Тихая поступь

      Ближе к вечеру проснулась Уна, поначалу смутно помнившая обо всем случившемся, будто произошедшее свершилось в достаточно странном сновидении. Однако, обнаружив себя в чем мать родила, она окончательно убедилась в реальности событий пару часовой давности, а после спешно искала свои вещи и одевалась. Осознав и немного поразмыслив над сложившейся ситуацией, девушка прониклась искренней ненавистью к вору и впервые решила взять все в свои руки, свершив собственное правосудие. Ненависть, которая «варилась» в ее душе, как в раскаленном котле, закипела и пыталась выплеснуться наружу, вопреки всему. Признаться честно, Уна никогда не хотела проявлять агрессию, будучи от природы уравновешенным человеком с крепкой психикой, но в тот момент не могла совладать с собой вплоть до того момента, когда практически вплотную подошла к Гарретту, намереваясь придушить спящего подушкой. Во сне он, как и все другие люди, был беззащитен, но все равно был сильно похож на асоциального человека, который может перейти рамки морали ради своего блага. Девушка несколько раз заносила подушку над его лицом, яро убеждая себя, что должна это сделать, и также несколько раз бросала затею, понимая неспособность совершить хладнокровное убийство, пусть даже такого человека. Вор был ей противен, но не по настоящему, а по внутреннему убеждению, являющемуся ничем иным, как самообманом. Вскоре бросив эту затею, Уна отправилась на поиски ванной комнаты, чтобы хоть немного привести себя в порядок, не только физически, но и морально.       — Твое безразличие не то что поражает, оно даже немного выводит из себя, — знакомый голос донесся до Гарретта, неприятно откликнулся в голове, словно удар изнутри, достаточно грубо пробудив от непродолжительного сна. Вор протер глаза, просыпаясь, бегло осмотрелся и, не обнаружив признаков нахождения кого-либо рядом, решил более не медлить с поисками.       — Ты так и будешь меня игнорировать? — настаивала Эрин, видя, что Гарретт занимается тщательным осмотром помещения, но никак не ею. Она попыталась в очередной раз вселиться в него, будучи всецело уверенной в том, что дневные события окончательно выбили его колеи; ее старания не увенчались успехом: попробовав сковать душу вора, Эрин в итоге получила лишь разочарование и осознание, что не способна на него воздействовать теперь. — Мерзкое человеческое отродье, — кинула озлобленная Эрин.       Не обращая внимания на теперь уже бессильный «внутренний голос», Гарретт чувствовал, что в данном помещении находится нечто важное, которое может помочь выбраться. Его магический глаз теперь работал, как подобает, вор вскоре нашел на столике закрытую книгу и, быстро пролистав страницы, взял с собой. Не отыскав более ничего интересного, да и обнаружив, что девчонка куда-то пропала, Гарретт решил поискать в других помещениях. Бесшумно проходя по опустошенным коридорам, мужчина услышал шум воды, доносящийся откуда-то из комнат. Звук барабанящей по металлической поверхности жидкости усилился по мере приближения вора к приоткрытой двери. Гарретт устремился к ней, однако для начала решил заглянуть в помещение, не выдавая себя, через дверную щель. В небольшой комнате, которая, судя по всему, являлась ванной, напротив двери висело зеркало, а чуть правее стояла ванна, в которой Уна, сидя на корточках, наслаждалась горячим душем; собственно, мужчина ничего интересного больше не приметил, поэтому решил понаблюдать за девушкой. Внутренне он понимал, что в данной ситуации, когда он не может получить драйва от воровства, такое непозволительное поведение вполне могло ему обеспечить немереный заряд адреналина, который был чуть ли не жизненно необходим. Возможно, девушка и правда была чересчур бледна, но горячая вода сумела скрыть и этот недостаток — хотя бы на время ее кожа приняла нежно-розовый оттенок и невероятную мягкость на ощупь; но ничто не могло замаскировать неестественной худобы, которая не шла вообще ни одной девушке. Однако мужчина не видел в этом недостатка — ее телосложение вполне сочеталось с невысоким ростом, а длинные темные волосы даже под тяжестью водных капель казались, пожалуй, самым великолепным во внешнем облике; пряди даже средней длины были редкостью в то время из-за бесчинства вшей и других паразитов.       Десять минут пролетели безумно быстро, не позволяя Гарретту оторваться от столь манящей картины; но вскоре девушка выключила воду и ступила ногой на холодный пол, чтобы дотянуться до подобия полотенца, которое она отобрала заранее. Вытершись насухо, Уна протерла запотевшее зеркало и стала пристально разглядывать свое лицо. Лишь чистая случайность заставила девушку посмотреть на приоткрытую дверь и ощутить присутствие кого-то совсем рядом; она не стала медлить с попыткой разоблачения и, обернув полотенце вокруг тела, закрепила его и резким движением открыла дверь нараспашку. Выглянув из комнаты, Уна не обнаружила вообще никого рядом, вплоть до тех пор, пока не услышала знакомый голос.       — Нет ну я, конечно, тоже не эксперт в этом вопросе, но, по-моему, нормальные люди открывают двери при помощи дверной ручки, — иронично сказал Гарретт, делая вид, что занят разглядыванием содержимого одного из шкафов, находившихся неподалеку от ванной.       — Мне просто показалось, что кто-то за мной следил, — пробубнила Уна, понимая, что даже если это был он, то никогда не сознается. Гарретт отвлекся от шкафа и, осмотрев девушку с ног до головы, заключил:       — Ты бы хоть оделась, что ли. — Эта фраза вогнала Уну в краску, и она, прикрыв руками грудь поверх полотенца, смущенно отвернулась и спешно зашла обратно в комнату. Легкая и самодовольная усмешка слетела с губ вора, и он последовал за девушкой. Уна вышла из ванной спустя некоторое время, обнаружив Гарретта стоящим, опираясь на стену около дверного проема. Встретившись глазами с мужчиной, она опять еле заметно покраснела и, отведя взгляд в сторону, смело шагнула вперед, не важно куда — ей просто хотелось уйти от него на достаточно большое расстояние.       — Что же такое заставило тебя смутиться в очередной раз? — ехидно спросил Гарретт, смотря ей вслед.       — Ты так говоришь, словно между нами ничего не произошло, — остановившись, сказала Уна, еле сдерживая эмоции.       — А что же такого необычного было?       — Ничего. — Нависла тяжелая пауза, и Гарретт решил подойти ближе, чтобы хоть как-то попытаться сгладить ситуацию. Почувствовав руку на своем плече, девушка только больше обозлилась и скинула ее. Развернувшись лицом к нему, Уна подняла глаза, полные боли и отчаянья, и смогла выдавить из себя лишь вопрос полушепотом: — Как ты мог?       — Я был под влиянием того существа, которое назвалось Эрин, — спокойным тоном ответил Гарретт. — Да и не припомню, чтобы тебе было неприятно.       — Правильно, — мгновенно ответила девушка, — потому что мне было не неприятно, а просто омерзительно.       — Ты хоть самой себе перестань врать. — Услышав это, Уна влепила вору пощечину, которую тот, почему-то, не предотвратил, вовремя не перехватив ее руку, и даже не намереваясь это сделать.       — Я не вру себе, — успокоившись, продолжила девушка, — а вот ты почему-то решил, что тебе все дозволено.       Гарретт не намерен был продолжать разговор, поэтому решил упорно игнорировать дальнейшее развитие темы, или вообще сменить ее. Внезапно вспомнив о книге, которую нашел недавно и оставил в одном из ближайщих шкафов, вор отошел и забрал ее, после обратно вернулся и показал ее девушке.       — Посмотри, — мужчина протянул книгу Уне, — кажется, это может помочь нам выбраться. — Девушка удивленно посмотрела на него, однако послушалась, взяв ее, открыла и увидела знакомый текст.       — Я читала этот бред. — Уна с громким хлопком закрыла книжку.       — Да? Ну и о чем же там говорится?       — Про писателя, больного Мраком, которого его сын, воздействуя на разум, вел на свет, — глупым тоном ответила Уна, не понимая цели такой внезапной смены темы. — Если ты хочешь таким образом избежать разговора о...       — Об этом весь текст? Не верится, что столько страниц о таком небольшом событии, — перебил девушку вор и сам открыл книгу, начав быстро читать куски из различных страниц.       — Нет, я достаточно быстро закрыла книгу, не дочитала. — Уна решила избежать последующих вопросов и указала Гарретту место, на котором закончила чтение.       Вор не поленился и дочитал главу до конца, суть которой можно описать следующим отрывком: «Сын преследовал меня, куда бы я ни пошел, будто жил прямо в моей голове. С каждым днем было все тяжелее и тяжелее терпеть его присутствие рядом, все труднее было бродить по пустынному Городу и осознавать, что выхода нет. Однажды я практически сдался, как вдруг в мою голову пришла идея — убить проводника, посредника, который жаждет меня забрать, нахально притворяясь моим сыном. Но поначалу я просто недоумевал, чем же можно покончить с созданием света, после недолгих размышлений, я вспомнил про Прималь, которая, исходя из слухов, разносившихся по Городу некоторое время назад, смешанная с человеческой кровью, медленно обращала людей в созданий тьмы от одного прикосновения к коже... Я бы, возможно, покончил бы с ним намного раньше, если бы он был осязаемым — это намного осложнило задачу. В любом случае, другого варианта у меня не было, поэтому я нашел и позаимствовал древнюю книгу, которая, по слухам, может одарить любого силой Примали. Признаться честно, я еще никогда не был так близок к провалу: открыв ее, я не почувствовал абсолютно ничего, словно книга была совершенно обычной. Но я все же решил попытаться и везде таскал ее с собой, поджидая существо. Когда же оно наконец посетило меня, я неожиданно для него открыл ее... И его натурально засосало в книгу. Тогда я понял, почему столь древний артефакт остался по-прежнему мощным и в наши дни. Я понял сущность Примали — души созданий света, озлобленные неволей, заточенные на века, одаряют носителя страшной силой, уничтожающей изнутри, а других, которых носитель решит «излечить» — делает созданиями тьмы, живыми, но видоизмененными внешне, и мертвыми внутри, бездушными».       — Даже представить не могу, каким образом этот человек умудрился забраться в мое убежище, — вслух проговорил Гарретт.       — Причем тут это? И почему вообще ты решил, что этот книжный бред нам хоть как-то поможет?       — Если верить этому, как ты сказала, бреду, то выход из этой ситуации намного проще, чем я думал, — ответил вор, всучив книгу Уне в руки, и отправился к выходу из здания. По всей видимости, он решил, что справится с этим в одиночку гораздо быстрее, в чем, несомненно, был прав.       — Да погоди ты, Гарретт! — окликнула его Уна. — А мне что прикажешь делать? Стоять здесь и ждать? Ну уж нет.       — Поверь, этим ты принесешь гораздо больше пользы, — иронично заметил Гарретт, даже не обернувшись в ее сторону.       — Больше пользы, значит, — пробубнила себе под нос возмущенная девушка, сложив руки на груди. — Ну ничего, свое ты еще получишь.       Несколько лет назад Гарретт потерял Эрин, приобретя взамен древнюю реликвию, книгу, в которой была заточена чудовищная сила Примали. Забрав ценность себе отнюдь не из корыстных побуждений, не хотел и разрушительной мощи, вор, скорее всего, опирался на желание предотвратить повторение ситуации. Конечно, нельзя отрицать того факта, что тщеславные побуждения тоже присутствовали.       Еще никогда мужчина не был так рад найти выход из ситуации. Однако сложившиеся обстоятельства заставили его задуматься о том, почему девушка так быстро забыла про свой драгоценный медальон, который чуть ли не молила вернуть совсем недавно. Уже который раз бродя по улицам, Гарретт все никак не мог привыкнуть к такому виду перемещения — все-таки бегать по крышам, ища очередной проход туда-сюда, казалось ему гораздо веселее. А сейчас это было незачем делать.       Спустя некоторое время вор добрался до своего логова, в которое приносил все наиболее ценные вещи, что ему удавалось стащить, аккуратно, бережно расставляя и храня их на витрине трофеев. По-хозяйски пройдясь по убежищу, он спустился к витрине и, подняв стеклянную крышку одной, достал книгу. Яркий свет за его спиной озарил темное помещение, заставляя обернуться — из света появилась Эрин, которая уставилась на Гарретта нежно-голубыми глазами так жалостливо, что у того сердце сжалось от одного ее взгляда.       — Гарретт, не делай этого, — прошептало существо, понимая свою беспомощность. — Не я зло, а она...       Гарретт отвел взгляд, чтобы тень сомнения не окутала его с головой, и пересилил себя — открыл книгу, в которую тут же затянуло существо. Ловким движением руки реликвия тут же была закрыта, а помещение потемнело. Мало того — тени с бешеной скоростью стали окутывать все вокруг, в том числе и самого вора, который ничуть не испугался, а уж тем более не сопротивлялся. Он успел лишь только моргнуть, как оказался в лежачем положении на той самой кровати, на которую недавно принес девушку без сознания. Кстати, Уна находилась совсем рядом с ним: сидя на стуле, она протирала его лоб холодной влажной тряпкой; на лице ее была темная повязка, закрывавшая нос и рот.       — Гарретт? — спросила девушка. — Как ты себя чувствуешь?       — Лучше, чем ты себя этим вечером, — съязвил вор, ожидая получить бурную реакцию в ответ на колкую фразочку.       — О чем ты? — удивилась Уна. — Тебе с утра становилось лучше, жар практически спал, поэтому я весь день не отходила от кровати. И вот, слава Богам, ты очнулся.       — То есть я был в бессознательном состоянии?.. И долго ли? Неужели ничего между нами не случилось?       — Два дня. Я уж подумала, что ты Мраком заболел, поэтому натянула это на лицо. — Девушка спустила ткань на шею. — Но, к счастью, это не так, хоть и первая стадия твоей болезни прошла именно так, как протекает Мрак. — Уна сделала паузу и глубоко вздохнула. — Если бы это был он, то жар бы точно не спал еще минимум неделю... А потом бред, разговоры с самим собой... Галлюцинации. Погоди, что между нами случилось?       — Да ничего, забудь, — усмехнулся Гарретт, внутренне практически ликуя из-за удачного возвращения.       — Нет уж, давай договаривай, друг мой, — возмутилась девушка.       — Эти два дня я провел здесь, в Городе, только в моем никого, кроме меня и тебя не было, — еще раз усмехнулся вор. — Причудится же такое!       — И? — протянула Уна.       — Что «и»? Сама догадайся. — Гарретт показался девушке необычно добродушым, открытым и вежливым в общении с ней, поэтому она невольно подумала про какое-либо их сближение.       — В твоих галлюцинациях мы... обнимались? Целовались? Потрахались? — Уна подняла бровь, глупо уставившись на собеседника.       — Да не дай Бог, — пробубнил Гарретт, ожидая своей ложью вызвать бурную реакцию девушки. — Ты ж худющая, наверняка пополам бы сломалась от такого.       — Ну наконец-то Мастер-Сарказм к нам вернулся! — воскликнула Уна, игнорируя его попытки разозлить. — Погоди, а откуда ты узнал, что я худая? По моему плотному платью на взгляд и не скажешь.       — Случайно догадался, — вывернулся вор, услышав тяжкий вздох со стороны Уны.       — Лучше спасибо скажи, что за тобой ухаживали, пока ты был без сознания. — Девушка не поверила ни слову вора, поэтому решила сменить тему, да и вообще сыграть на его неблагодарности.       — Спасибо. — Простое слово донеслось до слуха Уны, оставшись в сознании в виде очередного сомнения на счет его характера.