Охотники за плотью 1-5

— Мистер Митчел, — в кабинет, мягко постучавшись, вошла светловолосая особа. — Вы вызывали? Кимбел смахнул с глаз мешающуюся челку и взглянул на дверь. Перед ним стояла высокая девушка в очках и деловом костюме типичной секретарской внешности. Молодой политик улыбнулся ей неотразимой улыбкой — той самой, которую он часами оттачивал перед зеркалом, стремясь выглядеть мужественно и соответственно своему статусу. — С каких это пор я мистер Митчел? Блондинка закрыла за собой дверь и строго поправила оправу. — Вы мне не перезвонили вчера вечером. — Я? Не перезвонил? — Кимбел сделал вид, что он очень удивлен. — Да не может такого быть! Помощница подошла к его столу. В руках она держала какие-то папки. — Нет, не перезвонили. Стремясь выглядеть равнодушно, девушка все равно выдавала себя, ее дрожащие ресницы выдавали глубокую обиду. Кимбел сделал вид, что сверился со своим расписанием. На деле же его стол оказался завален таким количеством бумаг, что найти здесь что-то не представлялось возможным. — Встреча с министром в семь… — на ходу выдумывал он, — саммит по вопросам городской экологии в восемь. Вот, нашел. Позвонить Монике. Черт. Кажется, я и правда не позвонил! Помощница продолжала строго смотреть на своего начальника, но Кимбел тут же поспешил загладить свою вину. Воспользовавшись тем, что она стояла близко, молодой человек потянулся и дернул ее в свою сторону. — Прости меня, детка, у меня были важные дела, — он усадил ее к себе на колени, тут же бесцеремонно пролезая под ее блузку. — Мы на рабочем месте! — Ну и что? — Кимбел не слушал ее звонкое щебетание, зная, что она сопротивляется только для виду. — Ким… — Уже лучше, — Кимбел принялся вынимать папки из ее наманикюренных пальчиков, однако в этот момент взгляд его упал на верхнюю страницу документа, приоткрывшегося его взору. — Черт побери, — вскрикнул он и вскочил с кресла, моментально ставя Монику на ноги. Молодой человек и сам не заметил, как оказался в трех футах от нее, зажимая рот от отвращения. — Я… — блондинка растерялась и поправила свою разворошенную блузку. — Шла к... вам по делу! — Не показывай мне это! Только не опять! Но было уже поздно. В руке помощницы возникла страшная фотография. На ней была изображена обезображенная отрубленная голова с кровавыми зубами, насаженная на нечто вроде палки или черенка от лопаты и напоминающая фотографию реквизита от какого-нибудь заправского ужастика. Кимбел отлично знал, что это такое. Надпись на плакате гласила: «Убить кровопийц и пожирателей плоти». Отпечаток алой ладони красноречиво довершал картину. — Еще один, — печально заметила Моника и опустила глаза. — Я шла сегодня с обеда и увидела его. Посчитала, что вы должны знать. Кто-то снова расклеивает их по всему городу… Кимбел отчаянно пытался справиться с собой. Изображения, которые выбирали те, кто называл себя карателями, становились все ужаснее. — Мне голову оторвут в городском управлении, — прикладывая ладонь ко лбу, трагично прошептал молодой человек. — И повесят ее точно так же, и сфотографируют, как этот трофей, в назидание всем моим последователям, кто решит, что политика — это благородное дело! Прощай, моя должность и чистый город, за которым я обязан присматривать! — Не говорите так… — Это уже третий раз, Моника. Третий! Эта пропаганда прорывается из всех щелей, и как бы мы ни пытались загасить отголоски происшествий пятилетней давности, они все равно бурлят, как чан, полный отстоя! Я уж молчу про каналы, которые позволяют себе распространять информацию о ворлоках и сеять панику среди людей! — С этим сложно что-то поделать, они не в нашей юрисдикции. В отличие от этих плакатов! Кимбел кисло покосился на девушку. — Откуда ты взяла фото? — Сорвала на повороте после площади Франклина…* __________________ * Такая площадь есть много где, но мы сейчас в городе Вашингтон, округ Колумбия. Ким задумался на одну секунду. Его взгляд оставался туманным, затем какая-то мысль заставила его прищуриться и цепко посмотреть на помощницу. — Это месть, — выпалил он, внезапно сменив тему. — Что? — блондинка непонимающе захлопала ресницами. — За то, что я не позвонил тебе вчера. Да? Лицо секретарши тут же обрело былую серьезность. — Да при чем тут это. Я принесла тебе это для того, чтобы ты увидел, что происходит в политической столице прямо под твоим носом! Забыв о вежливости, Моника угрожающе потрясла плакатом перед лицом юного политика. — Если это увидят делегаты ООН, которые вот-вот приедут к нам… — продолжала она, наталкиваясь на остекленевший взгляд собеседника. — Я понял, понял! Продолжать нет нужды, — понурив плечи, Ким закрыл ладонями лицо и сел обратно в кресло. — Это какое-то наказание. С тех пор как сгорела эта чертова деревня, от наплывов жалоб просто нет покоя! Сначала неизвестные вояки разносили заброшенные здания. Потом митинговали с требованием убить всех ворлоков. Потом начался обвал статей и желание прессы раскопать больше грязных подробностей! Потом пропаганда! Убийства! Мы никогда не выберемся из этой лужи! Видя, что босс начинает уходить в уныние, еще более глубокое, чем до этого, девушка сочувственно похлопала его по плечу. — Ну ты же можешь написать письмо в департамент. Завтра же они наберут волонтеров и снимут все плакаты! — Конечно! По всей Америке! И тогда проблема решится сама собой, вокруг будут розовые попугаи, солнце и рай! — раздраженно сказал Ким. — Сделай мне кофе, Моника. Хотя нет. Лучше виски. Двойной. — На работе? — Честно говоря, теперь меня это волнует меньше всего. Девушка послушалась. Как только стук ее каблучков смолк за дверью, Ким опустился лбом на стол. — Лучше бы не лез в это. Зачем я в это влез? — пробубнил он, не обращаясь ни к кому конкретному. Перед глазами полыхнула вспышка. Годы бурной юности. Ким снова вспомнил ночь в лесу и ветер, стонущий в ветвях. Мики, который так уверен, что он все делает правильно, затем темная фигура, словно парящая над землей, медленно оборачивающаяся в их сторону. В ту ночь Ким впервые узнал о том, что существует мир, отличный от мира людей. Как бы он хотел об этом забыть. Переезд из Гринвуда не помог, не помогала даже довольно высокая должность при правительстве, полученная благодаря многим связям через год после того, как Сейлем исчез с лица земли. Вместе с повышением возросла и нужда обрабатывать тонны информации, которая в последнее время сводилась лишь к одному: ворлоки. Ворлоки, ворлоки, ворлоки, кровь, убийства, пропаганда и грязь, бесконечно вертящаяся вокруг подобно проклятому колесу. Весь мир погряз в погоне за невидимым. Люди применяли жестокие и радикальные методы, поняв, что полиция и государство пытаются замять историю, случившуюся в Сейлеме. Не удивительно, что ситуация стала слишком опасной, а на сцене появились народные мстители, масштаб движения которых пугал своей глобальностью. В моменты вроде этого Ким был не так уж уверен, что ему нравится знать всю подноготную, потому что за все, что происходило в городе, влетало в первую очередь именно ему. В кабинет тихо вошла Моника и принесла виски. Ким не глядя взял стакан и залпом осушил его. Девушка сочувственно смотрела на него. Ким дал себе немного времени, чтобы успокоиться. Затем он произнес: — Чего стоишь? Свяжи меня с губернатором или его помощниками. Нам нужны люди, чтобы начать очищать этот бардак…