Master of illusion Nothing's really ever what it seemed Lights out, no conclusion There's no more waste of time (Master Of Illusion)
Эмбер с хлопком вернулся домой. Преимущество моментальных перемещений было просто неоспоримым, и, хотя юный ворлок максимально избегал использования магии, зачастую он не мог отказать себе в удобстве такого вида транспортировки. Когда его тело привыкло к расщеплению в пространстве, подобные скачки стали даже приятны. Ощущая легкое покалывание остатков волшебства, Эм размял плечи, затем осторожно высунулся в коридор и осмотрел кухню, чтобы убедиться, что Данте не переживал во время его отсутствия. Как правило, в те дни, когда Мэл получал лучшего друга в свое распоряжение, оба они не находили времени на то, чтобы заботиться о происходящем вокруг. Они могли делать что угодно: бесконечно вспоминать о своей привязанности в спальне, либо гонять по ночным дорогам на очередной украденной машине, охотиться, носиться по крышам, либо просто поедать все, что встретится им на пути. Прислушавшись, Эм понял, что самый вероятный вариант оказался первым. Из спальни доносились звуки звериной грызни, крутой рев, потом характерные кошачьи вибрации Мэла. Потом раздался громогласный скрип и грохот. Затем кто-то застонал. Все стихло. Эм болезненно поморщился. Он не знал, как Данте выдерживал такие дозы ударного секса, потому что Марлоу не знал слова «жалость». По гробовой тишине юный ворлок понял, что он как раз успел на самую кульминацию спектакля. Подобные моменты заставляли Эма задумываться: хорошо, что у него было хоть какое-то подобие своей жизни. Хотя бы через день. Он двинулся через всю кухню к коридору. Апартаменты теперь принадлежали ему целиком, потому что на этот раз Эм воспротивился обычному способу риэлторства по методу Мэла и Данте и настоял на том, чтобы сделать все по документам, не сжирая при этом предыдущего хозяина квартиры. Разумеется, Дану было все равно, а вот Марлоу это совершенно не понравилось. Согласился он только с очень большим скандалом и списком своих требований по выделенной ему жилплощади. Правил этих он прописал всего несколько: а) вы отдаете мне отдельную комнату, куда не входит никто, кроме меня и Данте; б) Эмбер не подходит к этому месту даже на пушечный выстрел; в) эта территория свободна от блондинов; г) вам сюда нельзя, если ваше имя начинается на «Э», а ваша вторая сущность относится к семейству кошачьих; д) территория магии огня. С любой другой магией, кроме воздушной, соваться запрещено. Все правила по большей части звучали одинаково. Эмбер не особо запоминал эту чушь, ибо в любом случае послание Марлоу звучало более чем ясно, но условия проживания пришлось принять ради общего спокойствия всех присутствующих. Горе было не велико: Эм и сам не особо рвался нарушать границы, ведь на территорию темного ворлока нельзя было заглядывать без содрогания от омерзения. В коридоре через некоторое время послышались шаги. Эм сел на стул и прикинулся, что он все это время мирно смотрел телевизор, уже давно вернувшись от братьев. На пороге показались пошатывающиеся Данте и Мэл. В квартире теперь было аж три комнаты и огромное свободное пространство, где обитатели апартаментов иногда собирались за невозможностью избежать компании друг друга. Против наличия нейтральной жилой зоны Марлоу не возражал, впрочем, Эм должен был признать: в последнее время стало не так уж противно находиться даже рядом с ним, потому что Мэл всего лишь соблюдал отчужденную прохладу. Вот и сейчас, скользнув взглядом по светловолосому юноше, он только коротко кивнул ему и спокойно приземлился за стол. Данте поморщился и тоже сел. Ясно, что любые физические действия сейчас давались ему с трудом. Он выглядел изможденным, усталым, но удивительно счастливым и полным жизни. Невероятно, как его пристрастия выпивали из него все соки и вместе с тем поддерживали в нем здоровый запал. Эм улыбнулся своему создателю и получил улыбку в ответ. — Я могу не спрашивать, как прошел ваш вечер? — хмыкнул юный ворлок, косясь на двух друзей. — Можешь, — Марлоу шлепнулся на табуретку напротив него. — А то узнаешь много лишнего. — Мэл сломал кровать, — спокойно доложил Дан. — Если тебя это волнует, тебе придется заказать новую. — Мне нет принципиальной разницы. Ваше время, делайте с ним что хотите. Все равно вы переводите мебель, как разовые расходники. — Как это щедро. Спасибо, что разрешил! — услышав это, Мэл учтиво поклонился. Эм прикинулся, что не заметил его язвительности. — Все в порядке, пока мы не нарушаем соглашение и живем в мире, — пожал плечами он. Дан как раз хотел спросить у Эма, как прошел остаток дня, но тут внезапно Мэл вскочил со своего места. Прежде чем Эм и Данте успели среагировать, он прищурился и дохнул языком пламени прямо в сторону светловолосого апрентиса. Только кошачья верткость и развивающиеся звериные повадки позволили Эму избежать моментального превращения в гриль. Он прикрыл голову руками и пригнулся к столу, немедленно расставаясь с пацифистскими мыслями и уверенностью в том, что они с Марлоу живут в мире. Мэл так и продолжал стоять, напрягаясь, словно перед броском. Жар распространился по кухне. Эм оглянулся вокруг себя и увидел, что жалюзи на окне полыхают. Самоконтроль юного ворлока таял, как снежинка. Ярость, вспыхнувшая в его душе, подсказала лишь одно: он собирался дать Мэлу в морду за покушение на свою жизнь, и, что бы ни взбрело в голову этому взбалмошному типу, это не стоило спускать с рук ни в коем случае. Эм с яростью обернулся, скалясь, как зверь. Мэл смотрел куда-то через его плечо. У окна сверкнула еще одна вспышка, и из воздуха, улыбаясь ехидной улыбочкой, соткался незнакомец. При виде него Марлоу поморщился, словно съел кислый лимон. Поздний посетитель смотрел на троих друзей так, словно это они были гостями в его доме, а он всего лишь вежливо позволял им остаться у себя. Его длинные темные волосы с красными прядями были стянуты в высокий конский хвост. Черные, как смоль, зрачки танцевали, и в них отражалось пламя бушующей магии Мэла. — Теплый прием, да, Марлоу? — с насмешкой сказал брюнет. — Ты предсказуем. Стареешь, брат. Надо быть более внезапным. От удивления Эм приоткрыл рот. — Нашли время для светских разговоров, — поняв, что целились не в него, хозяин апартаментов гневно оттолкнул Марлоу и незнакомца дороги и дохнул на шторы. Те покрылись инеем от самого кончика и до потолка. На окне при этом нарисовались изумительные зимние узоры. Незваный гость уважительно кивнул. — Ух ты… Магия льда действительно прекрасна в действии. Ты Эмбер, да? Мы с тобой еще не встречались, но я наслышан о тебе. Меня зовут Айден. Закончив с локализацией пожара, Эмбер наконец обратил сосредоточенный взгляд на пришельца. Его брови поползли к переносице. — Очень приятно познакомиться, — буркнул он, стряхивая с рук мелкие капельки ледяной влаги. — Жаль, что я не знаю, чем мы обязаны такой встрече! — Какого черта тебе здесь надо, Айден? — Марлоу скрестил руки на груди, явно не собираясь продолжать разговор более, чем это требовалось на то, чтобы сказать «пока». Дан протер сонные глаза и меланхолично отхлебнул немного чая. Он не обратил особенного внимания на предшествующую разборку, спокойно бросив к себе в обугленную чашку пакетик чая Эма, предварительно его отжав. — Здорóво, Айден, — только и сказал он. — Я тут мимо шел. Зашел проведать, как у вас дела. В конце концов, уже давно не виделись! Эм переводил взгляд с лица Мэла на хитрую морду ворлока. Дан и Марлоу явно имели чуть более глобальное представление о происходящем. — Что-то не похоже, чтоб ты раньше страдал по нам ностальгией, — Мэл окинул его подозрительным взглядом. — Особенно после того, как мы расстались. — Ах, это. Да ладно вам. Зачем вспоминать былое. Надо жить настоящим и не заглядывать в прошлое, — буднично махнул рукой брюнет. Лицо Мэла оставалось каменным. Улыбка еще некоторое время горела на лице внезапного гостя, после чего стала меркнуть. — Ладно… Может, у меня и есть кое-какие причины быть здесь сейчас, — начал сдавать позиции он. На кончике пальца Марлоу заплясал предупреждающий огонек. Айден закатил глаза и все же сдался: — Черт тебя побери, нельзя быть таким недоверчивым! Да, я пришел к вам по делу. Видел, что вы натворили в Сейлеме, вот и пришел. Из всех оставшихся темных вы сильнее всех. — Что слышу я, — Мэл с кошачьей грацией повел плечами. — Неужели ты и испугался происходящего? Вот уж от кого сложно ожидать! — Я никого не испугался. Просто был в Канаде. Узнал, что вы здесь. Мэл продолжал смотреть на него с непроницаемым выражением лица. — У вас найдется одна комната для меня? Бродить по темным улицам сейчас небезопасно. — Слушайте, кто-нибудь уже объяснит мне, что происходит? — начал терять терпение Эм. — Я тебе скажу, что происходит, — удостоил его резким ответом Марлоу. — Сейчас мы быстро придумываем сто причин, почему мы не хотим, чтобы этот тип терся рядом! Твоя квартира! — он повернулся к мальчишке. — Ты и отвечай. Он не может остаться здесь! Эмбер озадаченно посмотрел на незнакомого колдуна. Он и знать не знал, кто такой этот пришелец. Однако его коварная улыбка не внушала Эму никакого доверия. — Может, вы расскажете мне эту часть истории? — на всякий случай спросил он. — О... с превеликой радостью, — Мэл оскалился. — Это будет крайне занимательная легенда! Последний раз мы виделись несколько лет назад, но до этого Айден уже успел перейти нам дорогу. Все началось в цирке, где Айдена держали как подопытного хорька…Голландия, 19…
Маленькое здание цирка сотрясалось от громких криков и взрывов хохота. Один щелчок хлыста — и на арене появилась огромная клетка с крошечными хищными зверушками. Дрессировщик кивком приказал помощникам начать выступление после антракта, а Данте, сидящий на трибуне рядом со своим темноволосым другом, тем временем открыл маленькую жестяную флягу, из которой немедленно пахнуло коньяком. — И что меня дернуло пойти в цирк? — спросил он у Мэла нетрезвым голосом, искренне скучая при виде того, что творилось на сцене. — Твоя была идея. Я заведомо говорил тебе, что лучше бы пошли в кабак, — заметил Марлоу и отобрал у Дантаниэла дешевое пойло. Дрессировщик закричал на помощников, которые все еще путались под его ногами. — Прочь! Сейчас вы увидите только на этой сцене! Дрессированные хорьки! — Завели бы медведя лучше, — Мэл сполз со своего кресла. — Ты бы мог заговорить его разум, и мы бы посмеялись от души над тем, как он устраивает кровавую бойню на сцене! — Да ладно, досиди уже, — хмыкнул Дан и отобрал у друга флягу обратно. Прямо сейчас он впал в одно из своих расслабленных настроений и ему не хотелось дергаться. Вокруг шумела толпа, все кричали, и со всех сторон Дана окружала человеческая плоть, так что не удивительно, что реакция его была вполне предсказуемой: в нем поднялись и тяжко растеклись по животу знакомые голод и возбуждение. До конца спектакля было еще около сорока минут. Темноволосый ворлок поерзал на сиденье и попытался совладать со своими желаниями, не думая о том, как медленно тянется время. Заиграла музыка. Публика в зале топала и хлопала, требуя обещанного развлечения. Оркестр заиграл веселую мелодию, которая должна была сопровождать выступление зверей. Дрессировщик распахнул клетку. Крошечные хорьки выбежали из нее и принялись бегать по кругу, выполняя все команды с безупречной точностью. Они прыгали с цилиндра на цилиндр, пробегали через огненный обруч, перепрыгивали через палочку с ленточкой и беспрекословно слушались команд. Маленьких зверьков было около десятка, и все они выглядели на удивление одинаково, создавая впечатление огромной, по случайности ожившей меховой шубы. Внезапно Дан почувствовал знакомый слабо исходящий магический запах. Он отставил в сторону флягу. Внимательно оглядев переполненную галерку, ложи и уходящие вдаль до самой противоположной стены ряды партера, он осознал, что волны магии исходили не от аудитории. Их источал кто-то на сцене. Марлоу тоже учуял это, потому что он напрягся и сел прямо. Мышцы под его белоснежной рубашкой напряглись. — Это то, о чем я думаю? — шепотом спросил его Дан. — Кажется, да. Один из тех хорьков… Да, но который? Их было десять! Дрессировщик стоял на середине сцены. Жар огней рампы, от дыма которых щипало глаза, мешал рассмотреть четко. Вокруг стоял невообразимый шум, сквозь который до друзей доносились веселые выкрики и хохот, впрочем, Данте уже стало не до представления. Он нашел себе развлечение получше. — Как насчет того, чтобы незаконно вторгнуться за кулисы после окончания, а, Марлоу? Коварная улыбка друга была ему единственным ответом. Когда зал взорвался аплодисментами, а неряшливые парики, фальшивые драгоценности, потрепанные наряды и кожа устремились к выходу, довольно нетрезвые Мэл и Дан задержались на трибунах, чтобы исполнить задуманное. Спустившись к сцене прямо по сиденьям стульев, друзья направились к кулисам. — Куда? — возник на их пути удивленный такой наглостью ведущий, но Данте лишь показал ему раскрытую ладонь, и все вопросы пожилого джентльмена разом превратились лишь в негромкое жужжание в голове. Ворлоки беспрепятственно проследовали мимо клеток в глубь помещения. Из темноты на них глазели сотни разных физиономий. Животные, акробаты, клетки, Марлоу толкнул друга локтем и указал на самый дальний угол, куда ассистенты дрессировщика водрузили хорьков. На удивление Данте, теперь в клетке сидело всего одно животное. — Это что еще такое, — непонимающе прищурился Дан. Они подошли к решетке. Ненормально черные бусинки маленьких хищных глазок уставились прямо на друзей. Кажется, животное прекрасно понимало, кто и зачем к нему пришел. Дан протянул руку и открыл клетку, однако хорек не спешил выбираться. Он по-прежнему таращился на двух друзей без капли доверия. — Должно быть, это очень здорово — выступать на сцене в цирке, как дрессированной обезьянке, — с улыбкой заметил Марлоу. — Очень достойно настоящего ворлока. Гораздо сильнее ты удивил бы их, если бы вдруг превратился прямо на сцене! Некоторое время хорек ничего не предпринимал. Однако уже через мгновение он выбрался наружу и спрыгнул на пол. Вспышка — и животное потеряло свои крохотные очертания. Маленькое тельце вытянулось и выросло, короткие лапки превратились в длинные и тонкие руки, с четверенек он принял вертикальное положение, короткий хохолок на голове удлинился, становясь черной гривой, и вот уже перед друзьями стоял не зверек. Это оказался молодой человек с тонкими, но острыми чертами лица и волосами с красной прядью, туго стянутыми в конский хвост. Как ни в чем не бывало он снял с ширмы брюки и принялся одеваться, прикрывая свою наготу. — Чем обязан вниманию к своей скромной персоне, господа? — Ничем. Нам с приятелем скучно, мы учуяли твое присутствие. Нам стало до безумия любопытно, что могло заставить свободолюбивого ворлока выступать на потеху публике? — А кто вам сказал, что я свободолюбив? — ухмыльнулся ровными белыми зубами брюнет. Дан и Марлоу переглянулись между собой, затем вновь скосились на нового знакомого, который с хитрым прищуром смотрел на них. Через несколько секунд молчания хорек все же поспешил пояснить свои слова: — Дрессировщик — мой друг. В этом цирке они неплохо платят мне, делают для меня все, что я захочу. А взамен я дал обещание, что не трогаю их и их семьи, не убиваю, не пользуюсь магией в пределах цирка и… делаю им шоу! Это дает мне средства на существование, знаете ли! — Разве таким, как мы, нужны средства? — Конечно да. Не хотите ли вы мне сказать, что в ваших карманах вообще не водится денег? — Водится, — пожал плечами Марлоу. — Мы грабим тех, кого убиваем. Я бы скорее сдох, чем превратился в цирковую собачку. — У каждого свой выбор, — внезапно раздался голос откуда-то со спины. — И свои способности. Обернувшись, Данте и Мэл приоткрыли рты. За их спиной стоял точно такой же молодой человек. Он был одет в темные брюки и деловито собирал в сумку какие-то вещи. Из маленькой двери в углу комнаты показался еще один. Еще один стоял возле клетки с тиграми, внимательно наблюдая за ними. Дан прищурился и просканировал голову темноволосого парня. — Не может быть… Ты? — Я — Близнец. Познакомьтесь с моими копиями, — довольный эффектом, юноша тонко улыбнулся. — Моя магия дала сбой при обращении, и в итоге я лишен собственной стихии. Вместо этого она расщепилась внутри меня, не определив меня никуда. Зато я могу создавать себе столько клонов, сколько захочу, однако и они не наделены никакой особой силой. Поэтому мой выбор не велик. — Так значит, все те хорьки… — Были просто животными сущностями моих клонов. Дан и Мэл кивнули. Они лишь слышали о существовании такого дара, но никогда не сталкивались с ним до этого момента. То, чем являлся этот парень, было нарушением магической природы. Лишенные магии не могли делать и половины тех вещей, что были доступны всем ворлокам; не удивительно, что он предпочитал скрываться таким образом. — Ну, — новый знакомый сунул руки в карманы. — Раз уж вы пришли. Не хотите ли закатиться в какое-нибудь заведение вместе? Я знаю отличный кабак здесь неподалеку. Они вышли из цирка и направились вверх по улице. После еще нескольких кружек крепкого Данте и Мэл были уже хороши. Они громко смеялись и рассказывали новому другу истории из жизни, внимательно слушая все, что говорил им Айден (так представился их новый знакомый). Оказалось, что он жил в Голландии почти всю свою жизнь до тех пор, пока его родители не скончались в раннем возрасте от какой-то неизвестной болезни. После этого мальчика взяла к себе добрая женщина с необычным цветом глаз. Ее дочь тоже имела довольно яркие зрачки. Не удивительно, что через несколько месяцев Айден узнал о том, чем на самом деле питались его приемная мать и сестра. Он выпросил у своей названой сестры каплю крови, а когда стал ворлоком, обнаружил в себе полное отсутствие магии, зато редкий талант к созданию копий. Мэл и Данте слушали его внимательно, пока не почувствовали, что им уже достаточно хорошо и что они хотят пройтись по городу и найти себе что-нибудь стоящее на ужин. Они втроем выкатились из кабака, посмеиваясь и шатаясь, как будто знали друг друга долгое время. Близнец показался Данте человеком вполне забавным, им с Мэлом как раз не хватало компании, потому они не думали ни о чем плохом. Их шатание по улицам продолжалось до глубокой ночи, пока они не набрели на трех незнакомых девушек, вероятно, так же ищущих приключений. Дан и Мэл хищно улыбнулись, переглянувшись с новым знакомым. — Кажется, у нас будет компания… — Стойте, — попытался остановить их Айден. — Я не убиваю по ночам… — Да ладно тебе, ты же с нами будешь, так и чего тебе бояться? Они все завалились в какой-то ближайший тупик. Жар, исходящий от тел смертных, кружил Данте и Мэлу голову. Их сводила с ума мысль о том, что им позволено абсолютно все. В такие моменты, как этот, в ночь вроде сегодняшней, алкоголь и запах крови затмевали их разум. Дан крепко сжимал свою жертву в объятиях, даже не подозревая, как сильно жаждет их крови. Их не беспокоило ничто, даже тот факт, что третий член их новоявленной команды спокойно стоял все это время в стороне и с улыбкой курил сигареты, пока его близнецы развлекались с одной из девушек. Дантаниэл не хотел признаться в этом даже самому себе и в то же время понимал, что еще немного и он потеряет над собой контроль. Он отлично сознавал, что не стоит так просто доверять незнакомцам и терять голову, но желание веселья брало свое. То было чудовищное, всепоглощающее и в такой же степени естественное для него чувство, точно так же, как и для Марлоу, который слишком увлекся убийством доставшейся ему жертвы. Последнее, что помнил Дан, — он хотел, чтобы горячая кровь смертных разливалась по его телу, хотел попробовать ее на вкус, ощутить запах… А потом он очнулся. Вспышка яркого света ослепила его, словно кто-то со всей силы дал в глаз. Поначалу бывший преподобный даже не понял, где он находится. Затем он сообразил, что это было солнце. Вокруг пели птицы. Повернув голову, Дантаниэл увидел темную и встрёпанную макушку Марлоу, мирно спавшего рядом в обломках каких-то ящиков на задворках одного из домов, которые теснились вдоль улицы. Вторым, что обнаружил Дан, было абсолютное отсутствие его собственной головы. Только потом он понял, что та попросту болела так, будто ее сбило пушечным ядром. Застонав, телепатический ворлок пошевелился. — Ма-а-а-арлоу, — он потеребил друга за руку. — Какого хрена происходит? Некоторое время тот не отзывался. Затем он с трудом разлепил левый глаз и глянул вниз, обнаружив, что из одежды на них с Данте осталось только нижнее белье, да и то изорванное в клочья. — Мы что, превращались? — недоуменно спросил Дан, когда собрался с мыслями. — Если бы превращались, одежды на нас бы не было вообще. — Где все наши вещи? Где мы вообще? Сосредоточившись, Марлоу припомнил лица. Много. Одинаковые. Они сновали вокруг с коварной улыбочкой, как и многие руки, шарящие по их с Данте одежде и карманам. — Дан… Покажи-ка мне свой вещий глаз? — потерев рукой виски, Мэл склонился над лучшим другом. Данте отвел рукой лохматую челку. Заглянув в знакомый кровавый омут, Марлоу понадобилось всего несколько мгновений, чтобы во всем разобраться. — Эта хорькоподобная сволочь ограбила нас и, кажется, оставила без ужина, — констатировал он и печально откинулся обратно на доски. Дан застонал и тоже лег на лопатки. Он корил себя за то, что они потеряли контроль настолько. К счастью, у него так дико болела голова, что мстить он не собирался. Зато Мэл не сомневался, что, встреть они еще раз этого хорька, он свернет ему шею…