POV Гермиона
Просыпаясь, я всё ещё в его объятьях. Не хочу открывать глаза, потому что знаю: стоит этому моменту закончиться — Мерлин знает, когда представится такой другой. К сожалению, эта идиллия кратковременна. За дверью я слышу голоса: один очевидно рассержен, а другие два пытаются его успокоить. — Пустите меня! Она уже должна была поговорить с ним! Чёртов предатель должен быть наказан! — Рон, расслабься. Я уверена, всему есть объяснение. Тебе нужно успокоиться. — Да конечно! Сейчас! — с неприкрытым сарказмом отвечает парень так же гневно. Мерлин, за что? Мне хочется зарыться носом в грудь Драко и продолжить спать, притворяясь, будто ничего не происходит, но моя практичная сторона побеждает и я начинаю подниматься с кровати. — Этому дурацкому Уизли как всегда надо всё испортить, — неожиданно для меня подаёт голос Драко. Его раны всё ещё не кажутся затянувшимися, но их обладатель выглядит значительно лучше, чем вчера. Садясь, я смотрю на его уставшее лицо. Он открывает глаза, и мы встречаемся взглядами. Поглаживая меня по щеке, он мягко улыбается, несмотря на недовольную интонацию его голоса. — Гермиона! Какого чёрта ты делаешь?! — я настолько увлечена Драко, что не замечаю, как Рон, прорвавшись сквозь оборону Люпина и Тонкс, уже стоит в дверном проёме и пялится на нас с отвращением. — Рон, расслабься. — Это из-за Малфоя они чуть не забрали Гарри! — он практически выплёвывает имя Драко, вынуждая меня нахмуриться вместе с ним. — Именно благодаря Драко Гарри до сих пор жив, — Рон всё ещё в ярости, но появляется Гарри, проходит мимо него и направляется ко мне. — Гарри… — Джинни рассказала мне, что случилось, — совершенно неожиданно Гарри вдруг обнимает меня. — Я доверяю тебе, Гермиона. Ты знаешь, что я не доверяю ему, — я собираюсь возразить, но Гарри продолжает. — Но… похоже, ты не безразлична ему. Он защищал тебя, так что, наверное, он не так уж и плох, да? — этим заявлением он застаёт меня врасплох. Что случилось с нервным и рассерженным Гарри, которым он был только вчера? — Гарри… что?.. — он отстраняется и улыбается мне так, как не улыбался со школьных времён. — Ты была права. Волан-де-Морт влиял на мои эмоции. Если подумать, испытываемый мною гнев вовсе не был моим. Я готов выслушать Драко. После этого я вынесу свой вердикт. Если он может наступить на горло своей гордости, то и я могу, — я искренне улыбаюсь ему в ответ. Вот это Гарри, которого я знала в школе, до того, как эта война изменила его. — Спасибо… Он обходит меня и я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, что он собирается делать. Он протягивает Драко руку. Никогда не думала, что этот день настанет.POV Драко
Я округляю глаза, удивлённый предложением мира Поттера. Внезапно ко мне приходит мысль о том, как невероятно иронично происходящее: несколько лет назад, когда мы впервые встретились, я точно так же протягивал ему руку, предлагая дружбу, но он тогда отказал мне. Конечно, это был правильный выбор. В те годы я был неприятным маленьким задирой — сейчас тоже могу таким быть, если захочу, но тогда я был намного хуже. Я встречаюсь с ним взглядом. Мне сложно описать то, что я вижу в его глазах. Благодарность, само собой, но кроме этого ещё какое-то знакомое выражение. Хотя с чего бы мне видеть что-то знакомое во взгляде Поттера? Я никогда не видел дальше его очков. Гермиона и остальные просто молча наблюдают. Не колеблясь ни секунды, я жму его руку. Едва заметная улыбка появляется на лице Поттера, и я улыбаюсь ему в ответ. И тут я понимаю, что же показалось мне знакомым в его взгляде. Несмотря на его привычную теплоту, направленную на его друзей и которую он пытался сейчас проявить и ко мне, за ней есть что-то холодное. Это однозначно «слизеринский» взгляд, расчётливый. — Ты прав, Поттер, — никакого презрения в моём голосе на этот раз. — Это была не твоя злоба, а злоба Волан-де-Морта. Это видно по твоим глазам, — он непонимающе вскидывает бровь, и я объясняю: — Когда смотришь в глаза монстра так же долго, как я, рано или поздно учишься различать некоторые вещи. Слишком часто я видел один и тот же взгляд, и у тебя его нет. Говорят, глаза — зеркало души, и уж в твоём случае, учитывая, какой ты сердобольный, это точно самая что ни на есть правда, — я перевожу взгляд на его шрам. — Так что, принимая во внимание, что у вас с Волан-де-Мортом связь, не удивительно, что некоторые его эмоции и чувства проявляются в тебе. — Неплохо подмечено, — он оглядывает меня, оценивая раны, и садится на стул. — Да уж, Малфой, крепко тебе досталось. Я пожимаю плечами. Как-то странно разговаривать с ним вот так. Мы словно друзья. — Без этого никуда. Поверь мне, я и не с таким сталкивался. Он кивает, а я оглядываю присутствующих. Тонкс и Люпин ушли, когда поняли, что кризис миновал. У Гермионы глаза на мокром месте. Я улыбаюсь ей. Для неё всё это важно, я знаю, и, если я хочу быть частью её жизни — а я совершенно точно хочу — то мне придётся научиться дружить с Поттером и даже с Уизли. Я перевожу взгляд на рыжеволосого, удивляясь, что он всё ещё тут. Он уже более-менее успокоился, очевидно, удовлетворённый одобрением Поттера, но всё ещё немного на взводе. Чувствуя я, гнев не скоро оставит его. Мне предстоит заслужить его доверие. Гермиона садится на краешек кровати и взмахом палочки сооружает второй стул, видимо, рассчитывая, что Уизли займёт своё место рядом с Поттером. Он так и поступает, перед этим в очередной раз окинув меня недовольным взглядом. Какое-то время мы сидим в молчании, ощущая витающее в воздухе напряжение. — Гарри, нам нужен план, — первой тишину нарушает Гермиона. Возможно, ей сейчас комфортнее всех, да и к тому же она чувствует облегчение из-за нашего примирения. — У Волан-де-Морта Хогвартс и дом на Гриммо… возможно, уже и Министерство в его руках. Мы должны остановить его. Сейчас, пока ещё не слишком поздно. — Она права, приятель. Если мы не сделаем свой ход сейчас — считай, война проиграна. Мы не можем скрываться всю жизнь. Поттер опускает взгляд на свои руки, очевидно пытаясь игнорировать то, сколько ответственности его друзья возлагают на его плечи. Только сейчас я понимаю, под каким давлением он находится. До этого он прятался за Дамблдора, но теперь… — Знаю. Но раз Малфой обнаружен, мы не можем никак разузнать о планах Волан-де-Морта. Мы не можем контратаковать, если не знаем, когда атака. — Тогда будем наступать, — предлагаю я, и они все переводя взгляды на меня, словно только сейчас вспоминая о моём присутствии в этой комнате. Гермиона берёт мою руку. — Игра в защите хороша только с точки зрения выживания. Если мы хотим победить его, то придётся играть в его игру. — Последний раз, когда мы пробовали атаковать первыми, это привело к унизительному для нас поражению и тому, что Малфоя раскрыли, — Уизли звучит крайне подавленным. Я мог бы посмеяться над ним. — Да потому что вы даже не знали об их численности и не были организованы. Мы же не можем просто вломиться туда с палочками наголо. Нам нужно выработать стратегию, какой-то план… — я смотрю на Гермиону в поисках поддержки и вижу, как её глаза загораются. — Нам нужно послать кого-то на разведку. Желательно, под мантией-невидимкой. У нас преимущество в том, что мы точно знаем местонахождение врага. Зная Волан-де-Морта, он сейчас вовсю празднует свою победу. — На нашей стороне элемент неожиданности, — голос удивлённой Гермионы мягок. — Они не ожидают от нас хорошо спланированную атаку. Я думаю, они вообще никакой атаки не ожидают. С чего бы? Но даже если у них и есть подозрения, спорю, Волан-де-Морт ожидает, что ты, Гарри, придёшь лично, сгорая от ярости. Он знает, что вы связаны, даже похожи. На лице Поттера очевидно отвращение к данному факту, но он принимает это. — Фишка в том, Поттер, что он ожидает с твоей стороны такой же реакции, какая была бы у него в обратной ситуации: яростное желание отомстить. — Стыдно признаться, но это действительно первое, о чём я подумал, когда пришёл в себя. И только после того, как мне рассказали, что произошло, я задумался. Ну значит, решено. Сперва давайте решим, кого мы пошлём туда. Мы обмениваемся затруднёнными взглядами. Поттер не хочет рисковать никем, кроме себя самого, Уизли пойдёт за Поттером в любом случае, Гермиона будет волноваться, кто бы ни пошёл в эту разведывательную миссию, ну, а я просто одержим тем, чтобы отправиться туда в одиночку. — Я пойду. Не обижайтесь, но я был в замке совсем недавно, — я разъединяю наши с Гермионой руки, свешиваю ноги с кровати и встаю. Я не должен показывать им, насколько мне больно на самом деле, поэтому стараюсь изобразить лишь незначительный дискомфорт. — Но ты не можешь идти в таком состоянии! — Малфой, она права. Тебя только что хорошенько помяли, не думаю, что тебе стоит возвращаться в пекло так скоро, — из всех присутствующих, мне казалось, что именно Уизли будет больше всех за то, чтобы пошёл именно я. Похоже, я ошибался. — Я пойду, — Поттер собирается его перебить, видимо, желая предложить взамен свою кандидатуру, но рыжий не даёт ему сделать это. — Нет, Гарри. Тобой мы не можем рисковать для подобной миссии. Ты должен быть готов к схватке с Волан-де-Мортом. — Ты уверен? — с тревогой спрашивает его Гермиона. — Да. Но сначала надо всё обсудить с Люпином. Люпин наш план одобряет, но говорит, что с Уизли должен кто-то ещё пойти. С нами тут сестра рыжего и Полумна Лавгуд. И он, и Поттер не позволяют вызваться младшей Уизли, а брать Лавгуд Уизли сам отказывается. Я не виню его. Если бы речь шла о Гермионе, я бы поступил точно так же. В итоге остаёмся только мы с ней.POV Гермиона
— Я пойду с тобой, Рон, — я готова вернуться в Хогвартс. Ни за что на свете я не позволю туда пойти Гарри, а Драко просто не может идти из-за своих ран. — Чёрта с два. Я иду с тобой, Уизли, — я вскидываю голову, когда Драко подаёт голос. Он что, выжил из ума? — Нет, не идёшь. Ты едва оправился от ран! И ты думаешь, я отпущу тебя? — мне еле-еле удаётся сдерживать свой гнев. Мои глаза уже застилает красная пелена, и я даже не замечаю, как девочки уводят своих парней из комнаты. — Дело не в том, отпустишь или нет. Я иду. Ты остаёшься. Точка, — он снова звучит напыщенно, словно он имеет право контролировать каждое моё движение и каждый мой выбор. Я прожигаю его взглядом, и в этот момент мы словно возвращаемся в школьные годы, только та нетерпимость теперь имеет совсем иную форму. Я хочу защитить его, и это чувство гораздо ожесточённее той ненависти, которую я испытывала к нему в школе. — Ты не можешь диктовать мне, что делать, Малфой, — у меня уже практически пар из ушей идёт. Может, моя реакция и не совсем адекватна, но всё же она имеет место быть. Мою самодостаточную часть очень бесит этот его мачо-режим, одержимый тем, чтобы защитить меня от всего на свете. — Тоже самое могу сказать и тебе. Но когда речь идёт о твоей защите, я совершенно точно могу и буду диктовать тебе, что делать, Грейнджер, — его голос не содержит обычной злобы или ненависти, которую он испытывал, когда звал меня по фамилии раньше. Он отводит взгляд в сторону. Вздыхая, он закрывает глаза и трёт переносицу. — Я отведу Уизли поговорить с Дамблдором и Снейпом, и оттуда мы уже придумаем, как действовать дальше, — он снова вздыхает и берёт мою руку, заглядывая мне в глаза. — Я не хочу оставлять тебя. Мерлин знает, как сильно я не хочу покидать тебя ни на секунду… но я отказываюсь позволять тебе идти туда, — его голос смягчается. Моё сердце замирает на несколько секунд, и я убираю свою руку, только чтобы обнять его и уткнуться носом в его грудь. — Драко, я едва не потеряла тебя… пожалуйста, не надо снова подвергать себя опасности… — он обнимает меня в ответ, но вскоре отстраняется, одной рукой беря меня за подбородок. — Я обещаю, что вернусь. Моргнуть не успеешь — мы с Уизли уже будем тут как тут, — он мягко целует меня. Конечно же, он победил. Его план имел смысл, к тому же, он в замке теперь ориентируется лучше нас всех. Я вздыхаю, стараясь побороть свои страхи. И он, и Рон будут в порядке. Он присмотрит за Роном, а мой лучший друг в ответ прикроет его спину. Несколькими минутами позже, он, Гарри и Рон прорабатывают оставшиеся детали плана, среди которых также вопрос о том, будут ли они пытаться вернуть Бузинную палочку. У меня не было возможности как следует изучить портреты в гостиной, так что я оставляю мальчиков планировать, а сама, ведомая своим любопытством, возвращаюсь в комнату, куда нас перенёс портал. Беллатриса как ни в чём не бывало продолжает издеваться надо мной, едва я вхожу. Я даже не обращаю на неё внимания. — Гермиона! Рад снова тебя видеть, но послушай, неужели нужно было так скоро убивать мою дорогую кузину? Не пойми меня неправильно, но у меня уже голова от неё кругом идёт. — Прости, Сириус… — я улыбаюсь мужчине на портрете. Он не выглядит таким уставшим и побитым жизнью, как в нашу первую встречу. Если подумать, никто на портретах не выглядит так, как они выглядели в момент смерти. Нарцисса, хоть она и всегда неотразима, кажется моложе и энергичнее. Беллатриса также не выглядит на свой возраст, хоть её нрав по-прежнему оставляет желать лучшего. — Так эти портреты работают так же, как и портреты в Хогвартсе? — Да, — отвечает мне Нарцисса. — В этом доме находятся портреты всех Блэков. Однако не все они имеют связь с внешним миром. Когда Драко был маленьким, в качестве меры предосторожности я заколдовала один из портретов в поместье Малфоев, ну, а тот, что на площади Гриммо, уже и так был заколдован. — Здесь только кровные родственники? — Да, что означает, что после его смерти Драко тоже появится здесь, а Люциус — нет, — когда она упоминает мужа, в моей голове что-то щёлкает. У нас всё ещё есть шпион, которого мы могли бы использовать. Она продемонстрировала это, когда предупредила нас об атаке на площади Гриммо. Финеас Найджеллус путешествовал между Гриммо и Хогвартсом, и ведь она может точно так же! Судя по тому, как она смотрит на меня, она догадалась о моей задумке. — Вы не могли бы..? — мне даже не приходится договаривать фразу. — Ну конечно, дорогая. Это просто идеально. После этой разведывательной вылазки в Хогвартс нам больше не придётся никого посылать туда. Вплоть до последней битвы нам не придётся больше рисковать ни единой жизнью.