Дракон? Не, не видели.

*** Ранним утром, едва только солнце сонно коснулось заснеженных маковок деревьев, из ворот монастыря выехало четверо всадников. Сборы были суетными и спешными. Внезапно обнаружилось, что в монастыре не держали лошадей. И, как нарочно, выяснилось это в последний момент, когда едва не проспавшие путники уже седлали своих лошадей, готовясь выезжать. Но благодаря своевременному вмешательству мудрой наставницы, все сложности вскорости были благополучно разрешены. Юной Маривике оседлали крепкого ослика. Правда, ослик не оценил оказанной чести, упрямо стоя на месте, и усевшейся верхом рослой монахине приходилось, упираясь ногами в землю, буквально волочить его под собой. Это выглядело столь комично, что мужчинам пришлось приложить немало усилий, дабы сдержать смешки. В итоге было решено сгрузить на ослика седельные сумки с коня Лиэра, на их место за спиной дракона пристроился Гвэн, а его коня предложили монахине. После такой рокировки всадники покинули серые стены. Тоскливый и однообразный заснеженный пейзаж навевал дрёму, лошадки неспешно трусили, изредка всхрапывая, глухо стуча подковами о промерзшую землю, на их мордах застыл мягкий иней. От мерного покачивания в седле заскучавших путников то и дело клонило в сон, и только морозец, что украдкой так и норовил пробраться под теплую одежду, бодрил и не давал окончательно уснуть. Но день казался бесконечным, как и лес. Сосны, ели, ели, сосны, сосны, ели, ели, сосны... И ни единого просвета впереди. - Как-то не похоже, что этот лес должен вот-вот закончиться, - недовольно проворчал Аарон, в очередной раз раскрывая начерченную на выделанной коже карту с подписями от матушки. Ни скука, ни морозец не могли погасить его стремления как можно скорее, а лучше — немедленно, достигнуть к цели. Он то и дело нетерпеливо ерзал в седле и вертел головой, постоянно подстегивая и понукая удивленно глядящую на него лошадь, явно не собирающуюся шевелиться быстрее. Лонгвэй, пользуясь тем, что сидит позади Лиэра, незаметно для окружающих забрался замерзшими руками тому под одежду, прижимаясь всем телом, и блаженно дремал. Впрочем, Лиэр тоже дремал под легкими поглаживаниями ласковых согревшихся рук. Он не опасался вывалиться из седла, уж чего-чего, а верный конь подобной оплошности никогда не допустит. Маривике же нравилось абсолютно всё. В начале пути она на всё по-детски таращила глаза, пытаясь охватить восторженным вниманием и белоснежный лес, и заснеженную дорогу, и искристый снег, и бескрайнее зимнее небо. Но сейчас, немного устав от многообразия красот и шквала эмоций, она сидела, чуть нахохлившись от морозца, и с легкой улыбкой блаженно наслаждалась редкими снежинками, покалывающими лицо, словно и не замечая холодного ветра. - Не переживай, это от однообразного снежного пейзажа тебе кажется, что мы уже долго едем. Вот увидишь, ещё немного - и мы выедем к холмам, - с ленцой ответил Лиэр, приоткрывая один глаз, хоть под маской этого было и не видно. - Напомни, какую деревню нам надо искать? - «Ревнивые беляки». Интересно, почему такое название? - мужчина сложил карту и убрал её обратно в сумку. - Может в зимнее время тут зайцы ревнивые? - хихикнул Гвэн, уткнувшись носом меж лопаток своего дракона. - А может, как жена мужа начинает в блуде подозревать, так выходит на улицу в одной камизе белой? - высказала свою версию монахиня. - Зачем? - Гвэн аж проснулся. - Тоже блудить хочет! - засмеялась Маривика. Вскоре лес действительно расступился ореховой опушкой, открывая взгляду путешественников заснеженное поле, на дальней стороне которого виднелись такие же заснеженные, словно игрушечные, домики, и только дым, почти вертикально поднимающийся от печных труб, обозначал, что жилье обитаемо. - Хе-е-е-ей! - гаркнула монашка и пришпорила своего коня. - Не зевайте, не покаянные, нас ждет тепло! *** В «Ревнивых беляках» решено было сделать небольшой привал. Никто не хотел упускать возможности нормально перекусить, отдохнуть от сёдел, да и как следует прогреться в натопленной избе. Деревня располагалась достаточно далеко от каскада пещер, поэтому Лиэр не опасался быть узнанным местными жителями. Путешественники, спешившись, сразу направились к избе старосты, выделяющейся среди прочих размером. Во дворе их встретили пара детей с раскрасневшимися щеками, катающиеся с внушительной снежной горки на самодельных санках. А здоровенный детина, что тихо скребся во входную дверь, увидев всадников, с заметно возросшим энтузиазмом принялся гулко барабанить в плотно подогнанные доски. - Открывай скорее, не позорь меня! Гости у нас! В тронутом инеем оконце показалась миловидная матрёна, явно собираясь отчитать мужа, но, заметив путников, переменилась в лице, охнула, всплеснула руками и исчезла. Через пару мгновений дверь быстро отворилась, выпуская женщину в спешно накинутой шубке. И вот уже за широким добротным столом, споро накрытым хозяйкой, собралось всё семейство. Детишки, тоже позванные обедать, не скрывая шаловливых улыбок, во все свои любопытные глаза рассматривали нежданных гостей. Детина, оказавшийся старостой этой деревни и великодушно прощёный по такому случаю женой за вчерашнюю пьянку, был очень благодушен к путешественникам и с охоткой отвечал на вопросы. - В холмы вам дорога, в холмы. Да только ежели гад ползучий не захочет вас пускать, будет кругами водить, - степенно рассказывал староста, то и дело бросая обреченные взгляды на заветную полку, с которой многообещающе подмигивала свечными бликами, отраженными от крутых боков, бутыль в плетенке. Научен был уже, уж коли женка и впустила благоверного обратно, но вряд ли нальет приглушить похмелье. Но разве жена его демоница какая? И перед носом страдальца-детины опустилась бадья с огуречным рассолом. Воспрянувши духом, он продолжил рассказывать: - Вы как ручей проедите, что от тракта в третьей развилке, так оставьте на плоском камне кувшин молока. Может, и впустит вас к себе дракон. Аарон немного приуныл. Судя по рассказу старосты, без ведома самого дракона в его логово не попасть. Но разве подобная малость способна остановить горячее сердце? Никогда! А кувшин молока он всё же решил прикупить, перед выездом. Так, на всякий случай. После обеда Лиэр отлучился проведать лошадей, запертых в теплом загоне, а Маривика не удержалась и поинтересовалась у хозяйки о названии деревни. Та лишь прыснула смехом и, отозвав монахиню в сторонку, что-то ей весело зашептала, игнорируя посмурневший взгляд мужа. *** Гостеприимная деревенька давно осталась позади. И вновь перед путниками раскинулся бескрайний белоснежный пейзаж, плывущий в снежной пелене, и тонкая нить такой же белоснежной дороги, смазанными стежками теряющаяся впереди. - Эм... Сестра Маривика... - негромко обратился к ней Аарон. - Чаво? Заело? - она озорно расплылась в белозубой улыбке. Мужчина лишь дернул бровью. Его уже давно раздирало любопытство касаемо названия оставленной позади деревеньки, но, смиряясь с тем, что хозяйка решила поделиться лишь с монахиней, старался сдерживаться. Однако на долго терпения Аарона не хватило. - Не томи, раскрой, что тебе поведала жена старосты про название деревни! - Да собственно ничего такого, - пожав плечами, дева немного поежилась на морозце. - Деревенские проказничать любят, да и мажут двери тех, кто жен своих сильно ревнует, смолой, да белые перья лепят, чтобы все знали. Вот старосте на днях на спину перьев белых налепили. *** Оговоренный старостой плоский большой камень нашли ближе к вечеру. Но, обернувшись за обещанным дракону кувшином молока, Аарон на миг потерял дар речи, потому как увидел, что ехавшие позади него Лиэр с Гвэном преспокойно это самое молоко распивают. - Э-э-э, это же для дракона? - жалобно протянул Аарон, у которого на его же глазах уплывала возможность попасть к дракону. - Не нервничай, лучше помоги допить, а то мы с Гвэном больше не осилим, - уверенно Лиэр протянул остатки молока потенциальному жениху Альмы. - Бери-бери, я как раз забочусь, чтобы местный дракон нас впустил к себе! Лиэр был настолько убедителен, что Аарон решился ему довериться. Он допил молоко, после чего в опустевший и ополоснутый водой из фляги кувшин перекочевало содержимое плетенной бутылки, на которую немногим ранее облизывался староста "Ревнивых беляков". Затем маленький отряд продолжил свой путь, оставив на плоском камне глиняный кувшин. Вот только вместо молока дракону предлагалось выпить крепкой деревенской настойки. Вскорости местность порадовала путников, сменившись холмами, поросшими заснеженным кустарником. И снова белое однообразие, кусты да кусты, кусты да кусты, мужик какой-то, трусящий навстречу, да снова кусты... Вот и сумерки скоро начнутся, а холма с указанными старостой ориентирами все нет. - Видно, не по вкусу пришлось дракону молоко наше, - сокрушался Аарон. - Терпение, Аарон, терпение. Это благодетель! - насмешливо поучал его Лиэр. Но замолк, стоило ему разглядеть меж холмов приветливый огонёк. У широкой расщелины, ведущей в глубины холма, они остановились. Перед пещерой на расчищенной от снега площадке весело горел костерок, над ним висел в специальных креплениях медный котелок, булькающий чем-то вкусно пахнущим, а рядом меж двух обтесанных от сучков бревен прямо на земле была постелена скатерть с различной снедью. - Ого! Вот это гостеприимство, - Лиэр в предвкушении потёр замерзшие руки, и поспешил слезть с лошади. Секундой ранее соскочивший на заснеженную землю Гвэн с хрустом потянулся, разминая затекшее тело. - Подозрительно все это, - бдительный Аарон не спешил покидать широкую спину своего скакуна. - Драконам нельзя доверять. Это, скорее всего, ловушка. - Агась, - не менее бдительная Маривика была склонна присоединиться к мнению Аарона. - Дракон - есть порождение противоестественное. Не зря в святых писаниях облик его отождествляется с образом демонов, тварей гиены огненной... - Совершенно с вами согласен, прекрасная дева, - вдруг раздалось от затененного входа. Путники вздрогнули от неожиданности и замерли, во все глаза смотря на гранатового дракона, плавно выскользнувшего из пещеры на свет костра. Он неторопливо обвел взглядом собравшихся и, аккуратно взяв двумя когтями огромной лапы ложку, помешал в котелке. Это неказистое и простое действо со стороны выглядело безумным, нереальным и сказочным, шокируя неподготовленных зрителей. Потому Лиэру пришлось прокашляться, скрывая смешок, чтобы вернуть завороженных Аарона и Маривику на грешную землю. Резко выдохнув, они всё же очнулись и спешились, неуверенно теребя поводья и не спеша отходить от лошадей. - Это... того... - монахиня, впервые наяву увидевшая настоящего дракона, не могла отвести взгляд от чешуйчатого чуда. - Мир дому твоему, зверь богомерзкий, представитель тварей тьмой порожденных и извергаемых любой чистой душою, что взяла обет об очищении земли отцом нашим пресветлым созданной от нечисти. - Не понял? - сверкнула, изгибаясь, рубиновая шея, огромные глаза с любопытством воззрились на говорящую. - Говорю, мир дому твоему, дракон, - Маривика, не стесняясь, протянула руку и быстро пару раз погладила по чешуйчатой шее. - Ух, красив, чудище поганое. - Это она меня сейчас похвалила или оскорбила? - дракон в поисках поддержки посмотрел на мужчин, деловито устраивающихся на ужин вокруг импровизированного стола и по-хозяйски разливающих горячий густой мясной навар по деревянным мискам. На вопрос дракона те подозрительно закашлялись, старательно маскируя смех. - Да ладно тебе, - насилу успокоившись, Лиэр протянул одну из мисок дракону и обезоруживающе улыбнулся. - Мы замерзли, да и есть хочется. Присоединяйся лучше. Рубиновый дракон хмыкнул, что-то решив для себя, усмехнулся и, обернувшись в худощавого высокого мужчину, плюхнулся на поваленное бревно. Взяв из рук блондина миску с мясной похлебкой, он махнул свободной рукой. - Ладно. Что уж там, - угольки глаз гостеприимного хозяина продолжали насмешливо поблескивать. - Раз с вас настойка, с меня закуска. А на развлечение - беседа. - Не сердись, дракон, да мы к тебе пришли не с праздными разговорами, - Аарон вытянул длинные ноги к костру. - Дело у нас, важное. - Погоди, блудливое создание господа нашего, - Маривика прервала речь мужчины. Она немного отошла от увиденного перевоплощения огромного монстра во вполне обычного человека и снова была начеку, держа ухо востро. - Гад, прекрасной чешуей покрытый, вижу я, дозволенны твоему разумению законы гостеприимства, да только не поведал ты имени своего. Как обращаться нам к тебе? - Невероятная дама! - хмыкнул дракон, с любопытством разглядывая её. Но он уже понял, что монахиня такая, какая есть, прямолинейная и непосредственная, и тем подкупала его. - Имени своего драконы не говорят, но можете звать меня Рудос, - честно ответил ей. Ужин неспешно продолжался. Аарон с Маривикой, подозрительно бдя за каждым движением дракона и настороженно оглядываясь по сторонам, осторожно и аккуратно, как им казалось, пытались выведать у Рудоса о наличии в холме других гостей, коварной хитростью дракона удерживаемых взаперти. Лиэр наслаждался морозным вечером и жарким костром, Лонгвэй кутался в теплый плащ дракона, вжавшись тому подмышку, а Рудос развлекал гостей беседой. И развлекался. Он прекрасно понял, что нечаянные гости от него что-то хотят, а точнее, от него хочет чего-то Аарон, но не спешил идти мужчине навстречу и явно наслаждался его неуклюжими попытками выведать нужную информацию. - ...Ну-у-у-у... Хорошо, давайте так, - Рудос прикрыл глаза, скрывая хитрый блеск, запустил руку с рыжие кудри. - Предлагаю кинуть кости! И если ты, Аарон, у меня выиграешь, девушка твоя. Вернее, не так. Я предоставлю тебе шанс, возможность её забрать. Потому как, уж не обессудь, трудно мне её отпустить. - Вот бесовство! - ругнулась Маривика. Лиэр поспешил прикрыть ей рот рукой, серьезно опасаясь, что слова прилежной монахини, считающей азартные игры грехом, обидят дракона и он откажется от сделки. Но Рудос не желал терять время даром и уже доставал кости. Он громко потряс глиняный стаканчик и с азартом кинул кости. Шесть и два выдала Фортуна дракону. Следом Аарон взял в руки стаканчик. Видно было, что мужчина сильно нервничает и результат для него бесконечно важен. Покатились кости перед затаившими дыхание игроками, задорно подскакивая, переворачивая грани. И замерли пятеркой и четверкой. - Что ж... - сдержанно выдохнул дракон, вставая. Но не сдержался, в раздражении пнул ногой бревно. - Поздно уже, - буркнул он. - Спать пора. В дом свой не пущу вас, сопрёте ещё чего. Тут устраивайтесь. Рано по утру сниму я с девушки сонные оковы, позволю ей из холма выйти. Да только ненадолго. Коль провороните время своё, не увезете её — значит, сами виноваты. И девушку не отдам более, и жизни ваши заберу, - на этом Рудос развернулся к холму, и, приняв облик рубинового дракона, скользнул обратно в глубь холма. Край неба лишь самую малость алым тронулся, а путники уже были готовы немедленно отправляться, удерживая под уздцы оседланных и нетерпеливо бьющих копытами лошадей. Напряжение достигло пика, терпение Аарона подходило к концу и он начал было подумывать о том, что хитрый дракон обвёл их вокруг пальца, как из холма вышла хрупкая невысокая фигурка, кутающаяся в тяжелый теплый плащ с низко надвинутым на голову капюшоном. Подхватили её сильные руки Аарона, усадив спереди себя на скакуна. И в тот же миг лошади пустились вскачь, покидая земли дракона. Сердце замирало от стремительного бега коней, дух захватывало от морозного воздуха, колко бьющего в лицо, гневный рык дракона лишь подзадоривал, заставляя нестись во всю прыть. К сожалению мужчин, медлительного ослика пришлось оставить у костра, но они, посовещавшись, решили, что бедное бессловесное животное пойдёт в качестве откупа за пленницу. Вещи же пришлось распределить между лошадей, что совершенно не добавило им прыти и выносливости. Опасаясь загнать лошадей, через некоторое время всадники умерили темп, сменив галоп на неспешную рысь. У густого и высокого кустарника путники решили сделать привал. Девушка, закутанная в плащ и бережно удерживаемая в объятиях Аарона, вдруг вздрогнула, и, словно очнувшись, зашевелилась, завертела головой. - Какого лешего! Что вы себе позволяете! - звонко взвился ввысь тонкий крик, полный праведного негодования. Девушка, оттолкнув руки Аарона, ловко спрыгнула на заснеженную землю, и откинула капюшон с головы. Карие глаза гневно разглядывали похитителей, обещая им все муки ада. Увы, именно похитителями оказались путники, ибо девушка, представшая пред ними, была кем угодно, но не Альма. - Вам жить надоело? - громко верещала хрупкая девушка, уперев маленькие кулачки в бока. - А ну быстро раскаялись и вернули меня обратно! - Ох ты ж ёх... - Маривика ёмко озвучила мнение всей компании, ошалело глядя на происходящее снизу вверх. - Леди... - Аарон спешился и сделал шаг, пытаясь успокоить разгневанную фурию. - Каролина, - в раздражении отмахнулась прелестница. - Можно Каро. - Леди Кароли... - И без «леди»! - отрезала спасенная. - Что я, зря из дома, от этих чопорных сухарей, к Рудосу убегала? - Каролина, произошла ошибка! — попытался объяснить мужчина. - Мы ищем одну определенную девушку, о которой только и известно, что она томится в плену у дракона. - Нет у моего Рудоса никаких пленниц, кроме меня! - фыркнула Каролина. - Пусть только попробует! - пригрозила кулачком. - И так ему мало не покажется, что попытался меня, цветочка своего ненаглядного, сбагрить куда ни попадя! Каро засунула в рот два пальца и пронзительно громко засвистела. Да так, что окружающим пришлось зажать уши руками. Не успел девичий свист выветрится из враз очумевших голов, как с высоты облаков стал стремительно снижаться рубиновый дракон, и с мордой, полной раскаяния и смирения, улегся перед девушкой, складывая крылья. Каролина, удобно устроившись меж зубцов гребня монстра, ласково погладила его по шее и лихо пришпорила. Парочка взвилась в небо, только их и видали. Не скоро пораженные наблюдатели пришли в себя. - Да-а-а... - Угу... - Не то слово. - Кхм... Какие будут дальнейшие идеи? - Гвэн ни к кому конкретно не обращался, скорее озвучивал то, что думали все. - Ладно, есть тут в ближайших горах один каскад пещер, - Лиэр, которого, в общем-то мало что могло в этой жизни удивить, решил, что пора закруглять их увеселительную прогулку. - За неделю доберёмся. Говорят там тоже какой-то дракон живёт.