Fuck Me Like You Hate Me.

«Поломал меня окончательно. Посмотри на мои запчасти. А ты выглядишь замечательно. Я сам виноват, отчасти...» - Ну, здравствуй, малыш. Фраза, после которой у кудрявого парня трясутся руки и до невозможности ускоряется биение сердца. Тяжелый вздох со стороны мужчины рушит эту ужасно давящую тишину. Ровно три шага, и вот Гарри крепко обнимают, утыкаясь в его ключицу. Поцелуй-укус куда-то в район груди, тихое шипение сверху и ленивые поглаживания по спине. Шепот на выдохе — «Пощади!». Гарри извивается под холодными ладонями Луи, постанывает и прикусывает нижнюю губу. Томмо мягко скользит пальцами, поднимается к губам Стайлса и целует, мягко и нежно. Немного напора, и он врывается в горячий рот Гарри, играется с его языком и отстраняется, проводя влажную полосу по губе младшего. Поглаживает пальцами ошейник, время от времени лаская кожу за ухом. Гарри поднимает на него потемневшие глаза и облизывает губы. - Жарко... – шепчет он, — Там, внизу, Луи, жарко... Мальчик опускает голову, а Луи ухмыляется. Гарри лихорадочно пытается найти подходящую фразу, а взгляд натыкается на руки мужчины — очень красивые, мускулистые и сильные. Мощь ощущается даже без лишних прикосновений, даже за несколько метров от них непосредственно. - Мне нравятся мурашки на твоей коже, — начинает Луи, — То ли от возбуждения, то ли от холода моих рук. Твоя беззащитность заперта в рамках моего желания. Я сильнее тебя. Он тянет мальчика ближе к себе, на колени, поцелуи в шею дерзкие, болезненные. - Не пытайся кричать или вырываться, — продолжает он, — В плену моих фантазий и времени ожидания, я сейчас перестаю себя сдерживать. Ты — что-то близкое и тёплое в моих руках, что-то маленькое и напуганное, прости, просто не сожалей обо всём, что случится сейчас. Он шепчет на ухо горячим воздухом прерывистое: - Прости, я хочу делать тебе больно, — закидывает Гарри на плечи и несет в ту самую зеркальную комнату. - Прости. Я просто... просто хочу тебя. Он улыбается и входит в комнату. Запирает дверь. И только там выдыхает, потому что собственное возбуждение тянет сладко-сладко, до скрежета зубами и частого дыхания. Бросает Гарри на пол и быстрыми движениями разбирает цепи, свисающие с потолка. Хватает мальчика за руку и дергает на себя. Луи закрепляет его руки так, чтобы мальчик находился в висячем положении. Расставляет его ноги, опять же поочередно закрепляя их. Немного отходит и наслаждается картиной. Тяжелое дыхание Гарри, немного вставший член и глаза, полные ненависти. Шикарно. Возбуждающе. Превосходно. Луи вновь подходит и берет плеть. Немного вертит ей, а потом подносит к телу Гарри, проводя вдоль груди, спускаясь ниже. - Чувствуешь, какая она мягкая сейчас? Гладкая, шелковая, доставляет удовольствие, так ведь? - хриплым голосом говорит Луи, — Но как только я нанесу пару ударов, ты будешь орать от боли, а на твоей коже появятся красные отметины. Ухмылка, и, как подтверждение своим словам, мужчина наносит пару ударов по грудной клетке. Шипение, переходящие в крик. Отрывистое дыхание Гарри, возбужденный взгляд Луи. - Превосходно. Еще пару ударов, но уже чуть ниже. Мальчик снова вскрикивает от боли, пытается вырваться, но цепи не дают ему сделать это. Томлинсон обходит его и начинает бить плетью по спине и ягодицам. - Считай до 20, Гарри, — говорит Луи. Но после первого удара он не слышит начала отсчета. - Считай, иначе число ударов удвоится, — приказывает мужчина. - Ладно, забудь. Просто наслаждайся, — с ухмылкой произносит он. Удар — краснеет кожа. Второй удар — Гарри стискивает зубы. Третий удар — сжимает кулаки. Пятый удар — раздается легкий стон. Седьмой удар, удар до крови — и он вскрикивает. Десятый удар — мальчик пытается сдерживать крик. Тринадцатый удар — тонкие дорожки крови. Семнадцатый удар — крик. Восемнадцатый удар — дыхание прерывистое. Девятнадцатый удар — кровавая полоса вдоль позвоночника. Двадцатый удар — мальчишка скулит и посылает проклятья Томлинсону. Мужчина отбрасывает плеть и начинает водить руками по своим отметинам после порки. Его руки пачкаются в крови Гарри, и он заставляет его вылизать их. Стайлс слушается, аккуратными движениями начинает обсасывать каждый палец Томмо. - Ох, малыш... — хрипит Луи, запрокидывая голову назад. Томлинсон снимает мальчика с цепей, берет на руки и несет к кровати. Приблизившись к Гарри, Луи не церемонится, раздвинув ему ноги и резко вставив свой член. Гарри кричит от боли. Недолго подвигав им внутри, Луи медленно вытаскивает член, наблюдая за тем, как мальчик тяжело дышит. Подождав, когда тот успокоится, Томмо снова вводит свой член почти до конца, вызвав громкий стон парня. Снова вытащив, он также грубо вставляет его опять, продолжая эти движения раз за разом. Тело Гарри дрожит. Он громко стонет каждый раз, когда Луи двигается внутри него. Глаза мужчины закрыты, а из полуоткрытого рта доносятся протяжные стоны. Ускорение темпа, и Гарри, в буквальном смысле, вдалбливают в кровать. Стоны, похоть, возбуждение и боль — все смешалось в одно. Пара быстрых толчков, и Луи кончает, бессильно падая на мальчика. Гарри шипит, его разодранная плетью спина дает о себе знать. И куда-то в пустоту Луи говорит: – Мой мальчик, мой. После чего этих двух уносит в царство Морфея.