось, не мешало проветрить мозги. Самое опасное заключалось в том, что мысли, крутившиеся в его голове, в итоге неизменно возвращались к Макото, а прежняя натура нашептывала на ухо связанные с искренним признанием девушки искушения. И Неф справедливо опасался, что может им поддаться, совершить что-то безрассудное и непоправимое. А ему меньше всего хотелось на самом деле оказаться человеком, который разобьет Макото Кино сердце. Но где же она, в конце концов? Неужели побежала к поварам выяснять их секретные ингредиенты? - Оставьте меня в покое! Нефрит резко развернулся на каблуках, едва не поскользнувшись. Он узнал голос Мако, звонкий и возмущенный. Таким она обычно реагировала на свое безобидное прозвище. Девушка стояла у самого входа в ресторан, в окружении трех крепких парней самого бандитского вида, которые опасно нависали над ней. Швейцар ресторана, из которого вышла Мако, в это время делал вид, что ничего не происходит, и смотрел куда угодно, но только не на тротуар прямо у него перед глазами. Один из парней похабно рассмеялся и грубо сцапал Макото за запястье, резко дернув ее на себя, и попытался другой рукой приобнять ее за плечи. Нефрит неосознанно размял пальцы, прежде чем сжал кулаки. - Эй! – громко выкрикнул он, направляясь к группе у ресторана. – Не слышал, что тебе сказала дама? Он увидел мелькнувшее в глазах Мако удивление пополам с раздражением. Весь ее насупленный вид словно говорил ему, что его присутствие здесь необязательно, и она сама контролирует ситуацию. Но обступившие ее парни уже услышали обращенную к ним фразу. Тот, что держал ее в неуклюжих объятиях, повернул голову на звук. Квадратная челюсть, сильно выступающий лоб и тонкие сжатые губы делали его похожим на австралопитека, а тупой стеклянный взгляд заставил Нефрита подумать, что и мозгов у него, наверное, примерно столько же, сколько у далекого предка человека. - Что ты сказал? – прорычал «австралопитек», определив, наконец, откуда шел отвлекший его звук. Нефрит ухмыльнулся и принял нарочито расслабленную позу – засунул руки в карманы брюк и перенес вес тела на одну ногу. - Я так сразу и подумал, что ты просто не понимаешь человеческую речь. Не знаю, к сожалению, как это можно объяснить на пальцах, но девушка не хочет с вами говорить. Теперь понял? Потрясенный такой открытой наглостью, хулиган застыл на месте с раскрытым ртом, и Макото воспользовалась моментом, чтобы освободить свою руку. Нефрит заметил, что кончики ее губ приподнялись в нервной улыбке. Второй из парней, малец с мелкими крысиными чертами лица, увидев, что его приятель терпит постыдное поражение в словесной перепалке, перехватил главенство: - А тебе какое дело? Проваливай отсюда! - Может, лучше вы? Нефрит продолжал невозмутимо улыбаться, хотя внутренне весь напрягся, ожидая нападения. Парней было трое, и все они были, пусть и ненамного, но все же крупнее Нефрита. Хорошо еще, что у него был внезапный фактор в виде Макото Кино: вряд ли противники ожидают, что девушка, к которой они пристали, не так беззащитна, как кажется. - Что ты сказал? – очнулся «австралопитек». Нефрит не удержался от смеха. - Это что, весь твой словарный запас? Дело еще хуже, чем я предполагал, - он сделал вид, что всерьез задумался, а потом продолжил, активно помогая себе жестами. – Я говорю: идите отсюда, пока целы… Краем глаза он заметил, как третий парень, до этого все время молчавший, с воинственным кличем бросился в его сторону. Нефрит успел развернуться, уклонившись от удара, и услышал со стороны оставшихся хулиганов сдавленный стон. Очевидно, Мако тоже вступила в драку. Нефрит мельком заметил, как ловко она скрутила руки «австралопитеку», но тут оправившиеся дружки парня набросились на самого Нефрита, и ему пришлось переключить внимание на них. Уворачиваясь и блокируя удары, Нефрит пожалел, что в свое время променял занятия боксом на обычные тренировки в тренажерном зале. Хорошо еще, что мышечная память не подвела, и тело помнило, что от него требуется: за каждый удар, который достигал Нефрита, его противники получали по три. Менее массивная комплекция сейчас сыграла ему на руку, позволяя двигаться проворнее. В какой-то момент крысоподобный хулиган не устоял: он свалился на землю, прикрывая руками сломанный нос, и Нефрит споткнулся об него. Он полетел вниз, вцепившись в последнего оставшегося соперника, а тот успел во время полета ударить кулаком Нефриту в глаз, оцарапав перстнем на пальце скулу. Упав, они кубарем скатились по тротуару. Нефрит оказался подмят грузным телом; тошнотворная тяжесть сидящего на нем парня мешала быстро соображать. И, пока он лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации, противник ухватил его за грудки и с трудом приподнял над землей, намереваясь как следует приложить головой о землю. Нефрит скривился, ожидая удара, но тут что-то с силой отшвырнуло от него хулигана. Нефрит не успел сгруппироваться, и упал, все-таки ударившись затылком о плитку тротуара. В глазах резко потемнело, потом вспыхнуло ослепительным светом, а после, вместе со зрением, появилась сильная гудящая боль. Как в тумане, он увидел убегающих из последних сил хулиганов, и лицо склонившейся над ним Мако. Прежде, чем она успела открыть рот, Нефрит выпалил: - Ты в порядке? Макото хмыкнула. - Я в порядке, платье в порядке, даже каблуки на туфлях целы. Чего не скажешь о тебе. - Да этим мерзавцам просто повезло, что я немного повредил голову, а то бы пришлось «скорую» им вызывать, - Нефрит осторожно прикоснулся кончиками пальцев к ноющему затылку. Крови на ощупь не было, и все, что досталось на его долю – это серьезный ушиб. При помощи Макото он осторожно приподнялся с земли и сел. Каждое движение вызывало в месте удара сильнейший прилив боли, как будто какой-то упорный палач методично втыкал ему в затылок тупой металлический прут. - Спасибо, что вступился, - повела плечами Мако. – Хотя я не просила себя защищать. Я бы и сама прекрасно справилась. - Я знаю, розочка, - ответил Нефрит, делая вид, что его крайне занимает процесс отряхивания рубашки от пыли. – Но разве не здорово, когда есть человек, который хочет защищать тебя даже тогда, когда ты об этом не просишь? Макото ничего не ответила, но Нефрит сумел заметить, как на губах у нее мелькнула застенчивая улыбка. В эту секунду он забыл о том, как сосредоточенно приводил себя в порядок. Макото раскраснелась от драки, в ярких глазах появился влажный блеск, и эта улыбка сделала ее удивительно нежной, смягчив резкие черты. Она ведь грубая девчонка, способная победить в драке противника в два раза крупнее ее самой. Как тогда ей удается сочетать с этим такую удивительную мягкость? Такую женственность? Удивительная девушка, подумал вдруг Нефрит. Полная загадок и открытий. - У вас все в порядке? Нефрит отвел взгляд от Мако. К ним, сломя голову, неслась маленькая худенькая женщина с собранными в тугой узел темными волосами. Нефриту показалось, что она была одета в пальто прямо поверх пижамы, но вполне возможно, что это всего лишь ушибленная голова сыграла с его глазами злую шутку. - Да, - ответила быстрее пришедшая в себя Мако. – Немного повздорили с местными жителями. Женщина внимательно посмотрела на Нефрита. - Вы держитесь за голову… точно не нужна медицинская помощь? - А есть какая-нибудь вероятность, что вы врач и можете помочь мне избавиться от боли? - Увы, нет, - развела руками женщина. – Я всего лишь поставщик еды. Могу предложить шоколадный капкейк. Нефрит наконец перестал потирать ушибленное место и внимательнее присмотрелся к подошедшей к ним женщине. Она оказалась старше, чем выглядела издалека – лет тридцать пять – сорок. Очень симпатичная, с раскосыми темными глазами и губами сердечком. И первое впечатление не обмануло Нефрита – на ней и в самом деле была надета синяя полосатая пижама, слегка прикрытая темным шерстяным пальто. - Вы госпожа Накамура, не так ли? – спросил он, с трудом поднимаясь на ноги и жестом отказываясь от помощи Макото, которая уже метнулась было к нему. Женщина удивленно приподняла брови, но уже через секунду расплылась в широкой улыбке. - Так это вы мне звонили? Должна признаться, я представляла вас немного иначе, господин… - Нефрит, - торопливо перебил ее мужчина. – Просто Нефрит, пожалуйста. - Тогда и я для вас – просто Юки. Макото вопросительно переводила взгляд с него на Юки и обратно, но Нефрит не торопился что-либо ей объяснить. Возможно, позже у него будет время открыть ей правду. Возможно, это не понадобится и вовсе, если после свадьбы Мамору и Усаги они вновь вернутся к привычному способу общения, вернее, его отсутствию. Сейчас у них есть более важные дела. И даже сотрясение мозга не остановило бы Нефрита от их выполнения. - Итак, - распрямив плечи и вернув на лицо привычную ослепительную улыбку, произнес Неф. – С шоколадными капкейками все понятно. А ваши знаменитые розовые кексы у вас тоже при себе? К счастью, больше у Минако и Кунсайта проблем с проникновением на концерт Отонару Маико не возникло. Хотя Кунсайт сомневался в том, можно ли называть счастьем тот факт, что в полчетвертого утра он находится не в постели, а в переполненном помещении клуба, вместе с девушкой, которая привлекала к себе слишком уж много внимания. Минако упорхнула куда-то в направлении сцены несколько минут назад, бросив на прощанье только радостное «я скоро», но Кунсайт еще долго видел ее канареечно-желтое платье, мелькавшее в толпе. Сам он разумно предположил, что «скоро» в понимании Минако Айно может иметь размытые временные границы, и поэтому счел за лучшее уйти туда, где нет возможности оказаться растоптанным толпой. В клубе было так людно, что не то, что яблоко - вишню с трудом можно уронить. Разводя руками это море из любителей классики, Кунсайт переместился в дальний угол, поближе к выходу, про себя язвительно заметив, что по привычке сразу же ищет пути отступления. Он устроился между странного вида подростками в толстых роговых очках и узких джинсах, и девушкой, которая пританцовывала в такт музыки, звучавшей, по-видимому, в ее голове, и постарался стать как можно более незаметным. Духота вокруг стояла такая, что уже через секунду рубашка Кунсайта стала влажной, хоть выжимай, и прилипла к телу, а от окружающих неприятно пахло потом и алкоголем. В который раз за этот вечер Кунсайт задался вопросом: почему ему досталось именно это задание и именно эта напарница? Возможно, если теория о прошлых жизнях верна, в одной из них он совершил нечто совершенно ужасное. Но что именно? Возглавил Третий Рейх? Предал Цезаря? Убил из зависти брата? Скорее бы все это закончилось. Ему просто необходим был душ, сейчас предпочтительно холодный, чашка зеленого чая с имбирем и крепкий восьмичасовой сон. Девушка, которая пританцовывала под одну ей известную музыку, уже заметно повеселела от выпитого алкоголя и духоты, покачнулась на высоких каблуках и для равновесия схватилась за Кунсайта. Вместе с ней покачнулся и бокал с мартини в ее руках. Светлая жидкость выплеснулась прямо на рубашку мужчины, оставив липкий мокрый след, и он не сдержал раздраженного ругательства. - Извините, - смущенно пролепетала девушка, делая шаг в сторону. Кунсайт уже собирался как следует отчитать ее за неуклюжесть, а возможно, и посоветовать ей вызвать такси. Но девушка подняла на него глаза – большие, ярко-голубые, с пушистыми темными ресницами, тщательно завитыми тушью, - и весь менторский настрой куда-то исчез. Он сообразил, что у Минако точно такие же глаза, за вычетом алкогольной дымки во взгляде. Так открыто и доверчиво обычно смотрят дети, когда боятся, что их вот-вот накажут. Кунсайт вздохнул. Может, он и впрямь ведет себя слишком по-взрослому? Не может же быть такого, что только возраст заставляет его так кардинально отличаться от друзей. Нефрит всего на пару лет младше, но по сравнению с ним Кунсайт – глубокий старик по своему мировоззрению. Возможно, все дело в его воспитании. Когда от тебя с самого детства ждут больших свершений – лучших оценок, спортивных достижений, творческих успехов, - очень сложно оставаться ребенком. Когда Кунсайт поступил на первый курс университета, он осознал, что слишком отличается от своих ровесников. В компании веселых, шумных парней и девушек, которые умели и любили наслаждаться жизнью, серьезный наследник древнего рода выглядел музейным экспонатом. Ему повезло – он оказался достаточно обаятельным, чтобы не стать изгоем, а влиться в компанию. Шесть лет обучения в университете он до сих пор вспоминает со смешанным чувством счастья и легкого стыда за те безумные выходки, что они с друзьями совершали. Нынешним товарищам об этом неизвестно – они познакомились уже с ответственным аспирантом кафедры геологии, человеком, который может решить все проблемы одним легким кивком головы. Знали бы они, какие безумства совершал их вечно идеальный друг! Знала бы Айно… Может, она и права. Может, ему стоит иногда если не отпускать ситуацию, то хотя бы немного ослаблять контроль. У нее это получалось так легко – плыть по течению, вспоминать о проблеме только тогда, когда она буквально сваливается на голову. И ведь она как-то со всем справляется, не теряя при этом жизнерадостности и легкости. Возможно, легкомысленная канарейка мудрее, чем кажется на первый взгляд? - Эй, ископаемое, ты чего там задумался? Минако ловко растолкала топчущихся на месте ценителей музыки и подошла к Кунсайту. Она улыбалась, даже не подозревая о том, что «ископаемое» думал именно о ней. Ее нелепое кричащее платье украсилось парой мелких капель красного вина, влажные от духоты светлые волосы прилипли к вискам, а над губой блестела цепочка мелких капелек пота, но она будто не замечала того, что ее внешний вид далек от совершенства. Даже в этом тесном, жарком, людном помещении она не теряла хорошего расположения духа. В полчетвертого утра. Ну как, как она это делает? Если подумать, это и раздражает, и восхищает. - Если ты простоишь здесь еще хоть секунду, то врастешь в пол. Придется дожидаться археологов, чтобы они тебя выкопали! Хотя раздражает, если подумать, все-таки больше. Кунсайт бросил на Айно сердитый взгляд, вводивший его студентов в состояние священного ужаса, но Минако не обратила на это никакого внимания. Она схватила Кунсайта за руку и потащила его за собой, по пути нечаянно наступив на ногу разлившей мартини девушке. - Прошу прощения, - лучезарно улыбнулась Минако, захлопав длинными ресницами. Два ярко-голубых взгляда встретились, и незнакомка, почувствовав в Айно родственную душу, благодушно кивнула. Инцидент был исчерпан. Канареечный слет, со смехом подумал Кунсайт. Они прошли через все помещение, прямо сквозь толпу, уклоняясь от многочисленных голов, ног и локтей, что грозили их задеть. Концерт Отонару уже закончился, и посетители лениво дергались под какую-то ритмичную музыку. Поздняя ночь, она же раннее утро, давала о себе знать. Движения их были вялыми, медленными и неуклюжими. Идти сквозь эту толпу было все равно, что пробираться сквозь площадь, заполненную зомби, которым не нужно ничего, даже твои мозги – только возможность выспаться. Хорошо еще, что мне не нужно танцевать, иначе я бы от них ничем не отличался. У самой сцены они повернули направо, направляясь к служебному ходу. У неприметных серых дверей стоял охранник, но, заметив Минако, он широко заулыбался и без всяких вопросов пропустил их внутрь. А за дверью потянулись бесконечные лабиринты коридоров, темных, пропахших пылью и старым реквизитом. Минако они ничуть не испугали, она уверенно скользила между сваленных за сценой декораций и поврежденной аппаратуры и по-прежнему тянула Кунсайта за руку. - Он узнал меня почти сразу, представляешь? Мне стоило только помахать ему рукой! С одной стороны, это хорошо, потому что приятно знать, что ты не стала уродливей со временем, с другой.. неужели я все еще похожа на школьницу? - Больше, чем ты думаешь, - пробурчал Кунсайт в темноту. Ладошка Минако сжалась чуть сильнее, передавая недовольство девушки. - Лучше уж так, чем быть похожим на динозавра из каменного века, как некоторые. - Мне всего тридцать три года, между прочим. Маловато для динозавров. А единственное, что здесь из каменного века – это твои шутки. Смешными они были точно лишь в тот период… Рука Минако заставила его повернуть влево, и темнота коридора тут же сменилась ярким светом галогеновых ламп. - Тебе лучше знать, - успела шепнуть ему Минако, прежде, чем они вошли внутрь. Кунсайт улыбнулся. Они оказались в гримерной, маленькой, но очень светлой, полной зеркал и вешалок с накинутыми на них костюмами. Столы, тянущиеся по всему периметру, были завалены косметикой, расческами, пустыми бутылками из-под воды и скомканными салфетками. У единственного места, которое было старательно расчищено от мусора, сидел бледный молодой человек с длинными светлыми волосами и тонкими артистичными чертами лица. Услышав посетителей, он поднял глаза от сумки, в которую что-то торопливо укладывал. - Ты быстрее, чем я думал, - улыбнулся Отонару Маико. Он выглядел уставшим. Наверное, после концерта, который длился большую часть ночи, он был измотан, но, к его чести, старался никак этого не выдавать. - Я была самой быстрой в школе, разве ты забыл? – расхохоталась Минако, демонстративно согнув руки, чтобы продемонстрировать свою «силу». - И самой громкой, - кивнул Маико. – Такой и осталась. Минако тут же надула губы и отвернулась в притворной обиде, но Кунсайт легонько усмехнулся. Было приятно, что кто-то мог поставить неугомонную Айно на место. - А это твой молодой человек? – Отонару поднялся с места и протянул руку для приветствия. Прежде, чем прыснувшая от смеха Минако успела возразить, Кунсайт сделал шаг вперед и пожал протянутую ладонь: - Она чаще называет меня «динозавром». Отонару сочувствующе кивнул. - У нее всегда было своеобразное чувство юмора. - Эй! - всплеснула руками Минако. – «Она», между прочим, здесь находится! Кунсайт и Отонару рассмеялись, представились друг другу, а после устроились на шатких стульях, чтобы наконец-то поговорить. -Мне очень жаль, - покачал головой Маико, когда выслушал всю историю целиком, - ты же знаешь, солнышко, я бы с удовольствием тебе помог, будь у меня такая возможность… - Но ее нет? – расстроено спросила Минако. Она сидела на высоком барном стуле, плечи ее поникли, а обычное игривое выражение лица исчезло, как маска, обнажив настоящие чувства Минако Айно – отчаяние и усталость. Кунсайт вдруг понял, что ему жаль ее. Наверняка непросто постоянно быть веселой и позитивной. Даже такой девушке, как Минако, нужно иногда снимать привычное выражение и быть настоящей. Видимо, каждому из них это нужно. Кунсайт накрыл ладонью сложенные на коленях руки Минако. Он сделал это скорее по наитию, в попытке подбодрить, и совсем не был уверен в том, что девушка не будет против. Однако вскоре он почувствовал легкое ответное пожатие, словно благодарность за поддержку. - Ее нет, - грустно покачал головой Отонару. – Еще неделю назад я бы согласился, не раздумывая. Но недавно мне предложили выступления в Праге, и я вылетаю туда сегодня утром. - Какая жалость, - Кунсайт тяжело вздохнул. Честно говоря, он искренне рассчитывал на то, что этот клуб станет последней точкой их приключений. Отонару развел руками, всем видом выражая, как он сожалеет о произошедшем. Судя по всему, это был хороший человек: он принял девушку, которую не видел долгое время, как близкую подругу, и на самом деле хотел им помочь. Немногие способны на такое самоотверженное поведение. - Все пропало, - грустно прошептала Минако, уставившись взглядом в тонкий шрам на запястье Кунсайта. – Теперь у нас нет никаких шансов. Все концерты давно завершены, а клубы закрылись… - «Воздух» сегодня работает всю ночь, - взбодрился вдруг Отонару, от возбуждения даже привстав с места. – У них ночная программа! Минако резко вскинула голову, и Кунсайт, увидев ее взгляд, вздрогнул. Он и подумать не мог, что может быть столько боли и безысходности в таких светлых глазах. - Да, - горько согласилась Минако, - ночная программа с «Тремя Звездами». Билеты туда раскупили много месяцев назад! Кто бы нас туда провел? - Да я же! – Отонару вскочил с места и принялся лихорадочно копаться в своей сумке. Кунсайт повернул голову к Минако. Она встретила его недоуменный взгляд и пожала плечами. Оба они уже боялись даже надеяться на то, что у них все-таки может получиться. Малейшая мысль о возможности выполнить задание окрыляла, но Кунсайт заставил себя придержать воодушевление. Еще неизвестно, что имеет в виду Маико. Пианист тем временем извлек что-то из сумки. Победно вскинув руку вверх, он помахал зажатыми в руках билетами. - Вот! – радостно улыбнулся он. – Тайки дал мне их месяц назад, чтобы мы с невестой сходили на их концерт, но это выступление в Праге спутало мне все планы, и я даже забыл, что таскаю их с собой. - Не может быть! – выдохнула Минако, спрыгивая со стула и отпуская руку Кунсайта. Она торопливо выхватила билеты из рук Отонару, и стала жадно вчитываться в напечатанные на темно-синей бумаге желтые буквы. Кунсайт осторожно встал за ее спиной, и пробежал глазами по строчкам. В «Воздухе» действительно проходили ежемесячные ночные программы с участием самых знаменитых артистов Японии. Билеты на такие встречи раскупались почти сразу, как появлялись в продаже, и получить их позже можно было только из рук одного из выступающих. Или его друга, как в этом случае. - Еще есть шанс! – рассмеялась Минако. Она несколько раз радостно подпрыгнула на месте, а потом внезапно развернулась и бросилась Кунсайту на шею. Онемев от неожиданных объятий, он на некоторое время застыл, как дурак, и только потом додумался осторожно обнять девушку в ответ. - Ничего пока не потеряно, - горячо зашептала Минако прямо ему на ухо. – У Усаги и Мамору еще может быть свадьба их мечты… - Да, - только и смог выдавить из себя Кунсайт. Отонару все это время стоял в стороне, загадочно улыбаясь. - Жаль, что мне не доведется побывать на свадьбе Усаги и Мамору. Они, наверное, замечательные, раз вы так стараетесь им помочь. Но, быть может, меня пригласят сыграть на другой свадьбе? – и он незаметно подмигнул Кунсайту. Это подмигивание совершенно сбило того с толку. Свадьба? Уж не на его ли с Минако бракосочетание намекает этот ненормальный? Кунсайт оторопело опустил взгляд на девушку, которая все еще обнимала его, уткнувшись носом в ключицы, и рассеяно тряхнул головой. Нет, для этого он, пожалуй, все-таки слишком стар. - Кто-нибудь видел моих шаферов? Во входную дверь позвонили, но Мамору, рассерженный до крайности, не заметил этого. Он метался из одного угла номера в другой, выдергивал из бесед каких-то людей и задавал им один и тот же вопрос. Прошло уже почти четыре часа с тех пор как его шаферы, все четверо, заявили, что им нужно ненадолго отлучиться, и пропали. С тех пор Мамору каждые пять минут поглядывал на входные двери, ожидая их возвращения, но время шло, шаферов все еще не было, и жених начал впадать в панику. Это было уже просто свинством с их стороны. Если это какая-то традиционная шутка, то она глупая и совершенно не смешная. Мамору даже представить себе не мог, чтобы Джед или Кун дали свое согласие на этот жестокий розыгрыш. Кем надо быть, чтобы оставить жениха совсем одного? В конце концов, до утра осталось всего ничего, и, по-хорошему, Мамору давно уже должен был спокойно спать, ожидая звонка будильника. Вместо этого он сейчас находился в комнате, наполненной малознакомыми людьми, и что самое ужасное, понятия не имел, как заставить их уйти. В дверь снова позвонили, и Мамору, злобно выругавшись и разлив по пути стакан виски, пошел все-таки открывать. - Мамору Джиба? – роскошного вида брюнетка в полицейской форме окинула его оценивающим взглядом и томно облизнула губы. – Твои соседи пожаловались на шум, и мы приехали, чтобы наказать тебя… плохой мальчишка. Нет. Это было уже слишком. - НЕФРИТ!