***
Через 4 дня мне сказали, что я могу собирать вещи. Это, пожалуй, единственная приятная вещь за последнее время. Вещей у меня толком-то и нет, только кое-что от Порции, которой больше нет. Осматриваю палату в последний раз, выходя в коридор, попутно прощаясь с доктором Аврелием. Выхожу на улицу, щурясь от яркого света. Направляюсь в особняк Плутарха. Бывший Распорядитель Игр предложил мне пожить у него, и отказаться я не решился. Капитолий оживает, но исчезли яркие краски и одежды. Прохожие смотрят на меня мрачно, некоторые шепчутся и тычут пальцами. Усмехаюсь, слегка покачивая головой. Как же они ошибаются, все до единого. Путь до дома Плутарха занимает у меня чуть меньше часа. На пороге меня встречает сам хозяин, с улыбкой смотря на меня. - Здравствуй, Пит. Как ты себя чувствуешь? - участливо спрашивает Плутарх. - Могло быть и лучше. Мы обмениваемся рукопожатиями и проходим в дом, больше похожий на Дворец Сноу. Хотя удивляться нечему, он ведь был главной шишкой в правительстве. Проходим по длинному коридору, подходя к крайней двери. Плутарх говорит, что это моя комната - большая, уютная, а, главное, выкрашенная в мягкий закатный цвет - нежный оранжевый. Кладу сумку на кровать, отправляясь осматривать дом. Везде роскошь, аристократичность, изысканность. По пути встречаю прислугу, но они не безгласые, что очень радует. Плутарх встречает меня в одном из коридоров и зовёт на ужин, и я следую за ним, понимая, что сильно проголодался. Стол ломится от еды и напитков, несмотря на трудное положение в стране. Присаживаюсь за стол, беря кружку горячего шоколада и булочки. Вспоминаю поезд, как мы ехали на свои первые Игры и Китнисс, что удивлённо смотрела на меня, когда я пил горячий шоколад. От этих воспоминания я улыбаюсь, радуясь, что вспомнил хоть что-то хорошее. Быстро выпиваю шоколад, съедая пару булочек, и направляюсь в свою комнату, не забыв поблагодарить Плутарха. Всё-таки манеры у меня есть, Эффи бы гордилась мной. Захожу в комнату, включая свет от прикроватной лампочки, задвигая яркие шторки. Ложусь на кровать, даже не разбирая вещей. Лежу, уперев взгляд в потолок, пытаясь отогнать все мысли. Меня начинает клонить в сон, как в комнату входить обеспокоенный Плутарх. - Пит? - тихий шёпот раздаётся в комнате. Наверно, он подумал, что я сплю. Приподнимаюсь на локтях, слегка кивая. - У нас большие проблемы, - в голове все мысли только об одном. Что-то случилось с Китнисс. Вылетаю в коридор, бегу до ближайшего телефона. Набираю знакомый номер, постукивая пальцами по стене. - Пит, - раздаётся на другом конце хриплый, наполненный ужасом голос. - У нас проблемы, - Хеймитч замолкает, немного нервно, как мне показалось, кашляя. - Что с ней? - Она замкнулась в себе, ни с кем не хочет разговаривать. Нам нужен ты. Ей нужен ты, - шепчет он, а я прикрываю глаза, прислоняясь лбом к холодной стене. На заднем плане раздаётся крик, переполненный ужасом и ненавистью. - Скоро буду, - бормочу я, дрожащими руками вешая трубку телефона. Плутарх хочет что-то сказать, наверно, подбодрить как-то, но я останавливаю его взмахом руки. Быстрым шагом направляюсь в комнату, хватая сумку. Я должен как можно быстрее отправится в Двенадцатый. Плутарх протягивает мне деньги, а я благодарю его, обещая вернуть, на что он говорит, что это мелочи.***
- Один билет до Двенадцатого, - бурчу я женщине, которая сидит по ту сторону стекла. Она слишком долго и внимательно просматривает мои документы. - Пит? Пит Мелларк? Жених Сойки? - эти слова бьют прямо в сердце, заставляя его снова разбиться на миллион осколков. Соглашаюсь, осматриваясь по сторонам. Она дарит мне лучезарную улыбку и говорит, что проезд для меня будет бесплатный, а поеду я на скоростном поезде, чтобы уже через 7 часов быть дома.***
- Мистер Мелларк, - спокойным голосом говорит мужчина, сидящий передо мной. Мужчина, который злостно издевался надо мной, пытался стереть все хорошие воспоминания, а главное, пытался заставить ненавидеть единственного человека, который понимал меня достаточно хорошо, пытался заставить разлюбить Китнисс, что ему, кажется, удалось. - Рад видеть Вас, мой мальчик. - И я вас, - со всей серьёзностью отвечаю я. - Мы оба знаем зачем здесь, не так ли? - спрашивает президент, прежде чем сделать глоток чая. - Обсуждать очередной план? - без эмоций спрашиваю я. - Вспомнить, кто виноват в разрушении Вашего и дома, в смерти Ваших родных, - на пухлых губах растягивается ужасная змеиная ухмылка, от которой меня бросает в дрожь. - Китнисс, - голос дрожит от злости. - Китнисс Эвердин, сэр.***
Резко сажусь на кровать, оглядывая помещение. Никого или ничего нет, что могло бы вызвать эти ужасные воспоминания. Неохотно спускаю ноги на мягкий ковер, натянув халат, я иду прочь из своей спальни. Пройдя мимо спальни, где раньше спала Китнисс, останавливаюсь. Хочу приоткрыть дверь, но она заперта на замок. Делаю глубокий вдох и иду прочь. Дойдя до столовой, я неохотно бреду к бару, налив в стакан что-то крепкое. Если честно, даже не смотрел, что это такое. Сажусь в кресло, откидываясь на мягкую спинку. Спасибо девушке, что пообещала мне самый лучший поезд. Поезд и правда чудесен - комфортабельные купе, для удобства есть почти все, я еду один. Сказка просто. Чувствую себя Хеймитчем, но что поделаешь, если кошмары поедают меня сейчас, меня настоящего? Обращаю внимание на панель расписания поезда. Сейчас уже около пяти часов вечера, а, значит, мы в Десятом. Скоро я буду дома. От этой мысли становится хорошо и плохо одновременно. Я боюсь увидеть Китнисс, боюсь, что она будет избегать меня. Хотя она и так будет это делать, ведь я пытался ее убить, причем дважды. Ты должен сломать ее, - противно шепчет голос внутри меня, голос переродка, что все еще живет во мне. Жмурюсь, пытаясь выкинуть эту фразу из головы, пытаясь вернуть себе самого себя, свое "я". В кожу с дикой болью впивается браслет, сделанный Бити. Острые иголки проникают под кожу, заставляя стиснуть зубы, чтобы не закричать от боли. Распахиваю глаза, вспоминая все, что я знаю о себе. Все, что является правдой, в чем я уверен. Меня зовут Пит Мелларк. Мне семнадцать лет. Мой дом - дистрикт Двенадцать. Его больше нет. Мои родители погибли, не сумели выбраться. С пяти лет я люблю Китнисс Эвердин. Она ненавидит меня и боится. Я всего лишь переродок в ее глазах.***
На перроне в Двенадцатом меня встречают бывший ментор, что сейчас трезвый, а, может, мне просто кажется, и соперник за любовь Китнисс - Гейл. Делаю несколько шагов, чтобы преодолеть небольшое расстояние между ними. - Привет, парень, - с горечью произносит Хеймитч, пытаясь выдавить из себя улыбку. Он протягивает мне руку, и я пожимаю ее, а в следующую минуту я оказываюсь в крепких мужских объятьях, который очень рад меня видеть, судя по всему. - С возвращением, - Хеймитч отпускает меня, улыбаясь, наконец, нормально, искренне. Киваю ему и перевожу взгляд на парня, что стоит рядом. - Здравствуй, Мелларк, - с отвращением произносит Хоторн. Сколько яда и презрения ко мне, что я даже удивляюсь. - Думаю, я сюда не отношения выяснять приехал, не так ли, Хоторн? - ехидно улыбаюсь, а у Гейла на лице появляется вполне дружелюбная улыбка. - Рад, что с тобой все хорошо, Пит, - он пожимает мою руку, а затем идет вперед, немного обгоняя нас. - Хеймитч? - с опаской зову ментора, который идет сейчас вместе с охотником. - Да? - переспрашивает тот, оборачиваясь в мою сторону. - Для чего я здесь? - задаю я вопрос, на которые долго пытался найти ответ, но так и не смог. - Она боится меня и ни за что не подпустит к себе. - Парень, если бы ты только знал, сколько ночей мы с Хоторном вздрагивали от того, как жалостливо она зовет тебя. Она просит не уходить и не оставлять ее одну. Она смотрит нам в глаза с надеждой, что мы скажем, что есть хоть какая-то маленькая новость от тебя, - он опускает взгляд, махая рукой куда-то в сторону. - Тем более, это и твой дом тоже, - киваю, немного ускоряя шаг, чтобы поравняться с ними. И так в молчании мы продолжаем путь в Деревню Победителей.***
Зайдя в дом, мне в нос сразу же бьет мощный запах роз. Неужели он был здесь? Глубоко вздыхаю, улавливая запах красок, что немного перебивает аромат роз. Господи, как же долго я не рисовал. Поднимаюсь на второй этаж в свою спальню, осторожно прохожу по коридору мимо кабинета, сразу же останавливаясь напротив закрытой двери. Запах роз здесь гораздо ближе, нежели внизу. Тихонько открываю дверь, просовывая голову в комнату. Мой взгляд моментально падает на стол, на котором лежит одинокая белая роза, такая прекрасная, будто фарфоровая. Подхожу к столу, замечая аккуратно сложенную пополам записку с президентской печатью. Подхожу к окну, разворачивая письмо и вглядываясь в аккуратный, почти каллиграфический, почерк. Почерк Сноу. "Думаю, Вы понимаете, что есть весомые причины, почему я не передал Вам это лично. Мне бы хотелось, чтобы после окончания Революции Вы с мисс Мейсон заняли главенствующие поста в правительстве Капитолия, но, увы, моим мечтам не суждено было сбыться. Дорогой мой Пит, надеюсь, ты не забудешь, кто убил твоих родных, кто разрушил твой дом. Помни, кто твой настоящий враг. Надеюсь, эти фотографии помогут тебе не запутаться." Ни подписи, ни инициалов, абсолютно ничего нет. Только я узнал его отправителя, ведь это довольно легко. Перевожу взгляд на пухленький конверт, который я до этого не замечал. Дрожащими руками открываю его, выкладывая фотографии на столе. На одной из них меня бьют плетью, на другой обливают мое тело водой и бьют током, а на следующей мое изувеченное тело бьют ногами и палками. Последние фотографии самые ужасные. Китнисс, не моя Китнисс, кричит что-то, с злобным огоньком в глазах смотря прямо в камеру, будто вот-вот набросится на меня. На второй фотографии Китнисс и Гейл целуются совсем обнаженные. Особенно ранила фотография, сделанная, якобы, в Тринадцатом, где вместо того, чтобы спасать меня, она целуется с Хоторном на глазах всего Тринадцатого. Лицо заливается краской, кулаки сжимаются от гнева. Бью по столу, пока боль не заставляет рухнуть в рядом стоящее кресло. Это не она. Не может быть она! Выбегаю из кабинета, направляясь в спальню. Захлопываю дверь, останавливаясь посреди комнаты, тяжело дыша. Зашториваю окна, закрываю дверь на ключ, падая на кровать. Стоит мне закрыть глаза, как я погружаюсь в царство Морфея. Здравствуйте, кошмары, я скучал. А вы? Просыпаюсь я меньше чем через час, слыша дикий крик боли и ненависти. Хотел бы я сейчас побежать к Китнисс, успокоить ее, остаться с ней, но не могу. События сегодняшнего дня накатывают с новой силой, откидываюсь на подушки. Мое второе "я" шепчет, что это была Китнисс, что я должен был ее убить, но не смог, оказался слабаком. Стискиваю зубы, закрывая голову подушкой, только бы не слышать ее криков и своего внутреннего голоса.***
Дойдя до того места, где раньше была пекарня моего отца, я грустно вздыхаю. Двухэтажное здание превратилось в одноэтажное, еле держась на каркасе первого этажа. Подхожу к зданию, захожу внутрь, оглядывая ущерб. Ну, не так уж и плохо. Хоть две стены есть. Откидываю камни с прохода, расчищая пол. Одному мне не справиться, но просить мне некого. Ко мне подходят какие-то мальчишки, предлагают свою помощь. Я не отказываюсь, обещая, что если они мне хорошенько помогут, то я испеку им что-нибудь вкусное. Не тут, конечно, а дома. Я же победитель, деньги на продукты у меня есть. Время давно переваливает за вечер, когда первый этаж почти очищен. Из досок, что не совсем пострадали во время бомбежки, мы выстроили более-менее приличные стены, подперев камнями. На первое время сойдет. Мальчишки благодарят меня и убегают, сказав напоследок, что если мне нужна будет помощь, то они всегда будут рады помочь. Улыбаюсь, медленно шагая в Деревню Победителей. Жизнь в Двенадцатом налаживается, и здесь мне нравится куда больше, нежели в Капитолии. Захожу в дом, включая свет в гостиной, проходя на второй этаж. Скидываю потную одежду и прохожу в душ, которые успокаивает напряженные мышцы. Все тело покрыто шрамами, ссадинами и синяками, которые "украшают" мое тело везде, кроме, может, головы и шеи. Поднимаю голову, немножко морщась от потока горячей воды. Надеюсь, все тревоги и беды забудутся со временем. Направляю струю горячей воды на себя, надеюсь, что все горечи и беды забудутся со временем. Выключаю душ, одеваю чистую домашнюю одежду и спускаюсь вниз, вытирая голову мягким бежевым полотенцем. Взгляд падает на мольберт, накрытый серым полотном. Вспоминаются слова Китнисс, сказанные мне во время операции в Капитолии. Ты пекарь. Ты художник. Ты пьешь чай без сахара, чтобы ощущать его настоящий вкус. Открываю окно, немного ежась от холодного потока ветра. На улице пушистые снежинки медленно опускаются на землю, покрывая все девственно белым покрывалом. На улице так тихо, что, кажется, можно услышать все. Сажусь на диван, прикрывая глаза.***
- Пит! - кричит до боли знакомый голос. Открыв глаза, я вижу напротив себя размытый силуэт, что принимает все более четкие очертания. Узнаю в этом парне своего старого приятеля, любимца Капитолия и морского красавца - Финника. - Что случилось? - сонный голосом спрашиваю я, потирая глаза. - У Китнисс проблемы, - он тычит пальцам в окно. Обращаю внимание на дом Китнисс, где ярко горит свет, а входная дверь раскрыта нараспашку. Хочу подняться с дивана, выйти на улицу и помочь ей, но что-то не дает мне этого сделать. - Мне плевать! - ну куда же я без переродка, что скалится, гневно поглядывая на Финника. - Пит, я знаю, что ты меня слышишь, знаю, что ты сможешь побороть переродка. Если ты сейчас не проснешься, Китнисс уже нельзя будет помочь. Ты обещал помогать ей, обещал всегда быть рядом. Всегда.***
Вскрикиваю, резко подаваясь вперед. Глубоко дышу, вцепившись руками в обивку дивана. В окно дует ветер, снежинки залетают в гостиную, тая где-то около окна. И угораздило же меня уснуть тут! Подхожу к окну, закрывая его. Вглядываюсь в белоснежную стену снега, пытаясь рассмотреть дом Китнисс. Что-то в глубине души подсказывает, что девушке сейчас реально нужна помощь. Хватаю куртку, наспех обуваюсь и выхожу из дома, чуть было не подскользнувшись на ступеньках. Снег занес все, что только можно. Иду наугад, проваливаясь в сугробах, хоть и в небольших. Стоит подойти к дому Китнисс, как замечаю следы, еще не заметенные снегом. Куда она могла направится в такую погоду? Мой взгляд останавливается на чем-то крупном, явно живом. Слышу хрип, кашель и тихое бормотание. Да это же Китнисс! Подлетаю к ней, отряхивая одежду и волосы от снега. Она дрожит, обхватив плечи руками. Снимаю куртку и, слегка приподняв девушку, заворачиваю ее в тепло ткани. Поднимаю ее на руки и захожу в дом, поднимаясь на второй этаж и проходя в ее комнату. Кладу на кровать, накрывая теплым пледом. Хеймитч! Мне срочно нужен Хеймитч! Ноги несут меня через сугробы к дому ментора, а сердце бешено бьется в груди, не желая успокаиваться. Колочу в дверь кулаком, но мне никто не открывает. Собираюсь уходить, как дверь открывается, и моему вниманию предстает заспанное лицо Эффи, не накрашенное. Эффи? А она что тут делает? - Пит? Что-то случилось? - ее глаза расширяются от удивления, стоит ей увидеть, в каком я виде к ним пришел. - Китнисс.. - запинаясь, произношу я. - Я нашел ее около дома. Она лежала в сугробе, не двигаясь, но она жива. Не успеваю я толком всего объяснить, как Эффи накидывает куртку Хеймитча и выбегает из дома, а Хеймитч идет вслед за ней, что-то крича вслед женщине. Мы заходим в дом, Хеймитч направляется в комнату девушки, а Эффи бросается к телефону, что-то набирая непослушными пальцами. Она что-то шипит сквозь зубы, вешая трубку и обреченно вздыхая. Видимо, никакого ответа. Эффи говорит, что я могу идти к себе домой и не волноваться, ведь доктор приедет через пару дней, а пока они с Хеймитчем позаботятся о ней. Киваю, медленно бреду к себе домой. Плевать, что я в одной футболке, плевать, что я заболею. Сейчас мне на все плевать. Захожу в дом и плюхаюсь на диван, вытягивая ноги. Ты обещал помогать ей, обещал всегда быть рядом. Всегда.- Всегда, - шепчу я, прежде чем провалиться в сон, наполненный кошмарами.